Бетховен
Он счастья ждал...
Когда ему дались
Все звуки мира —
От громов гремучих
До лепета листвы;
Когда дались
Таинственные звуки полуночи:
Шуршанье звезд
На пологе небес
И лунный свет,
Как песня белой пряжи,
Бегущей вниз...
Когда ему дались
Все краски звуков:
Красный цвет набата,
Малиновый распев колоколов,
Далась ручьев
Серебряная радость,
Дались безмолвья
Черная тоска
И бурое кипенье
Преисподней...
Когда ему дались
И подчинились
Все звуки мира
И когда дались
Все краски звуков,—
Молодой и гордый,
Как юный бог,
Стоящий на горе,
Решил он силу их
На зло обрушить.
Закрылся он,
Подобно колдуну,
Что делает из трав
Настой целебный,
И образ он призвал
Любви своей,
Отдав всю страсть
Высоким заклинаньям.
На зов его,
На тайное — «приди»
С улыбкою,
Застенчивой и милой,
С глазами тихими,
Как вечера,
Вошла Любовь,
Напуганная жизнью.
Вошла Любовь,
Печальна и бледна.
Но чем печальнее
Она казалась,
Чем беззащитнее
Была она,
Тем больше сил
Для битвы
В нем рождалось.
Уже потом
От грома,
От огня,
От ветра,
От воды,
От сдвигов горных
Он взял себе такое,
Перед чем
В невольном страхе
Люди трепетали.
Когда же это все
Соединилось
И стало тем,
Что музыкой зовется,
Пришли к нему
На гордое служенье
Апостолы
Добра и Красоты.
Они пришли
И принесли с собою
Валторны,
Флейты,
Скрипки,
Контрабасы,
Виолончели,
Трубы и литавры,
Как верные его ученики.
По знаку
Бурное его творенье
Со злом
За счастье
Начало боренье,
За чистоту,
За красоту страстей,
С жестокостью,
С пороками людей.
В громах и бурях
Небывалой мощи,
Преодолев презрение свое,
Он полоскал их души,
Как полощут
В потоке чистом
Старое белье.
И вот уже,
Испытывая жажду
Добра,
Любви,
Красивой и большой,
Томились люди,
И тянулся каждый
За просветлевшею
Своей душой.
Недоброе
И пагубное руша,
В борении
Не становясь грубей,
Он вскидывал
Спасенные им души
И в зал бросал,
Как белых голубей.
Великие
Преодолев мученья,
Всей силою
Своих волшебных чар
Он победил.
И мир его встречал
Слезами
И восторгом
Очищенья.
Он вышел в ночь
Сказать свое спасибо
Громам,
Ветрам,
Луне золотобокой,
Сказать спасибо
Водам серебристым
И поклониться
Травам и цветам.
Он проходил
И говорил спасибо
Высоким звездам,
Что ему светили,
Косматым соснам,
Рыжим тропкам леса
И перелетным иволгам
В лесу.
А на заре,
Когда он возвращался
К своей Любви,
Раздав благодаренья,
У городских ворот
С ухмылкой мерзкой
Несправедливость
Встретила его.
— Ты зло хотел убить,—
Она сказала.—
Убей свою любимую сначала.
Любовь тебе, великий,
Изменила,
Тебя
Пустому сердцу предпочла.
Он был упрям
И сразу не поверил,
Все шел и шел.
Гонимый той же страстью,
Все шел и шел,
Пока лицо Измены
Не подступило вдруг
К его лицу.
Бетховен вздрогнул
И остановился,
Закрыл глаза
От горя и обиды
И, голову клоня
Перед судьбою,
Взревел,
Как бык,
Ударенный бичом.
И лоб его,
Досель не омраченный,
Тогда и рассекла
Кривая складка,
Что перешла потом
На белый мрамор
И сохранилась в камне
На века.
Убитый горем,
Он восстал из праха,
Тряхнул своей
Бетховенскою гривой,
Сжал побелевшие
От гнева губы
И стал опять
Похожим на бойца.
— Ты сгинешь, зло,—
Грозил ему Бетховен,
А вместе с ним
Грозил и всем порокам,—
Вы все–таки погибнете,
Пороки,
Умрете,—
Он сказал,—
В утробе зла!
Постыдные,
Сегодня вы живете
Лишь только потому,
Что я ошибся,
Лишь только потому,
Что в нетерпенье
Не соразмерил
Голоса стихий.
Людское зло
Я изгонял громами,
Людской порок
Я изгонял огнями,
Не догадавшись вовремя,
Что ими
И без того
Уже разбужен страх.
На этот раз
Начну совсем иначе,
Возьму в расчет
Совсем иные силы.
Я поступал
Как гневный небожитель,
А поступлю
Как скорбный человек.
На этот раз
Из всех звучаний мира
Все нежное
Возьму себе в подмогу,
И то,
Чего не сделал
Страхом кары,
Свершу любовью я
И красотой.
Закрылся он,
Подобно колдуну,
Что делает из трав
Настой целебный,
Призвал на помощь
Горести свои,
Чтоб силу дать
Страстям исповедальным.
Теперь он взял
От всех земных красот:
От птиц,
От зорь,
От всех цветов,
От речек —
Все чистое,
Все доброе, чему
В любви притворной
Люди поклонялись.
Все это взял он,
Как пчела нектар,
Как листья свет,
Как темный корень влагу.
Все это взял он
И соединил
Своей неутоленного
Печалью.
Соединив,
Разъял,
Как белый свет
На переливы радуг
Семицветных
Разъять способны
Капельки дождя,
Когда они
Встречаются с лучами.
Еще разъял —
И с нотного листа
Глядели знаки
Красоты дробимой.
Так нужно было,
Ибо красота
Лишь в чистом сердце
Станет неделимой.
— Да сгинет зло!—
Сказал себе Бетховен,
В зал поглядел
И пригрозил порокам:
— Вы все–таки погибнете,
Пороки,
Умрете вы
В самой утробе зла!
Он подал знак,
И в сутеми вечерней
Запели скрипки
И виолончели.
И повели,
Перемежая речи,
Извилинам души
В тревожный мир
Исканий человечьих,
В тот новый мир,
Где не бывает лжи.
И юных повели,
И поседелых,
И павших всех,
И не успевших пасть —
За самые далекие пределы,
Где злое все
Утрачивает власть.
Они вели
К той милой,
Чистой,
Гордой,
К Возлюбленной,
Чье имя Красота,
Дойти к которой
По дороге горной
Всю жизнь мешала им
Недоброта.
И отреклись они
От жизни прошлой,
Порочной и корыстной,
В первый раз
Не от беды,
Не от обиды ложной
Заплакали,
Уже не пряча глаз.
Как дровосек
Со лбом разгоряченным,
Усталым жестом
Смахивая пот,
Он поклонился
Новообращенным
И вышел в ночь
Из городских ворот.
Он вышел в ночь
Сказать свое спасибо
Лесам,
Полям,
Создавшим человека,
И потому
Со дня его рожденья
Имеющим над ним
Большую власть.
— Я победил!—
Торжествовал Бетховен.
Я победил!—
В порыве благодарном
Упал на травы он,
Раскинул руки
И прошептал земле:
— Благодарю!
Земля молчала,
И молчали птицы,
Леса молчали,
И молчали реки.
— Что вы молчите?!—
Закричал Бетховен
И не услышал
Крика своего.
До сей поры
Он не был одиноким
Друзья ушли —
Любимая осталась,
Любимая ушла —
Была природа...
Теперь сама природа
Отреклась.
Когда он шел
Дорогою безмолвья,
Его опять
На перекрестке жизни
Уже беззвучным смехом
Повстречало
Убитое
И проклятое зло.
Бетховен побледнел,
Остановился,
Нахмурил лоб
Под гривой богоборца,
С глубин души
Призвал для битвы звуки
И тайным слухом
Он услышал их.
И победил
Сраженный победитель.
В борьбе со злом
Постиг он все законы.
Зло изощрялось
В хитрости,
В коварстве —
В искусстве добром
Изощрялся он.
И лоб его,
Отмеченный скорбями,
Еще не раз
Пересекали складки,
Что перешли потом
На белый мрамор
И сохранились в камне
На века.
1961
45parallel.net
«ПО ГЛАВНОЙ СУТИ…»
Особенности лирики Василия ФедороваЛюбовь мне как блистаниезвезды над миром зла.В.Д.Фёдоров
Литературная общественность страны, любители и почитатели русской поэзии 23 февраля 2018 отмечают 100-летие выдающегося поэта Василия Дмитриевича Фёдорова.
Василий Фёдоров – один из самых совестливых русских поэтов второй половины двадцатого века, достойно продолживший лучшие традиции нашей отечественной, духовно-нравственной, гражданской, патриотической поэзии. С юношеских лет я знаю и люблю творчество Фёдорова. Особенно мне близки его стихи о любви и России. Накануне юбилейной даты мне захотелось поделиться своим восприятием его лирики. Надеюсь, что мои чувства и переживания найдут отклик у поклонников его творчества, если вы сочтёте возможным напечатать мою статью. Чем больше людей разного возраста соприкоснется с искренними, добрыми стихами великого поэта, тем светлее и чище будут их души и сердца. И как никогда сегодня актуальны его строки:
Всё испытав,Мы знаем сами,Что в дни психических атакСердца, не занятые нами,Не мешкая займёт наш враг,Займёт, сводя всё те же счёты,Займёт, засядет,Нас разя…Сердца!Да это же высоты,Которых отдавать нельзя.
* * *«Ушло в прошлое и стало историей время нашей юности», — такими словами начала очередную встречу одноклассников бессменный комсорг нашего класса Нина Кострикина, достала из сумочки такую знакомую мне тетрадку в коричневой обложке. Неужели сохранила? Почти полвека прошло, когда в девятом классе мы решили завести такую тетрадь, в которой будут записаны самые лучшие стихи о любви. Позже мы записывали туда и разные умные мысли, и просто понравившиеся выражения, за что тетрадь получила название «Цитатник». Всякий раз при написании сочинений мы обращались к ней и всегда находили нужную цитату.
Не открывая тетради, Нина почитала стихотворение Фёдорова «По главной сути жизнь проста…». И в который раз! Эти простые строчки поразили меня своей глубиной, искренностью и нежностью. Во второй половине XX века имя Василия Фёдорова стало известно и популярно, а произошло это потому, что в своих стихах он писал о самом главном: о жизни и смерти, о добре и зле, о любви к Родине и любви к женщине. В нашей тетради было много стихотворений Федорова. Ведь все мы переживали время первой любви и первой влюбленности, а поэтические строки будили, подогревали, волновали наши чувства. С особым вниманием прочитали мы «Книгу любви» и стали размышлять о том, что музыканты и поэты, художники и писатели из года в год, из столетия в столетие обращаются к вечной теме любви, потому что это чувство связывает все живое на Земле, помогает в трудные минуты, согревает души. Романтичная и нежная, робкая и страстная, преданная и безответная… Какой разной бывает любовь… Она может дарить радость и причинять боль. А еще наполняет нашу жизнь смыслом. Без нее пусто даже самому благополучному и успешному человеку. Любовь — это то, с чего начинается человек. Любовь — это то, что составляет суть жизни:
По главной сутиЖизнь проста:Ее уста…Его уста..Она простаПо доброй сути,Пусть только грудьПрильнет ко груди.
Как удивительно точно и удивительно просто сказано! Не надо лишних слов и движений: «Его уста, ее уста, а грудь прильнет ко груди…». Именно уста, это устаревшее слово раскрывает великое таинство поцелуя, который все объясняет без слов. А какое замечательное слово – «прильнет»! Ни один синоним – приблизиться, присоединиться – не может пояснить главного, что содержится в значении этого слова: теплоты и любви, бесконечного доверия и огромного желания слиться, стать единым существом. Читаешь, перечитываешь эти строки и думаешь о том, как было бы легко и счастливо жить нам всем, если бы все усвоили эту простую мудрость и cмысл жизни:
Весь смысл ееИ мудр, и прост,Как стебелькаВесенний рост.А кровь солдат?А боль солдатки?А стронцийВ куще облаков?То всё ошибки,Всё накладкиИ заблужденияВеков.А жизни суть,Она проста:Ее уста,Его уста…
Любовь — это самое поэтически-возвышенное, чистое и прекрасное чувство. Она неповторима и вечна, как жизнь. Тема любви неисчерпаема в литературе и искусстве, ибо само это чувство нетленно, всегда ново и неповторимо для каждого человека. Настоящая любовь всегда бескорыстна и самоотверженна. «Любить,- писал Лев Николаевич Толстой,- значит жить жизнью того, кого любишь». А Аристотель говорил по этому поводу так: «Любить — значит желать другому того, что считаешь за благо, и притом не ради себя, но ради того, кого любишь, и стараться по возможности доставить это благо». Для любящего самое главное – счастье любимого существа. Всему этому есть подтверждение в стихах Фёдорова. Именно об этом его замечательная поэма «Седьмое небо».
…Прошли годы. Мы давно уже стали взрослыми, вырастили детей, помогаем растить внуков. И в который раз, переживая вместе с детьми это волнующее чувство любви, мы снова и снова обращаемся к стихам Федорова. Совсем скоро вся литературная общественность и все любители русской поэзии будут отмечать сто лет со дня рождения Василия Дмитриевича Федорова. К юбилейной дате издаются новые сборники лучших произведений поэта. Несомненно, они пополнят городские и сельские библиотеки, займут свое достойное место среди любимых книг в домашних собраниях поклонников его творчества.
Василий Фёдоров — поэт, в лирике которого тема любви является одной из главных и сквозных. В любви он видел и «ловушку человеческого грешного характера, и дар небес». Фёдоров воспевает женщину, боготворит ее. Также он упоминает всем известную Еву, первую женщину, называя ее «той, первой, изгнанной из рая». В строчках « о, женщина, краса земная» он сравнивает её с красотой земли, с природой, в которой все создано для любви:
«Земля» — доброе слово,Но оно для любви.«Весна» — теплое слово,Но оно для любви.«Звезда» — дивное слово…И оно для любви.Все для любви:И земля,И весна,И звезды.Весь годТрудилась вселенная,Весь год хороводила,Чтобы пришлоВеликое противостояниеНаших сердец.
Любовь согревает, раскрывается наше сердце, любовь открывает ворота нам в жизнь. И если хоть немного в душе у нас любви, значит, наша жизнь продолжается. Фёдоров любовью называет звезду, которая непрерывно светит над нашим миром. Так же он отмечает, что любовь призывает творить добро: «Любовь мне — как призвание на добрые дела». По словам поэта, любовь вечно зовет человека вперед, толкает его на новые открытия. Чувство любви он сравнивает с правом на еду и питье: «Любовь — как жажда истины, как право есть и пить». И в заключительных строках Василий Федоров утверждает, что он умеет любить и что он один такой.
Любовь мне —Как блистаниеЗвезды над миром зла.Любовь мне —Как призваниеНа добрые дела.Чтоб мирОтмылся дочиста,Душа тревогу бьет.Любовь мне —Как пророчество,Зовущее вперед.Любовь —Как жажда истины,Как право есть и пить.Я, может быть,Единственный,Умеющий любить.
Это одно из самых замечательных стихотворений о любви, на наш взгляд, созданных Василием Фёдоровым. Стихи очень музыкальны, и поэтому многие композиторы обращаются к лирике Фёдорова и пишут на них прекрасные романсы. А на это стихотворение поэта существует несколько музыкальных вариантов: и романс, и лирическую песню.
Любовная лирика Василия Фёдорова занимает значительное место в его творчестве. По его стихотворениям о любви можно безошибочно определить ценностные ориентиры поэта, его нравственные принципы, понимание смысла человеческой жизни, назначение поэта и поэзии. Любовная лирика поэта — это его моральный кодекс, дающий представление о том, что ему в жизни дорого, какие чувства для него святы, что ему ненавистно в жизни.
Безусловно, читая и перечитывая стихи Фёдорова, открываешь новые грани его творчества, но несомненно одно — он сумел сказать свое, неповторимое слово о любви и совершенно прав, утверждая: «Своей любви я здание воздвиг…»
ВАЛЕНТИНА ПОНОМАРЁВА, учитель
Василий ФЁДОРОВ (1918—1984)
ЗАМЕТЫ
* * *Себе сказалИ говорю другим,Всем говорюС упорством постоянным:Язык любвиНе может быть нагим,Язык борьбыНе должен быть туманным.
***Что пользыВечноМалым пробавляться:Бояться житьИ умереть бояться!
***Великий ПушкинГоворил когда-то:Поэзия должна бытьГлуповата.Раскрой же смыслЗагадки до концаИ отличать учись всегда тыОт глуповатогоГлупца.
***Пусть недруги бранят,Трудись, не споря.Они тебя гранят,Себе на горе.
***ПоэзиейПриписанный к векам,К бессмертью слов,Когда меня карают,Как Будда,Я не мщу своим врагам —Они с годамиСами умирают.
***С любовью —Хоть гроза!А без любви, беднягам,Нам небо как глаза,Подёрнутые мраком.
***Мне дорог смех,Но всё же различайВеселье глупостиИ мудрости печаль.
***До всенародного признаньяПути заведомо трудны.Поэт обязанЖить в изгнаньи,Хотя бОт собственной жены.
***Всё выскажу,Ни перед кем не струшу,Не отступлюНи пред какими лицами.Невысказанный,Гнев убивает душу —Не становитесьСамоубийцами!
***Известный спорМеж школами и школкамиЗакончу я,В сознаньи правоты.Хоть наши МузыИ ходили голыми,Поэзия не терпит наготы.
***Как мы пишем?Как летаем мы?Все по-разному смелы:Воробьи летают стаями,Одинокими — орлы.
***В какие страны и краяУходит молодость моя?Когда бы знал туда я путь,Пошёл бы я её вернуть.
***Хочешь ведать,Как писалось?На душеЗа жизнь моюВсё скипелось,Всё слежалось.Отколю —И выдаю.
***Вам, девушки,К семье идущим,Желал бы яИз благ земных —Детей,Не слишком озорных,Мужей,Не очень много пьющих.
***Говорят,Моя строкаПро любовь,Что так горька,Детям хуже яда…
ДетямДайте Маршака,А меняНе надо.
***Есть в дружбеДоброе ядро,Прекрасно слово — друг,Но дружба —Это не бюроПриятельских услуг.
***Любит совесть?Нам не в новостьДоброта людей таких.Негодяи любят совесть,Когда совесть —У других.
***Я ваших сочувствийНе слушаю,Что из носу кровь потекла.Борьба — это самое лучшее,Что жизньПодарить мне смогла.
***Различий нет,А есть года,Есть возраст —Разница лишь в этом.НаружностьюЗемля — планета,А в глубинеОна — звезда.
***Моя любовьДавно в годах.Как яблоня на горкеВ отяжеляющих плодахНуждаетсяВ подпорке.
***Бог любви,Я снова в сердце ранен.Огради от смертного одра,Удержи меня на светлой грани,Чистой граниМира и добра.
***Милый друг,Хочу сказать,Чтобы знал ты наперёд:Радость надо нам искать,А печальСама найдёт.
***Берегите меняДо последнего дня,Берегите меняДо последнего часа,Берегите меня,Как цыгане коня,Чтобы гикнуть потомИ умчаться.
РУССКИЕ ПОЭТЫ
Они судьбу не выбирали,Судьба их выбрала самаЗа блеск таланта и ума,В момент, когда они сгорали.В их гордой жизни без кривульСтрашит непонятая блажь их.Увы, ни собственных, ни вражьихПоэты не боялись пуль.Они весь мирОбъять могли.В них удивительно,Как чудо,Высот надземных амплитуда:От БогаДо — щекой земли.Они в судьбе своей большойНепостижимые в размахе,Глубокой думой —Патриархи,ГусарыСердцем и душой.Они у смерти на видуБывали пагубно охочиХодить по краю дня и ночи,Чтоб видеть солнцеИ звезду.Как необъятное объять,Затмить враждуСвоей судьбою?..Вам, дальним,Занятым собою,Поэтов русскихНе понять.
СОЛОВЬИ
Игорю Кобзеву
Жизнь потекла егоИ вкривь и вкось:В работе нелады, раздоры дома.Раскритикованный насквозь,В двенадцатом часуОн вышел из райкома.
Весенний воздух был хмелён и свеж.Он, как вино, впивал его глотками.Не разбирая ни дорог, ни меж,Шагал к рекеТо полем, то лугами.
О берег волны полусонно бьют.Волна отступит,Прошумит и смолкнет…А за рекою соловьи поют —Один присвистнет,А другой прищёлкнет.
Забыть бы о райкоме, и жене,И «строгаче» своём,Но отчего же,Чем песня соловьиная нежней,Тем на душе становится всё горше?
А соловьи смелей:Мол, мы поём.Чтоб радость пробудить,Настроить мысли.Мы, соловьи, настойчиво зовёмНе к отдыху души,А к лучшей жизни.
Не развлекаем —Помогаем жить,Страдать, любитьСильней и полновесней.Вся ваша жизньДолжна красивой быть,Как наши песни.
* * *В надежде робкой,Как юнец,Отдав себяЛюбви и прочему.Вернулся я к столу рабочемуС душой измученной вконец.Ты снова будешь ли по мне,Мой старый стол,Пегаса пряслина?Так возвращаются боязненноК давно покинутой жене.И было быВойти в настройНамного легче,Будь бы грешница…Мне улыбается столешницаУлыбкою, увы, пустой.
* * *
С.И.Шуртакову
ЧужомуВ мире прошлого,Мне в годах, как в часу.Я человек без прошлого,Я всё с собой несу.Я, ошалев от бремени,И действием и сномВесь в настоящем времениИ ни в каком ином.Вы всё-то вспоминаете,А мне с Душой сквознойНе надо даже памяти,Поскольку всё со мной.Мне с мыслями нестарымиИ в пору сединыНе бегать с мемуарамиВ издательства страны.Мне времена,Что времечко,Хоть вышел из веков…Вот так,Мой милый Сенечка,Дружище Шуртаков!
* * *Не стол, а хаосС музой в кабале…— Не тронь! — кричу. —В порядке мало проку,Мне этот хаосНужен на столе,Чтобы творить мирыПодобно богу!
* * *Мой знакомый,Захмелевши, тужит:Говорит,Что человекСтал хуже.
Говорит,Что против жизни прежней,Той, ещё не брошенной в разбег,Человек сталНесравненно грешней,Стал порочнейНовый человек.
Морщась,Заключает он устало:— Страха божьегоВ душе не стало.
Страх ему?!Да пропади он прахом!Средь людей,Не знающих оков,Праведность,Внушаемая страхом,Во сто кратПозорнее грехов.
Так легкоДойти до разделенья:Бог — одним,Другим — товарищ Ленин.А ведь помню,До большой удачиВ службе, в дружбеИ в других делах,До машины,До богатой дачиБыл ему не нуженБожий страх.
Видно, хочет он,Чтоб божьи страхиВыполняли рольЦепной собаки.
souzpisatel.ru
СКУЛЬПТОР
Он так говорил: — Что хочу — облюбую, А что не хочу — недостойно погони. Казалось, не глину он мнет голубую, А душу живую берет он в ладони. Ваятель, Влюбленный в свой труд до предела, Подобен слепому: Он пальцами ищет Для светлой души совершенное тело, Чтоб дать ей навеки живое жилище. Не сразу, Не сразу почувствовать смог он, Не сразу увидеть пришедшие властно: И девичий профиль, И девичий локон, Капризную грудь, Задышавшую часто… Но тщетно! И, верен привычке старинной, Он поднял над нею дробительный молот За то, что в душе ее — глина и глина… За то, что в лице ее — холод и холод… Нам жизнь благодарна Не славой охранной, А мукой исканий, открытьем секрета… Однажды, На мрамор взглянув многогранный, Ваятель увидел в нем девушку эту. Невольно тиха И невольно послушна, Она, полоненная, крикнуть хотела: "Скорее, скорее! Мне больно, мне душно, Мне страшно! И мрамор сковал мое тело". — Не будешь, Не будешь, Не будешь томиться, Ты видишь, как рад твоему я приходу! Схватил он резец, Словно ключ от темницы, И к ней поспешил, Чтобы дать ей свободу. Заспорил он с камнем, Как с недругом ярым… И, споря с тем камнем, Боялся невольно, Чтоб пряди не спутать, Чтоб резким ударом Лицо не задеть И не сделать ей больно. Из белого камня она вырывалась, Уже ободренная первым успехом, С таким нетерпеньем, Что мрамор, казалось, Спадал с ее плеч горностаевым мехом… С тех пор, Равнодушная к пестрым нарядам, Легко отряхнувшись От мраморных стружек, Глядит она тихим, Задумчивым взглядом На мимо идущих веселых подружек. На жизнь трудовую, Чтоб здесь не стоять ей, Она променяла бы долю такую. Стоит и не знает она, что ваятель, Блуждая по городу, Ищет другую.
litresp.ru
Василий Дмитриевич Федоров - русский, советский поэт и писатель, чей столетний юбилей мы отмечаем в этом году. Он внес огромный вклад в развитие советской и русской литературы. На счету у автора несколько десятков стихотворений, 5 произведений в прозе и 7 собраний сочинений о природе, жизни и любви.
Биография Василия Дмитриевича Федорова началась 23 февраля 1918 года. Маленький Василий был девятым ребенком в семье простых рабочих. Жила семья Федоровых в деревне Усть-Искитимское (ныне в черте г. Кемерово).
Все детство и юность будущий поэт провел в деревне Марьевка, которую он позднее описал в одной из своих повестей. Многодетная семья жила небогато, но очень дружно. Ребята помогали друг другу и родителям, заботились о семейном хозяйстве, вместе познавали мир. Маленький Василий очень любил проводить время на природе, любуясь ее красотой и необъятными просторами. Именно в детские годы зародилась в душе поэта любовь к природе. Эту любовь и свое восхищение передал впоследствии Василий Дмитриевич Федоров в стихах о природе, получивших всенародную любовь.
Будущий поэт Федоров Дмитрий Васильевич обучался в четырехлетней школе родной деревни. После окончания четырех классов он год проработал в колхозе. В 1930-м поступил в семилетнюю Жарковскую школу, которая находилась в 12 верстах от дома.
В 1931 году Василий был принят в комсомол. Окончив в 1932 году 6 классов, парень был вынужден оставить обучение по причине административно-бытовых трудностей и вернуться в колхоз. Благодаря своей сообразительности и ответственному отношению к труду, Василий Федоров был назначен комсомольским вожаком в колхозе, а затем вошел в состав правления колхозной артели.
Несмотря на то что Василий окончил только 6 классов, в 1934 году он сумел поступить в Новосибирский техникум машиностроения, переименованный позже в авиационный.
Именно во время обучения в техникуме Василием Дмитриевичем Федоровым были написаны первые стихи.
В 1935 году будущий поэт решил попробовать свои силы в литературном конкурсе, который проводился в техникуме. Парня ждал успех и первая премия за свои стихи. Товарищи посоветовали не останавливаться на достигнутом, и Василий отправил свои работы в газету "Большевистская смена", подписавшись как Василий Лехин. После этого, в 1936 году, В. Д. Федоров столкнулся и с первой критикой в свой адрес. В газете "Задачи литературной консультации" была опубликована статья, в которой поэту посоветовали на время оставить литературу и продолжить обучение.
В 1938 году В. Д. Федоров окончил Новосибирский авиационный техникум и по распределению попал в город Иркутск. Там он работал на авиационном заводе и активно печатался в заводской многотиражке "Сталинец". Его стихотворение "К матери" было опубликовано даже в областном периодическом издании:
Верю я,
Что люди очень скоро
Подобреют в мудрости глубокой,
Но любовь, как яблоко раздора,
Навсегда останется
Жестокой...
25 июля 1940 года в заводском многотиражном издании было напечатано стихотворение "Надо видеть", которое стало знаковым в творчестве Василия Дмитриевича Федорова:
Удивляться — мало. Надо видеть.
Надо сердцем чувствовать и знать.
Если ты умеешь ненавидеть,
Научись любить и побеждать...
В годы Великой Отечественной войны Василий Федоров трудился на Новосибирском авиационном заводе имени В. П. Чкалова, где занимал должность технолога, мастера.
В это же время продолжал писать стихотворения, очерки и повести. Здесь же вступил в Новосибирское общество писателей. В это же время литературные произведения Федорова начал печатать журнал «Сибирские огни».
В 1944 году 9 стихотворений Федорова вошли в коллективный сборник стихов молодых писателей Новосибирска "Родина".
В этом же году он поступил в литературный институт на заочное отделение. Спустя 3 года Василий Федоров, благодаря знакомству с А. Т. Твардовским, который очень положительно отозвался о повести Федорова "Марьевская летопись", переехал в Москву и перевелся на очное отделение этого же университета. Окончил его в 1950-м.
В 1947 году вышла в печать дебютная книга Василия Федорова под названием "Лирическая трилогия".
В своих произведениях автор опирался на личный жизненный опыт. Стихи о природе Василия Дмитриевича Федорова наполнены детским восторгом и очарованием, поражают своей искренностью, художественностью и высокой образностью слова. В произведениях Василия Федорова часто встречается народная сибирская лексика, он широко использует фольклор - пословицы и поговорки.
В 1955 увидела свет вторая книга Федорова «Лесные родники», а затем и сборник «Марьевские звезды».
Спустя 2 года Федоров сочинил стихотворение «Рабская кровь», однако произведение было запрещено советскими властями. Это одно из самых любимых и остросоциальных произведений в творчестве Василия Дмитриевича Федорова. Оно впервые увидело свет только спустя 2 года в периодическом издании «Литература и жизнь», а в 1962 году вошло в сборник поэта "Седьмое небо":
Вместе с той,
Что в борьбе проливалась,
Пробивалась из мрака веков,
Нам, свободным,
В наследство досталась
Заржавелая рабская кровь.
Вместе с кровью
Мятежных,
Горячих,
Совершавших большие дела,
Мутноватая жижица стряпчих,
Стремянных
В нашу кровь затекла.
Не ходил на проверку к врачу я,
Здесь проверка врача не нужна.
Подчиненного робость почуяв,
Я сказал себе: Это она!
Рос я крепким,
Под ветром не гнулся,
Не хмелел от чужого вина,
Но пришлось -
Подлецу улыбнулся
И почувствовал: Это она!
Кровь раба,
Презиравшая верность,
Рядом с той,
Что горит на бегу, -
Как предатель,
Пробравшийся в крепость,
Открывает ворота врагу,
Как лазутчик,
Что силе бойцовой
Прививает трусливую дрожь.
Не убьешь ее пулей свинцовой
И за горло ее не возьмешь.
Но борюсь я,
Не днями - годами
Напряженная длится борьба.
Год за годом,
Воюя с врагами,
Я в себе
Добиваю раба.
1957
В 1958 году был издан знаменитый сборник «Дикий мед», в 1959 вниманию читателя представлена книга «Золотая жила».
В 1959-м Василий Дмитриевич Федоров был назначен членом редакционной коллегии журнала «Молодая гвардия». Он состоял в редакционном совете издательств «Художественная литература», «Современник» и «Советская Россия».
В 1961 году была издана книга «Белая роща». В нее вошли десять поэм, объединенных темой нравственности и нравственных конфликтов в обществе. Федоров не только приводит примеры этих конфликтов, но и предлагает реальные пути их решения.
Всего творческое наследие поэта составляет более 40 поэтических изданий, 5 поэм и 7 собраний сочинений.
Кроме взрослых и серьезных поэтических произведений, из-под пера автора выходили прекрасные стихи для детей, которые взрастили уже не одно поколение школьников. В их числе "Жизнь поэта", "Все чаще, чаще падаю", "Еще недавно нам вдвоем...", "И мороз".
И мороз...
И мороз,
И снег бескрайний.
На стекле, прикрыв закат,
Зарождается из тайны
Белый,
Белый,
Белый сад.
Все бело,
Как в дни цветенья:
Ветви, листья и трава.
Нежные до изумленья
Зачинаются слова.
Слышу
Птичье щебетанье,
Вижу белых гроздьев дрожь.
Только знаю,
На свиданье
В этот сад
Ты не придешь.
Будучи студентом очного отделения литературного университета, Василий познакомился с Ларисой Федоровной Быковой, которая впоследствии стала его женой и верным товарищем. Однокурсники Василий и Лариса сидели за одной партой и поженились в 1949 году. У Ларисы на тот момент уже был ребенок - сын Игорь. Василий Дмитриевич усыновил мальчика и дал ему свою фамилию. Совместных детей у супругов не было, но Игоря Василий Дмитриевич растил и любил как родного сына, отдавая ему всю свою любовь и заботу.
За свою литературную деятельность Василий Федоров был неоднократно награжден государственными премиями и орденами: ордена Трудового Красного Знамени и Октябрьской революции; по три Государственные премии РСФСР имени М. Горького и Государственные премии СССР.
Знаменитый литератор умер 19 апреля 1984 года, на 67 году жизни, от сердечного приступа.
Похоронен В. Д. Федоров на Кунцевском кладбище в Москве.
В 1991 году на могиле поэта был установлен надгробный памятник-скульптура Василия Федорова из белого мрамора работы мастера А. А. Бичукова.
В родном селе поэта после его смерти открыт мемориальный музей, в котором хранятся личные вещи, книги и рукописи В. Д. Федорова.
С 1985 года в Кемеровской области проводятся ежегодные праздники литературы, посвященные Федорову - «Федоровские чтения».
Кроме того, в Кемеровской области ежегодно присуждается литературная премия имени В. Д. Федорова.
Имя писателя и поэта также присвоено областной научной библиотеке г. Кемерово.
В 2018 году вся Россия празднует столетие со дня рождения великого гения художественного слова.
Еще на Первом совещании молодых писателей Федоров был хорошо принят семинаром Н. Асеева. Впоследствии критики сравнивали его с Сергеем Есениным, Александром Твардовским и Владимиром Маяковским. Сам же Твардовский очень лестно отзывался о работах Федорова. Друзья-литераторы говорили, что со смертью Василия Федорова российская литература потеряла очень много. И это действительно так. Даже сегодня, спустя более четверти века со дня смерти Василия Федорова, интерес к личности и творчеству поэта-прозаика не угасает. Читатели во всей России ежегодно собираются на "Федоровские чтения", где читают произведения автора и делятся своими впечатлениями.
Книги стихов В. Д. Федорова продолжают издаваться и пользуются популярностью. На одном из последних вечеров, посвященных творчеству В. Д. Федорова, В. Рахманов, в издательстве которого вышла книга стихов автора, рассказал о популярности произведений в настоящее время. А молодые писатели и поэты нового поколения (Дм. Обрядчиков, Ал. Позельская, Т. Летнева и другие) рассказали о совершенно новом восприятии творчества Федорова юным поколением читателей.
fb.ru
Была любовь.Василий Фёдоров
Была любовь. Была сомнений смута. Надежды были. Молодость была, Да, молодость была, Но почему-то Она большого счастья Не дала.
Она ушла, Но слезы не прольются. Ушла. Иди. И не зови трубя. Нет, не хочу я В молодость вернуться, Вернуться к дням, Где не было тебя.
Любовь и хлебВасилий Фёдоров
Через улицу, Через будни, В нежных чувствах Не сразу понятый, Добрый хлеб Под названьем «спутник» Несу на руке приподнятой.
Скажут: Хлеб — избитая тема. Я иду и смеюсь над такими, И несу домой каравай, как поэму, Созданную сибиряками, Земляками моими.
Этим румяным, Этим горячим, Пахнущим так заманчиво, Этим хлебом труд мой оплачен. Песня моя оплачена.
Но даже самую лучшую песню, Самую звонкую и земную, С сухарем в купоросной плесени, Не стыдясь, зарифмую.
Хлеб несу!.. Поделюсь с женою, Не скупясь на слова хвалебные. И припомнится детство мое ржаное, Юность моя бесхлебная.
С лебедою, С трухою всякою Ел «тошнотник» с корочкой тусклой. А если встречалась булочка мягкая, То она уже Называлась французской.
Хлеб несу!.. Удивляются, вижу, Даже только что евшие С белого блюда. Но стоило мне приподнять его Чуть повыше, И все увидели чудо.
Сразу пришло Давно знакомое: Поле и молодость С днями непраздными. Сладко запахло старой соломою, Мятой-травой И цветами разными.
И увиделось, как воочью: И косьба, И стогов метание, И межа, бегущая к ночи, И на меже С любимой свидание.
Любовь и хлеб — Извечные темы. Славя хлеб, как любимой имя, Несу домой, приподняв его, Как поэму, Созданную сибиряками, Земляками моими.
Твердишь тыВасилий Фёдоров
Твердишь ты, Что расстаться нам пора, Что ты в своих надеждах обманулась, Что вся моя любовь к тебе - Игра. Не слишком ли игра подзатянулась?
Игра в любовь, Я знаю, не к добру, Игра в любовь коротенького срока. Семь лучших лет потратить на игру, Семь лучших лет! Не слишком ли жестоко?
Старею я, Люблю тебя одну. Седею я до времени, до срока. Семь лучших лет отдать за седину, Семь лучших лет! Не слишком ли жестоко?
Любовь мнеВасилий Фёдоров
Любовь мне - Как блистание Звезды над миром зла. Любовь мне - Как признание На добрые дела.
Чтоб мир Отмылся дочиста, Душа тревогу бьет. Любовь мне - Как пророчество, Зовущее вперед.
Любовь - Как жажда истины, Как право есть и пить. Я, может быть, Единственный, Умеющий любить.
ruspoeti.ru
Цитируется по: Фёдоров В.Д. Стихотворения/Вступ.ст. Ю.Прокушева;Худ. Н.Крапивин. – М.: Дет. лит., 1987. – 159 с.
СЛОВО О ДРУГЕ
Мне с жизнью моейБыла врученаСвятая трагедия века.
Василий Фёдоров
Горе почти вcегда приходит к нам неожиданно…
19 апреля 1984 года…
Полдень. Долгий тревожный телефонный звонок. Слышу взволнованный голос поэта.
– Простите, беспокою вас, зная вашу многолетнюю дружбу с Василием Дмитриевичем Фёдоровым.
– Что с ним? Он же на днях вылетел на Кавказ подлечиться, поработать над новыми стихами.
Трубка молчит. Пауза затягивается. Растёт тревога.
– Что, что случилось с Василием Дмитриевичем?
– Инфаркт. Непоправимая катастрофа. Василий Дмитриевич умер сегодня в Ессентуках.
Не могу произнести ни единого слова. Щемящая боль полоснула по сердцу, сковала душу.
Невозможно представить, что больше не будет ходить по русской земле этот светлый, благороднейший человек; что перестало биться сердце поэта, от которого всем нам долгие годы было так душевно тепло!
Невозможно поверить в эту смерть!
Ещё совсем недавно, перед отъездом Василия Дмитриевича на юг, мы встречались с ним неоднократно. Я был у него дома, на Кутузовском проспекте, был на даче в Переделкине – вместе с работниками телевидения мы снимали большую передачу о Фёдорове, снимали весь день. Несколько часов кряду шёл откровеннейший, во многом поучительный для всех присутствующих разговор о делах литературных и о жизни, о книгах Фёдорова, новых его стихах и прозе – рассказах из задуманного им цикла “Сны поэта”.
Кто встречался с Василием Дмитриевичем, хорошо знает, какой он был живой и мудрый собеседник. Каждое общение с ним, его стихами обогащало нравственно, духовно. Он — личность. Яркая. Самобытная. Дерзкая. С русским, по-сибирски широким, задушевным, прямым характером, когда надо, весьма крутым по отношению к злу и неправде. Личность, притягивающая к себе. Телевизионщики, снимающие в тот день Василия ФедоV большую передачу о Федорове, снимали весь день. Несколько часов кряду шел откровеннейший, во многом поучительный для всех присутствующих разговор о делах литературных и о жизни, о книгах Федорова, новых его стихах и прозе — рассказах из задуманного им цикла «Сны поэта».
Кто встречался с Василием Дмитриевичем, хорошо знает, какой он был живой и мудрый собеседник. Каждое общение с ним, его стихами обогащало нравственно, духовно. Он — личность. Яркая. Самобытная. Дерзкая. С русским, по-сибирски широким, задушевным, прямым характером, когда надо, весьма крутым по отношению к злу и неправде. Личность, притягивающая к себе. Телевизионщики, снимающие в тот день Василия Фёдорова, были буквально покорены его естественностью, простотой, скромностью, мудростью суждений, философской глубиной, эмоциональной энергией, заключенной в его стихах и поэмах…рова, были буквально покорены его естественностью, простотой, скромностью, мудростью суждений, философской глубиной, эмоциональной энергией, заключённой в его стихах и поэмах…
Да Винчи говорил:Когда вы захотитеКакой-нибудь рекеДать новый,Лучший путь,Вы как быУ самой реки спросите,Куда б она самаХотела повернуть.
Мысль Леонардо!Обновись, и шествуй,И вечно торжествуйНа родине моей.Природа и самаСтремитсяК совершенству.Не мучайте её,А помогайте ей!
Стихам этим скоро четверть века, а кажется, что написаны они сегодня, когда идут жаркие споры и дискуссии о возможном повороте северных рек России на юг.
Как это мудро, справедливо, народно: не мучайте, а помогайте! Иначе в будущем произойдёт самое страшное и непоправимое: не только окончательно разрушится гармония красоты природы, но в конце концов может погибнуть и само человечество. Мысль эта с особой полемической заострённостью выражена в знаменитом стихотворении Василия Фёдорова — «Пророчество»:
Меня охватывает дрожь,Когда смотрюВ провал заклятый.О человечество,Куда ты,Куда ты, милое,Идёшь?
…………
ЗемлиНе вечна благодать.Когда далёкого потомкаТы пустишь по мируС котомкой,Ей будетНечего подать.
Пожалуй, тогда, в начале шестидесятых годов, впервые в нашей поэзии с такой обжигающей душу правдой и гражданской бескомпромиссностью говорилось об одной из острейших и злободневнейших проблем нашего века; говорилось до принятия исторических законов об охране природы нашим социалистическим государством, до того, как наиболее дальновидные умы человечества начали объединять свои усилия, чтобы сохранить природу нашей планеты…
Вечером того же дня мы долго беседовали по телефону.
– Очевидно, изредка это надо делать, — заметил Василий Дмитриевич, который всегда был чужд эстрадной суеты и телеажиотажа, характерного для иных стихотворцев. К тому же, если быть откровенным до конца, радио, телевидение, критика не очень-то допекали своим вниманием Василия Фёдорова, вплоть до его шестидесятилетия.
На следующий день после телесъёмки Василий Дмитриевич записывался в «Мелодии» на пластинку. Первую в его жизни. Позвонил редактор. Радостный. Сказал, что запись отличная.
– Как читал Василий Дмитриевич! Какие стихи!
Кто мог знать, что этой записи суждено было стать последней, завещательной. Хорошо, что она состоялась.
Думал ли обо всём этом Василий Дмитриевич, собираясь на Кавказ? Вряд ли. А возможно, было и у него интуитивное предчувствие надвигающегося конца. Душа истинного поэта всегда обнажена, как самый чувствительный радар. Кто знает…
Если спросят, что так мало жил я,Ты в своём ответе не таиТо, что я страдания чужиеПринимал всё время как свои.
Взлётной полосой в мир поэзии и вечной красоты для Василия Фёдорова счастливо стала затерявшаяся в сибирских далях деревня Марьевка. «Я даже не представлял, — скажет он однажды, — что можно было жить где-то, кроме Марьевки».
Он каждый год подолгу жил на родине. Отсюда с особой ясностью открывался ему весь мир:
Одной цепи я вижу звенья,Сработанные не вчера:И мировые потрясенья,И горе одного двора.
Многое должен поэт увидеть, почувствовать, передумать, а главное — ПЕРЕЖИТЬ вместе с народом и радости и горе, чтобы в его сердце родились такие обжигающие душу строки.
Случается, поэт пишет о горе одного двора, не касаясь при этом «мировых потрясений». Таким стихам не хватает масштабности чувств, философского осмысления мира. В лучшем случае они лишь полуправда.
Случается — наоборот: увлечённый вселенским размахом, поэт теряет из виду «горе одного двора», теряет человека. Такие стихи, как правило, абстрактно-рассудочны и риторичны.
По-настоящему трагедийна, глубоко правдива, гуманна, патриотична лишь та поэзия, которая стремится к философскому осмыслению коренных социальных и нравственных конфликтов своей эпохи, к показу неразрывного единства судьбы народной и судьбы человеческой.
Таковы стихи и поэмы выдающегося русского советского поэта Василия Дмитриевича Фёдорова.
Он был убеждён, что «поэт не может быть счастливым в тревожные для мира дни», что «все несовершенства мира лежат на совести его».
Как прекрасно, что эти высокие слова у Василия Дмитриевича не расходились с его делами, творчеством, судьбой, его стихами и поэмами, будь то «Золотая жила» или «Белая роща», «Проданная Венера» или «Бетховен», «Седьмое небо» или «Женитьба Дон-Жуана».
Душа истинного поэта всегда напряжена, всегда испытывает колоссальные нравственные, моральные, эмоциональные перегрузки. Своими пророческими стихами такой поэт, случается, вызывает огонь на себя, вызывает ради истины, ради будущего.
Наше время такое:Живём от борьбыДо борьбы.Мы не знаем покоя, —То в поту,То в крови наши лбы.Ну а еслиНам до стаНе придётся дожить,Значит, было непростоВ миреПервыми быть.
Василий Фёдоров постоянно и неудержимо бросал себя в крутой водоворот народной жизни, открыто шёл навстречу «святой трагедии века».
Цельность натуры, искренность чувств, романтика постоянства, любовь, делающая жизнь прекрасной, неприятие всего мещанского, что убивает, калечит душу, — таковы некоторые отличительные черты его лирического героя.
Слушая исповедь нежного и мужественного сердца, полного доброты к людям, вы начинаете чувствовать, как светлеет у вас на душе, окружающий мир приобретает новые очертания и краски. «По тому, как людям любится, здоровье мира узнают», — справедливо утверждал поэт.
Он, Василий Дмитриевич, любил родную землю, любил жизнь. На одной из своих книг, ещё в 1976 году, он писал мне: «Дорогой мой… Дай нам бог побольше быть на этом единственном свете! Вас. Фёдоров».
Умер поэт. Жива его поэзия, его бессмертное слово.
Пройдёт время. Будет издано многотомное собрание сочинений Василия Фёдорова. Его поэзия, проза, публицистика, критика, эпистолярное наследие. И тогда, на расстоянии, предстанет во всей полноте и значимости его выдающийся вклад в сокровищницу отечественной и мировой духовной культуры.
Юрий ПрокушевАпрель — июнь 1984 г.
poezosfera.ru
|
|
|
|
|
|
