Имя мастера приключенческих романов — Генри Райдера Хаггарда прочно связано с книгой, которую многие поколения по прежнему любят и вновь пересматривают его экранизации. Писатель сам служил при английской администрации в Африке и изучал обычаи и особенности племен.
Роман "Копи царя Соломона" был экранизирован множество раз. И каждый раз главные герои заставляют читателя полностью погружаться в их мир. Что особенного в этом известном романе, и каковы характеры героев?
Роман написан в 1885 году. Через книгу просвечиваются особенности и нравы того времени; и на глазах читателя формируется крепкая мужская дружба.
Итак, о чем книга "Копи царя Соломона"? Краткое содержание этого романа, возможно, многие знают по рассказам друзей или по фильму. Однако ни один пересказ не сравнится с прочитанной книгой.
Широко известный роман рассказывает об увлекательном путешествии с целью найти алмазные рудники великого библейского царя. Три центральных фигуры — путешественник Аллан Куотермейн, капитан Гуд и Генри Куртис переживают захватывающие приключения в знойной Африке.
Роман подходит для всех возрастов. И подросток, и взрослый человек, любящий приключенческие книги, будет поглощен событиями с головой. И выдохнет читатель, только прочитав последнюю страницу.
Вначале романа в гости к главному герою Алану Куотермейну приходит капитан, и просит пойти с ним на поиски его брата Джорджа. Некоторое время назад он ушел под вымышленным именем на поиски соломоновых сокровищ, и пропал без вести. Задача Аллана и его спутников — найти затерянного странника и, возможно, разбогатеть, заодно найдя сокровища.
Путники отправляются в поход, надеясь на опыт Куотермейна, который 40 лет охотился на слонов. У Аллана есть карта, ведущая к сокровищницам, и вот в 55 лет он решается пойти на опасное приключение.
Друзья проходят через множество лихих опасностей. Им приходится терпеть голод и спасаться от разъяренных слонов. Чтобы восстановить справедливость и вернуть короля на трон, англичане участвуют в перевороте. Новый король дает приказ провезти гостей в копальни в знак благодарности.
Однако и здесь не все так просто, как хотелось усталым путешественникам. Проводница хочет сохранить в тайне вход в пещеру, и закрывает их, жертвуя своей жизнью. Огромный валун давит старую колдунью. Далее путникам нужно самостоятельно найти другой выход, или погибнуть от голода в темной пещере с сокровищами. Благодаря смекалке и выносливости друзья находят выход и выбираются на солнечный свет, прихватив с собой бриллианты. И найдя Джорджа (брата сэра Гуда), возвращаются в Англию.
Кроме основных персонажей (Аллана Куотермейна, Джона Гуда) есть еще несколько заметных персонажей. Джон Гуд по книге — бывший капитан королевского флота. И сопровождающий их третий герой - Генри Куртис, аристократ с мощным телосложением, идущий в Африку за братом.
Роман написан в викторианском стиле, ведь сам писатель был ярым викторианцем, как и его отец. И поэтому читатели могут насладиться именно этой эпохой; увидеть в главных героях настоящих английских джентльменов.
Роман "Копи царя Соломона", краткое содержание которого всем известно благодаря экранизациям, является самой первой книгой из целой серии романов об Аллане Куотермейне. После нее писатель написал еще 7 книг:
Но, конечно, первая книга считается наиболее интересной и увлекательной. Шарм главного героя Аллана и интригующий сюжет оставляет у читателя незабываемые эмоции после прочтения книги.
Роман уже много раз экранизировали в разных интерпретациях. Каждый режиссер стремился создать уникальный фильм на основе известного всем сюжета. Но ни один из фильмов не рассказывает оригинальную историю, написанную Генри Хаггардом Райдером.
Опишем все снятые экранизации в хронологии, начиная с первой.
В 1950 году в главных ролях были сняты Дебора Керр и Стюарт Грейнджер.
В 1985 году Ричард Чемберлен и Шэрон Стоун. В 2004 году продюсеры решили сделать сериал. В нем задействованы: Патрик Суэйзи — Allan Quatermain; Рой Мэрсден — Captain Good; Элисон Дуди — Elizabeth Maitland и другие актеры.
За более чем 100 лет существования книги ее прочли много раз и полюбили многие из тех, кто стал сам знаменитым, например, англичанин Артур Конан Дойл, режиссер Джордж Лукас и известный психолог Карл Юнг.
Это замечательное произведение стало уже классикой приключенческих романов. Неувядающий интерес к роману можно объяснить писательским даром Хаггарда или поражающей тайной пещер Соломона, о которой до сих пор ходят мифы. Но книга "Копи царя Соломона", краткое содержание которой мы обсудили, продолжает быть популярной у читателей нашего времени. Ведь не зря писатель посвятил свой роман всем тем, кто мечтает о походах и приключениях.
fb.ru
 Опубликовать | скачать Реферат на тему: План:
Введение«Копи царя Соломона» (англ. King Solomon's Mines) — викторианский приключенческий роман Генри Райдера Хаггарда (1885), первый из цикла про Аллана Квотермейна. 1. СюжетК Аллану Квотермейну, известному охотнику и путешественнику, обращается сэр Генри Куртис со своим другом капитаном Джоном Гудом. Куртис просит помочь Квотермейна в поисках его пропавшего брата Джорджа. После недолгих уговоров Аллан принимает предложение и отправляется с ними в путь. После долгого пути и жестоких лишений путешественники попадают в затерянную Страну Кукуанов, где скрыты несметные сокровища библейского царя Соломона… 2. Персонажи
3. ЭкранизацииРоман был несколько раз экранизирован, но самой известной экранизацией был фильм «Копи царя Соломона» 1985 года с Ричардом Чемберленом в главной роли. Все фильмы весьма далеки от оригинала. скачатьДанный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии. Синхронизация выполнена 15.07.11 17:43:06Похожие рефераты: Копи царя Соломона, Копи царя Соломона (фильм), Копи царя Соломона (фильм 1985), Копи царя Соломона (фильм 2004), Гадание царя Соломона, Печать царя Соломона, Кольцо царя Соломона, Сокровища царя Соломона (фильм), Копи.Категории: Книги по алфавиту, Приключенческие романы, Романы 1885 года, Романы Генри Райдера Хаггарда. Текст доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike. |
wreferat.baza-referat.ru
Эту необычайную, но правдивую историю, рассказанную Алланом Квотермейном, он с чувством глубокой симпатии посвящает всем прочитавшим ее
мальчикам - большим и маленьким...
ПРЕДИСЛОВИЕ
Теперь, когда эта книга напечатана и скоро разойдется по свету, я ясно вижу ее недостатки как по стилю, так и по содержанию. Касаясь
последнего, я только могу сказать, что она не претендует быть исчерпывающим отчетом обо всем, что мы видели и сделали. Мне очень хотелось бы
подробнее остановиться на многом, связанном с нашим путешествием в Страну Кукуанов, о чем я лишь мельком упоминаю, как, например: рассказать о
собранных мною легендах, о кольчугах, которые спасли нас от смерти в великой битве при Луу, а также о Молчаливых, или Колоссах, у входа в
сталактитовую пещеру. Если бы я дал волю своим желаниям, я бы рассказал подробнее о различиях, существующих между зулусским и кукуанским
диалектами, над которыми можно серьезно призадуматься, и посвятил бы несколько страниц флоре и фауне этой удивительной страны. <Я обнаружил
восемь пород антилоп, которых мне никогда не приходилось встречать, и много разновидностей растений, главным образом из семейства луковичных. -
А.К.> Есть еще одна чрезвычайно интересная тема, которая была мало затронута в книге. Я имею в виду великолепную организацию военных сил этой
страны, которая, по моему мнению, значительно превосходит систему, установленную королем Чакой <Чака - король зулусов, живший в начале XIX века>
в Стране Зулусов. Она обеспечивает более быструю мобилизацию войск и не вызывает необходимости применять пагубную систему насильственного
безбрачия <король Чака запретил своим воинам вступать в брак; только ветераны могли брать себе жен, и притом столько, сколько каждый из них убил
врагов в битвах>. И, наконец, я лишь вскользь упомянул о семейных обычаях кукуанов, многие из которых чрезвычайно любопытны, а также об их
искусстве плавки и сварки металлов. Это искусство они довели до совершенства, прекрасным примером которого служат их толлы - тяжелые
металлические ножи, к которым с удивительным искусством приварены лезвия из великолепной стали. Посоветовавшись с сэром Генри Куртисом и капитаном Гудом, я решил рассказать простым, безыскусственным языком только наши приключения, а
обо всем прочем поговорить как-нибудь в другой раз, если, конечно, это явится желательным. Я с величайшим удовольствием поделюсь сведениями,
которыми располагаю, со всеми, кто этим заинтересуется. Теперь осталось лишь попросить читателя извинить меня за мой неотесанный стиль. В свое оправдание могу лишь сказать, что я больше привык
обращаться с ружьем, чем с пером, и потому не могу претендовать на великолепные литературные взлеты и пышность стиля, встречающиеся в романах,
которые я иногда люблю почитывать. Вероятно, эти взлеты и пышность стиля желательны, но, к сожалению, я совсем не умею ими пользоваться. На мой взгляд, книги, написанные простым и доходчивым языком, производят самое сильное впечатление и их легче понять. Впрочем, мне не
совсем удобно высказывать свое мнение по этому поводу. "Острое копье, -гласит кукуанская пословица, - не нужно точить". На этом основании я
осмеливаюсь надеяться, что правдивый рассказ, каким бы странным он ни был, не нужно приукрашивать высокопарными словами. Аллан Квотермейн
1. Я ВСТРЕЧАЮСЬ С СЭРОМ ГЕНРИ КУРТИСОМ
Может показаться странным, что, дожив до пятидесяти пяти лет, я впервые берусь за перо.
knijky.ru
Когда книги не издавались, а те, что издавались, было не найти и приходилось за ними охотиться, одалживая почитать на день у счастливчиков, у которых книги были... Когда в школах заставляли выискивать в программных произведениях то, что авторы вовсе не собирались говорить, и трактовать эти произведения под дудку уродливого соц реализма... Когда... Здесь можно ещё дописать с десяток «когда».
Да, вот тогда вышла огоньковская «Библиотека приключений» в 20 томах. И в неё вошли не только «правильные» Адамов, Обручев, А. Толстой и Рыбаков, но и Ефремов, Майн Рид, Купер, Буссенар, Коллинз, Дюма, Дефо, Конан Дойл, Свифт и, наконец, Хаггард с блестящими «Копями царя Соломона» и «Прекрасной Маргарет».
На этих книгах выросли два поколения. Эти книги привили вкус к беллетристике и фантастике. Открыли авторов, которых необходимо читать. Показали, что кроме скучных, в зубах навязших, осточертевших сюжетов о работягах, пейзанах и строителях коммунизма в мире есть ещё кое-что. Что героизм это не только когда выполняешь пятилетку в четыре года и загибаешься от голода на целине. Что мужество это не только когда на тачанке с пулемётом. И выбор — это не только когда единогласно голосуешь за очередную мартышку — отца народа.
Да, роману больше ста лет. Да, наивно и порою чёрно-бело. Да, герои эдакие насквозь положительные или эдакие насквозь отрицательные (Твала, видимо, единственное в некотором роде исключение). Но в этом романе есть всё то, на чём учились и росли миллионы лишёных литературы подростков. Приключения и сражения, сокровища и предательства, колдовство и мужество, дружба и долг. И герои при этом — не угрюмые фанатичные коммунисты. И не нищие пролетарии с портретом вождя в зубах.
Я прочитал эту книгу четыре десятка лет назад. И до сих пор помню вывод, который сделал, запоем её одолев. Возможно, этот был мой первый взрослый самостоятельный вывод. Я подумал тогда, что дерзкий и успешный дворянин, желающий обогатиться — не обязательно мерзавец, буржуй и людобой, притеснитель крепостных девок. Он ничем не хуже, а то и лучше своего антагониста — одержимого нелепой идеей мировой революции твердолобого несгибаемого марксиста. Не в этих словах подумал, конечно, но вот именно так. И удивился, почему нашедший сокровище британский лорд ближе и интереснее мне, чем конфисковавший у старухи бронзовую статуэтку чекист.
Потом уже были Жаколио, Саббатини, Капитан Мариэтт, Кервуд и другие беллетристы, о которых в школьной программе скромно умалчивали. Но первыми были они — Дюма, Верн, Хаггард, Конан Дойль, Скотт... Великое этим писателям спасибо — за то, что они были.
fantlab.ru
«Копи царя Соломона» (англ. King Solomon's Mines) — викторианский приключенческий роман Генри Райдера Хаггарда (1885), первый из цикла про Аллана Квотермейна.
К Алану Квотермейну, известному охотнику и путешественнику, обращается сэр Генри Куртис со своим другом капитаном Джоном Гудом. Куртис просит Квотермейна помочь ему в поисках своего пропавшего брата Джорджа. После недолгих уговоров Алан принимает предложение и отправляется с ними в путь. После долгого пути и жестоких лишений путешественники попадают в затерянную Страну Кукуанов, где скрыты несметные сокровища библейского царя Соломона.
Роман был несколько раз экранизирован, но самой известной экранизацией был фильм «Копи царя Соломона» 1985 года с Ричардом Чемберленом в главной роли. Практически все экранизации по своему сюжету весьма далеки от оригинала.
wikiredia.ru
Текущая страница: 1 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес
Эту необычайную, но правдивую историю, рассказанную АЛЛАНОМ КВОТЕРМЕЙНОМ, он с чувством глубокой симпатии посвящает всем прочитавшим ее мальчикам – большим и маленьким
Теперь, когда эта книга напечатана и скоро разойдется по свету, я ясно вижу ее недостатки как по стилю, так и по содержанию. Касаясь последнего, я только могу сказать, что она не претендует быть исчерпывающим отчетом обо всем, что мы видели и сделали. Мне очень хотелось бы подробнее остановиться на многом, связанном с нашим путешествием в Страну Кукуанов, о чем я лишь мельком упоминаю, как, например: рассказать о собранных мною легендах, о кольчугах, которые спасли нас от смерти в великой битве при Луу, а также о Молчаливых, или Колоссах, у входа в сталактитовую пещеру. Если бы я дал волю своим желаниям, я бы рассказал подробнее о различиях, существующих между зулусским и кукуанским диалектами, над которыми можно серьезно призадуматься, и посвятил бы несколько страниц флоре и фауне этой удивительной страны1 Я обнаружил восемь пород антилоп, которых мне никогда не приходилось встречать, и много разновидностей растений, главным образом из семейства луковичных. – А. К.
[Закрыть]. Есть еще одна чрезвычайно интересная тема, которая была мало затронута в книге. Я имею в виду великолепную организацию военных сил этой страны, которая, по моему мнению, значительно превосходит систему, установленную королем Чакой2 Чака – король зулусов, живший в начале XIX века.
[Закрыть] в Стране Зулусов. Она обеспечивает более быструю мобилизацию войск и не вызывает необходимости применять пагубную систему насильственного безбрачия3 Король Чака запретил своим воинам вступать в брак; только ветераны могли брать себе жен, и притом столько, сколько каждый из них убил врагов в битвах.
[Закрыть]. И, наконец, я лишь вскользь упомянул о семейных обычаях кукуанов, многие из которых чрезвычайно любопытны, а также об их искусстве плавки и сварки металлов. Это искусство они довели до совершенства, прекрасным примером которого служат их толлы – тяжелые металлические ножи, к которым с удивительным искусством приварены лезвия из великолепной стали.
Посоветовавшись с сэром Генри Куртисом и капитаном Гудом, я решил рассказать простым, безыскусственным языком только наши приключения, а обо всем прочем поговорить как-нибудь в другой раз, если, конечно, это явится желательным. Я с величайшим удовольствием поделюсь сведениями, которыми располагаю, со всеми, кто этим заинтересуется.
Теперь осталось лишь попросить читателя извинить меня за мой неотесанный стиль. В свое оправдание могу лишь сказать, что я больше привык обращаться с ружьем, чем с пером, и потому не могу претендовать на великолепные литературные взлеты и пышность стиля, встречающиеся в романах, которые я иногда люблю почитывать.
Вероятно, эти взлеты и пышность стиля желательны, но, к сожалению, я совсем не умею ими пользоваться.
На мой взгляд, книги, написанные простым и доходчивым языком, производят самое сильное впечатление, и их легче понять. Впрочем, мне не совсем удобно высказывать свое мнение по этому поводу. «Острое копье, – гласит кукуанская пословица, – не нужно точить». На этом основании я осмеливаюсь надеяться, что правдивый рассказ, каким бы странным он ни был, не нужно приукрашивать высокопарными словами.
Аллан Квотермейн
Может показаться странным, что, дожив до пятидесяти пяти лет, я впервые берусь за перо. Не знаю, что получится из моего рассказа и хватит ли вообще у меня терпения довести его до конца.
Оглядываясь на прожитую жизнь, я удивляюсь, как много я успел сделать и как много мне пришлось пережить. Наверно, и жизнь мне кажется такой длинной оттого, что слишком рано я был предоставлен самому себе. В том возрасте, когда мальчики еще учатся в школе, я уже вынужден был работать, торгуя всякой мелочью в старой колонии4 Имеется в виду Капская колония.
[Закрыть]. Чем только я не занимался с тех пор! Мне пришлось и торговать, и охотиться, и работать в копях, и даже воевать. И только восемь месяцев назад я стал богатым человеком. Теперь я обладаю огромным состоянием – я еще сам не знаю, насколько оно велико, – но не думаю, что ради этого я согласился бы вновь пережить последние пятнадцать или шестнадцать месяцев, даже если бы заранее знал, что все закончится благополучно и я так разбогатею. Я скромный человек, не люблю крови и насилия, и, откровенно говоря, мне изрядно надоели приключения. Не знаю, зачем я собираюсь писать эту книгу: это ведь совсем не по моей части. Да и образованным человеком я себя не считаю, хоть и очень люблю читать Ветхий Завет5 Ветхий Завет – бо́льшая часть Библии, священной книги христиан и иудеев.
[Закрыть] и легенды Инголдзби6 Легенды Инголдзби – сборник баллад, написанных английским писателем Баргэмом (1788–1845) под псевдонимом Томаса Инголдзби.
[Закрыть].
Все же попробую изложить причины, побудившие меня написать эту книгу.
Во-первых, меня просили об этом сэр Генри Куртис и капитан Гуд.
Во-вторых, я сейчас нахожусь у себя в Дурбане, и делать мне все равно нечего, так как боль в левой ноге снова приковала меня к постели. Я страдаю от этих болей с тех самых пор, как в меня вцепился этот проклятый лев; сейчас боли усилились, и я хромаю больше, чем обычно. Вероятно, в львиных зубах есть какой-то яд, иначе почему же совсем зажившие раны снова открываются, причем – заметьте! – ежегодно и в то же самое время.
На своем веку я застрелил шестьдесят пять львов, оставшись живым и невредимым, и не обидно ли, что какой-то шестьдесят шестой изжевал мою ногу, как кусок табака! Это нарушает естественный ход вещей, а я, помимо всех прочих соображений, люблю порядок, и мне это очень не нравится.
Кроме того, я хочу, чтобы мой сын Гарри, который сейчас работает в лондонской больнице, готовясь стать врачом, читая этот рассказ, отвлекся хотя бы на некоторое время от своих сумасбродств. Работа в больнице, вероятно, иногда надоедает и начинает казаться довольно скучной – ведь можно пресытиться даже вскрытием трупов. Во всяком случае, рассказ мой Гарри скучным не покажется и хоть на денек-другой внесет немного разнообразия в его жизнь, тем более что я собираюсь рассказать самую удивительную историю, которая когда-либо случалась с человеком. Это может показаться странным, так как в ней нет ни одной женщины, за исключением Фулаты. Впрочем, нет! Есть еще Гагула, хотя я не знаю, была она женщина или дьявол. Но нужно сказать, что ей было по крайней мере сто лет, и поэтому как женщина особого интереса она не представляла, так что в счет идти не может. Во всяком случае, могу с уверенностью сказать, что во всей этой истории нет ни одной юбки.
Но не пора ли мне впрягаться в ярмо? Почва тут трудная, и мне кажется, будто я увяз в трясине по самую ось. Однако волы справятся с этим без особого труда. Сильная упряжка всегда в конце концов вытянет, со слабыми же волами, конечно, ничего не поделаешь. Итак, начинаю!
«Я, Аллан Квотермейн из Дурбана, в Натале7 Наталь – провинция в Южно-Африканском Союзе.
[Закрыть], джентльмен, приношу присягу и заявляю…» – так начал я свои показания на суде относительно печальной кончины Хивы и Вентфогеля, но, пожалуй, для книги это не совсем подходящее начало. И вообще, могу ли я назвать себя джентльменом? Что такое джентльмен? Мне это не совсем ясно. В своей жизни я имел дело не с одним ниггером8 Ниггер – презрительная кличка негра, используемая расистами.
[Закрыть]… Нет, я зачеркну это слово, оно мне совсем не по душе! Я знал туземцев, которые были джентльменами, с чем ты согласишься, Гарри, мой мальчик, прежде чем прочтешь эту книгу до конца. Знавал я также очень скверных и подлых белых, которые, однако, джентльменами не были, хоть денег у них было очень много. Во всяком случае, я родился джентльменом, хоть и был в течение всей жизни всего-навсего бедным странствующим торговцем и охотником. Остался ли я джентльменом, не знаю – судите об этом сами. Богу известно, что я старался им остаться!
На своем веку мне пришлось убить много людей, однако я никогда не запятнал свои руки невинной кровью и убивал, только защищаясь.
Всевышний даровал нам жизнь, и я полагаю, что он имел в виду, что мы будем ее защищать; по крайней мере, я всегда действовал на основании этого убеждения. И я надеюсь, что, когда пробьет мой смертный час, это мне простится. Увы! В мире много жестокости и безнравственности! И вот такому скромному человеку, как я, пришлось принимать участие во многих кровавых делах. Не знаю, правильно ли я сужу об этом, но я никогда не воровал, хотя однажды обманом выманил у одного кафра9 Кафры – устаревшее наименование юго-восточных африканских народов.
[Закрыть] стадо скота. И, несмотря на то что он тоже подложил мне свинью, я до сих пор чувствую угрызения совести.
Итак, с тех пор как я впервые встретил сэра Генри Куртиса и капитана Гуда, прошло примерно восемнадцать месяцев. Произошло же это следующим образом. Во время охоты на слонов за Бамангвато10 Бамангвато – название поселка в Земле Бечуанов.
[Закрыть] мне с самого начала не повезло, и в довершение всего я схватил сильную лихорадку. Немного окрепнув, я добрался до Алмазных россыпей, продал всю слоновую кость вместе с фургоном и волами, рассчитался с охотниками и сел в почтовую карету, направляющуюся в Кап11 Кап – сокращенное название Кейптауна.
[Закрыть]. В Кейптауне я прожил неделю в гостинице, где, кстати сказать, меня здорово обсчитали, и осмотрел все его достопримечательности. Видел я и ботанические сады, которые, по моему мнению, приносят стране огромную пользу, и здание парламента, который, полагаю, никакой пользы не приносит. В Наталь я решил вернуться на пароходе «Данкелд». Он в это время стоял в доке в ожидании «Эдинбург Ка́стла», который должен был прибыть из Англии. Я оплатил проезд, сел на пароход, и в тот же день пассажиры, направляющиеся в Наталь, пересели с «Эдинбург Кастла» на «Данкелд». Мы снялись с якоря и вышли в море.
Среди новых пассажиров на борту нашего парохода два человека сразу же привлекли мое внимание. Один из них был джентльмен лет тридцати. Я никогда не встречал человека такого богатырского сложения. У него были соломенного цвета волосы, густая борода, правильные черты лица и большие, глубоко сидящие серые глаза. В своей жизни я не видел более красивого человека, и он чем-то напоминал мне древнего датчанина. Это, конечно, не значит, что я много знаю о древних датчанах; я знал только одного современного датчанина, который, кстати сказать, выставил меня на десять фунтов. Я вспомнил, что однажды где-то видел картину, изображающую несколько таких господ, которые, мне кажется, очень похожи на белых зулусов. У них в руках были кубки из рога, и длинные волосы ниспадали им на спину. Смотря на этого человека, стоявшего у трапа, я подумал, что если бы он немного отрастил себе волосы, надел стальную кольчугу на свою могучую грудь, взял бы боевой топор и кубок из рога, то вполне смог бы позировать для этой картины. И, между прочим, странная вещь (как сказывается происхождение!): позже я узнал, что в жилах сэра Генри Куртиса – так звали этого высокого джентльмена – текла датская кровь12 Представление мистера Квотермейна о древних датчанах кажется несколько туманным. Насколько нам известно, у датчан были темные волосы. Может быть, он имел в виду саксов. – Примеч. англ. издателя.
[Закрыть]. Он очень напоминал мне еще кого-то, но кого – я не мог вспомнить.
Другой человек, который стоял, разговаривая с сэром Генри, был совсем другого типа. Я сейчас же подумал, что он морской офицер. Не знаю почему, но морского офицера сразу видно. Мне приходилось с ними ездить на охоту, и должен сказать, что они всегда оказывались необыкновенно храбрыми и симпатичными людьми, каких редко можно встретить. Одно в них плохо: уж очень они любят ругаться.
Несколько раньше я задал вопрос: что такое джентльмен? Теперь я на него отвечу: это офицер Британского Королевского флота, хотя, конечно, и среди них иногда встречаются исключения. Я думаю, что широкие морские просторы и свежие ветры, несущие дыхание господа бога, омывают их сердца и выдувают скверну из сознания, делая их настоящими людьми. Но вернемся к рассказу. Я опять оказался прав. Действительно, этот человек был морским офицером. Безупречно прослужив во флоте ее величества семнадцать лет, неожиданно и вопреки его желанию он был зачислен в резерв с чином капитана. Вот что ожидает людей, которые служат королеве13 Имеется в виду английская королева Виктория (1819–1901).
[Закрыть]. В полном расцвете сил и способностей, когда они приобретают большой опыт и знания, их выбрасывают в холодный, неприветливый мир без средств к существованию. Возможно, что они примиряются с этим; что же касается меня, я все же предпочитаю зарабатывать на хлеб охотой. Денег у тебя будет так же мало, но пинков ты получишь меньше! Его фамилия – я нашел ее в списке пассажиров – была Гуд, капитан Джон Гуд. Это был коренастый человек лет тридцати, среднего роста, темноволосый, плотный, довольно оригинальный с виду. Он был чрезвычайно опрятно одет, тщательно выбрит и всегда носил в правом глазу монокль. Казалось, что этот монокль врос ему в глаз, так как носил он его без шнура и вынимал, только чтобы протереть. По простоте души я думал, что он и спит с ним, но потом узнал, что ошибался. Когда он ложился спать, то клал монокль в карман брюк вместе со вставными зубами, которых у него было два прекрасных комплекта, что часто заставляло меня нарушать десятую заповедь14 Десятая заповедь предостерегает людей от зависти.
[Закрыть], так как своими я похвастаться не могу. Но я забегаю вперед.
Вскоре после того, как мы снялись с якоря, наступил вечер, и погода неожиданно испортилась. Пронизывающий ветер подул с суши, спустился густой туман с изморосью, и все пассажиры вынуждены были покинуть палубу. Наше плоскодонное судно было недостаточно нагружено, и потому его сильно качало – иногда казалось, что мы вот-вот перевернемся. Но, к счастью, этого не случилось. Находиться на палубе было невозможно, и я стоял около машинного отделения, где было очень тепло, и развлекался тем, что смотрел на кренометр. Стрелка его медленно раскачивалась взад и вперед, отмечая угол наклона парохода при каждом крене.
– Ну и кренометр! Он же не выверен! – послышался рядом со мной чей-то раздраженный голос.
Оглянувшись, я увидел того морского офицера, на которого уже раньше обратил внимание.
– Разве? Почему вы так думаете?
– Думаю? Тут и думать нечего! Как же, – продолжал он, когда наш пароход снова восстановил равновесие после очередного крена, – если бы судно действительно накренилось до того градуса, который показывает эта штука, – тут он указал на кренометр, – мы бы перевернулись. Но что еще можно ожидать от капитанов торгового флота! Они чертовски небрежны.
Как раз в этот момент прозвучал обеденный гонг, чему я очень обрадовался, потому что если офицер Британского флота начинает ругать капитанов торгового флота, то слушать его невыносимо. Хуже этого только одно – слушать, как капитан торгового флота выражает свое откровенное мнение об офицерах Британского флота.
Мы с капитаном Гудом спустились в кают-компанию и там застали сэра Генри Куртиса уже за столом. Капитан Гуд сел с ним рядом, я же занял место напротив. Мы с капитаном разговорились об охоте. Он задавал мне много вопросов, и я старался давать наиболее исчерпывающие ответы. Вскоре разговор перешел на слонов.
– Ну, сэр, – сказал кто-то из сидевших недалеко от меня, – вам повезло: если кто-нибудь может толком рассказать вам о слонах, то это только охотник Квотермейн.
Сэр Генри, который все время молча прислушивался к нашему разговору, при последних словах заметно вздрогнул.
– Простите меня, сэр, – тихо сказал он низким басом, именно таким, какой должен был исходить из таких могучих легких, – простите меня, сэр, вы не Аллан Квотермейн?
Я ответил утвердительно.
Сэр Генри больше ко мне не обращался, но я слышал, как он тихо произнес про себя: «Какая удача!»
После обеда, когда мы выходили из кают-компании, сэр Генри предложил мне зайти к нему выкурить трубку. Я принял приглашение, и мы с капитаном Гудом пошли в его каюту, которая выходила на палубу. Это была прекрасная просторная каюта, когда-то состоявшая из двух. Когда кто-то из наших важных франтов совершал поездку на «Данкелде» вдоль побережья, перегородку сняли, а на прежнее место так и не поставили. В каюте был диван, перед которым стоял маленький стол. Сэр Генри послал стюарда за бутылкой виски, мы втроем сели и закурили трубки.
– Мистер Квотермейн, – обратился ко мне сэр Генри, когда стюард принес виски и зажег лампу, – в позапрошлом году, примерно в это время, вы, кажется, были в поселке, который называется Бамангвато, к северу от Трансвааля?
– Да, был, – отвечал я, несколько удивленный, что этот незнакомый джентльмен так хорошо осведомлен о моих странствиях, которые, как я полагал, особого интереса представлять не могли.
– Вы там торговали? – с живостью спросил меня Гуд.
– Да, я взял туда фургон с товаром, остановился у поселка и пробыл там, пока все не распродал.
Сэр Генри сидел против меня в плетеном кресле, облокотившись на стол. Он смотрел мне прямо в лицо своими проницательными серыми глазами, и казалось, что его взгляд выражает какое-то странное волнение.
– Вы случайно не встречали там человека по фамилии Невилль?
– Ну конечно же, конечно, встречал! Он распряг свою упряжку рядом с моим фургоном и прожил там две недели, чтобы дать возможность отдохнуть волам, перед тем как отправиться в глубь страны. Несколько месяцев назад я получил письмо от какого-то стряпчего, который просил меня сообщить, не знаю ли я, что сталось с Невиллем. Я сразу же написал ему все, что знал.
– Да, – сказал сэр Генри, – он переслал мне ваше письмо. В нем вы сообщили, что джентльмен по фамилии Невилль уехал из Бамангвато в начале мая в фургоне с погонщиком, проводником и охотником-кафром по имени Джим. Он говорил, что намеревается добраться, если будет возможно, до Айнайти, конечного торгового пункта Земли Матабеле. Там он предполагал продать свой фургон и отправиться дальше пешком. Вы также сообщили, что он действительно продал свой фургон, потому что шесть месяцев спустя вы видели его у какого-то португальского торговца. Этот человек рассказал вам, что он купил его в Айнайти у белого, имени которого он не помнит, и нужно полагать, что белый со слугой-туземцем отправился в глубь страны на охоту.
– Совершенно верно, – подтвердил я.
Наступило молчание.
– Мистер Квотермейн, – неожиданно сказал сэр Генри, – я думаю, что вы ничего не знаете и не догадываетесь о том, каковы были причины, заставившие моего… мистера Невилля предпринять путешествие на север?
– Кое-что я об этом слышал, – ответил я и замолчал. Мне не хотелось говорить на эту тему.
Сэр Генри и Гуд переглянулись, и капитан многозначительно кивнул головой.
– Мистер Квотермейн, – сказал сэр Генри, – я хочу рассказать вам одну историю и попросить вашего совета, а возможно, и помощи. Мой поверенный передал мне ваше письмо и сказал, что я могу вполне на вас положиться. По его словам, вас хорошо знают в Натале, где вы пользуетесь всеобщим уважением. Кроме того, он сказал, что вы принадлежите к людям, которые умеют хранить тайны.
Я поклонился и отпил немного разбавленного виски, чтобы скрыть свое смущение, так как я скромный человек. Сэр Генри продолжал:
– Мистер Квотермейн, я должен сказать вам правду: мистер Невилль – мой брат.
– О! – промолвил я, вздрогнув.
Теперь стало ясно, кого напоминал мне сэр Генри Куртис, когда я его впервые увидел. Мистер Невилль был гораздо меньше ростом, с темной бородой, но глаза у него были такие же проницательные и такого же самого серого оттенка, как и у сэра Генри. В чертах лица также было некоторое сходство.
– Мистер Невилль – мой младший и единственный брат, – продолжал сэр Генри, – и мы впервые расстались с ним пять лет назад. До этого времени я не помню, чтобы мы разлучались даже на месяц. Но около пяти лет назад нас постигло несчастье: мы с братом поссорились не на жизнь, а на смерть (это иногда случается даже между очень близкими людьми), и я поступил с ним несправедливо.
Тут капитан Гуд, как бы в подтверждение этих слов, энергично закивал головой. В это время наш пароход сильно накренился, и изображение капитана Гуда, отчаянно кивающего головой, отразилось в зеркале, которое в этот момент оказалось над моей головой.
– Как вам, я полагаю, известно, – продолжал сэр Генри, – если человек умирает, не оставив завещания, и не имеет иной собственности, кроме земельной, называемой в Англии недвижимым имуществом, все переходит к его старшему сыну. Случилось так, что как раз в это время, когда мы поссорились, умер наш отец, не оставив завещания. В результате брат остался без гроша, не имея при этом никакой профессии. Конечно, мой долг заключался в том, чтобы обеспечить его, но в то время наши отношения настолько обострились, что, к моему стыду (тут он глубоко вздохнул), я ничего для него не сделал. Не то чтобы я хотел несправедливо поступить с ним, нет, – я ждал, чтобы он сделал первый шаг к примирению, а он на это не пошел. Простите, что я утруждаю ваше внимание всеми этими подробностями, но для вас все должно быть ясно. Правда, Гуд?
– Само собой разумеется, – ответил капитан. – Я уверен, что мистер Квотермейн никого в это дело не посвятит.
– Конечно, – сказал я, – вы можете быть уверены.
Надо сказать, что я очень горжусь тем, что умею хранить тайны.
– Итак, – снова продолжал сэр Генри, – в это время у моего брата было на текущем счету несколько сот фунтов стерлингов. Ничего мне не говоря, он взял эту ничтожную сумму и под вымышленным именем Невилля отправился в Южную Африку с безумной мечтой нажить себе состояние. Это стало известно мне уже позже. Прошло около трех лет. Я не имел никаких сведений о брате, хотя писал ему несколько раз. Конечно, письма до него не доходили. С течением времени я все более и более о нем беспокоился. Я понял, мистер Квотермейн, что такое родная кровь.
– Это верно, – промолвил я и подумал о своем Гарри.
– Я отдал бы половину своего состояния, чтобы только узнать, что мой брат Джордж жив и здоров и я его снова увижу!
– Но на это надежды мало, Куртис, – отрывисто сказал капитан Гуд, взглянув на сэра Генри.
– И вот, мистер Квотермейн, чем дальше, тем больше я тревожился, жив ли мой брат, и если он жив, то как вернуть его домой. Я принял все меры, чтобы его разыскать, в результате чего получил ваше письмо. Полученные известия были утешительны, поскольку они указывали, что до недавнего времени Джордж был жив, но дальнейших сведений о нем до сих пор нет. Короче говоря, я решил приехать сюда и искать его сам, а капитан Гуд любезно согласился меня сопровождать.
– Видите ли, – сказал капитан, – мне все равно делать нечего. Лорды Адмиралтейства выгнали меня из флота умирать с голоду на половинном окладе. А теперь, сэр, вы, может быть, расскажете нам все, что знаете или слышали о джентльмене по фамилии Невилль.
iknigi.net
Копи царя Соломона Если верить Библии, а не результатам обычных методов археологических исследований, то царь Соломон был баснословно богат. В Третьей Книге Царств говорится, что "в золоте, которое приходило Соломону в каждый год, весу было шестьсот шестьдесят шесть талантов золотых...". Описания различных драгоценных металлов и камней, а также других предметов роскоши и экзотических вещей явно указывают на то, что Соломон их вывозил, причём, очевидно, из дальних стран.На египетском барельефе изображены несметные сокровища, награбленные из храма и дворца Соломона преемником царицы Савской фараоном Тутмосом III. Значительная часть этих сокровищ, как считается сейчас, в соответствии с перечнями, приведёнными в Третьей Книге Царств и летописях, была из меди или бронзы. Широкомасштабная добыча меди велась в пустыне Негев, и недавно найденная египетская табличка Тутмоса III подтверждает: разработка меди осуществлялась там активно и во время, отвечающее пересмотренной хронологии Великовского. Тем не менее местоположение мифических копей всё ещё окутано пеленой тайн и недомолвок. Библия предлагает соблазнительные, но крайне тонкие путеводные нити. В ней называется две местности - Офир и Фарсис. Офир был землёй, откуда шло золото, а Фарсис был связан с отправлявшимся за ним кораблём. В той же Третьей Книге Царств говорится:"...и отправились они в Офир, и взяли оттуда золота четыреста двадцать талантов, и привезли царю Соломону". Корабль, привозивший золото из Офира, вновь упоминается в предании о визите царицы Савской в Иерусалим, также доставивший "из Офира великое множество красного дерева и драгоценных камней". Таким образом, Библия не даёт подсказки, где находился Офир, в ней лишь утверждается, что он существовал. Тексты, связанные на первый взгляд представляются более полезными, так как в одних из них говорится о кораблях, шедших в Фарсис, а в других- о кораблях из Фарсиса. Из Третьей Книги Царств следует, что Соломон отправлял экспедиции за золотом и драгоценностями в сотрудничестве с финикийцами, являющимися искусными мореходами, под предводительством Хирама I, царя Тирского. Корабли выходили из порта Ецион-Гавер на Красном море. Там же указывается, что у Соломона был на море "...фарсисский корабль с кораблём Хирамовым; в три года раз приходил фарсисский корабль, привозивший золото и серебро, и слоновую кость, и обезьян и павианов". Но где был расположен Фарсис? В книге пророка Иезекииля говорится, что финикийцы вели там торговлю серебром, железом, древесиной и свинцом. Примерно через сто лет после Соломона, когда богатство Израильского царства значительно уменьшилось, Иосафат, царь Иудейский, предпринял попытку из Ецион-Гавера достичь Офира, но шторм разбил его корабли прямо в порту отправления. Ещё одно (и последнее) библейское упоминание о Фарсисе содержится в Книге Пророка Ионы, который пытался бежать туда, когда с ним произошло его знаменитое приключение. Он заплатил за свой провоз в порту Иоппия, находившемся на Средиземном море, где стоял корабль, отправлявшийся в Фаренс. Таким образом, возникает ряд возможностей. 1. Существовало несколько мест под названием "Фарсис" (оно также может быть переведено как "плавильня"), которые все были связаны с пунктами, откуда Соломон вывозил минералы. 2. Древнееврейский историк Иосиф Флавий в 1 веке н.э. в переводе Ветхого завета отождествляет слово "Фарси" с названием известного порта римских времён- Тарсис. Его версия плаваний Соломона выглядит следующим образом:"...поскольку у царя было много кораблей в Тарсисском море, он приказал привозить всякого рода товары из самых отдалённых стран". Это может не противоречить первой версии, если предположить, что у Соломона был фарсисский (тарсисский) корабль, то есть специально для плаваний в Фарсис (на различные плавильни). 3. Однако поскольку Соломон был определённо связан с ведущими морскую торговлю финикийцами, третья версия, основанная на различных свидетельствах их истории, определяет Фарсис как Тартесс, древнее царство, находившееся возле Кадиса на территории современной Испании, ярко описанное древними греками как кладезь серебра. Известно, что финикийцы торговали с Испанией, а затем колонизировали её, поэтому Тартесс вполне мог быть одним из источников полезных ископаемых, доставлявшихся к Соломону. Тем не менее ни одна из этих трёх гипотез не может быть полностью приемлемой. Тарсис, безусловно, мог служить одним из пунктов отправки руд, добывавшихся на побережье Чёрного моря, как и Тартесс мог поставлять своё серебро. Но как быть с обезьянами, слоновой костью, павлинами и неграми? Сбрасывая со счетов обезьян Гибралтара, можно утверждать, что ни Испания, ни Тарсис не могли быть возможными источниками всего этого товара. А почему кораблям Соломона нужны были целых три года, чтобы совершить плавание до одного из этих мест и обратно? Значение слова "Фарсис" неясно, и если это название места, то, вероятно, оно находилось подальше и, возможно, речь шла о нескольких местах, а не об одном. Раскопки в Махд-ад-Дхабаде в Саудовской Аравии обнаружили гигантский золотой прииск, действовавший во времена Соломона. Возможно, это был Офир, куда последний плавал с царём Хирамом (по Библии, цари сами туда не отправлялись, а посылали своих подданных). Что же касается экзотических товаров, то Тартесс мог быть отправным пунктом для более длительных и рискованных морских путешествий вокруг Африки и предположительно Америки. Свидетельство древнегреческого историка Геродота о том, что финикийцы, выйдя из Красного моря примерно в 600 году до н.э. в южном направлении, смогли совершить плавание вокруг Африки и назад по Средиземному морю вдоль северных берегов Египта в дельту Нила, не вызывало ни малейшего недоверия у древних историков. Их путь лежал через Гибралтарский пролив, в непосредственной близости от Тартесса. Подобные путешествия могли предприниматься и во времена Соломона, в ходе которых корабли брали на борт обезьян, слоновую кость, павлинов и негров вместе с серебром из самого Тартесса, давшего название всем таким путешествиям в целом и типу кораблей, участвовавших в них. Однако на этот счёт имеется и другая гипотеза, которая может рассматриваться либо вместо предыдущей, либо дополнительно к ней. В наши дни существует больше свидетельств в пользу возможности совершения в тот же самый период путешествий в Новый Свет, чем против неё. Их маршрут мог пролегать в обратном направлении, из Средиземноморья в Атлантику через Геркулесовы столбы. Множество гипотез выдвигалось относительно местоположения мифических копей Соломона. Новый взгляд на навигаторские способности древних мореплавателей позволяет с большой вероятностью предположить, что они находились в Центральной или Южной Америке. |
secretworlds.ru
|
|
|
|
|
|
