Из интернета:
http://www.habit.ru/20/88.html
Николай Степанович Гумилев. Жизнь и творчество
Жизнь и творчество известного русского поэта Николая Степановича Гумилева протекали в непростых исторических и социальных условиях. Будучи представителем литературного течения акмеизма, Гумилев выпустил несколько сборников стихотворений, самые известные из которых "Путь конквистадоров, "Романтическое цветы, "Жемчужина, "Чужое небо, "Колчан, "Костери "Огненный столпвошли в сокровищницу "серебряного века"
К началу 1910–х годов в литературном процессе возникает новое течение, отразившее новые эстетические тенденции в искусстве «серебряного века» и получившее название «акмеизм» (от греч. akme — высшая степень чего–либо; расцвет; вершина; острие). Акмеизм возник в кружке молодых поэтов, поначалу близких символизму. Стимулом к их сближению была оппозиционность к символистской поэтической практике, стремление преодолеть умозрительность и утопизм символистских теорий. К наиболее видным представителям нового течения относились Н.С. Гумилев, А.А. Ахматова, О.Э. Мандельштам, С.М. Городецкий, М.А. Зенкевич, В.И. Нарбут.
В октябре 1911 года было основано новое литературное объединение — «Цех поэтов», руководителями которого стали Н.С. Гумилев и С.М. Городецкий. Название кружка указывало на отношение участников к поэзии как к чисто профессиональной сфере деятельности. «Цех» был школой формального мастерства, безразличного к особенностям мировоззрения участников.
Творчество выдающегося поэта, одного из основателей «Цеха поэтов» стало примером преодоления эстетической доктрины акмеизма.
Николай Степанович Гумилев родился 3 апреля 1886 года в Кронштадте в семье морского врача. Ранее детство будущий поэт провел в Царском Селе, куда родители переехали после увольнения отца с военной службы. Там он учился в царскосельской гимназии, директором которой был И.Ф. Анненский. В эту пору завязывается дружба Николая сначала с Андреем Горенко, а затем с его сестрой Анной, будущей поэтессой Ахматовой, которой он начинает посвящать свои лирические стихи.
Гумилев начинает писать стихи с двенадцати лет и помещает в гимназическом рукописном журнале свой первый рассказ. Когда его семья в 1900 году переезжает на Кавказ, он увлеченно пишет стихи о Грузии и о ранней любви. Первое стихотворение Гумилева, напечатанное в тифлисской газете (1902), носит романтический характер и рисует устремившегося из «городов в пустыню» лирического героя, которого влекут к себе неуспокоенные «люди с пламенной душой» и с «жаждою добра» («Я в лес бежал из городов…»).
Гумилев начал свой путь в литературе в момент расцвета символистской поэзии. Не удивительно, что в его ранней лирике весьма ощутима зависимость от символизма. Интересно, что будущий акмеист следовал в своем творчестве не за хронологически ближайшим себе поколением младосимволистов, но ориентировался на поэтическую практику старших символистов, прежде всего К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова. От первого в ранних стихах Гумилева — декоративность пейзажей и общая тяга к броским внешним эффектам, со вторым начинающего поэта сближала апология сильной личности, опора на твердые качества характера.
Однако даже на фоне брюсовской лирической героики позиция раннего Гумилева отличалась особой энергией. Для его лирического героя нет пропасти между действительностью и мечтой: Гумилев утверждает приоритет дерзких грез, вольной фантазии. Его ранняя лирика лишена трагических нот, более того, Гумилеву присуща сдержанность в проявлении любых эмоций: сугубо личный, исповедальный тон он оценивал в это время как неврастению. Лирическое переживание в его поэтическом мире непременно объективируется, настроение передается зрительными образами, упорядоченными в стройную, «живописную» композицию.
Гумилев и поэты его поколения гораздо больше доверяли чувственному восприятию, прежде всего зрительному. Эволюция раннего Гумилева — постепенное закрепление именно этого стилевого качества: использование визуальных свойств образа, реабилитация единичной вещи, важной не только в качестве знака душевных движений или метафизических прозрений, но и (а порой и в первую очередь) в качестве красочного компонента общей декорации.
В 1905 году в Петербурге Гумилев опубликовал первый сборник стихов «Путь конквистадоров1». Этот юношеский сборник великолепно отражал романтическую настроенность и складывающийся героический характер автора: книга была посвящена отважным и сильным героям, весело идущим навстречу опасностям, «наклоняясь к пропастям и безднам». Поэт прославляет волевую личность, выражает сою мечту о подвиге и геройстве. Он находит для себя своеобразную поэтическую маску — конквистадора, смелого покорителя дальних земель («Сонет»). Это стихотворение автор считал программным. В нем он уподобляет самого себя древним завоевателям, осваивающим новые земные пространства: «Как конквистадор в панцире железном, / Я вышел в путь…». В стихотворении воспевается мужественный поединок со смертью и неустанное движение к намеченной цели. Написанное в форме сонета, оно интересно прославлением смелого риска, отваги, преодоления преград. При этом герой Гумилева лишен хмурой серьезности, грозной сосредоточенности: он шагает «весело», «смеясь» невзгодам, отдыхая «в радостном саду».
Но в стихотворении обнаруживается и другая тема, в нем открывается его другой план. Гумилев относил к «конквистадорам» и завоевателей, «наполняющих сокровищницу поэзии золотыми слитками и алмазными диадемами». В стихотворении говорится, следовательно, об открытии новых поэтических материков, о мужестве в освоении новых тем, форм, эстетических принципов.
Сборник был замечен виднейшим поэтом–символистом В. Брюсовым, который поместил в своем журнале «Весы» рецензию на первый опыт начинающего автора. Этот отзыв, окрыливший юношу, стал поводом для начавшейся активной переписки поэтов, и дальнейший рост Гумилева в значительной степени определился воздействием В. Брюсова, которого молодой автор называл своим учителем.
В 1906 году Гумилев оканчивает гимназию и затем проводит около трех лет в Париже, где издает журнал «Сириус», пишет ряд новелл («Принцесса Зара», «Золотой рыцарь», «Скрипка Страдивариуса») и публикует сборник стихов «Романтические цветы» (1908). В сборнике было еще много поэтической пестроты, немало красивостей, искусственных цветов («сады души», «тайны мгновений»), но и было то, что заявлено в первом слове названия, — романтика. Вдохновительница поэта — Муза Дальних Странствий. Лирический герой стихов странствует «следом за Синдбадом–Мореходом», блуждаю по незнакомым водам, и ему видится орел с красным оперением, швыряющий путешественника на камень. Ему грезится «тайная пещера» Люцифера, где стоят высокие гробницы. Поэт противопоставляет современной серости красочный миро прошлого. Отсюда — обращение к далеким Ромулу и Рему, Помпею, окруженному пиратами, императору «с профилем орлиным». Здесь немало от «неоромантической сказки». Недаром именно так называется одно из стихотворений сборника. Красочность передается многочисленными определениями, обозначающими цвета.
Однако среди этих образов, рожденных пылким воображением, встречаются картины, подсмотренные в самой действительности. Многие персонажи экзотического характера увидены поэтом во время его первого африканского путешествия. Так, в сборнике оказываются стихи, посвященные каирским матросам и детям, озеру Чад, носорогу, ягуару, жирафу. Но что особенно важно, поэт учится изображать этих героев своей лирики предметно, объемно, выпукло («Гиена», «Жираф»). В. Брюсов, высоко оценивая сборник, отметил эту готовность Гумилева «определенно вычерчивать свои образы», быть точным, объективным, внимательным к форме.
По возвращении в Россию (1908) Гумилев поступил в Петербургский университет, активно сотрудничал в газетно–журнальной периодике, основал «Академию стиха» для молодых поэтов. В 1909–1913 годах совершил три путешествия в Африку. В 1910 году он женился на А.А. Горенко (разрыв с ней произошел в 1913 г., официальный развод — в 1918 г.).
Свое поэтическое развитие Гумилев продолжил в следующем сборнике — «Жемчужина» (1910), — посвященном В. Брюсову. Это тоже книга романтических стихов. Автор подчеркнул преемственность с предыдущим сборником, введя в структуру новой книги стихи из предыдущего сборника. Вновь появляются излюбленные герои поэта. Это конквистадор, скитающийся без пищи в горах, ныне постаревший, ищущий прибежища в уютном жилище, но по–прежнему дерзкий и спокойный («Старый конквистадор»), другой покоритель пространств, бредущий по скалам («Рыцарь с цепью»), экзотические животные («Кенгуру», «Попугаи»). Усиливая живописность стихов, Гумилев нередко отталкивается от произведений изобразительного искусства («Портрет мужчины», «Беатриче»), побуждающих его к описательности. Другим источником образности становятся литературные сюжеты («Дон Жуан»), мотивы стихов символистов (Бальмонта, Брюсова).
Нельзя не отметить в сборнике большей упругости стиха, отточенности поэтической мысли, которые потом будут чувствоваться в «Капитанах». Гумилев робко намечал пути, которые приведут его к сборникам «Чужое небо» и «Костер».
В начале 1910–х гг. Гумилев стал основателем нового литературного течения — акмеизма. Принципы акмеизма во многом были результатом теоретического осмысления Гумилевым собственной поэтической практики. Ключевыми в акмеизме оказались категории автономии, равновесия, конкретности. «Место действия» лирических произведений акмеистов — земная жизнь, источник событийности — деятельность самого человека. Лирический герой акмеистического периода творчества Гумилева — не пассивный созерцатель жизненных мистерий, но устроитель и открыватель земной красоты.
От пышной риторики и декоративной цветистости первых сборников Гумилев постепенно переходит к эпиграмматической строгости и четкости, к сбалансированности лиризма и эпической описательности.
На 1911–1912 гг. пришелся период организационного сплочения и творческого расцвета акмеизма. Гумилев издал в это время свой самый «акмеистический» сборник стихов — «Чужое небо» (1912). Здесь чувствуется умеренность экспрессии, словесная дисциплина, равновесие чувства и образа, содержания и формы. В книгу вошли стихи поэта, публиковавшиеся в 1910–1911 годах в «Аполлоне».
Надо сказать, что в сборнике по–прежнему ощутимы романтические мотивы. Поэт широко пользуется контрастами, противопоставляя возвышенное и низменное, прекрасное и безобразное, добро и зло, Запад и Восток. Мечта резко противостоит грубой реальности, исключительные характеры — обыденным, рядовым персонажам («У камина»). В другом стихотворении сборника — «На море» — ярко рисуется романтический пейзаж в устойчивых традициях русских поэтов–маринистов. К закатной поре морской простор постепенно меняет свой буйный облик, волны утрачивают «гневные гребешки». И все же упрямый воинственный бурун (волна, разбивающаяся о надводные или подводные препятствия в отдалении от берега) непокорно вздымается вверх, и поэт находит для его характеристики меткие определения: он «буйный», «сумасшедший». Но такой же непокорностью отличается и челнок, оснащенный парусом. Он так же «весел», как гумилевский конквистадор, он тоже завоевывает морские пространства.
В книге в целом отчетливо сказались акмеистические черты поэзии Н. Гумилева: яркая изобразительность, повествовательность, тяготение к раскрытию объективного мира, ослабленность музыкального и эмоционального начал, подчеркнута бесстрастность, выразительность описаний, множественность ликов лирического героя, ясный взгляд на мир, адамистическое мироощущение, классическая строгость стиля, равновесие объемов, точность детали. Чтобы поддержать и усилить акмеистическую тенденцию своего сборника, Н. Гумилев включил в него переводы пяти стихотворений Теофиля Готье. В книгу вошел также цикл «Абиссинские песни», который показывает, как существенно изменился подход Гумилева к передаче экзотического мира. Особняком в сборнике стоят поэмы «Открытие Америки» и «Блудный сын», а также одноактная пьеса «Дон Жуан в Египте».
В сборнике чувствуется очевидный уход автора от российской темы. Впрочем, один из разделов книги Гумилев посвятил своей соотечественнице Анне Ахматовой, которая в 1910 году стала женой поэта. К семнадцати стихотворениям этого раздела можно добавить еще одно — «Из логова змиева», которым завершается первая часть сборника. Это произведение весьма характерно для любовной лирики поэта того периода — оно создает весьма условный и иронически окрашенный образ женщины. Казалось бы, лирическому герою надо радоваться, что рядом с ним «веселая птица–певунья», но он горестно жалуется на свою злополучную судьбу.
Сборник «Чужое небо» вызвал множество положительных откликов, сделав имя его автора широко известным и принеся ему репутацию мастера.
Одной из главных характеристик творчества Гумилева можно назвать культ мужественного риска, который нашел свое воплощение в его произведениях многих жанров. Это очерки о путешествии в Африку (1913–1914), «Африканский дневник» (1913), рассказы «Африканская охота» (1916) и «лесной дьявол» (1917).
С началом первой мировой войны поэт поступил добровольцем в уланский полк, за участие в боевых действиях был награжден двумя Георгиевскими крестами. О своем участии в боях поэт рассказал в «Записках кавалериста» (1915–1916).
Жизнеутверждающий пафос живет в новом сборнике стихов «Колчан» (1916), вышедшем в разгар первой мировой войны. Здесь, как и у многих поэтов тех дет, звучат трубные зовы победоносной битвы, участие в которой автор воспринимает как высшее предназначение и благо (стихотворения «Война», «Наступление»). Но наряду с этим пафосом в сборнике Гумилева возникают страшные зарисовки военной мясорубки, человеческого месива, тления. При этом в «Колчане» были не только воинственные «стрелы». Здесь встречаются стихи, передающие жизнь души («Я не прожил, я протомился…»), близкие к интимному дневнику поэта; тут немало произведений, воссоздающих вехи мировой культуры, что было важным и значимым для акмеизма.
В сборнике «Костер» (1918), куда вошли стихи, созданные в 1916–1917 годах, поэт продолжает исследовать пласты мировой культуры. На этот раз он обращается к античному искусству, создавая гимн Нике Самофракийской, находящейся в Лувре, представляя ее «с простертыми вперед руками». В этой же книге стихов Гумилев воссоздает в своем воображении Норвегию, соотнося ее людей и пейзажи с образами Ибсена и Грига; Швецию и ее «смятенный, нестройный Стокгольм». Но здесь же вызревает и русская тема. Многие особенности этого сборника можно обнаружить в стихотворении «Осень»: «Оранжево–красное небо… / Порывистый ветер качает / Кровавую гроздь рябины». Закономерно среди стихов о родных просторах, рябиновой осени, «медом пахнущих лугов» детства возникают строки об искусстве иноков и озарениях Андрея Рублева, его иконах и фресках.
Революционные события в России застали Н. Гумилева во Франции. Оттуда он переезжает в Англию, в Лондон, где работает над повестью «Веселые братья». В этот период он по–новому подходит к вопросам литературы, считая, что русские писатели уже преодолели период риторической поэзии и ныне настала пора словесной экономии, простоты, ясности и достоверности.
Возвратившись в 1918 году через Скандинавию в Петроград, Гумилев энергично включается в тогдашнюю бурную литературную жизнь, от которой уже длительное время был оторван войной. Он открыто говорил о своих монархический пристрастиях и словно не замечал разительных перемен в стране. Он тяжело пережил распад первой семьи, но напряженнейшая творческая работа помогла ему залечить душевную рану. Поэт печатает новую поэму — «Мик» — на африканскую тему, повторно издает ранние сборники стихов, увлеченно работает в издательстве «Всемирная литература», куда был привлечен Горьким и где заведует французским отделом; сам организовывает несколько издательств, воссоздает «Цех поэтов», руководит его филиалом — «Звучащей раковиной»; создает петроградское отделение «Союза Поэтов», став его председателем.
Три последних года жизни поэта (1918–1921) были необычайно плодотворны в творческом отношении. Гумилев много переводит, выступает на вечерах с чтением своих стихов, теоретически осмысляет практику акмеизма, издает в Севастополе сборник «Шатер», вновь посвященный африканской теме (это была последняя книга, напечатанная при жизни автора), создает «Поэму Начала» (1919–1921), в которой обращается к философско–космогонической теме.
Поэт подготавливает к печати и новый значительный сборник стихов — «Огненный столп». В него вошли произведения, созданные в течение трех последних лет жизни поэта, преимущественно философского характера («Память», «Душа и тело», «Шестое чувство» и др.). Название сборника, посвященного второй жене Гумилева Анне Николаевне Энгельгардт, восходит к библейской образности, ветхозаветной «Книге Неемии».
Среди лучших стихотворений новой книги — «Заблудившийся трамвай», самое знаменитое и одновременно сложное и загадочное произведение. В этом стихотворении можно выделить три основных плана. Первый из них — рассказ о реальном трамвае, которые проделывает свой необычный путь. Безостановочно мчатся вагоны по рельсам и быстрый бег трамвая превращается в полет — реальность сменяется фантастикой. Необычно уже то, что трамвай «заблудился». Символика этого «блуждания» проясняется, когда мы постигаем второй план стихотворения. Это поэтическая исповедь лирического героя о самом себе. И лирический герой, и автор пророчат свою близкую смерть. Оба намеченных плана сближаются. В своих духовных исканиях и в своей семейной жизни поэт заблудился так же, как и его трамвай, на подножку которого он вскакивает.
Третий план стихотворения носит философско–обобщенный характер. Жизнь предстает то в буднях, то в праздничном сиянии, то она выглядит прекрасной, то безобразной, то идет по прямым рельсам, то вращается по кругу и возвращается к своей исходной точке. Все три плана этого стихотворного шедевра удивительно переплетены в единое целое.
Поразительно предсказание Гумилева «своей» необычной смерти: «И умру я не на постели, / При нотариусе и враче, / А в какой–нибудь дикой щели, / Утонувшей в густом плюще…» подтвердилось.
3 августа 1921 года он был арестован органами ЧК, обвинен в участии в контрреволюционном таганцевском заговоре и 24 августа расстрелян вместе с еще шестьюдесятью привлеченными по этому делу. Однако документального подтверждения этого участия в сохранившихся материалах следствия не обнаружено.
После гибели поэта вышли его лирический сборник «К синей звезде» (1923), книга гумилевской прозы «Тень от пальмы» (1922), а много позже — собрания его стихотворения, пьес и рассказов, книги о нем и его творчестве.
Не будет преувеличением сказать, что Гумилев внес огромный вклад в развитие русской поэзии. Его традиции продолжили Н. Тихонов, Э. Багрицкий, В. Рождественский, В. Саянов, Б. Корнилов, А. Дементьев.
www.chitalnya.ru
| Главная >> Авторы | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Сайт создан в системе uCoz
s-romantika.narod.ru
| Казалось, было холодно цветам,и от росы они слегка поблёкли.Зарю, что шла по травам и кустам,обшарили немецкие бинокли.Цветок, в росинках весь, к цветку приник,и пограничник протянул к ним руки.А немцы, кончив кофе пить, в тот мигвлезали в танки, закрывали люки.Такою все дышало тишиной,что вся земля еще спала, казалось.Кто знал, что между миром и войнойвсего каких-то пять минут осталось!Я о другом не пел бы ни о чем,а славил бы всю жизнь свою дорогу,когда б армейским скромным трубачомя эти пять минут трубил тревогу. 1943 ### В суровый год мы сами стали строже,Как темный лес, притихший от дождя,И, как ни странно, кажется, моложе,Все потеряв и сызнова найдя.Средь сероглазых, крепкоплечих, ловких,С душой как Волга в половодный час,Мы подружились с говором винтовки,Запомнив милой Родины наказ.Нас девушки не песней провожали,А долгим взглядом, от тоски сухим,Нас жены крепко к сердцу прижимали,И мы им обещали: отстоим!Да, отстоим родимые березы,Сады и песни дедовской страны,Чтоб этот снег, впитавший кровь и слезы,Сгорел в лучах невиданной весны.Как отдыха душа бы ни хотела,Как жаждой ни томились бы сердца,Суровое, мужское наше делоМы доведем - и с честью - до конца! 1941 ### Стелются черные тучи,Молнии в небе снуют.В облаке пыли летучейТрубы тревогу поют.С бандой фашистов сразитьсяСмелых Отчизна зовет.Смелого пуля боится,Смелого штык не берет.Ринулись ввысь самолеты,Двинулся танковый строй.С песней пехотные ротыВышли за Родину в бой.Песня — крылатая птица —Смелых скликает в поход.Смелого пуля боится,Смелого штык не берет.Славой бессмертной покроемВ битвах свои имена.Только отважным героямРадость победы дана.Смелый к победе стремится,Смелым дорога вперед.Смелого пуля боится,Смелого штык не берет. 22 июня 1941 ### Ушёл из жизни ветеран,Но от обид, а не от ран,Где та страна, в которой жил,Что защищал, что он любил?Он трудно жил при жизни той,Ему теперь: "Кто ты такой?","Медали можно ведь купить!",Как он такое мог простить?Другим путём идёт страна,Ему подачка не нужна,Дожил без денег до седин,И обходился без машин.А раны старые болят,Он помнит лица тех ребят,Что уходили на войну,Не видя первую весну.И вот уходят старики,Подчас от боли и тоски,Хотя есть внуки и семья,Они - история твоя! ### Столько было за спиноюГородов, местечек, сел,Что в село свое родноеНе заметил, как вошел. Не один вошел - со взводом,Не по улице прямой -Под огнем, по огородамДобирается домой... Кто подумал бы когда-то,Что достанется бойцуС заряженною гранатойК своему ползти крыльцу? А мечтал он, может статься,Подойти путем другим,У окошка постучатьсяЖданным гостем, дорогим. На крылечке том с усмешкойПритаиться, замереть.Вот жена впотьмах от спешкиДверь не может отпереть. Видно знает, знает, знает,Кто тут ждет за косяком..."Что ж ты, милая, родная,Выбегаешь босиком?.." И слова, и смех, и слезы -Все в одно сольется тут.И к губам, сухим с мороза,Губы теплые прильнут. Дети кинутся, обнимут...Младший здорово подрос...Нет, не так тебе, родимый,Заявиться довелось. Повернулись по-иномуВсе надежды, все дела.На войну ушел из дому,А война и в дом пришла. Смерть свистит над головами,Снег снарядами изрыт.И жена в холодной ямеГде-нибудь с детьми сидит. И твоя родная хата,Где ты жил не первый год,Под огнем из автоматовВ борозденках держит взвод. - До какого ж это срока, -Говорит боец друзьям, -Поворачиваться бокомДа лежать, да мерзнуть нам? Это я здесь виноватый,Хата все-таки моя.А поэтому, ребята, -Говорит он, - дайте я... И к своей избе хозяин,По-хозяйски строг, суров,За сугробом подползаетВдоль плетня и клетки дров. И лежат, следят ребята:Вот он снег отгреб рукой,Вот привстал. В окно - граната,И гремит разрыв глухой... И неспешно, деловитоВстал хозяин, вытер пот...Сизый дым в окне разбитом,И свободен путь вперед. Затянул ремень потуже,Отряхнулся над стеной,Заглянул в окно снаружи -И к своим: - Давай за мной... А когда селенье взяли,К командиру поскорей:- Так и так. Теперь нельзя лиПовидать жену, детей?.. Лейтенант, его ровесник,Воду пьет из котелка.- Что ж, поскольку житель местный...-И мигнул ему слегка. - Но гляди, справляйся срочно,Тут походу не конец. -И с улыбкой: - Это точно, -Отвечал ему боец... ### Я только раз видала рукопашный,Раз - наяву. И сотни раз - во сне...Кто говорит, что на войне не страшно,Тот ничего не знает о войне. ### Цена победы.Ты знаешь какова цена победы?!А сколько жизней унесла война?! За нас сражались прадеды и деды.А что в награду? Боль и ордена...Цена победы - души на распятьях,И лица жен, умытые в слезах.Ушедшие навек отцы и братья.Все, кто вернулся в цинковых гробах...Цена победы - гордая Россия.Цена победы - инвалиды ВОВ.В концлагерях жестокие насилья.Сейчас у ветеранов вместо снов.Ты знаешь какова цена победы?!А сколько душ война та унесла?!Война, что принесла всем только беды,У многих все, что было отняла.Цена победы - ордена и раны.Пропавших без вести жизни родных.И чем же платим нашим ветеранам?!Раз в год лишь вспоминаем мы о них...Каждый из них калека первой группы -В ожогах души, в шрамах все мечты.Когда они несли на спинах трупы,На них летели бомбы с высоты.А все, что есть у них на этом свете -Медали да скупая горсть монет.Сейчас, клянусь и Бог тому свидетель,У них на хлеб порою денег нет.Те ветераны, те седые деды,Ты береги их сердцем и душой.Теперь ты знаешь, та цена победы -Это наш мир, наш сон и наш покой.###Как темный лес, притихший от дождя,И, как ни странно, кажется, моложе,Все потеряв и сызнова найдя.Средь сероглазых, крепкоплечих, ловких,С душой как Волга в половодный час,Мы подружились с говором винтовки,Запомнив милой Родины наказ.Нас девушки не песней провожали,А долгим взглядом, от тоски сухим,Нас жены крепко к сердцу прижимали,И мы им обещали: отстоим!Да, отстоим родимые березы,Сады и песни дедовской страны,Чтоб этот снег, впитавший кровь и слезы,Сгорел в лучах невиданной весны.Как отдыха душа бы ни хотела,Как жаждой ни томились бы сердца,Суровое, мужское наше делоМы доведем - и с честью - до конца! другие стихи о войне
|
stihotvorenija.ucoz.ru
|
|
|
|
|
|
