Картина мира в колыбельных песнях и рисунках маленьких детей
Покидая материнскую утробу, новорожденный человек становится частью сложнейшей системы пересекающихся, соседствующих, надстроенных друг над другом и разнообразно взаимодействующих миров. Некоторые из этих миров отчетливо видимы, другие — как, например, мир психической жизни, — будучи незримыми, воплощаются в материале других миров, становясь таким образом зримыми, чувственно воспринимаемыми.
Для того чтобы научиться жить и успешно действовать в мире, человеку, входящему в жизнь, необходимо осознать представшую ему многомерную вселенную как умопостигаемое целое, по отношению к которому он будет самоопределяться, искать в нем свое место и прокладывать свои пути. Это невозможно в отсутствие важнейших пространственных и смысловых ориентиров, обобщающей схемы мироздания и представления о месте своего нахождения в ней. Любая человеческая культура обязательно несет в себе модель мира, созданную данной этнокультурной общностью людей. Эта модель мира воплощена в мифах, отражена в системе религиозных верований, воспроизводится в обрядах и ритуалах, закреплена в языке, материализована в планировке человеческих поселений и организации внутреннего пространства жилищ. Каждое новое поколение получает в наследство определенную модель мироздания, которая служит опорой для построения индивидуальной картины мира каждого отдельного человека и одновременно объединяет этих людей как культурную общность.
Такую модель мира ребенок, с одной стороны, получает от взрослых, активно усваивает из культурно-предметной и природной среды, с другой стороны, активно строит сам, в определенный момент объединяясь в этой работе с другими детьми.
Фольклористы, этнографы, культурологи могут многое рассказать о моделях мира древних египтян и ацтеков, австралийских аборигенов и народов Сибири, — вопрос же о том, как и кем формируется и что представляет собой модель мира современных детей, покрыт мраком неизвестности в гораздо большей степени, чем модель мира алеутских эскимосов.
Можно выделить три главных фактора, определяющих формирование модели мира ребенка.
Первый — это влияние «взрослой» культуры, активными проводниками которой являются прежде всего родители, а затем и другие воспитатели.
Второй — это личные усилия самого ребенка, проявляющиеся в разных видах его интеллектуально-творческой деятельности.
Третий — это воздействие детской субкультуры, традиции которой передаются из поколения в поколение детей и чрезвычайно значимы в возрасте между пятью и двенадцатью годами для понимания того, как освоить мир вокруг.
Модель мира любого человека, даже маленького ребенка, доступна для внешнего восприятия только при том условии, что она каким-то образом воплощена, «овнешнена», материализована — в виде рассказа, рисунка, поступка и т. п. Анализируя их, опытный наблюдатель с определенной степенью достоверности может реконструировать внутреннее содержание душевной жизни другого человека, в частности выяснить некоторые особенности его картины мира.
Если же взрослый (например, воспитатель) хочет приобщить ребенка к определенной системе мировоззренческих принципов, а значит, и определенной модели мироустройства, то он обязательно должен воплотить ее в виде словесного, изобразительного или поведенческого текста (рассказа, песни, басни, картины, модели поведения и т. д.), который максимально легко и полно может быть усвоен воспитуемым.
В этой главе мы рассмотрим, как начинается формирование модели мира у маленьких детей от рождения до трех лет и от трех лет до пяти. Современные родители часто совсем не представляют себе огромности объема той внутренней работы, которую проделывает в этот период ребенок, чтобы упорядочить свои представления о мире. Поэтому на двух показательных примерах мы познакомимся с двумя сторонами этого процесса. Сначала посмотрим, как может быть осуществлена помощь со стороны взрослых и как может быть передано мировоззренческое содержание в тексте, обращенном к маленькому ребенку. В этом плане поучителен опыт народной культуры, в которой построение базовой системы координат начиналось сразу после появления младенца на свет. На примере анализа текстов русского материнского фольклора мы познакомимся с традиционными способами помощи ребенку в психологическом структурировании пространства окружающего мира и осознании своего места в нем. А затем рассмотрим, как начинается самостоятельное создание модели мира на примере детских рисунков, когда ребенок сам овладевает культурным инструментом — в данном случае изобразительным языком, через который он выражает свое понимание мироустройства.
Инициаторами мироустроительной работы ребенка являются взрослые: именно они вводят его в мир материальной культуры и родного языка, которыми в разнообразных формах представлены важнейшие пространственно-смысловые координаты, помогающие ребенку организовать и осознать его непосредственный (в первую очередь телесный) личный опыт.
В ходе социализации ребенок испытывает множество явных и неявных направляющих воздействий со стороны взрослых. Это системы запретов и поощрений, выражающихся не только через язык, но и существующих как данность и опредмеченных в самой организации специфически детского пространства (детской кроватки, детской комнаты, детской площадки) как участка выгороженного и отграниченного от запретных пространственных измерений. Не менее мощным средством формирования пространственного сознания и источником базовых элементов этнокультурной концепции мироустройства является родной язык.
Лингвистическое упорядочение непосредственного пространственного опыта ребенка начинается уже на самых ранних этапах освоения им словаря и грамматики родного языка. Кроме того, воспитатели используют специальные «моделирующие» тексты, в которых ребенку в образной и доступной форме дается смысловая схема пространства мира. В этом плане особый интерес для психолога представляет традиция народной педагогики.
Для народной культуры было характерно стремление дать ребенку основные ориентиры как можно раньше, впрок, задолго до того, как он будет этот мир практически осваивать сам. Построение картины мира ребенка начиналось уже в младенчестве через обращенный к нему материнский фольклор — колыбельные песни, пестушки, потешки и т. п. Они должны были обеспечить ребенку целостное мировосприятие и ощущение своей включенности в общий порядок мироздания, т. е. задать некую систему основных координат, помогающих ребенку самоопределиться в жизненно важных отношениях с миром.
Поначалу сам для себя ребенок не существует, являясь как бы «слепым пятном». Первый этап в осознании человеком факта своего существования в этом мире начинается через других людей. Это они замечают, что «Я» есть, выделив ребенка из фона окружающей жизни как значимую фигуру и назвав его по имени. Такое личное обращение постоянно присутствует в текстах материнского фольклора, адресованных ребенку.
Пестушки, потешки, приговорки сопровождают в народной культуре телесные игры с маленьким ребенком.
«Сорока-ворона кашку варила, деток кормила: этому дала, этому дала...» — так приговаривает мать или няня, перебирая пальчики ребенка, сидящего у нее на коленях. С психологической точки зрения, важность этих игр неоценима. Таким путем взрослый помогает ребенку формировать осмысленный образ собственного тела.
Образ своего телесного «Я» — это база для развития личности малыша (равно как и для жизни личности взрослого). Ведь наличие тела — это критерий истинности утверждения «я существую». Одновременно тело — это исходная точка отсчета, необходимая для ориентации человека в окружающем физическом мире, и, как мы увидим позже, главный измерительный прибор, который все люди используют в процессе освоения физического пространства.
В телесных играх с детьми, существующих в народной традиции, мать помогает ребенку ощутить и эмоционально прожить отдельные части его тела в живом контакте с ее руками. Пальцы рук ребенка, его ладошки, предплечья, подмышки, головка и т. д. становятся персонажами сюжетных игр, каждый из которых обладает собственным именем и характером и исполняет определенную игровую роль1.
Очень важно, что эти части тела получают в игре свои названия — имена, которые многократно повторяются на разные лады. Называние придает частям тела ребенка новое качество существования, они обретают новый статус. Сначала они становятся осмысленными элементами образа телесного «Я», которое начинает восприниматься как устойчивая совокупность тактильных, кинестетических, зрительных, вестибулярных и тому подобных ощущений, постепенно складывающаяся в целостный образ. А по мере того, как ребенок научается не только непосредственно чувствовать, но и знать, где и сколько у него глаз, ушей, пальцев, ртов, носов, по мере того, как он запоминает их названия, неизменность их местонахождения и взаиморасположения, — у него начинает складываться схема тела. Схема тела представляет собой уже обобщенные и объединенные в знаковую структуру знания о теле — нечто вроде крупномасштабной карты телесного ландшафта, на которой обозначены наиболее важные пункты. Построение такой «карты» собственного тела, несомненно, является продуктом аккультурации и систематизации психотелесного опыта ребенка, целенаправленно происходящих в процессе его общения с матерью или няней.
Осмысление ребенком устройства своего телесного «Я» абсолютно необходимо для нормального умственного и личностного развития. Не случайно в народной культуре этот процесс направлялся и контролировался традицией. Столетиями передавались из поколения в поколение тексты материнского фольклора, обращенные к детям. В них оказались зафиксированными наиболее удачные по содержанию и по форме способы обучения ребенка пониманию собственного тела. Образные, рифмованные, легко запоминающиеся тексты пестушек, потешек, пальчиковых игр были общеизвестны. А потому даже самая глупая и нерадивая воспитательница, которая их использовала, волей-неволей развивала ребенка в соответствии с заложенной в эти тексты культурной программой освоения пространства телесного «Я».
Если мы обратимся к другим жанрам материнского фольклора, например к колыбельным песням, то и там обнаружим присутствие культурных программ, целью которых является символическое представление основных пространственных координат мира, куда вошел ребенок после появления на свет.
Упорядочивание, структурирование пространства начинается с фиксации точки, в которой находится ребенок. В колыбельных песнях часто очень подробно и преувеличенно положительно описывается колыбель — первое собственное место ребенка в этом мире, его исходное личностное пространство.
Висит колыбель На высоком на крюку. Крюк золотой, Ремни бархатные, Колечки витые, Крюки золотые2.
И золотые крюки, и бархатные ремни, конечно, не бытовые реалии крестьянской жизни. Они образно выражают родство детской колыбели и царского трона. Ребенок здесь подобен маленькому божеству, окруженному ценными дарами — праздничной едой:
Ой, ляльки-ляльки-ляльки, В изголовье крендельки, В ручках яблочки, В ножках прянички, По бокам конфеточки, Винограду веточки3
В колыбельных песнях этого типа утверждается высшая качественность и ценность занимаемого ребенком места, а младенчество описывается как идеальное состояние благополучия4.
Действительно, для полноценного психического развития ребенку исключительно важно утвердиться в том, что место, занимаемое его «Я» в этом мире, — самое хорошее, мама — самая лучшая, дом — самый родной. Главной личностной задачей младенческого периода является формирование так называемого «базового доверия к жизни» — интуитивной уверенности человека в том, что жить хорошо и жизнь хороша, а если станет плохо, то ему помогут, его не бросят5. Уверенность в своей желанности, защищенности, в гарантированности положительного отклика окружающего мира на его нужды младенец приобретает в ходе повседневных взаимодействий с матерью. Постоянство присутствия матери, точность понимания ею нужд младенца и скорость отклика на них, теплота отношения к ребенку, многообразие телесного и словесного общения с матерью имеют очень важный смысл для всей его будущей жизни. На этом глубинном чувстве базового доверия к жизни будет основан потом жизненный оптимизм взрослого, его желание жить на свете вопреки всем невзгодам и его иррациональная уверенность в том, что все кончится хорошо вопреки обстоятельствам. И наоборот, отсутствие этого чувства может в будущем привести к отказу от борьбы за жизнь даже тогда, когда победа в принципе возможна.
В материнском фольклоре колыбельных песен исходной точкой отсчета в мировой системе координат становится ребенок, лежащий в своей колыбели, а пространство окружающего мира выстраивается вокруг ребенка через противопоставление теплого дома-защиты, внутри которого находится колыбель с младенцем, и опасного внешнего мира — темного леса, луга, речки, куда до поры до времени ребенку ходить не надо.
Эти два мира разделены границей, которую не должен переступать ребенок. Она обозначается понятием «край»:
Баю-баюшки-баю,
Не ложися на краю:
Придет серенький волчок,
Он ухватит за бочок,
И потащит во лесок,
И положит под кусток 6.
Внешняя граница дома уже принадлежит к наружному опасному миру. Беспечная домашняя курица, которая по неразумию устроилась спать на завалинке — т. е. снаружи дома? — может потерять всю свою красу из-за разбойного нападения совы — птицы лесной7:
Черна курица ряба На завалинке спала, Прилетела сова, Серьги вывернула, Перья выщипала8.
Вообще, фольклорное понятие края как границы перехода из своего пространства в пространство внешнего мира — опасного, страшного — символически оформляет также и повседневный опыт маленького ребенка.
Тему края как важнейшую телесно-пространственную проблему малыш начинает проживать очень рано. Так как младенец обычно лежит на чем-то возвышающемся, ему есть куда падать через край, который ощущается им как граница перепада высот, переход которой грозит падением. Эта реальная опасность прежде всего познается в течение двух первых лет жизни. Телесные переживания такого рода становятся для ребенка живым психологическим наполнителем фольклорной идеи края как опасной грани двух разных миров. С точки зрения народной традиции, подходить к ней, а тем более преждевременно переходить ее, пока ребенок мал и не готов к этому, — никак нельзя.
Надо сказать, что понятие «край» является необыкновенно психологически емким. Среди ключевых слов, необходимых для формирования личности ребенка, ему надо отдать одно из первых по значимости мест.
Одна из сфер жизни ребенка, где значимо понятие «край», — это его телесно-двигательное поведение, о котором мы уже упоминали. Тут опознание края как границы конкретного пространства — своего и чужого, освоенного и неизвестного, комфортного и опасного — проживается ребенком через опыт собственного тела.
Кроме того, понятие «край» (в научной терминологии — «граница», «контур») является центральным для понимания того, как формируется у маленьких детей восприятие окружающего мира и самих себя.
Восприятие — это базовый познавательный процесс, который строится на основе совместной работы отдельных органов чувств. Результатами такой совместной деятельности зрения, осязания, слуха и т. д. являются образы восприятия — своего рода «картинки» реальности. В общей психологии хорошо известно, что для построения образа воспринимаемого объекта особую информационную ценность имеет его контур9.
Как только познающий ребенок-наблюдатель становится способен выделять контуры, т. е. края отдельных вещей, из общего фона окружающего мира, его восприятие делается предметным. Он видит мир уже не как хаос невнятных движущихся и статичных пятен (что свойственно совсем крошечным детям), а как вместилище отдельных предметов, каждый из которых имеет свои очертания, границу, отделяющую его от фона всего остального.
Такая способность к вычленению края предмета, помогающая воспринять его как отдельную целостность, постепенно формируется у ребенка на основе его опыта манипулирования предметами. Как утверждал физиолог И. М. Сеченов, движущаяся рука всегда поначалу учит глаз: познавательные действия рук ребенка, которые хватают, ощупывают края предмета, обучают глаза такой же стратегии поведения. Глаза вскоре научатся исследовать контур видимого объекта при помощи похожих на ручные «ощупывающих» движений, но уже на расстоянии. Каждый предмет, приобретающий таким образом свое место, свою форму и края, от-личен для ребенка от других. Так появляется у предмета свое лицо, а несколько позже свое имя — название, помогающее ребенку опознавать его.
Итак, выделение края как границы объекта определяет успешность формирования предметного восприятия. На этом строится способность ребенка ориентироваться в пространстве внешнего мира.
Обобщая описанное выше содержание психического опыта маленьких детей, связанного с темой края, можно сказать, что «край», видимо, является одной из самых ранних и прочувствованных ребенком характеристик пространства, которая положена в основание его миропонимания.
Тем более поразительно, с какой психологической чуткостью тема края в материнском фольклоре введена в адресованные ребенку тексты и символически осмыслена народной традицией. Здесь «край» играет роль ключевого элемента в пространственно-символических «картах мира», которыми традиционная культура взрослых снабжает маленьких детей загодя.
В колыбельных песнях слово «край» становится понятием, обозначающим границу мира своего — домашнего, защищенного — и чужеродного — внешнего, опасного.
Колыбельные песни слушали не только младенцы, но и дети постарше, уже имевшие самостоятельный опыт познания реальных краев, кромок, границ всевозможных предметов, опыт собственных падений и пере-ступаний через край, познавшие неустойчивость поставленных на краю предметов, обоснованность родительских запретов, связанных с реальным нахождением ребенка на краю чего-либо. Все это живое многообразие индивидуального опыта насыщало для ребенка понятие «край» личностным смыслом.
С другой стороны, приобщение ребенка к фольклорному пониманию темы края поднимало его личный опыт на высоту культурно-символического обобщения и придавало этому понятию еще и магический смысл. Такие смысловые оттенки способен уловить ребенок старше двух-трех лет — в этом возрасте начинается активное становление символической функции сознания, что проявляется и в продуктах собственного творчества маленьких детей.
Оставим пока колыбельные и забежим немного вперед, когда ребенок подрастает настолько, чтобы слушать и понимать сказки. Мы сразу обнаружим, что в народных сказках тема края как границы между домом и внешним миром очень подробно психологически проработана. Даже из небольшого репертуара сказок, известных современному городскому младшему дошкольнику, он может узнать, как по-разному можно пересекать эту границу в зависимости от обстоятельств и степени готовности главного героя к выходу за пределы родного дома.
Колобка, румяного и «готового», «родители» сами положили на окошко — границу дома и наружного мира — студиться. Он лежал-лежал, ему скучно стало. И тогда он — хоп! — с окошка на завалинку, с завалинки во двор, со двора за ворота — и покатился по дороге. Итак, он покинул родной дом уже готовым и по собственной воле выкатился на дорогу жизни, где с ним и случились драматические происшествия, связанные с тем, как Колобок поступал при встречах с другими персонажами этой сказки.
Иное дело — младший сын из сказки «Кот в сапогах». Он совсем молод, хотя и получил наследство от умерших родителей и должен выходить из дома на собственную дорогу жизни, так как два старших брата унаследовали дом и мельницу. Но, как сказал бы современный психолог, младший сын сталкивается с типичными юношескими проблемами. Он завидует старшим братьям и тяжело переживает, что придется выходить в мир с неизвестно чем — котом в мешке. Ему кажется, что родители его обделили. Основные события сказки связаны с тем, как постепенно сын открывает для себя ценность родительского наследства — ведь они оставили ему волшебного помощника, который добывает своему хозяину и богатство, и жену, и власть.
А вот бедный Мальчик-с-Пальчик и его братья совсем не готовы выходить в мир, они для этого еще совсем малы. Отец уводит их из родного дома, потому что их нечем кормить. Поэтому для этих маленьких детей
внешний мир и предстает в виде чащи темного леса, где они попадают в дом к людоеду.
Итак, мы видим, что на новом возрастном этапе жизни ребенка-слушателя тема края развивается дальше в сказочных фольклорных текстах, где раскрываются связанные с ней новые психологические задачи. Это уже не край как магическая грань, к которой нельзя даже приближаться, а граница, которую когда-нибудь придется пересечь, чтобы выйти в мир взрослой жизни.
Кстати, если мы вернемся назад, в мир колыбельных песен, то заметим, что только младенцу за пределами родного дома грозят опасности, так как он мал, «не готов». Взрослые же люди, равно как и некоторые животные и мифологические персонажи, могут свободно перемещаться и действовать во внешнем мире. Оттуда они приносят ребенку подарки, еду, здоровье, сон, а также сапожки, в которых он потом самостоятельно выйдет на дорогу жизни.
Во многих колыбельных песнях перед ребенком разворачивается перспектива его будущей самостоятельной, взрослой жизни, где он обретет семью, будет работать, кормить и содержать своих собственных детей и родителей. Здесь ему задается структура социального пространства, в котором он найдет себе место, а также нравственные категории его взаимоотношений с младшими, со старшими и со святыми покровителями. То есть закладывается система отношений в пространстве мира людей, определяются цели жизни ребенка, а также ее границы и ее конечность.
Таким образом, колыбельная песня заранее дает ребенку простейшую схему картины мира, знакомит с расстановкой сил, персонифицированных в образах людей, животных, мифологических персонажей, и с главными принципами, которыми должен руководствоваться человек, вступающий на дорогу жизни.
Поговорим теперь о психологических особенностях живого восприятия фольклорных текстов ребенком. Кроме их содержания, многое предопределяет сама ситуация, в которой они исполняются.
Колыбельную песню мать, бабушка или няня поет вечером, чтобы ребенок поскорей заснул. С психологической точки зрения, он находится в это время в особом душевном состоянии предсонья: тельце постепенно расслабляется, глазки закрываются, собственные мысли в этом возрасте еще отсутствуют и не мешают внимательно сосредоточиться на голосе взрослого. Такому сосредоточению помогает еще и то обстоятельство, что поющий голос является главным на фоне окружающей тишины и темноты. Можно сказать, что состояние ребенка подобно тому, что бывает у людей при гипнотическом внушении. Ритм колыбельной песни, обычно соотнесенный с ритмами дыхания и сердцебиения матери и ребенка, играет очень важную роль в открывании души навстречу поющему голосу.
Внутренняя настройка на другого человека через ритм его движений — это самый древний, универсальный и самый успешный способ психологического присоединения к партнеру. Таким образом происходит объединение двух людей в единую энергоинформационную систему, ведомую общим ритмом. Обучается ребенок такой настройке еще в утробе матери, где ритмические процессы в его организме синхронизируются с ритмами ее жизнедеятельности 10, а использует эту способность всю дальнейшую жизнь. Поэтому интонация, слова, образы песни беспрепятственно проникают внутрь одушевленного тельца ребенка, буквально пропитывая его и закрепляясь в самой глубине его существа. Ребенку не обязательно понимать, он должен просто впустить в себя и помнить. В дремотном состоянии в дремучей глубине его души, которая и потом, когда он повзрослеет, никогда не будет полностью доступна его собственному сознанию, угнездятся древние, целостные, мощные и емкие образы, являющиеся сгустками самых главных жизненных смыслов, передающихся в народной традиции. Пространственно-символические схемы, организующие эти смыслы в фольклорном тексте, отражают народную модель мироустройства. В дальнейшем они станут основой формирования символического мышления самого ребенка, без которого не может быть понимания мира и себя, осознания смысла своего существования.
Вечерняя убаюкивающая песня когда-то сопровождала ребенка на протяжении нескольких первых лет его жизни. Она присутствует в быте многих семей и сейчас. Когда ребенок становится старше, к ней присоединяются рассказывание сказок и историй, задушевные разговоры о самом важном на сон грядущий. А сон, как известно, дан человеку и для отдыха, и для глубинной обработки той информации, которая накопилась за день. Причем то, что говорится перед сном, имеет особо значимое влияние на состояние души спящего и содержание его снов. Поэтому воспитатели далеко не случайно знакомили ребенка с текстами, имеющими мировоззренческое значение, раскрывающими принципы жизнеустройства, именно перед сном. Ведь они должны были войти глубоко в душу и сохраниться там на всю жизнь. Тогда понятно, почему, отвечая на вопрос о главном человеке, который определил строй их души, многие русские писатели называли свою няню и ее вечерние сказки.
Интуитивное стремление взрослого человека, принадлежащего к традиционной народной культуре, как можно раньше дать ребенку понятийно-образную систему опор для его мировосприятия, психологически точно соответствует такому же стремлению со стороны самого ребенка.
Больше всего ребенок боится хаоса обрушивающихся на него впечатлений, событий внешней и внутренней жизни, которые ему нужно как-то организовывать, чтобы их понять и с ними совладать. Для этого ребенку крайне необходимы образно-понятийные опоры, к которым он будет привязывать изменчивые события текущей жизни, организуя их в некое понимаемое целое.
Традиционная народная культура обеспечивала ребенка такими опорами в разнообразных формах, последовательно и постепенно создавая мировоззренческий фундамент для формирующейся личности. Таким образом удовлетворялась одна из важнейших человеческих потребностей — потребность в смысле, т. е. в понимании окружающего мира и осознании своего места и назначения в нем.
В практической психологии и психотерапии хорошо известно, что раннее детство — это время установления базовых отношений ребенка с миром. Не случайно говорят, что до пяти лет закладываются основы личности.
Воспитателям маленьких детей важно осознать содержание песен и речей, с которыми они обращаются к ребенку. Особое внимание надо уделять текстам, в содержании которых кроется мировоззренческий смысл.
Многие взрослые считают, что фольклорные тексты подходят детям, потому что они просты. В сознании этих взрослых отождествляется народное, простое и детское. Но суть не во внешней простоте. Психологическое значение этих текстов связано с их своеобразной магической силой. Фольклорные образы необыкновенно емки, а словесные формулы недаром похожи на заклинание. Они легко проникают в самые глубины души, в ее бессознательные слои, потому что говорят на их языке. Говорят о самом важном для ориентации этой души в земной жизни, о том, что кристаллизовалось в материнском фольклоре из огромного душевного опыта многих поколений людей, которые когда-то тоже учились жить на свете.
studfiles.net
Колыбельная песня завораживает и убаюкивает, превращая непонятные детские впечатления в тихую, певучую сказку. Каждое слово в этих песнях - заветное, из рода в род переданное, оно переходило из века в век и в воздухе не таяло. Очень красивый, очень тёплый, очень добрый сборник колыбельных песен. Рисунки Е.Васнецовой "греют душу", они полны любви к ребенку и к русской культуре.
Той же природы - добрые сказочные коты, качающие колыбельку, и лисички с лапотками, и пугачёвского вида чужак с бородой, и волчок - совсем нестрашный! - на дивных, простонародно-трогательных рисунках Е.Ю.Васнецовой.
Неудивительно, что стиль рисунков напоминает о Юрии Васнецове :) Ведь автор иллюстрации - старшая дочь художника Елизавета Юрьевна Васнецова.
Хотя у нас уже все из колыбельных песен давно выросли, такую замечательную книгу пропустить мимо не смогла - купила! :-) Любоваться чудесными иллюстрациями; ведь ни в одной другой книге нет ничего подобного! В подарок тем, у кого малыши (или тем, кто ждёт малыша) - лучше не придумаешь.
Сделана книжка прекрасно: формат сравнительно небольшой, очень удобно держать в руках, переплёт качественный, твёрдый, бумага внутри - плотная, плюс ко всему прекрасное качество печати. Страниц в книге: 48 (печать офсетная).
Где купить. Книгу мы заказывали в Лабиринте - она очень недорого стоит, так что рекомендую всем, даже тем, кто из колыбельных уже вырос. :-)
А в риде эта книга есть сразу в трёх вариантах: подешевле, чуть подороже, и даже в комплекте с CD-диском. Вариант подороже отличается только надписью на обложке Художники - детям, этот вариант в Лабиринте также имеется.
Книги с иллюстрациями Ю.А.Васнецова в лабиринте здесь.
Интересные и редкие русские народные колыбельные, почти без обработки, но читаются легко. Красочные, яркие, добрые картинки в народном стиле. Книга очень понравилась не только нам, но и всем тем, кто в гости приходил и держал её в руках! Замечательно проиллюстрированное Елизаветой Юрьевной Васнецовой издание старинных колыбельных.
Сами колыбельные, особенно некоторые из них, аутентичны. Например:
"....Ты спи-ко моё, Ты неруганоё, ты неруганоё, Приголубленноё"."...Милое моё, Крохотанненькое! Ой люлю, ой люлю, Умолённое".
Этим книга очень трогательна.
Рисунки чудесные, стилизованные под русские народные, цвета сочные и радостные, но не кричащие, такие картинки очень нравятся детям.
И песенки хороши. Вроде прочитаешь - сначала и не поймёшь, что тут особенного, а напоешь те же слова в темноте - и уже совсем другое впечатление, а ребенок успокаивается и быстро засыпает. Песня так и уводит за собой в сон своим ритмом.
Книга вся полностью - иллюстрациях, текст словно вписан в картинки.
Отличное качество обложки и бумаги, невысокая цена - это издание просто не имеет минусов. Не пожалеете о покупке!
Елизавета Юрьевна Васнецова родилась в 1937 году в Ленинграде, закончила художественное училище, институт живописи и институт книжной графики. Первая книга с её иллюстрациями вышла в 1973 году. А за книгу "Баю-баюшки-баю", изданной в 1990 году, Елизавета Юрьевна удостоилась Второй премии Всероссийского конкурса детской книги.
Сегодня выпускаются и книги с иллюстрациями её отца ("Волк и козлята", "Курочка в сапожках") и книга о судьбе, перипетиях жизни семьи художников ("Медведь летит, хвостом вертит"). И муж, и сын Елизаветы Юрьевны - художники.
Это книга с душой. Формат этой книги, качество печати и бумаги просто замечательны. С головой погружаешься в атмосферу русской деревни, чувствуешь русский дух народного фольклора. Вспаханные поля и густые темные леса, чистые реки, прекрасное светлое русское небо, маленькие домишки с резными расписными воротами и теплыми уютными печками. Мамы качают в люльках своих малышей...
"Матушка добра Вите кашки дала. Дитятко покушай, да и спи, золотой! Милое мое, крохотанненькое, ой люлю, ой люлю, умоленное". Здесь мы видим розовощеких ребятишек, сидящих на лавочках и кушающих наливные яблочки, разных котиков и зайчиков. И даже Бобай в книжке живёт, но не такой уж он и страшный, скорее сердитый!
Книга вызывает восторг! Бывает же такое - вроде и небольшая, а так от неё дух захватывает!!
По духу эта книга напоминает мне "Ладушки", проиллюстрированную Ю.Васнецовым.
Некоторые развороты книги.
www.rukukla.ru
♥♥♥
Спят усталые игрушки
Спят усталые игрушки, книжки спят,Одеяла и подушки ждут ребят.Даже сказка спать ложится,Чтобы ночью нам присниться.Ты ей пожелай: “Баю-бай!”
В сказке можно покататься на лунеИ по радуге промчаться на коне,Со слоненком подружитьсяИ поймать перо жар птицы.Глазки закрывай! Баю-бай!
Обязательно по дому в этот часТихо-тихо ходит Дрема возле нас.За окошком все темнее,Утро ночи мудренее,Глазки закрывай! Баю-бай!
Баю-бай, должны все люди ночью спать.Баю-баю, завтра будет день опять.За день мы устали очень,Скажем всем: “Спокойной ночи!”Глазки закрывай! Баю-бай!
♥♥♥
Песня большой медведицы
Ложкой снег мешая, ночь идет большая,Что же ты, глупышка, не спишь?Спят твои соседи — белые медведи,Спи скорей и ты, малыш!
Мы плывем на льдине, как на бригантине,По седым суровым морям.И всю ночь соседи — звездные медведиСветят дальним кораблям.
♥♥♥
Спи, моя радость, усни
Спи, моя радость, усни.В доме погасли огни.Птички затихли в саду.Рыбки уснули в пруду.
Месяц на небе блестит,Месяц в окошко глядит.Глазки скорее сомкни,Спи, моя радость, усни!
В доме всё стихло давно,В погребе, в кухне темно.Дверь ни одна не скрипит,Мышка за печкою спит.
Кто-то вздохнул за стеной,Что нам за дело, родной?Глазки скорее сомкни,Спи, моя радость, усни!
Сладко мой птенчик живёт.Нет ни тревог, ни хлопот.Вдоволь игрушек, сластей,Вдоволь весёлых затей.
Всё-то добыть поспешишь,лишь бы не плакал малыш.Вот бы так было все дни!Спи, моя радость, усни.
♥♥♥
За печкою поет сверчок
За печкою поет сверчок,Угомонись, не плачь, сынок.Вон за окном морозная,Светлая ночка звездная.
Что ж, коли нету хлебушка?Глянь-ка на чисто небушко:Видишь, сияют звездочки,Месяц плывет на лодочке.
Ты спи, а я спою тебе,Как хорошо там на небе,Как нас с тобою серый котВ санках на месяц увезет.
Будут на небе радости,Будут орехи, сладости,Будут сапожки новыеИ пряники медовые.
Ну отдохни хоть капельку.Дам золотую сабельку,Только усни скорей сынок,Неугомонный мой сверчок.
♥♥♥
Баю-баюшки-баю
Баю-баюшки-баю,Не ложися на краю.Прийдет серенький волчокИ ухватит за бочек.И потащит во лесокПод осиновый кусток.Ты к нам, волчик, не ходи,Нашу Дашу не буди.
♥♥♥
Баю-бай, баю-бай
Баю-бай, баю-бай,И у ночи будет край.А покуда детвораСпит в кроватках до утра.Спит корова, спит бычок,В огороде спит жучок.И котенок рядом с кошкойСпит за печкою в лукошке.На лужайке спит трава,На деревьях спит листва,Спит осока у реки,Спят сомы и окуньки.Баю-бай, крадется Дрема,Он разносит сны по дому.И к тебе пришел, Малыш,Ты уже так сладко спишь.
♥♥♥
Люли-люли-люли
Люли-люли-люли,Прилетели гули,Сели на воротцахВ красных чеботцах.Стали гули говорить,Чем нам Дашу накормить?Сахарком и медком,Сладким пряником.Сладким пряником –Коноплянником.Коровку подоим –Молочком напоим.Стали гули ворковать –Стала Даша засыпать.
♥♥♥
Колыбельная зайчонку
«Ночь пришла, — сказала мама.Ты ложись зайчонок спать!»Но зайчишка был упрямый,Не хотел идти в кровать.Мама зайчика качала, ветер гладил сонный лес,Мама зайке обещала, сон про чудо из чудес.«Спи ушастик, спи, мой сладкий!Лапкам надо отдыхать,Я в волшебную кроватку, положу тебя поспать.Для простынки шелковистой дали розы лепестки,Для подушки хмель душистый,Дал пушистые ростки.Одуванчиков воздушных в одеяло я вплела.Спи, мой славный, мой послушный,Ночка темная пришла!Зайка спит в пижамке чистой,У кроватки ночничок,На ромашке бархатистой,Дремлет яркий светлячок!
♥♥♥
Баю, баю, баю, бай
Баю, баю, баю, бай,Ты, собачка, не лай,
Ты, собачка, не лайМою дочку не пугай!И в дудочек не гуди,До утра не разбуди!А приди к нам ночевать,В люльке Машеньку качать.
Баю, баю, баю, бай,Ты, собачка, не лай,Белолапа, не скули,Мою Таню не буди.Темна ноченька — не спится,Моя Танечка боится…,Ты, собаченька, не лай,Мою Таню не пугай!
♥♥♥
laskovaya-mama.ru
Давно ли вы пели ребенку колыбельные? Может, нет больше толку в напевании колыбельных засыпающему малышу? И был ли вообще в них какой-то особый смысл, или же это просто песенка, как и любая другая, и нет никакой разницы, что, как и о чем петь своему чаду? Давайте разберемся.
Пойте детям колыбельные песни.Песня матери – главная песня в мире,начало всех человеческих песен.
Расул Гамзатов
Давным-давно наши прапрапрабабушки заметили, что младенец успокаивается и засыпает от монотонного покачивания. Потому и придумали колыбель (люльку), специальную кроватку для укачивания ребенка. Люлька подвешивалась к потолку, и ребенок проводил в ней много времени, пока мама, качая колыбель, занималась домашней работой. Ну а на ночь мама пела малышу колыбельную, и песенка делала свое усыпляющее дело.
Колыбельные песни придумывались специально для самых маленьких. Малыш не понимает слов, не знает, кто все эти «заюшки», «гуленьки», «твои соседи белые медведи», но зато слышит успокаивающие интонации маминого голоса, мелодичный напев – и этого достаточно. Младенец чувствует, что его любят, ему хорошо и спокойно. И он засыпает. А слова сами собой запоминаются, чтобы быть узнанными позже.
Чтобы петь колыбельные, не обязательно дожидаться рождения малыша. Доказано, что примерно с пятого месяца беременности малыш слышит звуки, различает и запоминает их. И после рождения, услышав знакомые мамины песни, узнает их и затихает, успокаивается.
Через колыбельные идет приобщение ребенка к культурным традициям своего народа. В песнях описываются народные обряды, опыт предыдущих поколений, рассказывается (вернее – пропевается) великое множество бытовых подробностей, дающих новым поколениям представление о том, как жили их предки. Вместе с потешками, сказками, приговорками, прибаутками, считалочками и загадками колыбельные создают особый мир детства. Мир, где малыш не только мамин и папин сын (дочь), но и «сын народа», как бы пафосно это ни звучало. Это своеобразная настройка генетической памяти, благодаря которой ребенку будет проще жить в своем этническом социуме.
Спи, сыночек, сладко-сладко,Ангел встанет у кроватки –Будет рядышком стоять, сон твой охранять.
Как пойдут гулять ромалэ,Как пойдут плясать чавалэ –Видишь, солнышко с луной светит нам с тобой.
Будешь сильным, будешь смелым.Мчатся кони в поле белом.Вот заснул наш Ветерок, спи и ты, сынок.
У серой курочки гнездо.Под алтарем лежит оно.Но ребенок нашел яйцоИ его сразу съел. Ко-ко.
У черной курочки гнездоВ шкафу, на полочке оно.Но ребенок нашел яйцоИ его сразу съел. Ко-ко.
У белой курочки гнездо,В сарае спрятано оно.Но ребенок нашел яйцоИ его сразу съел. Ко-ко.
У рыжей курочки гнездо,На сене сделано оно.Но ребенок нашел яйцоИ его сразу съел. Ко-ко.
У бурой курочки гнездо,На Луне лежит оно.Но ребенок нашел яйцоИ его сразу съел. Ко-ко.
Спи, мой молодец!Отец пасет овец.Мать ушла за сном,На дереве дремлет он.
Спи, мой молодец!Спи, малыш, спи.А на улице гуляют две овцы – черная и белая.А если ребенок не хочет спать – придет черная и укусит его!Спи, малыш, спи…
Не обошлось в колыбельных и без гендерных особенностей. В песнях «для мальчиков» и «для девочек» содержится, можно сказать, руководство к действию. Например, колыбельная для девочки:
Со вечера дождик,Со вечера дождикЗемлю поливает,Землю поливает,Траву прибивает,Траву прибивает,Брат сестру качает,Брат сестру качает,Ее величает.Ее величает:
Расти поскорее,Расти поскорее,Да будь поумнее.Да будь поумнее,Собой хорошее,Собой хорошее,Лицом побелее,Лицом побелее,Косой подлиннее,Косой подлиннее,Нравом веселее,Нравом веселее,
Вырастешь большая,Вырастешь большая,Отдадут тя замуж,Отдадут тя замужВо чужу деревню,Во чужу деревню,В дальнюю сторонку.
Со вечера дождикЗемлю поливает,Землю поливает,Брат сестру качает.
А колыбельная для мальчика рассказывает об историческом предназначении мужчины:
Милый мальчик,шустрый мальчик,сильный мужичок.
Он лисицу добудет,и зайца добудет,и песца добудет,и куропатку добудет.Он хозяин и оленевод.
Ну и как же без воспитательного момента? Если ребенок капризничает – колыбельная выбирается соответствующая:
Бай татарин-басурманПосадил девку в карман.Девка голосом ревет,Свои волосы дерет.Свои волосы дерет,Детям спать не дает.
Колыбельные разных народов похожи между собой. В основном принципами организации музыки и текста. Да еще эффектом, оказываемым на ребенка, и глубоким смыслом. А вот фигурирующие в таких песнях животные, явления природы, люди и боги – различаются. Именно с их помощью ребенку и передаются знания об окружающем мире, роли человека и народа в формировании счастливой жизни. Наши предки-педагоги это понимали и максимально использовали.
Всякие ласковые «люли», «люшеньки-люли» вставляются в тексты колыбельных не ради красного словца. Они произошли от имени дочери богини Лады – Лели. Это богиня Весны, цветов, юности и женственности. Леля заботится об урожае, домашнем уюте, материнстве, малышах.
Обращение к ребенку в колыбельных обязательно идет по имени. Это личная песня. Даже если она не была написана специально для конкретного ребенка, мама или бабушка просто заменяют имя. Иногда упоминают даже какие-то подробности про собственное чадо. Добавим к этому мамин голос – и песня действительно становится личной.
Люшеньки-люли,Спи, дитя, усниДо утренней зари,До свежей росы.
Ай, люли-люленьки,Прилетели гуленьки,Сели гули на кровать,Стали гули ворковать,
Стали гули ворковать,Стал Андрюша засыпать.
Часто в колыбельных упоминаются птицы. В древнеславянском мировоззрении они являются вестниками Бога и помогают маме заботиться о подрастающем младенце.
Не обошлось в колыбельных и без котов. Вот только котам досталась не такая простая роль. Дело в том, что у славян кот олицетворяет вредоносную силу. Так что в колыбельной он берет на себя все плохое, весь вред, направленный на дом и его обитателей. Поэтому, баюкая ребенка, кот защищает его, берет удар на себя.
Баю-баюшки-баю,Баю, Сашеньку, баю!Приди, котик, ночевать,Мою детоньку качать,Качать, прибаюкивать.
Уж как я тебе, коту,За работу заплачу:Дам кусок пирогаИ кувшин молока.
Колыбельные бывают не только народного авторства, многие поэты сочиняли их. Правда, ритм и мелодии в таких колыбельных совсем другие, да и слова/выражения используются более сложные. Еще в XIX веке сборники с колыбельными песнями пользовались большой популярностью.
Известные русские поэты, такие как Лермонтов, Цветаева, Гумилев, Ахматова, Бродский, Набоков, Жуковский, Блок, Брюсов, Плещеев, да и многие другие, внесли свой вклад в «колыбельное» творчество.
В небе звездочки горят,В речке струйки говорят,К нам в окно луна глядит,Малым деткам спать велит:«Спите, спите, поздний час,Завтра брат разбудит вас…»
Александр Блок
Все, что дышит на земле,Сладко спит в полночной мгле,Дремлют птички и цветы;Отдохни, усни и ты…
Константин Бальмонт
Спи, как рыбы, птицы, львы,Как жучки в кустах травы,Как в берлогах, норах, гнездахЗвери, легшие на роздых…
Валерий Брюсов
Старший брат сестру баюкал:– Ну, не купим мяч,Принесу обратно кукол,Только ты не плачь.
Ну, не плачь, не будь упрямой.Спать пора давно…Ты пойми, я папу с мамойОтпустил в кино.
Агния Барто
Непростое время двадцатых годов XX века наложило на детский эпос свои отпечатки – политизированные колыбельные транслировали ребенку уверенность в советской силе и мощи, а также в силе и мощи малыша как представителя могучей страны. М. П. Герасимов, например, ласково обращался к ребенку как к дизелю:
Спи, мой мальчик,Спи, мой свет.Сон твой охранит Совет.
Спи, мой дизель,Спи, силач,Баю-баюшки, не плачь.
Немало колыбельных можно встретить в известных мультфильмах и фильмах. Песни были написаны специально для них, но оказались такими удачными, что с экрана перешли в нашу жизнь.
Колыбельная Медведицы из мультфильма «Умка»Музыка: Евгений КрылатовСлова: Юрий Яковлев
Колыбельная из кинофильма «Цирк»Музыка: Исаак ДунаевскийСлова: Василий Лебедев-Кумач
Пожалуй, лучшее, что создала за всю свою многовековую историю традиционная педагогика (и что сохранила до настоящего времени), – это колыбельные песни. В наши дни мамы (и даже папы) тоже иногда сочиняют для своих чад колыбельные.
Колыбельная – самая простая песня на свете. Не требует ни музыкального сопровождения, ни особых вокальных данных. Но без нежности и ласки не обойтись. Важно лишь соблюдать особый ритм, выдерживать такт. Ну и мелодия должна быть такой, чтобы от нее в сон клонило.
Засыпая, ребенок слышит ласковую мамину песню. Слова беспрепятственно проникают в подсознание, музыка – в душу, мамин голос успокаивает, умиротворяет, дает ощущение надежности, спокойствия, мира. Приятных снов!
Колыбельная из кинофильма «Долгая дорога в дюнах»Музыка: Раймонд ПаулсСлова: Эмилия Аспазия
Колыбельная из кинофильма «Зеленая карета»Музыка: Александр СухановСлова: Овсей Дриз
Текст: Лара Покровская, педагог-психолог, психолог-консультант
Иллюстрации Н. Климентовской
Опубликовано в журнале «Виноград»,
№ 6 (74), ноябрь-декабрь 2016
www.pravmir.ru
|
|
|
|
|
|
