Михалков Сергей Владимирович не испытывал дефицита женского внимания, а потому слыл ловеласом. Но однажды, придя в гости к художнику Кончаловскому и увидев его дочь Наташу, потерял голову. Это была любовь с первого взгляда и до конца жизни.
6 января 1903 года (а по старому стилю 19 января) в городе Санкт-Петербурге, в семье знаменитых художников родилась Наталья Петровна Кончаловская. Живопись у Кончаловских была в крови: художником были отец, брат, дед по отцу и даже дед по матери Натальи - знаменитый Василий Суриков. Воспитывала Наташу Ольга Васильевна, которую дочь запомнила мужественной, сильной и веселой женщиной.
Портрет Натальи КончаловскойДо революции 1917 года Наташа много путешествовала с семьей. В разъездах девочка изучала иностранные языки, что позже помогло будущей писательнице в переводе литературных произведений мировых авторов на русский язык. Тогда же формировался художественный вкус будущей писательницы – Наташа познакомилась в путешествии с произведениями искусства мировых мастеров.
Наталья Кончаловская в детствеБиография семьи Кончаловских удивляет обилием знаменитых имен среди родственников и друзей. В период революционных изменений в жизни России Кончаловские жили в мастерской отца, вблизи Триумфальной площади, в Москве, а соседом по подъезду был Михаил Афанасьевич Булгаков. Период революции выдался тяжелым – получение продуктовых карточек, полуголодное существование, часто отсутствовало отопление и электричество.
Но несмотря на сложности быта, зрители переполняли театры. Частыми гостями в доме Кончаловских были Прокофьев, Толстой, Эренбург, Эйзенштейн и другие. Атмосфера дома Кончаловских просто не оставляла выбора подрастающей Наташе. Девочка с детства писала стихи и обожала классическую музыку.
Маленькая Наталья Кончаловская и ее дед Василий СуриковВ 1910 году Наташа поступила на обучение в гимназию имени Потоцкой. В здании, где размещена гимназия, жил и творил композитор Сергей Васильевич Рахманинов, музыкой которого девочка заслушивалась между занятиями. Увлечение музыкой продолжилось при знакомстве с семьей Шаляпиных. Добрым другом Натальи стал впоследствии сын Федора Ивановича - актер, иммигрировавший в Европу, девушка даже гостила у Шаляпиных в Италии.
Наталья Кончаловская в молодостиКрестным отцом Натальи был скульптор Сергей Тимофеевич Коненков, у которого девушка часто гостила в мастерской, наблюдая за работой мастера. Там же она слушала поэзию Есенина, познакомилась с Айседорой Дункан. Из детства Кончаловская вспоминала о том, что несмотря на разностороннее развитие и множество талантов, ее не готовили ни к одной из специальностей, но при этом девочка в совершенстве освоила ведение домашнего хозяйства под руководством мудрой матери Ольги Васильевны.
Литературная деятельность Натальи Петровны Кончаловской началась с переводов произведений Браунинга, Стельмаха, Рубинштейна и других. Здесь Наталье пригодилось знание языков с детства. Самой известной работой Кончаловской в этой сфере стал перевод поэмы «Мирей». Затем вышли в свет книги о жизни француженки Эдит Пиаф.
Иллюстрации к стихам Натальи КончаловскойНо прославилась Наталья Кончаловская как детская писательница и поэтесса. Книга «Наша древняя столица», где автор понятным детям языком описала историю русского народа и государства, принесла Наталье Петровне признание современников.
В монастырской келье узкой,В четырёх глухих стенахО земле о древнерусскойБыль записывал монах.Так рассказывала Наталья Петровна детям об источниках знаний о Москве и России. Кроме того, в произведениях писательница учила детей видеть прекрасное в повседневном. Так, в рассказе «Нерукотворное», вошедшем в книгу «Волшебство и трудолюбие», автор ненавязчиво знакомит читателя с творчеством российского художника Врубеля, разглядев очертания его полотна в рельефе на снегу.
Книга Натальи Кончаловской «Наша древняя столица»Много времени и сил Кончаловская уделяла популяризации творчества своего деда - художника Василия Ивановича Сурикова, ему же посвятила одну из книг «Дар бесценный». Виртуозная игра Натальи на фортепиано помогла писательнице создать «Нотную азбуку» для детей, осваивающих музыкальный инструмент.
Наталья Петровна с юности была окружена вниманием талантливых молодых людей, на вечеринках была желанным гостем. На одном из таких вечеров молодежь наперебой хвасталась планами на будущее, а Наташа заявила о намерении выйти замуж и родить пятерых детей. Эта фраза сыграла важную роль в жизни молодой Кончаловской. На девушку обратил внимание перспективный и успешный денди Алексей Алексеевич Богданов – сын купца, торговавшего чаем.
Наталья Кончаловская с первым мужем Алексеем БогдановымСам Алексей Богданов занимался торговлей с США, и все в его жизни сложилось: богатство, жена, вот только детей в семье не было. Тогда-то сорокалетний красавец и познакомился с Натальей, с которой позже уехал в Америку. Ставшие к тому времени уже законными супругами, молодожены поселились в Сиэтле. Однажды убираясь на столе мужа, уже беременная первенцем Наталья нашла письмо от бывшей супруги, где та проклинала семью Богдановых и их детей.
Наталья Кончаловская и второй муж Сергей МихалковТой же ночью у верующей Кончаловской случился выкидыш. Самопроизвольные аборты повторялись еще шесть раз в жизни молодой женщины. И только в ноябре 1931 года, уже по возвращении в Россию, у Натальи родилась дочь Екатерина. В загородной усадьбе, где поселилась семья, так же часто бывали талантливые гости, творческий бомонд Москвы – Наталья старалась приобщить мужа к миру искусства. Осознав тщетность своих усилий, Наталья Петровна попросила развод. В 1937 году Алексей Богданов покончил жизнь самоубийством после ареста.
Наталья Кончаловская с сыновьями Никитой и АндреемВ 1936 году Наталья Кончаловская вышла замуж повторно, за тогда еще малоизвестного поэта Сергея Михалкова, который, к тому же, младше жены на целых 10 лет. Несмотря на случавшиеся эпизодические романы Сергея Владимировича на стороне, пара прожила вместе долгую и счастливую жизнь, отметив 50 лет совместной жизни. Во втором браке писательница родила еще двоих детей – Никиту Михалкова и Андрея Кончаловского. Екатерину Кончаловскую отчим удочерил и воспитал как родную дочь. В браке Сергей Владимирович и Наталья Петровна имели 7 внуков и 6 правнуков, ставших наследниками не только знаменитой фамилии, но и талантов семьи.
Последние годы Наталья Петровна провела в загородном доме, в Одинцовском районе Московской области. По воспоминаниям сына Никиты, Кончаловская ушла из жизни легко и спокойно. Наталья Петровна прожила долгую (85 лет), счастливую и плодотворную жизнь, оставив потомкам множество книг и стихов, на которых воспитывалось несколько поколений российских детей.
Могила Натальи КончаловскойПроцедура отпевания проводилась Патриархом Пименом в Троицком соборе, а похоронена детская писательница на Новодевичьем кладбище. Фото Натальи Петровны времен начала XX столетия, сохранившиеся в семейном архиве Михалковых, показывают все силу, жизнелюбие и энергию этой хрупкой женщины, которые она направила на творчество.
24smi.org
Наталья Кончаловская родилась 18 января 1903 года в городе Москва. Росла в семье русского художника Петра Петровича Кончаловского. Братом был художник Михаил Петрович Кончаловский. Мать - Ольга Васильевна, была дочерью Василия Ивановича Сурикова. Она оказала большое влияние на дочь.
В 1910 году Наталья пошла учится в Гимназию Потоцкой, которая помещалась на площади Пушкина, за кинотеатром "Россия". В детстве Наталья Кончаловская много путешествовала с родителями, где она знакомилась с великими произведениями искусства, училась иностранным языкам. Девушка прекрасно владела французским, английским, испанским и итальянским.
Во времена революции 1917 года семья Кончаловских жила в мастерской Петра Петровича на Садовом кольце у Триумфальной площади, в том же подъезде, где жил Булгаков. Было много трудностей - голод, холод, отсутствие света, отопления, выдача продуктов по карточкам. Однако, как вспоминала Наталья Петровна, несмотря на сложные бытовые условия, театры и концертные залы были переполнены, страна жила в радостном творческом подъеме.
О своей юности Кончаловская вспоминала так: "В отличие от сверстниц я не готовилась ни к какой специальности и не подавала никаких надежд, хотя с младенчества обладала отличным слухом, с большой легкостью плела стихи. В домашнем хозяйстве я была расторопна: шить, кроить, вязать, стирать, стряпать я была приучена матерью с детства, и воспитанная с детства в строгой дисциплине, я глубоко вросла в жизнь семьи, для которой духовная культура, искусство, постоянный труд были основой существования".
В 1923 году Наталья Кончаловская бежит в Америку - через Владивосток и Японию - с чужим мужем, Алексеем Богдановым, великолепно образованным купцом, обещавшим ей, что начнет артистическую карьеру пианиста. По почте Богданов получил развод, женился на Кончаловской, добрался с ней до Америки, неудачно дебютировал как пианист, после чего Наталья Петровна его разлюбила. В Россию они вернулись по отдельности. Вскоре Богданова расстреляли, Кончаловскую же спасло от расстрела лишь то, что она успела развестись. От этого брака у Натальи осталась дочь - Екатерина.
После первого неудачного романтического замужества в 1936 году с Алексеем Алексеевичем Богдановым, Наталья Петровна выходит замуж за Сергея Михалкова, начинающего детского поэта. Вместе они прожили долгую жизнь, отметили золотую свадьбу. Их дети - Андрон и Никита Михалковы, ныне известные современные режиссеры, и дочь Катя от первого брака Натальи Петровны, которую удочерил Михалков.
В 1938 году Наталья Петровна Кончаловская впервые выступила в печати, благодаря своей разносторонней талантливости, богатой фантазии, трудолюбию, с детства привитых в семье. Однако писать она стала значительно раньше.
Она начала свою писательскую деятельность переводами Шелли, Браунинга, Вордсворта. Кроме того, она переводила с украинского - Стельмаха, с еврейского - Рубинштейна. Ею были переведены стихи многих кабардинских, балкарских поэтов. Но самый ее крупный перевод - поэма "Мирей" провансальского поэта XIX века Мистраля.
Особенно ярко она заявила о себе в поэзии для детей. Кончаловская начала с переводов английской детской поэзии. Ее собственные стихи собраны в книжках "Огород наоборот", "Близнецы", "Что случилось?", "Сосчитай-ка!", "Нотная азбука". Кроме того, выходили ее книжки-ширмы, книжки-игрушки, в том числе книга-путешествие по современному Китаю "Чжунго, Нинь Хао!", написанная совместно с Ю. Семеновым. Особое признание пришло к ней, когда вышла в свет книга "Наша древняя столица", над которой писательница трудилась на протяжении пятнадцати лет, где она простым, образным словом воспела наших предков, раскрыла роль народа в становлении русского государства.
С детства любившая музыку и когда-то мечтавшая поступить в консерваторию, Кончаловская написала русские тексты к операм Моцарта, Массне, Обера, Верди, Дебюсси, а увлечение французской эстрадой привело к появлению двух пластинок "Поет Эдит Пиаф. Так же она писала песни для мультфильмов.
Кончаловская много ездила по стране с музыкально-литературными концертами-импровизациями, сборы от которых шли в Фонд мира. Посетив мемориал Хатыни, она за несколько дней написала поэму "Хатынская поляна", которую композитор Эмиль Олах положил на музыку. Так вышла пластинка с записью поэмы в исполнении автора. За эту работу Наталья Петровна была удостоена золотой медали "Борцу за мир" Комитета защиты мира.
Одно из важнейших творческих устремлений писательницы - работа, связанная с пропагандой творчества В. И. Сурикова. Наталья Петровна, наверное, лучший биограф Василия Ивановича. Главная особенность и уникальность ее работ состоит в том, что она - единственный близкий человек, знавший Василия Ивановича в бытовой, семейной обстановке. Наташа была любимой внучкой деда.
В 1963 году Наталья Петровна была награждена орденом «Знак почёта».
Последние двадцать лет Наталья Петровна жила на своей даче на Николиной Горе, в Москву приезжала только по необходимости. Она старела замечательно легко - в этом не было ни комплексов, ни болезненности. Было достоинство. Даже в преклонном возрасте, когда ей было за восемьдесят, никто не видел ее небрежно одетой. Если она плохо себя чувствовала, просто никого не приглашала, сознавая, что неважно выглядит.
Скончалась Наталья Петровна 12 октября 1988 года в Москве. Последние дни жизни - она провела в больнице, в реанимации - где осталась себе верна. Она прожила счастливую, страстную, наполненную жизнь, она устала и уходила спокойно, достойно.
Наталья Петровна Кончаловская похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище, рядом с могилами отца Натальи Петровны, художника Петра Кончаловского, и матери - Ольги Васильевны.
ruspekh.ru
|
|
Кончаловская Наталья Петровна "Я не подавала никаких надежд..."Вернувшись в Москву, в 1912 году семья Кончаловских поселилась на Большой Садовой улице, в доме, принадлежавшем владельцу табачной фабрики Пигиту . На Большой Садовой в большинстве своем стояли одноэтажные и двухэтажные особнячки, а перед ними сады и палисадники, откуда и пошло название Садовых улиц и Садового кольца, а также Цветного бульвара. Там же, в доме Пигита, на верхнем этаже находилась и студия Петра Петровича Кончаловского - со стеклянным потолком и огромным окном во всю стену. Там он работал до конца своих дней, там написал почти все свои портреты и многие натюрморты. "Наша верхняя мастерская была удивительным средоточием трудовой жизни нашего семейства и высокой духовности, внутреннего обогащения для всех, кто приходил туда. Там мы с братом росли, помогали отцу набивать на подрамники и грунтовать холсты. Там встречались с интереснейшими людьми, позировавшими отцу..." А позировали Петру Петровичу и Шаляпин, и Софроницкий, и Прокофьев, и знаменитый хирург Вишневский, и многие, многие другие. Здесь бывали писатели А. Толстой, Вс. Иванов, Илья Эренбург, скульптор С. Коненков, художник Грабарь, кинематографисты Эйзенштейн, Росс, артисты Иван Москвин, Борис Ливанов и многие другие выдающиеся личности. И все они знали дочку Кончаловского почти с младенчества, для всех она была Наташенькой... Словом, воспитание и образование Наташи Кончаловской можно назвать образцовым для русской творческой интеллигенции. Дети должны были одинаково мастерски владеть ремеслами и искусствами, быть простыми в общении, принимать любые внешние условия жизни, сохранять душевную твердость. Но, думается, не менее важным было то, что с самого раннего детства Наталья Петровна дышала воздухом искусства, впитывала в себя то, что называется русской культурой. Конечно, невозможно было не заразиться в этой атмосфере духом творчества, не отозваться на нее творчеством собственным, тем более что способностями она была наделена щедро. Тем не менее о себе Наталья Петровна писала весьма критично: "В отличие от сверстниц, я не готовилась ни к какой специальности и не подавала никаких надежд, хотя с младенчества обладала отличным слухом, с большой легкостью плела стихи, отчетливо запоминала все ненужное, но медленно развивавшееся сознание туго воспринимало все сложное, и потому я плохо училась, была нерадива и беспечна". Что ж, очевидно, всему свое время. Пройдут годы, и она займет свое достойное место в этой среде блестящих представителей русской культуры и искусства, став писательницей, поэтессой, переводчицей... А жизнь менялась... В 1914 году разразилась Первая мировая война , Петр Петрович ушел на фронт. Жизнь в мастерской, да и в доме, казалось, замерла. Возродилась она с возвращением Петра Петровича и с новыми событиями, которых не ожидали. Грянула революция. "В мир искусства и творческого бытия Революция вошла довольно легко и быстро, - писала об этом времени Наталья Петровна. - Были, понятно, люди, не принявшие ее и успевшие покинуть родную землю, в чем впоследствии многие из них горько раскаивались. В нашей семье все принималось с каким-то высоким чувством дисциплины, организованности, и в этом-то как раз главную роль играла культура и духовная терпимость, по традиции переходившая в русских семьях из поколения в поколение. А жизнь менялась, и надо было достойно выстоять, выдержать все трудности быта - голод, холод, без освещения, без отопления, продукты - по карточкам..." К счастью, Наташа Кончаловская была сильной и ловкой. "В домашнем хозяйстве я была расторопна: шить, кроить, вязать, стирать, стряпать я была приучена матерью с детства, и воспитанная с детства в строгой дисциплине, я глубоко вросла в жизнь семьи, для которой духовная культура, искусство, постоянный труд были основой существования". Так что неустроенный быт переносился легко, Кончаловские умели с ним справляться. К тому же, несмотря на все бытовые трудности, голод и холод, культурная жизнь в столице была насыщенной и интересной. "Театры и концертные залы действовали, читались лекции, хоть в зрительных залах публика сидела в шубах. Мы ходили в школу, папа писал картины, мама вела хозяйство, и мы были... счастливы. В самом подлинном смысле этого слова. Счастливы тем, что жили все вместе, были здоровы, бесконечно любили друг друга, и вечно с нами был юмор и постоянно какие-то интересные разговоры о книгах, о музыке, о живописи и даже о том, что прекрасно отстирывать белье, подержав его в растворе золы и добавив в него марганцовки..." Семья Кончаловских не была вовлечена в политику. Они жили искусством и этим были, как видим, счастливы. Летом ездили в Абрамцево , где Савва Иванович Мамонтов еще до революции создал настоящий Дом творчества для русских художников, артистов, музыкантов. В 1918 году усадьба была национализирована и превращена в музей, первой заведующей которого была дочь Мамонтова, Александра Саввична . Но жизнь еще текла по-прежнему. По- прежнему сюда приезжали художники. Кончаловские занимали там мастерскую Саввы Ивановича. Юная Наташа Кончаловская дружила с внучкой Саввы Ивановича Лизой и вместе с ней вела хозяйство. Обе они умели готовить, топили русскую печь, выпекали в ней ржаной хлеб, доили корову, делали творог, отстаивали сливки на сметану. И все это ловко, быстро, с любовью. Наверно, потому рассказ Натальи Петровны о том, как они с Лизой выпекали в Абрамцеве хлеб, читается, словно стихи в прозе. "На всю жизнь я запомнила этот запах ржаного теста, которое подходило в деревянных кадушках. Вымешенное на закваске нашими сильными руками, за ночь оно поднималось пухлой серой подушкой, воздушной и ароматной, чтоб разделанным лечь в квадратные железные формы и, поднявшись в них еще раз, съехать с ухвата на раскаленный кирпичный под. Прежде чем посадить хлеб, надо было быстро разгрести кочергой уголь от прогоревших поленьев к стенам печи, чисто вымести пышущий жаром под, выждать, чтоб не было угара - чтоб не осталось ни единого синего огонька, ни струйки дыма. Лишь серый пепел, под которым ярко тлели красным переливом угли. Но вот хлеб в печи. Заслонка еще не закрыта, хлеб на глазах начинает, словно живой, подниматься в формах. Вот и уголь перегорел, из печи идет душистый жар, заслонка закрывает полукруглую арку печи. А мы с Лизой моем кадки, завязываем тряпицами горшочки с закваской, оставленной на будущий хлеб... Яркий свет утреннего солнца льется в окна кухни. Столы вымыты, выскоблены, пол подметен и протерт. Теперь надо выждать, пока хлеб пропечется. Это полтора-два часа. Будем вынимать его, вытряхивать из форм, укладывать на чистые полотенца, расстеленные на столах..." А потом по вечерам они читали Альфонса Доде и Виктора Гюго по- французски, играли в четыре руки Третью симфонию Моцарта, переложенную для фортепьяно, разговаривали об искусстве, сочиняли стихи... "Видимо, и в этом была культура подлинной русской интеллигенции, переходившая из поколения в поколение. Той интеллигенции, которая из года в год, из века в век избегала влияния мелкобуржуазной среды, подражающей уровню бытия западноевропейской буржуазии..." Читая эти строки, воспоминания Натальи Петровны о детстве, становится понятно, почему ни Михалковы, ни Кончаловские не уехали на Запад после революции, почему они стали служить новой власти и новому государству. Дело в том, что это новое государство декларировало именно те идеалы, которым они поклонялись и следовали всю свою жизнь. Идеалы, на которых они были воспитаны, в том числе и великой русской литературой, - на уважении к труду, к трудовому человеку, на неприятии и презрении праздности и незаслуженного богатства, на неприятии тех кричащих противоречий труда и капитала, нищеты одних и роскоши других, которые и вызвали революцию. И пусть от революции в чем-то пострадали и они лично, пусть она не во всем оправдала их надежды, оказалась не вполне такой, какой ее ждали, тем не менее, они остались верны своим взглядам и убеждениям, считая, что именно духовная культура, искусство, постоянный труд являются основой существования. Яркий эпизод, иллюстрирующий это, - рассказ Натальи Петровны о том, как семья Кончаловских уже после революции, в первой половине двадцатых годов, снова оказалась за границей: Петр Петрович был приглашен участвовать в международной Венецианской выставке живописи и ваяния . Разумеется, Петр Петрович не ограничился просто участием в выставке, но использовал поездку для работы. После выставки он с семьей отправился в Сорренто, затем в Рим, потом снова в Венецию, на осенние пейзажи, а к зиме в Париж, где состоялась его персональная выставка. Вот в Сорренто , где в то время находился Горький, с которым семья Кончаловских много общалась, и случилась с молоденькой Наташей эта история. В нее влюбился молодой итальянец, сын владельца мебельной мастерской, увидевший ее на базаре, где она каждое утро покупала фрукты для семьи, и не просто влюбился, но и сделал ей предложение. Главным козырем влюбленного мачо было его материальное положение - отец обещал ему помочь открыть собственное предприятие, мебельную фабрику, о чем он вдохновенно и поведал ошеломленной девушке, у которой пылкий итальянец даже не удосужился поинтересоваться, нравится ли он ей. Знал бы он, что думает по поводу подобных "мелкобуржуазных мечтаний" предмет его воздыханий! Ведь она была плоть от плоти своих предков, художников-вольнодумцев, наконец, своих родителей, которых мысли о собственности и богатстве волновали меньше всего. "Боже мой, - думала я (вспоминала потом Наталья Петровна), - ведь это уже готовый буржуа со всеми своими меркантильными стремлениями. Если б он знал, что в нашем доме всегда презирали фабрикантов, как отец, так и дед Суриков, вечно подтрунивавший над их солидными физиономиями". Вся эта ситуация со сватовством, когда ей предлагают мебельную фабрику в качестве приманки, показалась ей настолько комичной, что, не выдержав, она начала хохотать. Правда, потом, пожалев незадачливого "жениха", попросила три дня на раздумье, зная, что как раз на это время уже был назначен их отъезд. Страшно переживала, боясь, как бы импульсивный итальянец не покончил с собой от неразделенной страсти. Он и вправду, узнав об отъезде семьи Кончаловских в Рим, бросился было вдогонку, но, к счастью для Наташи, их не нашел и утешился в компании друзей, залив горе, видимо, огромной дозой виноградного вина. По крайней мере, Наташе удалось увидеть из окна гостиницы эту шатающуюся троицу друзей, во все горло распевающих: Миа беллисима форрестьера, Довэ, довэ, довэ ста?. (Моя прекрасная иностранка, Где же, где же, где ж ты?) Она успокоилась, поняв, что о суициде речь не идет, поругав себя и решив вести себя впредь более осмотрительно, не общаться с незнакомыми молодыми людьми, чтобы ненароком не подать еще кому-то необоснованных надежд. Однако она, по крайней мере, в молодости, была слишком пылкой и горячей натурой, чтобы не совершать неожиданных для многих поступков, очертя голову бросаясь в неизвестность... Семья, дом для Натальи Петровны были необыкновенно важны, и она сумела сделать это важное для себя притягательным и привлекательным для окружающих, для многих и многих домочадцев и друзей Михалковых- Кончаловских. "Когда я учился в музыкальном училище, потом в консерватории, потом во ВГИКе, под роялем на раскладушке у нас всегда кто-нибудь ночевал - Капустин, Овчинников, иногда Шпаликов. Тарковский проспал там до конца "Рублева", - писал в своей книге "Низкие истины" Андрон. "А ведь слово "дом" священно, - делится Наталья Петровна с читателями своими мыслями в книге "Волшебство и трудолюбие". "И слово "хозяйка" почетно и даже величаво..." Наверно, поэтому, не желая, чтобы слова расходились с делом, свой собственный Дом она сумела создать именно таким - хлебосольным, радушным, гостеприимным. И еще этот дом был очень красивым. Недаром о нем с восхищением и восторгом вспоминают, пожалуй, все, побывавшие в нем хотя бы единожды - друзья и знакомые родителей и детей, дети и внуки, невестки, бывшие и нынешние... "А дом Кончаловских! - с восторгом говорит о нем первая жена Андрона актриса Наталья Аринбасарова . "В него невозможно не влюбиться - он искусно соблазняет гостей своей красотой и уютом, там всегда вкусно и празднично..." И далее: "Как было приятно, проснувшись поутру, втягивать ноздрями аромат свежего кофе, поджаренного хлеба, слышать щебетанье канареек и родные голоса. Наталья (Аринбасарова - Я. I!) открывала глаза, на ощупь находила пушистую теплоту тапок и, приведя себя в порядок, кубарем неслась вниз. На нарядной кухне ее встречала Полечка . - Наталья Петровна работают, - каждое утро говорила она одну и ту же фразу. Поля жила в доме у Михалковых с детства, она всему научилась у Натальи Петровны. Полюшка замечательно готовила, была деликатной, умной и всегда приветливо-услужливой. Обед подавался в столовой, никаких кастрюль, сковородок. Все как в старых барских домах - суп в супнице с серебряной поварешкой, второе - в кузнецовском блюде. Все умытые, одетые, веселые..." Согласитесь, в таком доме хочется жить, в нем хочется бывать, из него не хочется уходить. Такой дом будет ценить любой мало-мальски умный мужчина. А Сергею Владимировичу в уме никто никогда не отказывал. Поэтому в книге его воспоминаний столько добрых, уважительных, проникновенных слов посвящено его первой жене: "С Натальей Петровной мы прожили в браке 53 года. Она была стержнем семьи, воспитывала детей Андрея и Никиту. При этом она писала книги, занималась общественной работой. Внучка Сурикова, дочь Кончаловского, Наталья Петровна воплощала связь культуры прошлого с современностью - во всяком случае, в нашей семье. Благодаря ей, в доме царила неповторимая атмосфера тепла и непринужденности". Как вспоминает один из ее внуков, Степан Михалков , "Наталья Петровна была в нашей семье тем человеком, который держал на себе все. Благодаря ей наша семья могла называться семьей, кланом. Когда я рос, я проводил на даче много времени. Мама работала и часто закидывала меня к бабушке. Папа тоже постоянно был на съемках... Так что большая часть моего воспитания легла на бабушкины плечи. Она была потрясающим человеком! Ее отношение к жизни оказало на меня огромное влияние. Она привила мне и особое отношение к труду, и любовь к вкусной пище. Кстати, и увлечение живописью во мне - от бабушки...". Надо заметить, что мама Степана, Анастасия Вертинская , как и мама Егора Кончаловского , Наталья Аринбасарова , к тому времени уже развелись со своими мужьями, но внуки по-прежнему воспитывались Таточкой, как они ее называли. Да и невестки по-прежнему не забывали дорогу на дачу на Николиной Горе... Она умела и любила жить... Без работы Наталья Петровна не могла существовать. Она великолепно умела работать руками - шить, вязать, мастерить всевозможные вещи, из ничего делать настоящие произведения искусства. "Собственный ее артистизм был в том, что она постоянно творила атмосферу праздника вокруг себя. Праздное сидение было не для нее. Творчество, труд были ее радостью,- вспоминает о ней ее крестница Евдокия Языкова , написавшая о ней воспоминания. "Я, когда вошла в дом девчонкой с подиума, ничего не умела, - рассказывала корреспонденту "Независимой газеты" Татьяна Михалкова , жена Никиты Сергеевича. "Она меня учила, и мы с ней вместе шили. Андрон всегда удивлялся: зачем вам все это надо? Но мы не только шили. Наталья Петровна вообще очень многое мне дала: подсказывала, что читать, как переводить детские книжки, чем я занималась... В доме, в котором она всех собирала, был дух дома. Все усаживались за стол под абажуром, который она сделала тоже своими руками, - такой оранжевый, с висюльками, а внутри сетка. Я помню его все годы, что в семье. Сейчас, правда, он совсем поизносился, стал ветхий, ткань истлела, и мы решили его перетянуть. Так вот, когда собирались, читали вслух: Чехова, Толстого, Платонова. За долгими чаепитиями и Никита, и Андрон часто читали свои сценарии. Кипел самовар, растопленный шишками..." Вообще свекровью Наталья Петровна была сказочной - такой, о которой можно лишь мечтать. И невестки платили ей благодарной памятью даже после развода с ее сыновьями, что, согласитесь, бывает совсем нечасто. В своей книге Наталья Аринбасарова вспоминает о первом знакомстве с семьей Михалковых-Кончаловских и о встрече со свекровью. "Ах, ну это же абсолютный Гоген! - восхитилась Наталья Петровна. - Какая хорошенькая!" И, закутав юную невестку в огромную оренбургскую шаль, повела ее гулять и показывать многочисленным друзьям по даче на Николиной Горе. Зайдя в очередной дом, она бережно раскутывала девушку и радостно представляла: - Невеста Андрона! И все ласково поддакивали: - Да-да, абсолютный Гоген! Наталья Петровна снова закутывала будущую невестку и вела дальше. Так они обошли дома всех знакомых. "Наташа поселилась на даче у Натальи Петровны, - рассказывает далее Аринбасарова. "Две Наташи быстро подружились. Чтобы в семье не было путаницы, свекровь сказала: "Я - Наталья большая, а ты - Наташа маленькая! Поздними вечерами, сидя под большим оранжевым абажуром, излучавшим золотистый свет, они пили смородиновый чай с домашними пирогами. Свекровь вспоминала о своем детстве, о родителях, о семейном укладе в доме Кончаловских... Наталья Петровна казалась девушке доброй феей, и вдруг свекровь, задумчиво глядя на Наташу, обронила: - Надо бы тебе проколоть ушки... Дня через три она позвала невестку к себе в спальню: - Смотри, что я хочу тебе подарить! В коричневой коробочке лежали миниатюрные бриллиантовые сережки. Наташа онемела от восторга. - Ну что, нравится? Бери их! Поезжай в поликлинику, пусть тебе медсестра проколет уши, сама я побаиваюсь. С тех юношеских пор Наталья носит только эти серьги..." Таких трогательных эпизодов-воспоминаний о свекрови в книге много. Когда у Андрона с Наташей родился сын Егор , первый внук Михалковых, заранее для него ничего не покупали - примета плохая. Поэтому Наталья Петровна к приезду невестки с внуком из роддома все приготовила сама. Посреди тщательно вымытой комнаты юную маму с сыном ждали кроватка, коляска и огромный чемодан с детским приданым. Наталья Петровна сама выстегала красивое одеяльце, сшила второе для прогулок, навязала множество кофточек, шапочек, пинеток... Она, как уже говорилось, вообще любила все делать своими руками. Однажды Наташа маленькая с удивлением увидела, как свекровь со своей ежедневной прогулки (а она каждый день отшагивала "для оздоровления" по восемь километров) приволокла тяжеленный кусок рельса. Оказывается, Наталья Петровна решила своими руками починить... свои туфли, и кусок рельса понадобился ей для болванки. "Но есть же сапожник! - удивилась невестка. - А мне интересно самой, - услышала она в ответ. - Смогу ли я сменить набойки на каблуках? И принялась сапожничать. Нашла ненужные ботинки, вырезала из них набойки и вдохновенно прибила их к сбитым каблукам своих туфель. Получилось не очень изящно, но получилось! И Наталья Петровна была безмерно горда, что смогла и такое дело сделать своими руками. Говоря о домашних талантах Натальи Петровны, невозможно не сказать и о знаменитой "кончаловке" , о которой обязательно говорится в каждой книге, посвященной жизни Михалковых-Кончаловских. Этот "фирменный напиток" знаменитой династии изобрел отец Натальи Петровны, Петр Петрович Кончаловский, который, как уже рассказывалось, практически всю жизнь прожил за городом, где вел почти натуральное хозяйство. Итак, хорошо промытая и высушенная черная смородина засыпалась целенькими ягодками в большие бутыли и заливалась предварительно очищенной водкой. Очищали водку с помощью марганцовки: в бутылки с водкой вливалось по чайной ложке крепкого раствора марганцовки, в результате дня через три сивушные масла оседали на дно. После этого водку осторожно процеживали через вату и, уже очищенную, сливали в большую бутыль со смородиной. Сахара класть не нужно. После такой очистки настоянную на смородине водку дивного рубинового цвета можно было пить сколько угодно, похмелья она не давала, несмотря на то, что крепость оставалась прежней - сорок градусов. Мало того, после слива очередной порции просто добавляли новую порцию водки, но аромат и цвет оставались прежними. Много, много выдающихся произведений самих Михалковых и Кончаловских, а также их друзей и знакомых подпитано было знаменитой "кончаловкой", приготовленной умелыми и талантливыми руками Натальи Петровны. Как вспоминает в своей книге Андрон Кончаловский, "кончаловке" отдавали должное все мамины гости - и Алексей Толстой , и граф Игнатьев , и хирург Вишневский , о Борисе Ливанове уж и не говорю. Ливанов как-то пришел к нам обедать, но на час раньше назначенного. Мама была занята на кухне, попросила его посидеть в столовой. Когда заглянула туда, на накрытом к обеду столе стоял уже до дна опустевший штоф и блюдо с остатками пирога. Мама была в ужасе, высказала своему дорогому другу все, что про него думает, но тому уже было море по колено". "Наталья Петровна умела и любила жить, - пишет благодарная невестка. "За что бы ни бралась эта удивительная женщина, все у нее получалось, все в доме делалось ее руками - она вязала внукам одежку, мастерила абажуры, шила постельное белье, украшая полотно семейными монограммами. Когда Тата, как звали ее внуки, пересаживала цветы, она ласково разговаривала с ними, гладила листики руками, цветочек трепетал ей в ответ и тут же приживался в новом горшке. Наташа обожала смотреть, как ее свекровь печет, - ее большие красивые руки так ловко расправлялись с тягучестью теста. Пироги получались пышные, нежные, в них было много начинки. Таких пирогов Наташа никогда ни у кого не ела..." Ссылки:1. КОНЧАЛОВСКАЯ НАТАЛЬЯ ПЕТРОВНА
|
www.famhist.ru
Уже сама фамилия героини нашей статьи говорит о богатой истории рода, уже несколько поколений напрямую связанного с отечественным искусством, а сама Наталья Петровна Кончаловская — достойная его представительница. Её писательский талант нашёл выражение в множестве работ по переводу зарубежной литературы, в собственных книгах детской поэзии, биографических книгах и очерках. А в личной жизни Наталья Кончаловская являлась тем цементирующим раствором, который держал вместе все кирпичики здания знаменитой фамилии.
Биография Натальи Кончаловской началась в 1903 году. Её родители — Пётр Кончаловский и Ольга Сурикова. Обе эти фамилии — знаковые для искусства, поскольку Ольга — дочь знаменитого Василия Ивановича Сурикова, а Пётр Петрович Кончаловский — её супруг и отец Натальи — тоже впоследствии стал не менее знаменит. Естественно, что детство, юность, а также молодые годы литератора проходили в атмосфере творчества и общения с людьми-легендами, которые были частыми гостями в их доме. Однако своё время Наталья Кончаловская не проводила в праздности. Напротив, с детских лет помимо занятий иностранными языками, она научилась и шить, вязать, вышивать, стирать, гладить и, конечно же, готовить. Родители побеспокоились и о прекрасном образовании — вначале она посещала парижскую школу, а с 1910 года — гимназию Потоцкой. Стихотворный дар проявился у Натальи Кончаловской ещё с детства, однако долгое время она не знала, чем будет заниматься в дальнейшей жизни. Первая печатная работа в биографии Натальи Кончаловской увидела свет, когда ей было уже 35 лет. Помимо литературной деятельности (переводов, поэзии, книги-воспоминании о Сурикове и пр.), она занималась и общественной работой по сохранению музея своего знаменитого деда.
На фото — Наталья Петровна Кончаловская с первым мужем Алексеем Богдановым
В поклонниках у Натальи Кончаловской недостатка не было. А поскольку вращалась она в обществе людей искусства и интеллектуалов, то ухаживания сопровождались часто красивыми поэтическими строками, посвящёнными девушке. Тем не менее первую пылкую влюблённость Наталья Кончаловская испытала лишь в 23 года. Её избранником стал купец, мечтавший сделать карьеру пианиста, Алексей Богданов, с которым писательница убежала в Америку. Там они и поженились, когда по почте пришёл развод от первой жены. Правда, ни грандиозной карьеры, ни долговечного брака из этого не вышло. На Родину бывшие влюблённые возвращались уже разведёнными людьми (что, кстати, и уберегло её от расстрела вслед за бывшим мужем). Самым наглядным воспоминанием этого брака осталась дочь Екатерина.
На фото — Наталья Кончаловская с сыновьями
На фото — Сергей Михалков — второй муж Натальи Кончаловской — с сыновьями
Ровно через 10 лет в жизни писательницы и поэтессы появился молодой, подающий большие надежды поэт Сергей Михалков. Он полюбил Наталью Петровну с первого взгляда и поспешил заполучить её в жёны. Его не смутила ни 10-летняя разница в возрасте, ни наличие дочери от первого брака. Именно Сергея Михалкова поэтесса считает любовью всей своей жизни. Их семейный союз длился 53 года. Писательница подарила Сергею Михалкову ещё двоих сыновей — всемирно известных сейчас режиссёров Андрея Кончаловского и Никиту Михалкова. Муж уважал писательницу не только за образованность и тонкое отношение к искусству, но и за женскую мудрость, верность и терпение. Ведь ни для кого не секрет, что Сергей Михалков пользовался популярностью у противоположного пола, поэтому очень часто давал супруге повод для ревности. Тем не менее, несмотря на ссоры, семью Наталье Кончаловской удалось сохранить. Из воспоминаний близких следует, что выглядеть она всегда старалась хорошо. Даже в глубокой старости отличалась благородными и милыми чертами лица и высокой, как у француженки, причёской. Её не стало в 85 лет.
lichnaya-zhizn.ru
Ната́лья Петро́вна Кончало́вская (18 января 1903 — 12 октября 1988) — русская советская детская писательница, поэтесса и переводчица.
Отцом Кончаловской был русский художник Пётр Петрович Кончаловский, дедом по матери — художник Василий Иванович Суриков. От первого брака с Алексеем Алексеевичем Богдановым (советским коммерсантом и разведчиком) — дочь Екатерина (жена писателя Юлиана Семёнова, мать Ольги Семёновой[1]), удочерённая Сергеем Михалковым. В 1936 году Кончаловская вышла замуж за начинающего тогда детского писателя Сергея Михалкова, будучи на 10 лет его старше. Двое сыновей от этого брака — Андрей и Никита — стали известными режиссёрами.
dic.academic.ru
Наталья Петровна Кончаловская родилась в семье русского художника П. П. Кончаловского. Мать, Ольга Васильевна, была дочерью В. И. Сурикова. Она оказала большое влияние на свою дочь. По воспоминаниям Натальи Петровны, Ольга Васильевна никогда не впадала в уныние, мужественно переносила невзгоды, ни при каких обстоятельствах не изменяла своим правилам.
Детство Натальи Кончаловской прошло в путешествиях, где она знакомилась с великими произведениями искусства, училась иностранным языкам. Наталья Петровна прекрасно владела французским, английским, испанским, итальянским.
Во времена революции 1917 года семья Кончаловских жила в мастерской Петра Петровича на Садовом кольце у Триумфальной площади, в том же подъезде, где жил Булгаков. Здесь бывали Хлебников, Бурлюк. Сюда пришел Маяковский в своей желтой блузе, с морковкой, торчавшей вместо платка из кармана. Было много трудностей - голод, холод, отсутствие света, отопления, выдача продуктов по карточкам. Однако, как вспоминает Наталья Петровна, несмотря на сложные бытовые условия, театры и концертные залы были переполнены, страна жила в радостном творческом подъеме.
Насыщенная искусством атмосфера дома Кончаловских, где частыми гостями бывали композитор С. Прокофьев, пианист В. Софроницкий, писатели А. Толстой, Вс. Иванов, Илья Эренбург, скульптор С. Коненков, художник Грабарь, кинематографисты Эйзенштейн, Росс, артисты Иван Москвин, Борис Ливанов и многие другие выдающиеся современники, многого стоила. Так с самого раннего детства Наталья Петровна дышала воздухом искусства, впитывала в себя то, что называется Русской Культурой.
Она была из мира художников, бунтарей. Все, кто бывал в доме, знали ее с детства, для всех она была Наташенька. Гимназия Потоцкой, где она с 1910 года училась, помещалась на площади Пушкина, за кинотеатром "Россия". А на верхнем этаже дома жил Рахманинов. В перерывах между уроками девочки собирались на лестнице и слушали раскаты рояля.
Кончаловские были знакомы с Шаляпиными, бывали у них на Капри. Сын Шаляпина, Федор Федорович, позже стал большим другом Натальи Петровны. Маленькая Наташа просто, как домой, заходила в мастерскую скульптора С. Т. Коненкова, который был ее крестным. В студии Сергея Тимофеевича ей довелось слушать стихи Есенина, здесь же "гремел" голос Шаляпина, танцевала Айседора Дункан.
О своей юности Кончаловская вспоминала так: "В отличие от сверстниц я не готовилась ни к какой специальности и не подавала никаких надежд, хотя с младенчества обладала отличным слухом, с большой легкостью плела стихи... В домашнем хозяйстве я была расторопна: шить, кроить, вязать, стирать, стряпать я была приучена матерью с детства, и воспитанная с детства в строгой дисциплине, я глубоко вросла в жизнь семьи, для которой духовная культура, искусство, постоянный труд были основой существования".
После первого неудачного романтического замужества в 1936 году Наталья Петровна выходит замуж за Сергея Михалкова, начинающего детского поэта. Сергей Михалков и Наталья Кончаловская прожили долгую жизнь, отметили золотую свадьбу. Их дети - Андрон и Никита Михалковы, ныне известные современные режиссеры, и дочь Катя от первого брака Натальи Петровны, которую удочерил Михалков.
Сергей Владимирович с огромной благодарностью и уважением вспоминает о Н. П. Кончаловской, и этот портрет, увиденный глазами любящего человека, очень много дает для понимания образа Натальи Петровны: "Наталья Кончаловская уже при взгляде на нее поражала воображение - она была мила и очень обаятельна. Все яркое, талантливое, совершенное моя Наташа принимала близко к сердцу.
Что нас всегда сближало, не считая увлечения поэзией, искусством, готовности работать, действовать? Думаю, что чувство юмора. Ни она, ни я не отдавали предпочтения суровости, угрюмости, старались по мере сил видеть в жизни хорошее, а то и забавное. Еще отмечу особо мудрость моей жены и еще поклонюсь ей за это. Чего скрывать, за долгую-долгую нашу совместную жизнь у нас случалось всякое. И ссоры, и размолвки, и пререкания по разным поводам...
Все проходило, но для меня одно оставалось неизменным - чувство глубокого уважения к жене, вечное изумление перед ее талантами и энергией".
В воспитании детей Наталья Петровна следовала духовной традиции своей семьи. Вспоминая свое детство, Никита Сергеевич, младший сын писательницы, рассказывал, что его мама была глубоко верующим человеком и никогда этого не стеснялась. Дети ходили в церковь, учили молитвы, причащались, исповедовались.
По воспоминаниям Андрона Кончаловского, старшего сына Натальи Петровны, его детство "окружали очень разные, выдающиеся, яркие люди... Странно было бы, живя в этом мире, не впитать в себя из него что-то важное для будущей жизни, для профессии".
Разносторонняя талантливость, богатая фантазия, трудолюбие, с детства прививаемые в семье, не могли не воплотиться в творчестве. Впервые Наталья Петровна Кончаловская выступила в печати в 1938 году.
Она начала свою писательскую деятельность переводами Шелли, Браунинга, Вордсворта. Кроме того, она переводила с украинского - Стельмаха, с еврейского - Рубинштейна. Ею были переведены стихи многих кабардинских, балкарских поэтов. Но самый ее крупный перевод - поэма "Мирей" провансальского поэта XIX века Мистраля.
Встреча с Францией, французской литературой не закончилась переводом поэмы Мистраля. Старший сын Натальи Петровны, Андрон, познакомил ее с песнями Эдит Пиаф, которые она потом перевела и написала две книги о певице. Он же познакомил ее и с песнями Жоржа Брассанса, современного французского поэта, которого Наталья Петровна также взялась перевести.
Однако писать она стала значительно раньше. Все располагало к творчеству в доме, где всегда звучали стихи, музыка, рождались живописные произведения.
Особенно ярко она заявила о себе в поэзии для детей. Кончаловская начала с переводов английской детской поэзии. Ее собственные стихи собраны в книжках "Огород наоборот", "Близнецы", "Что случилось?", "Сосчитай-ка!", "Нотная азбука". Кроме того, выходили ее книжки-ширмы, книжки-игрушки, в том числе книга-путешествие по современному Китаю "Чжунго, Нинь Хао!", написанная совместно с Ю. Семеновым. Особое признание пришло к ней, когда вышла в свет книга "Наша древняя столица", над которой писательница трудилась на протяжении пятнадцати лет, где она простым, образным словом воспела наших предков, раскрыла роль народа в становлении русского государства.
С детства любившая музыку и когда-то мечтавшая поступить в консерваторию, Кончаловская написала русские тексты к операм Моцарта, Массне, Обера, Верди, Дебюсси, а увлечение французской эстрадой привело к появлению двух пластинок "Поет Эдит Пиаф. Рассказывает Наталья Кончаловская". Наталья Петровна писала и песни для мультфильмов.
Н. П. Кончаловская много ездила по стране с музыкально-литературными концертами-импровизациями, сборы от которых шли в Фонд мира. Посетив мемориал Хатыни, она за несколько дней написала поэму "Хатынская поляна", которую композитор Эмиль Олах положил на музыку. Так вышла пластинка с записью поэмы в исполнении автора. За эту работу Наталья Петровна была удостоена золотой медали "Борцу за мир" Комитета защиты мира.
Одно из важнейших творческих устремлений писательницы - работа, связанная с пропагандой творчества В. И. Сурикова. Наталья Петровна, наверное, лучший биограф Василия Ивановича. Главная особенность и уникальность ее работ состоит в том, что она - единственный близкий человек, знавший Василия Ивановича в бытовой, семейной обстановке. Наташа была любимой внучкой деда. Вместе со своими родителями она еще в детстве ездила на родину Василия Ивановича - в Сибирь и навсегда полюбила эти места. Поэтому не случайно, что в создании музея-усадьбы В. И. Сурикова Наталья Петровна принимала самое активное участие. После дочерей Сурикова она вместе с братом взяла ответственность за сохранение родового гнезда деда на себя. И где бы ни находилась Наталья Петровна, она проявляла самое теплое участие в судьбе дома и его коллекции. Об этом свидетельствуют ее частые встречи с Л. Греченко, директором музея, письма писательницы в музей.
Переписка Натальи Петровны с музеем касалась не только его насущных проблем: становления и развития музея, комплектования фондов, реставрационных работ, - но и просто жизни красноярцев. Благодаря ей и брату, Михаилу Петровичу, усадьба приняла тот вид, который был при деде. За бережное хранение сотрудниками музея родовой усадьбы художника дети и внуки Сурикова передали в дар музею богатый экспозиционный материал - личные вещи художника, его палитру, краски, трость, шляпу, и, конечно, картины. Большая часть фондов музея - произведений художника, его вещей, фотографий, документов получена от семьи Кончаловских.
В книге "Дар бесценный", которая вышла в 1964 году, писательница ярко, образно, с целым рядом бытовых и исторических подробностей рассказывает о творческом пути одного из великих русских живописцев. Книга основана на дневниковых записях отца и матери Натальи Петровны, высказываниях известных людей о художнике. Немаловажную часть книги составляют воспоминания самой Кончаловской о своем деде. Одно из них - рассказ о работе В. И. Сурикова над этюдом "Царевна" для картины "Посещение царевной женского монастыря". Наташа позировала для этого этюда в 9-летнем возрасте, она надевала на себя наряд, взятый в костюмерной Большого театра, - бармы, оплечье и кокошник. Было тяжело стоять, но дедушка говорил: "Ничего, ничего, бомбочка, постой! Вон царевны всю жизнь такую тяжесть носили, а ты не можешь десять минут постоять..." Так шла работа над портретом. Теперь этот портрет, подаренный внучкой художника, украшает коллекцию музея-усадьбы В. И. Сурикова.
Последние двадцать лет Наталья Петровна жила на своей даче на Николиной Горе, в Москву приезжала только по необходимости. Как вспоминает о последних годах жизни Натальи Петровны сын писательницы, Никита Сергеевич Михалков, "она старела замечательно легко - в этом не было ни комплексов, ни болезненности. Было достоинство. Даже в преклонном возрасте, когда ей было за восемьдесят, я никогда не видел ее небрежно одетой. Если она плохо себя чувствовала, просто никого не приглашала, сознавая, что неважно выглядит.
И даже в последние дни жизни - она находилась в больнице, в реанимации - осталась себе верна... Господь послал ей не смерть, а скорее уход. Она прожила счастливую, страстную, наполненную жизнь, она устала и уходила - спокойно, достойно".
Патриарх Пимен, хорошо знавший Наталью Петровну, совершил отпевание в Свято-Даниловом монастыре, прихожанкой которого она была. Огромный Троицкий собор был переполнен. Здесь все Михалковы: муж, сыновья, дочь, внуки. Потом - панихида на Новодевичьем кладбище, рядом с могилой отца Натальи Петровны, художника Петра Кончаловского и матери - Ольги Васильевны. Это было в октябре 1988 года...
"Впервые в русской литературе жизнь и творчество живописца-деда довелось воспеть поэтессе-внучке, воплотившей в художественной прозе как внутренний, так и внешний его образ, раскрыть сложнейший процесс рождения картины неотрывно от жизни и быта крупнейшего русского мастера кисти" - так писала критика после выхода в свет книги "Дар бесценный" Натальи Кончаловской.
www.wild-mistress.ru
Ната́лья Петро́вна Кончало́вская (6 (19) января 1903, Санкт-Петербург — 12 октября 1988, Москва) — советская детская писательница, поэтесса и переводчица.
Наталья Петровна Кончаловская родилась 6 (19) января 1903 в Санкт-Петербурге.
Отец Натальи Кончаловской — русский художник Пётр Петрович Кончаловский (1876—1956), брат — художник Михаил Петрович Кончаловский, дед по линии матери — художник Василий Иванович Суриков (1848—1916), мать Ольга Васильевна Сурикова (1878—1958).
От первого брака с советским коммерсантом и разведчиком Алексеем Алексеевичем Богдановым (1890—1937), который работал в Англии, в «Амторге» в США — дочь Екатерина Сергеевна Семёнова (род. 1931) (её удочерил Сергей Михалков), зять писатель Юлиан Семёнов (1931—1993), внучка Ольга Семёнова (род. 1967)[1]).
В 1936 году Наталья Кончаловская вышла замуж за начинающего детского писателя Сергея Михалкова (1913—2009), была на 10 лет его старше, у них родились два сына — Андрей (род. 1937) и Никита (род. 1945) — они стали известными кинорежиссёрами.
Награждена орденом «Знак Почёта» (1963).
Умерла 12 октября 1988 года в Москве.
Стихи С. Михалкова с посвящением Кончаловской Н.
wikiredia.ru
|
|
|
|
|
|
