Грубин (Hrubín) Франтишек (17.9.1910, Прага, ≈ 1.3.1971, Ческе-Будеёвице), чешский поэт, народный художник Чехословакии (1966). Родился в крестьянской семье. Выступил в начале 30-х гг. Первые сборники включают преимущественно пейзажную лирику. Период нем. оккупации и победы над фашизмом отражён в сборниках «Хлеб со сталью» (1945), «Река незабвенности» (1946), в поэме «Ночь Иова» (1945). Антивоенным пафосом проникнуты поэмы «Хиросима» (1948) и «Метаморфоза» (1956). Мастером пейзажной и философской лирики Г. выступает в сборниках «Моя песня» (1956), «До предела любви» (1961). В драме «Августовское воскресенье» (1958) сталкиваются эгоистическая мораль мещанства с гуманизмом людей доброй воли. Г. много писал для детей.
Цыпленок.
По полям бредёт цыплёнок, Мало у него силёнокМало силы, много слёз:— Здравствуй, миленький Овес!Как найти дорогу к Маме, Меж высокими хлебами?-Ты спроси у Ячменя.Вырос он длинней меня.
— Ах, Ячмень ты, мой усатый,Ты не видишь нашей хаты?Заблудился я в пути, Как бы Маму мне найти?Шевельнул Ячмень усами:— Как найти дорогу к Маме?Вон, Пшеница, ей видней —Колоски у ней длинней.
— Ах, высокая Пшеница,В небе солнышко садится,Утомился я в пути, Как бы Маму мне найти?А Пшеница отвечает: — Может, рожь дорогу знает…— Поле-Поле, где же Рожь?Всю её скосили сплошь!
А в ответ, шуршит Солома:— Вот, Цыплёнок, ты и дома.Вон, за полем за пустым,Над трубою вьётся дым,Кот разлёгся на крылечке,У коней звенят уздечки.Туки-туки — у ворот, Мама зёрнышки клюёт.
Вот спасибо, тебе Поле,Ты, и хлебом кормишь вволю,И цыплёнка привело,Прямо к Маме под крыло!
Снеговик
Белая зима. Всё в инее.Снежная баба от стужи синяя.Ни обеда не ест, ни уина.— Снежная баба, ты простужена?— Что ты, чудак, тепла мне не нужно!С синею стужей живу я дружно.Что мне лучше мороза да инея?Земля белая, небо синее.
Сквозь слезы солнышка не видно…
Пусть плачет, если хочет, кто-то.А я не плачу, неохота.И мне за плачущих обидно:Сквозь слезы солнышка не видно.
Спящий котенок.
– Если котенок улегся у лавки,Мордочку спрятал, и хвостик, и лапки,Что из него получилось, дружок?– Маленький рыжий пушистый клубок.
playroom.ru
| Сделал и прислал Кайдалов Анатолий._____________________ ВИТЕЗСЛАВ НЕЗВАЛ Один, другой, третий... Все за мною, дети! Побежим на луг, Быстро встанем в круг. Побежим в поле, В поле-раздолье. Побежим в лес,— Сколько там чудес! Между двух полянок Есть там старый замок. Скорее, скорей! Золотой Змей Словечко шепнёт, Замки отомкнёт — Один, другой, третий... Все за мной, дети! Волшебные перья, несите меня, Несите, как будто я небу родня. Несите, как лёгонький пух от цветка, Как лодочку высохшего листка. Как будто я шарик — и в небо лечу, Как будто я звёзды почистить хочу. Несите, как будто бы я мотылёк И путь мой прозрачный до неба далёк. Волшебные перья, несите меня, Но только обратно спустите меня. Пускай я на землю под утро вернусь, В знакомой кроватке наутро проснусь. ФРАНТИШЕК ГРУБИН КУДА ТАК РАНО? — Куда так рано ты спешишь С блестящей острою косой? — Спешу траву косить, малыш, Траву, покрытую росой. — Но для чего косе роса? Смотри, заржавеет коса! — Э, нет! Нужна роса косе, Недаром косят по росе. Вредна не влага для косы, А зной и травы без росы. КАЧЕЛИ Божёнке купили на праздник качели, Качается жадина больше недели, С утра и до вечера дни напролёт, А нам покачаться она не даёт. Зато в зоопарк посмотреть на слона Я с другом ходил, а Боженка — одна. СЛЁЗЫ Пусть плачет, если хочет, кто-то. А я не плачу. Неохота. И мне за плачущих обидно: Сквозь слёзы солнышка не видно. СМОЛИЧЕК И ЛЕСНЯНКИ Дождик каплет, дождь везде, Лес по пояс весь в воде. — Смоличек, мы тут как тут, Отвори нам, тук-тук-тук! — Не стучите зря в окно! Всех вас ждёт олень давно. — Чем позавтракал олень? — Ел он свежую сирень. — Что ещё? — И закусывал травой. — Чем ещё? — И водою дождевой. — Чем ещё? — Свежим воздухом. — Ну что ж, Завтрак очень был хорош. Всё в порядке. Мы пойдём Постучим в соседний дом. — Погодите! В небе чистом Солнце светит, пьёт росу, Все мы па олене быстром Покатаемся в лесу. ГОРКА Мы летим под визг и смех С горки прямо носом в снег Наши папы здесь, бывало, Тоже шлёпались немало. Даже дедушки и те Ездили на животе, А ворчливые прабабки Дедам ставили заплатки. ПРИЕХАЛ ГОСТЬ Приехал к нам гость из Словакии, Привёз он нам шарики всякие: Зелёные, и голубые, И красные, и золотые. Для Ани В большом чемодане. Для Юли В дорожном бауле. А самый большущий для Йбжки — В протянутые ладошки. БУМАЖНЫЙ ЗМЕЙ У меня бумажный змей! Будь он чуточку сильней, Я б на нём наверняка Улетел за облака. Я поднялся бы над крышей, А потом ещё повыше... Стал бы по небу кружить, С высоты гусей дразнить: «Гуси, гуси! Зря гогочете, Крылья по двору волочите! Не подняться вам сюда Ни за что и никогда!» ЙОЗЕФ КАЙНАР СЧИТАЛОЧКА Тинтиль-винтиль, Кто в серёдке — Сбор назначен На подлодке. В плаванье мы пустимся, В глубину опустимся. Кабы знал бы ты бы, Сколько в море рыбы! Запросто к селёдке Подходи в подлодке! Если неохота — Мчись на кашалота! Он — бежать, и наплевать: Лучше с килькой понырять Лучше Дружбу С ней водить Всё равно Тебе Водить! НА КОНЬКАХ Холодновато детворе: Мороз крепчает на дворе. Но ребятишкам нашим Любой мороз не страшен. Я закалённый паренёк, Как нож, сверкает мой конёк Я этот пруд к обеду Сто сорок раз объеду. КОНЕЦ ФРАГМЕНТА КНИГИ |
КОММЕНТАРИИ 278
Режим бога СксСпасибо автору. Тема интересная, хотя есть некоторые неточности. Например Ладожский вокзал был открыт к 300-летию города, в 2003 году. А в основном хорошо написано!
Виктор 03-10-2018 в 14:17 #276 Механики (24 части)Александр МартАвтор столько закладок под дальнейшее развитие сделал, что становится жуть как интересно куда и как он будет писать дальше. Части проглатываю сразу после публикации. Всегда новые обновлнения на Механиков и многое другое Вы найдёте по адресам: http://mehaniki.co.nf http://mechaniki.byethost4.com
Babuin 03-10-2018 в 13:24 #275 Живите вечно. Повести, рассказы, очерки, стихи писателей Кубани к 50-летию Победы в Великой Отечественной войнеАлександр Васильевич СтрыгинОСТОРОЖНО, ПЛАГИАТ! * Местный лоевский житель Гомельской области республики Беларусь Бобровничий Владимир Григорьевич не является автором или соавтором стихов "Площадь памяти" и не является автором или соавтором текста одноименной песни-баллады "ПЛОЩАДЬ ПАМЯТИ"... ПРИНУЖДЕНИЕ К ПРАВДЕ. * Автор стихов "Площадь памяти" и автор текста одноименной песни-баллады "ПЛОЩАДЬ ПАМЯТИ" (Слова В. Сааковой, музыка Г. Шапошникова) - жена фронтового лётчика и мать военного лётчика, Заслуженный работник культуры Кубани, член Союза журналистов и член Союза писателей России, руководитель лит.объединений, редактор и составитель литературно-поэтических сборников, поэтесса Валентина Григорьевна Саакова (город Сочи, ул. Черноморская, д. 8.). Её стихи "Площадь памяти" публиковались многими периодическими изданиями и, в том числе, были напечатаны в журнале "ОГОНЁК" (№ 10, от 7 марта 1970 года, стр. 12.)... Пресс-служба "ИнтерПолисВести", города-герои Керчь и Ленинград, город Сочи, г. п. Красная Горбатка и Лоев Гомельской области республики Беларусь, 26.09.2018 г.
Прочитал треть и закрыл книгу. Решил почитать популярную нынче литературу про попаданцев и не смог. Нет, книга написана добротно. Куча реальных исторических персонажей и взаимодействие с ними ГГ. Но мне было скучно читать. Возможно любителям истории будет интересно читать про альтернативную историю и они будут получать огромное удовольствие, но это не я. Ещё не понравилось отсутствие информации о ГГ в реальном времени (возможно это есть дальше в книге, но я увы до этого не дошел), хотелось хотя бы вводную главу о тяжелой жизни ГГ в 90х, про то как он стал опытным и матёрым волком и уже потом попал в тело Ивана Грозного. Возможно "Попаданцы" не мой жанр, а возможно я выбрал не ту книгу для знакомства с этим жанром.
Тупость сего опуса просто восхитительна. Технологии "Анунаков" превосходят земные на порядки, а технологии "Джоре" к которым имеет доступ ГГ в той же пропорции превосходят рептилоидные. И тем не менее, ГГ собираясь скажем так в дорогу набирает себе зилов, камазов, оружие российской армии, потом еще и американской техникой и вооружением запасся... Такое впечатление, что автор дебил, или курит что-то весьма забористое.
AlAr 20-09-2018 в 21:26 #270 Исповедь кардера-2Алексей МаловПервая книга была хороша, вторая уже по-хуже. Автор начинает выдумки по поводу "Глобальной Сети", детей индиго и "избранных". А описание "Белогорья" занимает кучу страниц. В общем было хорошее детективное чтиво, а начинается какая-то недо-фантастика с мессией Изей: он и врагу тайны под пытками не выдаст, и детский дом построит и кремниевую долину в России сделает и гимн СССР споёт... Скатилась интересная серия...
ВСЕ КОММЕНТАРИИ
litvek.com
author:иванов
Можно искать по нескольким полям одновременно:author:иванов title:исследование
исследование разработка
author:иванов title:разработка
оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе:исследование OR разработка
author:иванов OR title:разработка
исследование NOT разработка
author:иванов NOT title:разработка
$исследование $развития
Для поиска префикса нужно поставить звездочку после запроса:исследование*
Для поиска фразы нужно заключить запрос в двойные кавычки:"исследование и разработка"
#исследование
бром~
При поиске будут найдены такие слова, как "бром", "ром", "пром" и т.д. Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2. Например:бром~1
По умолчанию допускается 2 правки."исследование разработка"~2
исследование^4 разработка
По умолчанию, уровень равен 1. Допустимые значения - положительное вещественное число.author:[Иванов TO Петров]
Будут возвращены результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, Иванов и Петров будут включены в результат.author:{Иванов TO Петров}
Такой запрос вернёт результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, но Иванов и Петров не будут включены в результат. Для того, чтобы включить значение в интервал, используйте квадратные скобки. Для исключения значения используйте фигурные скобки.search.rsl.ru
Сигнальные звонки везде слышны,
и залы ожидания полны.
Звучит извечно городов «тик-так».
И разбегаются пути во мрак,
и очень много их до той поры,
когда сожмется мир и все миры
в тропинку, что уходит в никуда…
Но, зная все, с волнением в груди
мы жизнь, как в детстве, видим впереди,
как будто на засохшей щепке лет
еще расцвесть сумеет яркий цвет
твоей судьбы… Как будто смерти нет!
Кто встанет на другом конце земли,
почувствует, как ветры замели,
пожухла голубая краска дня,
и солнце вянет, крону наклоня,
и на груди свинцовый груз тяжел,
и кажется – твой поезд отошел.
Теперь в седло осталось пересесть
в надежде, что еще осанка есть,
но всадником ты станешь и конем,
себя сжигая внутренним огнем.
Беспомощно опустишь удила,
едва не вылетая из седла.
И конь оставшуюся часть пути
тебя за груз сумеет пронести.
И снова через горы путь лежит.
Бежит твой конь. Бежит, бежит, бежит,
бежит твой конь, и, значит, жизнь не вся
Бежит он, глазом яростным кося
на скалы, на живой пейзаж земной,
посеребренный мертвою луной.
Мой стих, ты грусти и сомнений полн,
Но не стыдись ни плакать, ни смеяться
И стань одной из торопливых воли,
Что в новый день стремятся.
Пульсируй в человеческих сердцах,
Иного плена ты не знай отныне.
Впитай их боль, отчаянье и страх.
Но не звучи в пустыне.
ПО ДОРОГЕ К РЕКЕ С ДЕВУШКОЙ У ПОДЛЕШАНСКОГО РУЧЬЯ
Идем куда глаза глядят,
без тропок и дорог,
туда, где на веселый лад
застрекотал сверчок.
И позади за нами вслед -
два ослика худых -
бредут твои шестнадцать лет
и двадцать лет моих.
Ручей. Отбрасывая тень,
ты припадешь к ручью,
потом в один прекрасный день
я выпью тень твою.
А солнце парит, и в листве
цветет павлиний хвост,
и рассыпаются в траве
слепые искры звезд.
И не поймем: чего-то жаль,
и вот в последний раз
мы долго-долго смотрим вдаль,
а даль глядит на нас.
И два пруда у ивняка,
как две слезинки с век:
куда-то светит – Овчичка
струится – Беранек.
А мы – куда глаза глядят
шагаем без дорог,
туда, где на печальный лад
застрекотал сверчок.
И позади за нами вслед -
два ослика худых -
бредут твои шестнадцать лет
и двадцать лет моих.
Когда ночная боль услышит
те имена – Волга, Дон,
как будто глубь земли колышет
набатный звон.
Волга, Дон,
Волга, Дон,
Волга, Дон…
Еврейских женщин доля жалкая,
и лидицких тяжелый крест,
и ржавчина, сплошная ржавчина,
всю эту зиму душу ест.
Волга, Дои,
Волга, Дон,
Волга, Дон…
Скрипя зубами, отворачиваемся
мы по ночам от жен своих,
стыдясь, что нынче околачиваемся
и завтра будем возле них.
Волга, Дон,
Волга, Дон,
Волга, Доп…
Обыденней рубахи будничной
страх не идет из головы,
а вы – замерзшие, обугленные,
мертвее мертвого мертвы.
Волга, Дон,
Волга, Дон,
Волга, Дон…
Идет бедняк, шаги я слышу,
вставайте, это – он,
недаром глубь земли колышет
набатный звон.
Волга, Дон,
Волга, Дон,
Волга. Дон…
…Шуршанием газет в трамваи
вползает утро серое,
и серый пепел покрывает
края, где смерть умелая
пасет остатки человечьих стад.
Храни, Всевышний, город Сталинград
И хоть песок в глаза кидали,
но все ж найдет читающий
на лбу продутой ветром дали
ту каплю правды высыхающей,
что затесалась в черно-лживый ряд.
Храни, Всевышний, город Сталинград!
И даже фабрики названье
нам каплей правды представляется,
ведь ложь о ней хранит молчанье,
назвать по имени пугается,
пусть ложь и трусость нынче помолчат.
Храни, Всевышний, город Сталинград!
Когда огонь войны споткнется
И карты замолчат, ослепшие?
Дай силу тем, кто насмерть бьется,
кто белых флагов не вывешивал,
кто носит имя гордое – солдат.
Храни, Всевышний, город Сталинград!
Ты их руками меч свой поднял,
ты веру дал им в час неверия,
нет одеяния пригодней
для битв и смерти… За потерями
ты новые потери видеть рад.
Храни, Всевышний, город Сталинград!
www.booklot.ru
Творчество некоторых писателей похоже на хлеб - настолько оно качественно, естественно и близко своим читателям. Как раз таким и было творчество чешского поэта, драматурга и прозаика Франтишека Грубина, который родился в Праге в 1910-м году. Однако уже после начала Первой мировой войны в 1914-м году, когда его отца призвали в армию, он с матерью переселился на ее родину, в деревню Лешаны в восточной Чехии. Деревенская жизнь и пейзаж вокруг реки Сазавы, протекающей рядом с деревней Лешаны, оказали на будущего поэта решающее влияние.
Ночью кто-то постучался в дверьНашей избы в Лешанах
Сердце у меня забилось
Я слез и на цыпочках пошел по комнате,Что-то предупреждало меня: Не ходи туда!И что-то манило меня, я не смог противитсяТем временем я где-то подрасталТем временем я где-то бродяжничал и любил,Тем временем я где-то мечтал о счастьеНо одновременно я медленно двигался по комнатеК двери, в которую кто-то не переставал стучаться
Уже во время посещения гимназии Франтишек Грубин интересовался прежде всего поэзией, что отразилось на его школьных успехах. На одном школьном свидетельстве ему даже удалось набрать весьма редкую коллекцию одних неудовлетворительных отметок, и экзамен на аттестат зрелости он сдал в возрасте двадцати двух лет. Но зато уже в 1933-м году вышел в свет его первый сборник стихов, который должен был называться «Обещание». «Название мне не нравится» сказал тогда Грубину его друг, поэт Вилем Завада. Вместе они выбрали новое название: «Пение издалека».
Тем временем где-то были революции и две большие войныИ маленьких войн было - не сосчитатьТем временем я где-то ходил на похороныТем временем я женился и произвел на свет детейНо одновременно я медленно двигался по комнате и по переднейПятьдесят четыре годаИ из глубокого колодца печали я взывал к Господу БогуНо лишь немая темнота непрерывно сыпалась как могильная земля,я взывал к любвиНо здесь все ее весны исчезли без следаЯ взывал к поэзииНо даже отголоски эха не донесут сюда этой суеты.
Франтишек Грубин вскоре приобрел широкую известность, но Вторая мировая война и немецкая оккупация Чехословакии резко ограничили возможности публикации его новых стихов. По совету редакторов книгоиздательств Грубин начал писать поэзию для детей, которую можно было издавать вопреки нацистской цензуре. Творчество для детей Грубина началось почти против его желания, но принесло ему неожиданный успех. Грубина, как автора стихов для детей можно смело сравнивать с Корнеем Чуковским, или с Самуилом Маршаком. После окончания Второй мировой войны Грубин издал сразу несколько книг, над которыми работал в течение войны. Первым вышел в свет сборник стихов с военной тематикой «Хлеб со сталью», затем символистическая поэма, также реагирующая на военные события «Ночь Иова» и антивоенная поэма «Хиросима».
Я ни разу не окликнул тебя,Лишь в момент, когда я протягивал руку,Чтобы в передней у двери отодвинуть задвижку,В припадке страха я тебя окликнул,Я протягивал руку к железной задвижкеМедленно и долго Тем временем я где-то состарился на годТем временем ты где-то умерлаЯ медленно протягивал руку к железной задвижкеОт которой по моим пальцам пробежал холодИ вдруг я тебя в смертельном страхе окликнул:Мама!Мама, кто-то к нам стучится!
После коммунистического путча в 1948-м году стихи Грубина неожиданно перестают печататься. Грубин не был антикоммунистом, однако его отношение к компартии было вполне равнодушным, и он отказался писать созидательные стишки. В результате Грубин почти десять лет не печатался. От отчаяния он даже чуть не попал в зависимость от алкоголя. В конце концов ему опять позволили публиковать стихи для детей. В пятидесятые годы он написал свои лучшие поэтические сказки.
Я медленно отодвигал задвижкуДолго, целыми месяцами,Тем временем я где-то радовался жизни,Тем временем я где то занимался повседневными заботамиНо одновременно я у двери в передней отодвинул задвижкуИ приоткрыл дверьИ сквозь щель между косяком и дверьюЯ на пороге увидел тебя, Мама,Огромную и неподвижную
Второй «звездный час» Франтишка Грубина наступил в начале 60-х годов, когда Грубин начал писать кроме стихов также пьесы и прозаические книги. Большой интерес вызвала поэтическая и одновременно критическая пьеса «Воскресенье в августе», в которой Грубин осмеял избалованность и поверхностность официальных литераторов. В 1964-м году была издана новелла «Золотой ренет», горькое описание судьбы безуспешного писателя, который приезжает в свой родной край, чтобы вернуться к своим корням, но у бывших друзей находит лишь поверхностность, пустоту и жадность. По сюжету автобиографической поэмы «Романс для корнета» известный кинорежиссер Отакар Вавра снял полнометражный кинофильм.
Я резко захлопнул дверь и запер задвижку,Мое сердце вырвалось из груди и переросло меняЯ путался в нем в виде маленького, дрожащего комка страхаОднако я уже навсегда буду стоять у этой двериИ тем временем меня где-то будет пьянить чувство,Что я еще существую, что я здесьНо я уже навсегда буду стоять у этой двериПальцами ощущать холод железной задвижки,Доходящий до самого сердцаИ ладонью другой руки я буду опираться о дерево,За которым огромная, неподвижнаяЖдешь меня ты,Ты, которая прошла под дном колодцев до этого порога.
Но однажды я дверь распахнуИ оставлю ее открытой настежь.
Франтишек Грубин входил в число тех чешских деятелей культуры, которых особо болезненно коснулись события 1968-го года. На оздоровительный процесс в конце 60-х годов он возлагал слишком большие надежды, и когда был этот процесс прерван интервенцией армий варшавского договора, Грубин полностью уединился. Он успел еще опубликовать поэму «Лешанский вертеп», особую вариацию на библейскую тему, но следующие проекты остались неосуществленными. Франтишек Грубин скончался 1-го марта 1971-го года.
www.radio.cz
Франтишек Грубин (1910—1971) — чешский писатель, поэт, драматург, прозаик и киносценарист.Родился в Праге в 1910-м году. Однако уже после начала Первой мировой войны в 1914-м году, когда его отца призвали в армию, он с матерью переселился на ее родину, в деревню Лешаны в восточной Чехии. Деревенская жизнь и пейзаж вокруг реки Сазавы, протекающей рядом с деревней Лешаны, оказали на будущего поэта решающее влияние. Уже во время посещения гимназии Франтишек Грубин интересовался прежде всего поэзией, что отразилось на его школьных успехах. На одном школьном свидетельстве ему даже удалось набрать весьма редкую коллекцию одних неудовлетворительных отметок, и экзамен на аттестат зрелости он…
Франтишек Грубин (1910—1971) — чешский писатель, поэт, драматург, прозаик и киносценарист.Родился в Праге в 1910-м году. Однако уже после начала Первой мировой войны в 1914-м году, когда его отца призвали в армию, он с матерью переселился на ее родину, в деревню Лешаны в восточной Чехии. Деревенская жизнь и пейзаж вокруг реки Сазавы, протекающей рядом с деревней Лешаны, оказали на будущего поэта решающее влияние. Уже во время посещения гимназии Франтишек Грубин интересовался прежде всего поэзией, что отразилось на его школьных успехах. На одном школьном свидетельстве ему даже удалось набрать весьма редкую коллекцию одних неудовлетворительных отметок, и экзамен на аттестат зрелости он сдал в возрасте двадцати двух лет. Но зато уже в 1933-м году вышел в свет его первый сборник стихов, который должен был называться «Обещание». «Название мне не нравится» сказал тогда Грубину его друг, поэт Вилем Завада. Вместе они выбрали новое название: «Пение издалека». Франтишек Грубин вскоре приобрел широкую известность, но Вторая мировая война и немецкая оккупация Чехословакии резко ограничили возможности публикации его новых стихов. По совету редакторов книгоиздательств Грубин начал писать поэзию для детей, которую можно было издавать вопреки нацистской цензуре. Творчество для детей Грубина началось почти против его желания, но принесло ему неожиданный успех. Грубина, как автора стихов для детей можно смело сравнивать с Корнеем Чуковским, или с Самуилом Маршаком. После окончания Второй мировой войны Грубин издал сразу несколько книг, над которыми работал в течение войны. Первым вышел в свет сборник стихов с военной тематикой «Хлеб со сталью», затем символистическая поэма, также реагирующая на военные события «Ночь Иова» и антивоенная поэма «Хиросима». После коммунистического путча в 1948-м году стихи Грубина неожиданно перестают печататься. Грубин не был антикоммунистом, однако его отношение к компартии было вполне равнодушным, и он отказался писать созидательные стишки. В результате Грубин почти десять лет не печатался. От отчаяния он даже чуть не попал в зависимость от алкоголя. В конце концов ему опять позволили публиковать стихи для детей. В пятидесятые годы он написал свои лучшие поэтические сказки. Второй «звездный час» Франтишка Грубина наступил в начале 60-х годов, когда Грубин начал писать кроме стихов также пьесы и прозаические книги. Большой интерес вызвала поэтическая и одновременно критическая пьеса «Воскресенье в августе», в которой Грубин осмеял избалованность и поверхностность официальных литераторов. В 1964-м году была издана новелла «Золотой ренет», горькое описание судьбы безуспешного писателя, который приезжает в свой родной край, чтобы вернуться к своим корням, но у бывших друзей находит лишь поверхностность, пустоту и жадность. По сюжету автобиографической поэмы «Романс для корнета» известный кинорежиссер Отакар Вавра снял полнометражный кинофильм. Франтишек Грубин входил в число тех чешских деятелей культуры, которых особо болезненно коснулись события 1968-го года. На оздоровительный процесс в конце 60-х годов он возлагал слишком большие надежды, и когда был этот процесс прерван интервенцией армий варшавского договора, Грубин полностью уединился. Он успел еще опубликовать поэму «Лешанский вертеп» - особую вариацию на библейскую тему, но следующие проекты остались неосуществленными. Франтишек Грубин скончался 1-го марта 1971-го года.
www.livelib.ru
|
|
|
|
|
|
