Зимние стихи А.С. Пушкина оставляют неизгладимое впечатление на многих из нас с детского возраста. Еще с начальной школы в памяти остаются легкие для заучивания строки великого поэта...
«Зимнее утро» Александр Пушкин
Мороз и солнце; день чудесный!Еще ты дремлешь, друг прелестный —Пора, красавица, проснись:Открой сомкнуты негой взорыНавстречу северной Авроры,Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,На мутном небе мгла носилась;Луна, как бледное пятно,Сквозь тучи мрачные желтела,И ты печальная сидела —А нынче… погляди в окно:
Под голубыми небесамиВеликолепными коврами,Блестя на солнце, снег лежит;Прозрачный лес один чернеет,И ель сквозь иней зеленеет,И речка подо льдом блестит.
Вся комната янтарным блескомОзарена. Веселым трескомТрещит затопленная печь.Приятно думать у лежанки.Но знаешь: не велеть ли в санкиКобылку бурую запречь?
***
«Зимний вечер» Александр Пушкин
Буря мглою небо кроет,Вихри снежные крутя;То, как зверь, она завоет,То заплачет, как дитя,То по кровле обветшалойВдруг соломой зашумит,То, как путник запоздалый,К нам в окошко застучит.
Наша ветхая лачужкаИ печальна и темна.Что же ты, моя старушка,Приумолкла у окна?Или бури завываньемТы, мой друг, утомлена,Или дремлешь под жужжаньемСвоего веретена?
Выпьем, добрая подружкаБедной юности моей,Выпьем с горя; где же кружка?Сердцу будет веселей.Спой мне песню, как синицаТихо за морем жила;Спой мне песню, как девицаЗа водой поутру шла.
Буря мглою небо кроет,Вихри снежные крутя;То, как зверь, она завоет,То заплачет, как дитя.Выпьем, добрая подружкаБедной юности моей,Выпьем с горя: где же кружка?Сердцу будет веселей.
***
«Зимняя дорога» Александр Пушкин
Сквозь волнистые туманыПробирается луна,На печальные поляныЛьет печально свет она.
По дороге зимней, скучнойТройка борзая бежит,Колокольчик однозвучныйУтомительно гремит.
Что-то слышится родноеВ долгих песнях ямщика:То разгулье удалое,То сердечная тоска…
Ни огня, ни черной хаты…Глушь и снег… Навстречу мнеТолько версты полосатыПопадаются одне.
Скучно, грустно… Завтра, Нина,Завтра, к милой возвратясь,Я забудусь у камина,Загляжусь не наглядясь.
Звучно стрелка часоваяМерный круг свой совершит,И, докучных удаляя,Полночь нас не разлучит.
Грустно, Нина: путь мой скучен,Дремля смолкнул мой ямщик,Колокольчик однозвучен,Отуманен лунный лик.
***
Волшебница - зима
Вот север, тучи нагоняя,Дохнул, завыл и вот самаИдет волшебница-зима,Пришла, рассыпалась клокамиПовисла на суках дубов,Легла волнистыми коврамиСреди полей вокруг холмов.Брега с недвижною рекоюСравняла пухлой пеленою;Блеснул мороз, и рады мыПроказам матушки-зимы.
Смотрите также:
ucthat-v-skole.ru
Пути-дорожки зимние… Бесконечные вёрсты, бесконечное звучание снежных мелодий. Словно почётный караул, вытянулись вдоль русских дорог белоствольные берёзки. Они наклонились, словно кивают путнику: «Ты – не один, мы рядом». А чуть поодаль – косогоры, сугробы, заснеженные валуны.
«Дорога»Автор: Н.Огарев
Тускло месяц дальнийСветит сквозь тумана,И лежит печальноСнежная поляна.Белые с морозу,Вдоль пути с рядамиТянутся березыС голыми сучками.Тройка мчится лихо,Колокольчик звонок,Напевает тихоМой ямщик спросонок.Я в кибитке валкойЕду да тоскую:Скучно мне да жалкоСторону родную.
***«Заметает пурга белый путь»Автор: С.Есенин
Заметает пургаБелый путь,Хочет в мягких снегахПотонуть.Ветер резвый уснулНа пути;Ни проехать в лесу,Ни пройти.Забежала колядаНа село,В руки белые взялаПомело.Гей вы, нелюди-люди,Народ,Выходите с дорогиВперед!Испугалась пургаНа снегах,Побежала скорейНа луга.Ветер тоже спросонокВскочилДа и шапку с кудрейУронил.Утром ворон к березынькеСтук…И повесил ту шапкуНа сук.***
«Зимняя дорога»Автор: А.С.Пушкин
Сквозь волнистые туманыПробирается луна,На печальные поляныЛьет печально свет она.
По дороге зимней, скучнойТройка борзая бежит,Колокольчик однозвучныйУтомительно гремит.
Что-то слышится родноеВ долгих песнях ямщика:То разгулье удалое,То сердечная тоска……
Ни огня, ни черной хаты,Глушь и снег…. Навстречу мнеТолько версты полосатыПопадаются одне…***
«Еду. Тихо. Слышны звоны…»Автор: Сергей Есенин
Еду. Тихо. Слышны звоныПод копытом на снегу.Словно серые вороныРаскричались на лугу.
Заколдован невидимкой,Дремлет лес под сказку сна,Словно белою косынкойПовязалася сосна.
Принагнулась, как старушка,Оперлася на клюку,А под самою макушкойДолбит дятел на суку.
Скачет конь. Простору много.Сыплет снег и стелет шаль.Бесконечная дорогаУбегает лентой вдаль.***
detskiychas.ru
Содержание:
Перестал холодный дождь, Сизый пар по небу вьется, Но на пятна нив и рощ Точно блеск молочный льется.
В этом чаяньи утра И предчувствии мороза Как у черного костра Мертвы линии обоза!
Жеребячий дробный бег, Пробы первых свистов птичьих И кошмары снов мужичьих Под рогожами телег.
Тошно сердцу моему От одних намеков шума: Всё бы молча в полутьму Уводила думу дума.
Не сошла и тень с земли, Уж в дыму овины тонут, И с бадьями журавли, Выпрямляясь, тихо стонут.
Дед идет с сумой и бос, Нищета заводит повесть: О, мучительный вопрос! Наша совесть... Наша совесть..
* По автографу под загл. "На рассвете", с зачеркнутым загл. "Когда закроешь глаза". Вар. ст. 1: "Рассветает. Будет дождь."
Где черный ветер, как налетчик, Поет на языке блатном, Проходит путевой обходчик, Во всей степи один с огнем.
Над полосою отчужденья Фонарь качается в руке, Как два крыла из сновиденья В средине ночи на реке.
И в желтом колыбельном свете У мирозданья на краю Я по единственной примете Родную землю узнаю.
Есть в рельсах железнодорожных Пророческий и смутный зов Благословенных, невозможных, Не спящих ночью городов.
И осторожно, как художник, Следит приезжий за огнем, Покуда железнодорожник Не пропадет в краю степном.
"Скучно! скучно! .. Ямщик удалой, Разгони чем-нибудь мою скуку! Песню, что ли, приятель, запой Про рекрутский набор и разлуку; Небылицей какой посмеши Или, что ты видал, расскажи - Буду, братец, за всё благодарен".
- "Самому мне невесело, барин: Сокрушила злодейка жена!.. Слышь ты, смолоду, сударь, она В барском доме была учена Вместе с барышней разным наукам, Понимаешь-ста, шить и вязать, На варгане играть и читать - Всем дворянским манерам и штукам. Одевалась не то, что у нас На селе сарафанницы наши, А, примерно представить, в атлас; Ела вдоволь и меду и каши. Вид вальяжный имела такой, Хоть бы барыне, слышь ты, природной, И не то что наш брат крепостной, Тоись, сватался к ней благородный (Слышь, учитель-ста врезамшись был, Баит кучер, Иваныч Торопка), - Да, знать, счастья ей бог не судил: Не нужна-ста в дворянстве холопка!
Вышла замуж господская дочь, Да и в Питер... А справивши свадьбу, Сам-ат, слышь ты, вернулся в усадьбу, Захворал и на Троицу в ночь Отдал богу господскую душу, Сиротинкой оставивши Грушу... Через месяц приехал зятек - Перебрал по ревизии души И с запашки ссадил на оброк, А потом добрался и до Груши. Знать, она согрубила ему В чем-нибудь, али напросто тесно Вместе жить показалось в дому, Понимаешь-ста, нам неизвестно. Воротил он ее на село - Знай-де место свое ты, мужичка! Взвыла девка - крутенько пришло: Белоручка, вишь ты, белоличка!
Как на грех, девятнадцатый год Мне в ту пору случись... посадили На тягло - да на ней и женили... Тоись, сколько я нажил хлопот! Вид такой, понимаешь, суровый... Ни косить, ни ходить за коровой!.. Грех сказать, чтоб ленива была, Да, вишь, дело в руках не спорилось! Как дрова или воду несла, Как на барщину шла - становилось Инда жалко подчас... да куды! - Не утешишь ее и обновкой: То натерли ей ногу коты, То, слышь, ей в сарафане неловко. При чужих и туда и сюда, А украдкой ревет как шальная... Погубили ее господа, А была бы бабенка лихая!
На какой-то патрет всё глядит Да читает какую-то книжку... Инда страх меня, слышь ты, щемит, Что погубит она и сынишку: Учит грамоте, моет, стрижет, Словно барченка, каждый день чешет, Бить не бьет - бить и мне не дает... Да недолго пострела потешит! Слышь, как щепка худа и бледна, Ходит, тоись, совсем через силу, В день двух ложек не съест толокна - Чай, свалим через месяц в могилу... А с чего? .. Видит бог, не томил Я ее безустанной работой... Одевал и кормил, без пути не бранил, Уважал, тоись, вот как, с охотой... А, слышь, бить - так почти не бивал, Разве только под пьяную руку..."
- "Ну, довольно, ямщик! Разогнал Ты мою неотвязную скуку!.."
1
Из вагона гляжу. За окном Дымных туч протянулось руно, И за бледно-кудрявым руном Разлилось золотое вино. Юг покинут, сверкнул и погас, Ждет нерадостно север родной. Сердце темное в сумрачный час, Плача, бьется в тоске предночной. Ночь, огонь моих слез утиши, Будь безмолвней и строже, печаль! Спор колес всё упорней в тиши. Разгорается звездная даль.
2
"Скорей, скорей!" - твердят колеса. Бегут леса, летят поля, Синеет речка у откоса. Привет, родимая земля! Колосья тощие кивают, Кресты дорог уходят вдаль. Дожди слезами облегчают Тяжелых туч твоих печаль. Люблю песок твой, косогоры И гроздья рыжие рябин. Душа спешит в твои просторы И в синеву твоих равнин. Всегда и весь я твой, родная. К тебе вернусь я ввечеру, Благословлю, благословляя, И просветлею - и умру.
Из-за туч чуть мерцает луна, Нет на небе сияющих звёзд, Только церковь во мраке видна Да крестами белеет погост.
Словно мрачные тени стоят Эти вестники смерти – кресты, Их большой беспорядочный ряд Навевает мне злые мечты.
Мне тяжёл этот вечный покой В этом царстве отживших людей. Что-то душу теснит мне тоской... «Эй, ямщик, погоняй лошадей!»
И взмахнул мой возница кнутом, На усталых коней засвистел, И зловеще в молчаньи немом Звонкий свист далеко полетел.
И, как будто на пасмурный зов, В этот жуткий, полуночный час Из кладбища мильон голосов Отозвался свистками тотчас.
И кибитка быстрее пошла, Кони дружно рванулись вперёд, Но ещё далеко до села, И тяжёл мой томительный гнёт.
Утро туманное, утро седое, Нивы печальные, снегом покрытые, Нехотя вспомнишь и время былое, Вспомнишь и лица, давно позабытые.
Вспомнишь обильные страстные речи, Взгляды, так жадно, так робко ловимые, Первые встречи, последние встречи, Тихого голоса звуки любимые.
Вспомнишь разлуку с улыбкою странной, Многое вспомнишь родное далекое, Слушая ропот колес непрестанный, Глядя задумчиво в небо широкое.
(Посвящаю И. И. Левитану)
Меж чернеющих под паром Плугом поднятых полей Лентой тянется дорога Изумруда зеленей... То Владимирка... Когда-то Оглашал ее и стон Бесконечного страданья И цепей железных звон. По бокам ее тянулись Стройно линии берез, А трава, что зеленеет, Рождена потоком слез... Незабудки голубые -- Это слезы матерей, В лютом горе провожавших В даль безвестную детей... Вот фиалки... Здесь невеста, Разбивая чары грез, Попрощавшись с другом милым, Пролила потоки слез... Все цветы, где прежде слезы Прибивали пыль порой, Где гремели колымаги По дороге столбовой. Помню ясно дни былые, И картин мелькает ряд: Стройной линией березы Над канавами стоят... Вижу торную дорогу Сажень в тридцать ширины, Травки нет на той дороге Нескончаемой длины... Телеграф гудит высоко, Полосатая верста, Да часовенка в сторонке У ракитова куста. Пыль клубится предо мною Ближе... ближе. Стук шагов, Мерный звон цепей железных Да тревожный лязг штыков... "Помогите нам, несчастным, Помогите, бедным, нам!.." Так поют под звон железа, Что приковано к ногам. Но сквозь пыль штыки сверкают, Блещут ружья на плечах, Дальше серые шеренги -- Все закованы в цепях. Враг и друг соединились, Всех связал железный прут, И под строгим караулом Люди в каторгу бредут! Но настал конец. Дорога, Что за мной и предо мной, Не услышит звон кандальный Над зеленой пеленой... Я спокоен -- не увижу Здесь картин забытых дней, Не услышу песен стоны, Лязг штыков и звон цепей... Я иду вперед спокойный... Чу!.. свисток. На всех парах Вдаль к востоку мчится поезд, Часовые на постах, На площадках возле двери, Где один, где двое в ряд... А в оконца, сквозь решетки, Шапки серые глядят!
Над страшною бездной дорога бежит, Меж жизнью и смертию мчится; Толпа великанов ее сторожит; Погибель над нею гнездится. Страшись пробужденья лавины ужасной: В молчаньи пройди по дороге опасной.
Там мост через бездну отважной дугой С скалы на скалу перегнулся; Не смертною был он поставлен рукой — Кто смертный к нему бы коснулся? Поток под него разъяренный бежит; Сразить его рвется и ввек не сразит.
Там, грозно раздавшись, стоят ворота: Мнишь: область теней пред тобою; Пройди их — долина, долин красота, Там осень играет с весною. Приют сокровенный! желанный предел! Туда бы от жизни ушел, улетел.
Четыре потока оттуда шумят — Не зрели их выхода очи. Стремятся они на восток, на закат, Стремятся к полудню, к полночи; Рождаются вместе; родясь, расстаются; Бегут без возврата и ввек не сольются.
Там в блеске небес два утеса стоят, Превыше всего, что земное; Кругом облака золотые кипят, Эфира семейство младое; Ведут хороводы в стране голубой; Там не был, не будет свидетель земной.
Царица сидит высоко и светло На вечно незыблемом троне; Чудесной красой обвивает чело И блещет в алмазной короне; Напрасно там солнцу сиять и гореть: Ее золотит, но не может согреть.
Вижу, как тяжек мой путь, Как бесполезен мой повод! Кони натужили грудь, Солнце печет, жалит овод.
Что ты, лихой проводник, Сверху кричишь мне: за мною! Ты с малолетства привык Рыскать с ружьем за спиною.
Я же так рано устал! Скучны мне виды природы — Остовы глинистых скал, Рощей поникшие своды!
Глухо, безлюдно кругом... Тяжко на эти вершины, Вечным объятые сном, Облокотились руины.
Спят!.. и едва ли от них Странник дождется ответа! Вряд ли порадует их Голос родного привета!
Нет ли?— скажи, проводник,— Нет ли преданья?!— Рукою Шапку надвинул старик И покачал головою.
Вижу — потоки бегут — Книзу проносится пена, Через потоки бредут Кони, в воде по колена.
Рад бы и я утолить Жажду — в тени приютиться. Рад бы с коня соскочить — Руки сложить и забыться.
Некуда спрыгнуть с седла! Слева — отвесные стены, Справа — деревья и мгла, Шум и сверкание пены.
Рад бы помчаться стрелой! Рад бы скакать!— невозможно! Конь мой идет осторожно, Пробует камни ногой.
И осторожность заслуга! Конь мой собой дорожит. Вот поднимается с юга Ветер,— пустыня шумит, Мне же далекого друга Голос как будто звучит.
«Друг мой! зачем ты желаешь Лучших путей? путь один...» Ну, конь! иди сам как знаешь — Здесь я не твой господин!
(Куплеты, сложенные от скуки в дороге)
Тоскуя - полосою длинной, В туманной утренней росе, Вверяет эху сон пустынный Осиротелое шоссе...
А там вдали мелькает струнка, Из-за лесов струится дым: То горделивая чугунка С своим пожаром подвижным.
Шоссе поет про рок свой слезный, "Что ж это сделал человек?! Он весь поехал по железной, А мне грозит железный век!..
Давно ль красавицей дорогой Считалась общей я молвой?- И вот теперь сижу убогой И обездоленной вдовой.
Где-где по мне проходит пеший; А там и свищет и рычит Заклепанный в засаде леший И без коней - обоз бежит..."
Но рок дойдет и до чугунки: Смельчак взовьется выше гор И на две брошенные струнки С презреньем бросит гордый взор.
И станет человек воздушный (Плывя в воздушной полосе) Смеяться и чугунке душной И каменистому шоссе.
Так помиритесь же, дороги,- Одна судьба обеих ждет. А люди?- люди станут боги, Или их громом пришибет.
Софрона кучер опрокинул На леву сторону дороги - в ров И барина едва-едва оттуда вынул Со множеством на лбу рубцов, Софрон мой кучера тогда ж переменяет; А сей его роняет Направо, также в ров. И что ж Софрон? Опять расшибся он И говорит, досадою пылая: "Дороги нет! Всё ров да ров!" Софрон! Дорога есть, и вовсе недурная, Но ты дурных имеешь кучеров.
Я видел пред собой дорогу В тени раскидистых дубов, Такую милую дорогу Вдоль изгороди из цветов.
Смотрел я в тягостной тревоге, Как плыл по ней вечерний дым. И каждый камень на дороге Казался близким и родным.
Но для чего идти мне ею? Она меня не приведет Туда, где я дышать не смею, Где милая моя живет.
Когда она родилась, ноги В железо заковали ей, И стали чужды ей дороги В тени. склонившихся ветвей.
Когда она родилась, сердце В железо заковали ей, И та, которую люблю я, Не будет никогда моей.
То насыпью, то глубью лога, То по прямой за поворот Змеится лентою дорога Безостановочно вперед.
По всем законам перспективы Эа придорожные поля Бегут мощеные извивы, Не слякотя и не пыля.
Вот путь перебежал плотину, На пруд не посмотревши вбок, Который выводок утиный Переплывает поперек.
Вперед то под гору, то в гору Бежит прямая магистраль, Как разве только жизни в пору Всё время рваться вверх и вдаль.
Чрез тысячи фантасмагорий, И местности и времена, Через преграды и подспорья Несется к цели и она.
А цель ее в гостях и дома — Всё пережить и всё пройти, Как оживляют даль изломы Мимоидущего пути.
1
Мир широк и велик с пути полета, но хвалит каждый кулик свое болото. Пускай и в земную треть гнездо куличье, хочу лететь — осмотреть земли величье. Дыши шумней, паровоз,— зима седая. Кружись, лесов хоровод, вниз оседая... Как быстро вдаль ни бежит твой путь,— он робок; глумясь, встают рубежи в крутых сугробах. Раскинулась широко страна — Расея, и в ней таких дураков не жнут, не сеют. Сто дней топочи конем — не сдаст пространство. Пора говорить о нем не так пристрастно. Как медленный сток ржи в амбарный запах,— замедленная жизнь обваливается на Запад.
2
Дорога была навек прочна, опрятна; винтами вилась наверх и шла обратно. Вся белая, без теней, ровна, как скатерть.., И полз мурашом по ней мотор на скате. Теперь, воротясь назад, она воочию впивается мне в глаза и днем и ночью. Чем сможет чужая страна нам сердце трогать? Натянутая, как струна, звенит дорога. Не узенькою тропой — от речки в рощу: по этакой и слепой пройдет на ощупь. С такой к рулю привыкать; здесь воз — помеха. По этой без грузовика не стоит ехать! На этой — кого ни встреть, не разоспится... И люди идут быстрей, и чаще спицы.
3
Чем ближе родные места, тем реже люди: «...Чем тише наша езда, тем дальше будем!» Замшелая мудрость лесов, колтун распутиц... Какое тебя колесо возьмет распутать? И хватит ли лет полста твоей тощищи, чтоб гладью дорог-холстов был грунт расчищен? Товарищи и творцы, болото — шатко: скорей подвози торцы, грани брусчатку. Пусть там, где вилась морошка да голубица, асфальтовая дорожка в тень углубится. Пусть там, где лишь филин ухал во мгле трясины, шуршит хорошо и сухо прокат резины. Пусть каждому станет дорог, как голос близкий, гудок и знакомый шорох сквозь пыль и брызги. Чтоб нам бы не тише ехать вдаль, без задора — пусть всюду звучит, как эхо, зов Автодора!
Глухая степь - дорога далека, Вокруг меня волнует ветер поле, Вдали туман - мне грустно поневоле, И тайная берет меня тоска. Как кони ни бегут - мне кажется, лениво Они бегут. В глазах одно и то ж - Все степь да степь, за нивой снова нива. - Зачем, ямщик, ты песни не поешь? И мне в ответ ямщик мой бородатый: - Про черный день мы песню бережем. - Чему ж ты рад? - Недалеко до хаты - Знакомый шест мелькает за бугром. И вижу я: навстречу деревушка, Соломой крыт стоит крестьянский двор, Стоят скирды. - Знакомая лачужка, Жива ль она, здорова ли с тех пор? Вот крытый двор. Покой, привет и ужин Найдет ямщик под кровлею своей. А я устал - покой давно мне нужен; Но нет его... Меняют лошадей. Ну-ну, живей! Долга моя дорога - Сырая ночь - ни хаты, ни огня - Ямщик поет - в душе опять тревога - Про черный день нет песни у меня.
Тише, малый! Близко к смене; Пожалей коней своих; Посмотри, они уж в пене, Жаркий пар валит от них. Дай вздохнуть им в ровном беге, Дай им дух свой перенять; Я же буду в сладкой неге Любоваться и мечтать. Мать-природа развивает Предо мною тьму красот; Беглый взор не успевает Изловить их перелет, Вот блеснули муравою Шелковистые луга И бегут живой волною В переливе ветерка; Здесь цветочной вьются нитью, Тут чернеют тенью рвов, Там серебряною битью Осыпают грань холмов. И повсюду над лугами, Как воздушные цветки, Вьются вольными кругами Расписные мотыльки. Вот широкою стеною Поднялся ветвистый лес, Охватил поля собою И в седой дали исчез. Вот поскотина; за нею Поле стелется; а там, Чуть сквозь тонкий пар синея, Домы мирных поселян. Ближе к лесу - чистополье Кормовых лугов, и в нем, В пестрых группах, на раздолье Дремлет стадо легким сном. Вот залесье: тут светлеет Нива в зелени лугов, Тут под жарким небом зреет Золотая зыбь хлебов. Тут, колеблемый порою Перелетным ветерком, Колос жатвенный в покое Наливается зерном. А вдали, в струях играя Переливом всех цветов, Блещет лента голубая Через просеку лесов.
Тускло месяц дальной Светит сквозь тумана, И лежит печально Снежная поляна.
Белые с морозу Вдоль пути рядами Тянутся березы С голыми сучками.
Тройка мчится лихо, Колокольчик звонок; Напевает тихо Мой ямщик спросонок.
Я в кибитке валкой Еду да тоскую: Скучно мне да жалко Сторону родную.
Черными ветвями Машет мне сосна, Тусклыми лучами Светит мне луна,
И как вихрь несется Тройка через лес... Сердце тихо бьется... Мрачен свод небес,
Вторит отклик дальний Песне ямщика, - Будто вздох печальный Мне звучит она.
Колокол унылый! Сон напел ты мне, И край, сердцу милый, Вижу я во сне.
Вижу дом знакомый, Вижу круг родной, Вижу, будто дома Отдан мне покой;
И в саду заветном Я опять брожу, Вновь в речах приветных Радость пахожу...
Но недолго тешил Меня чудный сон; Скоро все умчалось, - И я пробужден...
Темная дорога П_о_ лесу бежит, Под дугой уныло Колокол звенит,
Мрачно ель кивает Мне издалека... Сердце замирает, Душу рвет тоска.
В дорогу жизни снаряжая Своих сынов, безумцев нас, Снов золотых судьба благая Дает известный нам запас. Нас быстро годы почтовые С корчмы довозят до корчмы, И снами теми роковые Прогоны жизни платим мы.
Морозная ночь... Отлетает клубами Дыханье усталых коней, Далекое небо мерцает звездами, И скрип раздается саней. Я еду, и сны, пролетая незримо, Меня задевают крылом; Мне чудится кто-то далекий, любимый; Повеяло прежним теплом. Опять невозможное яркой зарею Над сумраком жизни горит; Я жадно, как прежде, внимаю душою Всему, что оно говорит. А звезды далёко и тускло мерцают, Мороз всё сильней и сильней... Седыми клубами во мрак улетает Дыханье усталых коней.
Сквозь волнистые туманы Пробирается луна, На печальные поляны Льет печально свет она.
По дороге зимней, скучной Тройка борзая бежит, Колокольчик однозвучный Утомительно гремит.
Что-то слышится родное В долгих песнях ямщика: То разгулье удалое, То сердечная тоска...
Ни огня, ни черной хаты... Глушь и снег... Навстречу мне Только версты полосаты Попадаются одне.
Скучно, грустно... Завтра, Нина, Завтра, к милой возвратясь, Я забудусь у камина, Загляжусь не наглядясь.
Звучно стрелка часовая Мерный круг свой совершит, И, докучных удаляя, Полночь нас не разлучит.
Грустно, Нина: путь мой скучен, Дремля смолкнул мой ямщик, Колокольчик однозвучен, Отуманен лунный лик.
О красном вечере задумалась дорога, Кусты рябин туманней глубины. Изба-старуха челюстью порога Жует пахучий мякиш тишины. Осенний холод ласково и кротко Крадется мглой к овсяному двору; Сквозь синь стекла желтоволосый отрок Лучит глаза на галочью игру. Обняв трубу, сверкает по повети Зола зеленая из розовой печи. Кого-то нет, и тонкогубый ветер О ком-то шепчет, сгинувшем в ночи. Кому-то пятками уже не мять по рощам Щербленый лист и золото травы. Тягучий вздох, ныряя звоном тощим, Целует клюв нахохленной совы. Все гуще хмарь, в хлеву покой и дрема, Дорога белая узорит скользкий ров… И нежно охает ячменная солома, Свисая с губ кивающих коров.
Луну сегодня выси Упрятали в туман... Поди-ка, подивися, Как щит ее медян.
И поневоле сердцу Так жутко моему... Эх, распахнуть бы дверцу Да в лунную тюрьму!
К тюрьме той посплывались Не тучи — острова, И все оторочались В златые кружева.
Лишь дымы без отрады И устали бегут: Они проезжим рады, Отсталых стерегут,
Где тени стали ложны По вымершим лесам... Была ль то ночь тревожна Иль я — не знаю сам...
Раздышки всё короче, Ухабы тяжелы... А в дыме зимней ночи Слилися все углы...
По ведьминой рубахе Тоскливо бродит тень, И нарастают страхи, Как тучи в жаркий день.
Кибитка всё кривее... Что ж это там растет? «Эй, дядя, поживее!» «Да человек идет...
Без шапки, без лаптишек, Лицо-то в кулачок А будто из парнишек...» «Что это — дурачок?»
«Так точно, он — дурашный. Куда ведь забрался, Такой у нас бесстрашный Он, барин, задался.
Здоров ходить. Морозы, А нипочем ему...» И стыдно стало грезы Тут сердцу моему.
Так стыдно стало страху От скраденной луны, Что ведьмину рубаху Убрали с пелены...
Куда ушла усталость, И робость, и тоска... Была ли это жалость К судьбишке дурака,—
Как знать?.. Луна высоко Взошла — так хороша, Была не одинока Теперь моя душа...
Меркнет день. Над усталой, поблекшей землей Неподвижные тучи висят. Под прощальным убором листвы золотой И березы, и липы сквозят. Душу обняли нежно-тоскливые сны, Замерла бесконечная даль, И роскошно-блестящей и шумной весны Примиренному сердцу не жаль. И как будто земля, отходя на покой, Погрузилась в молитву без слов, И спускается с неба невидимый рой Бледнокрылых, безмолвных духов.
Я въезжаю в деревню весенней порой - И леса и луга зеленеют: Всюду труд на полях, режут землю сохой, Всюду взрытые пашни чернеют;
И, над ними кружась, громко птицы звенят, В блеске вешнего дня утопая... И задумался я, тишиною объят: Мне припомнилась юность былая...
Я с глубокой тоской вспоминаю мои Позабытые прошлые годы... Много искренних чувств, много теплой любви Я для жизни имел от природы.
Но я все растерял, очерствел я душой... Где мое дорогое былое? Редко светлое чувство, как луч золотой, Озарит мое сердце больное.
Все убито во мне суетой и нуждой, Все закидано грязью столицы, В книге жизни моей нет теперь ни одной Освежающей душу страницы...
И хотелось бы мне от тревог отдохнуть В тишине деревенской природы; На людей и на мир посветлее взглянуть, Как гляделось мне в прошлые годы.
Но напрасно желанье мне душу гнетет, Точно кроясь от быстрой погони, По дороге прямой все вперед и вперед Мчат меня неустанные кони...
russkie-stihi.ru
Стихи про дорогу: читать популярные, лучшие, красивые стихотворения поэта классика на сайте РуСтих о любви и Родине, природе и животных, для детей и взрослых. Если вы не нашли желаемый стих, поэта или тематику, рекомендуем воспользоваться поиском вверху сайта.
rustih.ru
Стихотворение создавалось в декабре 1826 года, когда друзья Пушкина – участники восстания декабристов были казнены или сосланы, да и сам поэт находился в ссылке в Михайловском. Биографы Пушкина утверждают, что оно было написано о поездке опального поэта на дознание к псковскому губернатору. Так что настроение автора соответствует настроению лирического героя. с жизненными невзгодами. Это стихотворение философского содержания. Тема его гораздо глубже, чем просто изображение зимней дороги. Образ дороги – это изображение жизненного пути человека. Мир зимней природы пуст, но дорога не потеряна, а обозначена верстами: Ни огня, ни чёрной хаты… Глушь и снег… Навстречу мне Только вёрсты полосаты Попадаются одне. Путь лирического героя, как и путь самого поэта, непрост, но, несмотря на грустные настроения, произведение полно надежды на лучшее. Жизнь делится на чёрные и белые полосы, как и верстовые столбы. Поэтический образ “полосатых вёрст” - это поэтический символ, олицетворяющий собою “полосатую” жизнь человека. Автор перемещает взгляд читателя с неба на землю: “по дороге зимней”, “тройка бежит”, “колокольчик … гремит”, песни ямщика. Во второй и третьей строфах автор дважды употребляет однокоренные слова (“Печальные”, “печально”) которые помогают понять душевное состояние путешественника. С помощью аллитерации поэт изображает поэтический образ художественного пространства – печальные поляны. Читая стихотворение, мы слышим звон колокольчика, скрип полозьев по снегу, песню ямщика. Долгая песня ямщика – значит длинная, долгозвучная. Седоку грустно, тоскливо. И читателю невесело. В песне ямщика воплощается основное состояние русской души: “разгулье удалое”, “сердечная тоска”. Рисуя природу, Пушкин изображает внутренний мир лирического героя. Природа соотносится с переживаниями человека. На небольшом отрезке текста поэт использует многоточие четыре раза - Поэт хочет передать грусть седока. Что-то недоговорённое есть в этих строчках. Может быть, человек, путешествующий в кибитке, не хочет ни с кем делиться своей грустью. Ночной пейзаж: чёрные хаты, глушь, снег, полосатые верстовые столбы. Во всей природе холод и одиночество. Приветливый огонёк в окне хаты, который может светить заблудившемуся путнику, не горит. Чёрные хаты – без огня, но “чёрный” - это не только цвет, но и зло, неприятные моменты жизни. В последней строфе снова грустно, скучно. Ямщик умолк, звучит только “однозвучный” колокольчик. Применяется прием кольцевой композиции: «пробирается луна» — «отуманен лунный лик» . Но долгая дорога имеет приятную конечную цель — встречу с любимой: Скучно, грустно… Завтра, Нина, Завтра к милой возвратясь, Я забудусь у камина, Нагляжусь не наглядясь. При драматизме ситуации вынужденной несвободы Пушкин, обходясь без религиозных мотивов, демонстрирует истинно христианское отношение к миру, его принятие. Образ зимней дороги как метафоры жизненного пути героя приводит героя Пушкина к гармонии
touch.otvet.mail.ru
|
|
|
|
|
|
