Все стихи Сергея Есенина
Короткие стихи Есенина о природе: читать популярные, лучшие, красивые стихотворения поэта классика на сайте РуСтих о любви и Родине, природе и животных, для детей и взрослых. Если вы не нашли желаемый стих, поэта или тематику, рекомендуем воспользоваться поиском вверху сайта.
rustih.ru
Не криви улыбку, руки теребя,-Я люблю другую, только не тебя.
Ты сама ведь знаешь, знаешь хорошо -Не тебя я вижу, не к тебе пришел.
Проходил я мимо, сердцу все равно -Просто захотелось заглянуть в окно.
Белая берёзаПод моим окномПринакрылась снегом,Точно серебром.
На пушистых веткахСнежною каймойРаспустились кистиБелой бахромой.
И стоит берёзаВ сонной тишине,И горят снежинкиВ золотом огне.
Плачет метель, как цыганская скрипка.Милая девушка, злая улыбка,Я ль не робею от синего взгляда?Много мне нужно и много не надо.
Так мы далеки и так не схожи -Ты молодая, а я все прожил.Юношам счастье, а мне лишь памятьСнежною ночью в лихую замять.
Я не заласкан - буря мне скрипка.Сердце метелит твоя улыбка.
Вечером синим, вечером луннымБыл я когда-то красивым и юным.
Неудержимо, неповторимоВсе пролетело. далече.. мимо...
Сердце остыло, и выцвели очи...Синее счастье! Лунные ночи!
Сочинитель бедный, это ты лиСочиняешь песни о луне?Уж давно глаза мои остылиНа любви, на картах и вине.
Ах, луна влезает через раму,Свет такой, хоть выколи глаза...Ставил я на пиковую даму,А сыграл бубнового туза.
Слышишь — мчатся сани, слышишь — сани мчатся.Хорошо с любимой в поле затеряться.
Ветерок весёлый робок и застенчив,По равнине голой катится бубенчик,
Эх вы, сани, сани! Конь ты мои буланый!Где-то на поляне клён танцует пьяный.
Ах, метель такая, просто черт возьми!Забивает крышу белыми гвоздьми.Только мне не страшно, и в моей судьбеНепутевым сердцем я прибит к тебе.
Упоенье - яд отравы,Не живи среди людей,Не меняй своей забавыНа красу бесцветных дней.
Всe пройдeт, и жизни холодСердце чуткое сожмeт,Всё, чем жил, когда был молод,Глупой шуткой назовёт.
Берегись дыханья розы,Не тревожь еe кусты.Что любовь? Пустые грeзы,Бред несбыточной мечты.
Понравилось? Поделитесь ссылкой с друзьями:manywords.ru
Всем привет.Сегодня выкладываю короткие стихи С.Есенина, которые легко учатся
Снежная замять крутит бойко,По полю мчится тройка.Мчится на тройке чужая младость.Где мое счастье? Где моя радость? Все укатилось под вихрем бойкимВот на такой же бешеной тройке
С.Есенин
***
Снежная равнина, белая луна,Саваном покрыта наша сторона.И березы в белом плачут по лесам.Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?
С.Есенин
***
Дорогой дружище Миша,Ты как вихрь, а я как замять,Сбереги под тихой крышейОбо мне любовь и память.
С.Есенин
***
Я и сам когда-то, Сокол,Лоб над рифмами раскокал.Нет алмазов среди стекол.Не ищи вокруг да окол.
С.Есенин
***
Нет сил ни петь и ни рыдать,Минуты горькие бывают,Готов все чувства изливать,И звуки сами набегают.
С.Есенин
***
Вечером синим, вечером луннымБыл я когда-то красивым и юным.
Неудержимо, неповторимоВсе пролетело. далече… мимо…
Сердце остыло, и выцвели очи…Синее счастье! Лунные ночи!
С.Есенин
***
В глазах пески зеленыеИ облака.По кружеву крапленомуСкользит рука.
То близкая, то дальняя,И так всегда.Судьба ее печальная —Моя беда.
С.Есенин
***
До свиданья, друг мой, до свиданья.Милый мой, ты у меня в груди.Предназначенное расставаньеОбещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,Не грусти и не печаль бровей, —В этой жизни умирать не ново,Но и жить, конечно, не новей.
С.Есенин
***
Слышишь — мчатся сани, слышишь — сани мчатся.Хорошо с любимой в поле затеряться.
Ветерок весёлый робок и застенчив,По равнине голой катится бубенчик,
Эх вы, сани, сани! Конь ты мои буланый!Где-то на поляне клён танцует пьяный.
С.Есенин
***
Тот поэт, врагов кто губит,Чья родная правда мать,Кто людей, как братьев, любитИ готов за них страдать.Он все сделает свободно,Что другие не могли. Он поэт, поэт народный,Он поэт родной земли!
С.Есенин
morestihov.ru
Все стихи Сергея Есенина
Стихи Есенина 8 строк: читать популярные, лучшие, красивые стихотворения поэта классика на сайте РуСтих о любви и Родине, природе и животных, для детей и взрослых. Если вы не нашли желаемый стих, поэта или тематику, рекомендуем воспользоваться поиском вверху сайта.
rustih.ru
О боже, боже, эта глубь —Твой голубой живот.Златое солнышко, как пуп,Глядит в Каспийский рот.
Крючками звезд свивая в нитьЛучи, ты ловишь насИ вершами бросаешь дниВ зрачки озерных глаз.
Но в малый вентерь рыбаряНе заплывает сом.Не втащит неводом заряМеня в твой тихий дом.
Сойди на землю без порток,Взбурли всю хлябь и водь,Смолой кипящею востокПролей на нашу плоть.
Да опалят уста огняЛюдскую страсть и стыд.Взнеси, как голубя, меняВ твой в синих рощах скит.
За рекой горят огни,Погорают мох и пни.Ой, купало, ой, купало,Погорают мох и пни.
Плачет леший у сосны —Жалко летошней весны.Ой, купало, ой, купало,Жалко летошней весны.
А у наших у воротПляшет девок корогод.Ой, купало, ой, купало,Пляшет девок корогод.
Кому радость, кому грех,А нам радость, а нам смех.Ой, купало, ой, купало,А нам радость, а нам смех.
Из всякого сердца вынетсяКакой-нибудь да привет.Да здравствует именинницаНа много лет!
Я знаю Вас очень недавно,Клавдия Александровна,Но жить Вам — богатеть,Кунеть да — мохнатеть!
К следующему году —Прибавок к роду.А через два годы, —Детей, как ягоды.
Теперь любовь моя не та.Ах, знаю я, ты тужишь, тужишьО том, что лунная метлаСтихов не расплескала лужи.
Грустя и радуясь звезде,Спадающей тебе на брови,Ты сердце выпеснил избе,Но в сердце дома не построил.
И тот, кого ты ждал в ночи,Прошел, как прежде, мимо крова.О друг, кому ж твои ключиТы золотил поющим словом?
Тебе о солнце не пропетьВ окошко не увидеть рая.Так мельница, крылом махая,С земли не может улететь.
Я надену красное монисто,Сарафан запетлю синей рюшкой.Позовите, девки, гармониста,Попрощайтесь с ласковой подружкой.
Мой жених, угрюмый и ревнивый,Не велит заглядывать на парней.Буду петь я птахой сиротливой,Вы ж пляшите дробней и угарней.
Как печальны девичьи потери,Грустно жить оплаканной невесте.Уведет жених меня за двери,Будет спрашивать о девической чести.
Ах, подружки, стыдно и неловко:Сердце робкое охватывает стужа.Тяжело беседовать с золовкой,Лучше жить несчастной, да без мужа.
То не тучи бродят за овиномИ не холод.Замесила Божья Матерь сынуКолоб.
Всякой снадобью она поила житоВ масле.Испекла и положила тихоВ ясли.
Заигрался в радости младенец,Пал в дрему,Уронил он колоб золоченыйНа солому.
Покатился колоб за воротаРожью.Замутили слезы душу голубуюБожью.
Говорила Божья Матерь сынуСоветы:«Ты не плачь, мой лебеденочек,Не сетуй.
На земле все люди человеки,Чада.Хоть одну им малую забавуНадо.
Жутко им меж темныхПерелесиц,Назвала я этот колоб —Месяц».
От берегов, где просиньДушистей, чем вода.Я двадцать третью осеньПришел встречать сюда.
Я вижу сонмы ликовИ смех их за вином,Но журавлиных криковНе слышу за окном.
О, радостная Мина,Я так же, как и ты,Влюблен в мои долины ‹?›Как в детские мечты.
Но тяжелее чаркуЯ подношу к губам,Как нищий злато в сумку,С слезою пополам.
Солнца луч золотойБросил искру своюИ своей теплотойСогрел душу мою.
И надежда в грудиЗатаилась моей;Что-то жду впередиОт грядущих я дней.
Оживило тепло,Озарил меня свет.Я забыл, что прошлоИ чего во мне нет.
Загорелася кровьЖарче дня и огня.И светло и теплоНа душе у меня.
Чувства полны добра,Сердце бьется сильней.Оживил меня лучТеплотою своей.
Я с любовью идуНа указанный путь,И от мук и тревогНе волнуется грудь.
Свет вечерний шафранного края,Тихо розы бегут по полям.Спой мне песню, моя дорогая,Ту, которую пел Хаям.Тихо розы бегут по полям.
Лунным светом Шираз осиянен,Кружит звезд мотыльковый рой.Мне не нравится, что персиянеДержат женщин и дев под чадрой.Лунным светом Шираз осиянен.
Иль они от тепла застыли,Закрывая телесную медь?Или, чтобы их больше любили,Не желают лицом загореть,Закрывая телесную медь?
Дорогая, с чадрой не дружись,Заучи эту заповедь вкратце,Ведь и так коротка наша жизнь,Мало счастьем дано любоваться.Заучи эту заповедь вкратце.
Даже все некрасивое в рокеОсеняет своя благодать.Потому и прекрасные щекиПеред миром грешно закрывать,Коль дала их природа-мать.
Тихо розы бегут по полям.Сердцу снится страна другая.Я спою тебе сам, дорогая,То, что сроду не пел Хаям…Тихо розы бегут по полям.
Под моим окномПринакрылась снегом,Точно серебром.
На пушистых веткахСнежною каймойРаспустились кистиБелой бахромой.
И стоит березаВ сонной тишине,И горят снежинкиВ золотом огне.
А заря, ленивоОбходя кругом,Обсыпает веткиНовым серебром.
Видно, так заведено навеки —К тридцати годам перебесясь,Все сильней, прожженные калеки,С жизнью мы удерживаем связь.
Милая, мне скоро стукнет тридцать,И земля милей мне с каждым днем.Оттого и сердцу стало сниться,Что горю я розовым огнем.
Коль гореть, так уж гореть сгорая,И недаром в липовую цветьВынул я кольцо у попугая —Знак того, что вместе нам сгореть.
То кольцо надела мне цыганка.Сняв с руки, я дал его тебе,И теперь, когда грустит шарманка,Не могу не думать, не робеть.
В голове болотный бродит омут,И на сердце изморозь и мгла:Может быть, кому-нибудь другомуТы его со смехом отдала?
Может быть, целуясь до рассвета,Он тебя расспрашивает сам,Как смешного, глупого поэтаПривела ты к чувственным стихам.
Ну, и что ж! Пройдет и эта рана.Только горько видеть жизни край.В первый раз такого хулиганаОбманул проклятый попугай.
Прощай, Баку! Тебя я не увижу.Теперь в душе печаль, теперь в душе испуг.И сердце под рукой теперь больней и ближе,И чувствую сильней простое слово: друг.
Прощай, Баку! Синь тюркская, прощай!Хладеет кровь, ослабевают силы.Но донесу, как счастье, до могилыИ волны Каспия, и балаханский май.
Прощай, Баку! Прощай, как песнь простая!В последний раз я друга обниму…Чтоб голова его, как роза золотая,Кивала нежно мне в сиреневом дыму.
Эх вы, сани! А кони, кони!Видно, черт их на землю принес.В залихватском степном разгонеКолокольчик хохочет до слез.
Ни луны, ни собачьего лаяВ далеке, в стороне, в пустыре.Поддержись, моя жизнь удалая,Я еще не навек постарел.
Пой, ямщик, вперекор этой ночи, —Хочешь, сам я тебе подпоюПро лукавые девичьи очи,Про веселую юность мою.
Эх, бывало заломишь шапку,Да заложишь в оглобли коня,Да приляжешь на сена охапку, —Вспоминай лишь, как звали меня.
И откуда бралась осанка,А в полуночную тишинуРазговорчивая тальянкаУговаривала не одну.
Все прошло. Поредел мой волос.Конь издох, опустел наш двор.Потеряла тальянка голос,Разучившись вести разговор.
Но и все же душа не остыла,Так приятны мне снег и мороз,Потому что над всем, что было,Колокольчик хохочет до слез.
Старинный друг!Тебя я вижу вновьЧрез долгую и хладнуюРазлуку.Сжимаю яМне дорогую рукуИ говорю, как прежде,Про любовь.
Мне любо на тебяСмотреть.ВзгрустниИ приласкай немного.Уже я не такой,Как впредь —Бушуйный,Гордый недотрога.
Перебесились мы,Чего скрывать?Уж я не я…А ты ли это, ты ли?
По берегамМорская гладь —Как лошадьЗагнанная, в мыле.
Теперь влюбленВ кого-то я,Люблю и тщетноПризываю,Но все жеТочкой корабляК земле любимойПриплываю.
Вышел зараня дедНа гумно молотить:«Выходи-ка, сосед,Старику подсобить».
Положили гурьбойЗолотые снопы.На гумне вперебойЗазвенели цепы.
И ворочает дедНемолоченый край:«Постучи-ка, сосед,Выбивай каравай».
И под сильной рукойВылетает зерно.Тут и солод с мукой,И на свадьбу вино.
За тяжелой сохойЭта доля дана.Тучен колос сухой —Будет брага хмельна.
Троицыно утро, утренний канон,В роще по березкам белый перезвон.
Тянется деревня с праздничного сна,В благовесте ветра хмельная весна.
На резных окошках ленты и кусты.Я пойду к обедне плакать на цветы.
Пойте в чаще, птахи, я вам подпою,Похороним вместе молодость мою.
Троицыно утро, утренний канон.В роще по березкам белый перезвон.
Задремали звезды золотые,Задрожало зеркало затона,Брезжит свет на заводи речныеИ румянит сетку небосклона.
Улыбнулись сонные березки,Растрепали шелковые косы.Шелестят зеленые сережки,И горят серебряные росы.
У плетня заросшая крапиваОбрядилась ярким перламутромИ, качаясь, шепчет шаловливо:«С добрым утром!»
В глазах пески зеленыеИ облака.По кружеву крапленомуСкользит рука.
То близкая, то дальняя,И так всегда.Судьба ее печальная —Моя беда.
Темна ноченька, не спится,Выйду к речке на лужок.Распоясала зарницаВ пенных струях поясок.
На бугре береза-свечкаВ лунных перьях серебра.Выходи, мое сердечко,Слушать песни гусляра.
Залюбуюсь, загляжусь лиНа девичью красоту,А пойду плясать под гусли,Так сорву твою фату.
В терем темный, в лес зеленый,На шелковы купыри,Уведу тебя под склоныВплоть до маковой зари.
Задымился вечер, дремлет кот на брусе,Кто-то помолился: «Господи Исусе».
Полыхают зори, круятся туманы,Над резным окошком занавес багряный.
Вьются паутины с золотой повети.Где-то мышь скребется в затворенной клети…
У лесной поляны — в свяслах копны хлеба,Ели, словно копья, уперлися в небо.
Закадили дымом под росою рощи…В сердце почивают тишина и мощи.
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.Выходи встречать к околице, красотка, жениха.
Васильками сердце светится, горит в нем бирюза.Я играю на тальяночке про синие глаза.
То не зори в струях озера свой выткали узор,Твой платок, шитьем украшенный, мелькнул за косогор.
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.Пусть послушает красавица прибаски жениха.
Скажу вам речь не плоскую,В ней все слова важны:Мариной ИвановскоюВы звать меня должны.
Меня легко обрамите:Я маленький портрет.Сейчас учусь я грамоте,И скоро мне шесть лет.
Глазенки мои кариеИ щечки не плохи.Ах, иногда в ударе яМогу читать стихи.
Перо мое не славится,Подчас пишу не в лад,Но больше всего нравитсяМне кушать «шыколат».
Мечтая о могучем дареТого, кто русской стал судьбой,Стою я на Тверском бульваре,Стою и говорю с собой.
Блондинистый, почти белесый,В легендах ставший как туман,О Александр! Ты был повеса,Как я сегодня хулиган.
Но эти милые забавыНе затемнили образ твой,И в бронзе выкованной славыТрясешь ты гордой головой.
А я стою, как пред причастьем,И говорю в ответ тебе:Я умер бы сейчас от счастья,Сподобленный такой судьбе.
Но, обреченный на гоненье,Еще я долго буду петь…Чтоб и мое степное пеньеСумело бронзой прозвенеть.
Пушистый звон и руга,И камень под крестом.Стегает злая вьюгаРасщелканным кнутом.
Шаманит лес-кудесникПро черную судьбу.Лежишь ты, мой ровесник,В нетесаном гробу.
Пусть снова финский ножикКровавит свой клинок,Тебя не потревожитНи пеший, ни ездок.
И только с перелесицСквозь облачный тулупСлезу обронит месяцНа мой завьялый труп.
Улицы печальные,Сугробы да мороз.Сорванцы отчаянныеС лотками папирос.
Грязных улиц странникиВ забаве злой игры,Все они — карманники,Веселые воры.
Тех площадь — на Никитской,А этих — на Тверской.Стоят с тоскливым свистомОни там день-деньской.
Снуют по всем притонамИ, улучив досуг,Читают ПинкертонаЗа кружкой пива вслух.
Пускай от пива горько,Они без пива — вдрызг.Все бредят Нью-Йорком,Всех тянет в Сан-Франциск.
Потом опять печальноВыходят на морозСорванцы отчаянныеС лотками папирос.
Белогривый поп ГаврилаМотьку в зубы целовал.Попадья его бранила,А он, леший, приставал…
Вечером синим, вечером луннымБыл я когда-то красивым и юным.
Неудержимо, неповторимоВсе пролетело… далече… мимо…
Сердце остыло, и выцвели очи…Синее счастье! Лунные ночи!
Не стихов златая пенаИ не Стенькина молва, —Пониковская ЕленаТонко вяжет кружева.Лес в них закутался,Я — запутался.
Черемуха душистаяС весною расцвелаИ ветки золотистые,Что кудри, завила.Кругом роса медвянаяСползает по коре,Под нею зелень прянаяСияет в серебре.А рядом, у проталинки,В траве, между корней,Бежит, струится маленькийСеребряный ручей.Черемуха душистая,Развесившись, стоит,А зелень золотистаяНа солнышке горит.Ручей волной гремучеюВсе ветки обдаетИ вкрадчиво под кручеюЕй песенки поет.
Самые лучшие минутыБыли у милой Анюты.Ее взоры, как синие дверцы,В них любовь моя,в них и сердце.
Белая березаПод моим окномПринакрылась снегом,Точно серебром.
На пушистых веткахСнежною каймойРаспустились кистиБелой бахромой.
И стоит березаВ сонной тишине,И горят снежинкиВ золотом огне.
А заря, ленивоОбходя кругом,Обсыпает веткиНовым серебром.
Весна наступает,Снег быстро тает,И все оживаетС приходом ея!
Деревья оделисьЗеленой листвою,Луг зеленеет,Покрытый травою.
Поля зазеленели,Ароматом дыша.Цветы запестрели,Птицы прилетели.
Лес оживилсяЩебетанием,Воздух наполнилсяБлагоуханием.
Товарищу ШумяцкойС любовью братскойЗа чай без обеда,За мужа полпреда.
Снежная замять крутит бойко,По полю мчится чужая тройка.
Мчится на тройке чужая младость.Где мое счастье? Где моя радость?
Все укатилось под вихрем бойкимВот на такой же бешеной тройке.
Ветры, ветры, о снежные ветры,Заметите мою прошлую жизнь.Я хочу быть отроком светлымИль цветком с луговой межи.
Я хочу под гудок пастушийУмереть для себя и для всех.Колокольчики звездные в ушиНасыпает вечерний снег.
Хороша бестуманная трель его,Когда топит он боль в пурге.Я хотел бы стоять, как дерево,При дороге на одной ноге.
Я хотел бы под конские храпыОбниматься с соседним кустом.Подымайте ж вы, лунные лапы,Мою грусть в небеса ведром.
Буря воет, буря злится,Из-за туч луна, как птица,Проскользнуть крылом стремится,Освещая рыхлый снег.
Страшно хочется подратьсяС пьяным тополем в саду.
…дверь откроешь на крыльцо,Буря жесткой горстью снегаСаданет тебе в лицо.
Ну, да разве мне расстатьсяС этой негой и теплом.С недопитой рюмкой ромаПобеседуем вдвоем.
Заря над полем — как красный тын.Плывет на тучке превечный сын.
Вот вышла бабка кормить цыплят.Горит на небе святой оклад.
— Здорово, внучек!— Здорово, свет!
— Зайди в избушку.— А дома ль дед?
— Он чинит невод ловить ершей.— А много ль деду от роду дней?
— Уж скоро девять десятков зим.—И вспорхнул внучек, как белый дым.
С душою деда поплыл в туман,Где зреет полдень незримых стран.
Вот уж вечер. РосаБлестит на крапиве.Я стою у дороги,Прислонившись к иве.
От луны свет большойПрямо на нашу крышу.Где-то песнь соловьяВдалеке я слышу.
Хорошо и тепло,Как зимой у печки.И березы стоят,Как большие свечки.
И вдали за рекой,Видно, за опушкой,Сонный сторож стучитМертвой колотушкой.
Белая березаПод моим окномПринакрылась снегом,Точно серебром.
На пушистых веткахСнежною каймойРаспустились кистиБелой бахромой.
И стоит березаВ сонной тишине,И горят снежинкиВ золотом огне.
А заря, ленивоОбходя кругом,Обсыпает веткиНовым серебром.
www.esenin-sergey.su
Творческая личность Сергея Есенина является крайне разноплановой. Начальное творчество является представителем новокрестьянской лирики, поздние стихи – течение имажинизма.В первых поэтических сборниках стихов Сергей Есенин был тонким лириком, мастером глубоко психологизированного пейзажа, певцом крестьянской Руси, знатоком народного языка и народной души. Все это делало стихотворения Есенина понятными и доступными для простых людей, ведь они прекрасно понимали все, о чем писал поэт.После того, как приоритеты Сергея Есенина сместились в сторону литературного течения имажинизма, в его произведениях, стихах стало возможным проследить трагическое мироощущение и душевное смятение поэта. Основная же тематика его работ – это Родина, любовь к ней, революция, место человека в этой жизни, а также любовь, природа и русские пейзажи. Я иду долиной. На затылке кепи…Как должна рекомендоваться МаринаНивы сжаты, рощи голы…ЧеремухаВечер, как сажа…Бабушкины сказкиС добрым утром!ПорошаБерезаЗимаПоет зима — аукает…ЛисицаВоздух прозрачный и синий…Закружилась листва золотая…Гой ты, Русь, моя родная…Край ты мой заброшенный…Отговорила роща золотая…Гляну в поле, гляну в небо…Топи да болота…Ветры, ветры, о снежные ветры…Разбуди меня завтра рано…Я по первому снегу бреду…Задымился вечер, дремлет кот на брусе…Вот уж вечер. Роса…Весенний вечерЗвездыДымом половодье…РусьЗа рекой горят огни…Я покинул родимый дом…Русь уходящаяСпит ковыль. Равнина дорогая…Несказанное, синее, нежное…Возвращение на родинуО Русь, взмахни крылами…Устал я жить в родном краю…В хатеСлезыРусиНе жалею, не зову, не плачуПисьмо к женщинеПисьмо материБелая береза под моим окномЛистья падают, листья падаютТы меня не любишь, не жалеешьО красном вечере задумалась дорогаМне осталась одна забаваКлён ты мой опавшийКак умеет любить хулиган (Заметался пожар голубой)Пускай ты выпита другимШаганэ, ты моя ШаганэБуряЕду, Тихо, Слышны звоныБыть поэтом это значит то жеМолитва материСеребристая дорогаСвищет ветер под крутым заборомДо свиданья, друг мой, до свиданьяВ этом мире я только прохожийМелколесье, степь и далиКрай любимый, сердцу снятсяКакая ночь, я не могу ЕсенинаЖизнь обман с чарующей тоскоюМне грустно на тебя смотретьЧеремуха душистаяОпять раскинулся узорноНу, целуй меня, целуйНеуютная жидкая лунностьМы теперь уходим понемногуИсповедь хулиганаГори, звезда моя, не падай
Серге́й Алекса́ндрович Есе́нин (21 сентября (3 октября) 1895, село Константиново, Рязанская губерния — 28 декабря 1925, Ленинград) — русский поэт, представитель новокрестьянской поэзии и лирики, а в более позднем периоде творчества — и имажинизма. Родился в селе Константиново Кузьминской волости Рязанского уезда Рязанской губернии, в крестьянской семье. Отец — Александр Никитич Есенин (1873—1931), мать — Татьяна Фёдоровна Титова (1875—1955). Сестры — Екатерина (1905—1977), Александра (1911—1981). В 1904 году Есенин пошёл в Константиновское земское училище, по окончании которого в 1909 году начал учёбу в церковно-приходской второклассной учительской школе (ныне музей С. А. Есенина) в Спас-Клепиках. По окончании школы, осенью 1912 года Есенин ушёл из дома, после прибыл в Москву, работал в мясной лавке, а потом — в типографии И. Д. Сытина. В 1913 году поступил вольнослушателем на историко-философское отделение в Московский городской народный университет имени А. Л. Шанявского. Работал в типографии, был дружен с поэтами Суриковского литературно-музыкального кружка. В 1914 году в детском журнале «Мирок» впервые были опубликованы стихотворения Есенина. В 1915 году Есенин приехал из Москвы в Петроград, читал свои стихотворения А. А. Блоку, С. М. Городецкому и другим поэтам. В январе 1916 года Есенина призвали на войну и, благодаря хлопотам друзей, он получил назначение («с высочайшего соизволения») санитаром в Царскосельский военно-санитарный поезд № 143 Её Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны. В это время он сблизился с группой «новокрестьянских поэтов» и издал первые сборники («Радуница» — 1916), которые сделали его очень известным. Вместе с Николаем Клюевым часто выступал, в том числе перед императрицей Александрой Фёдоровной и её дочерьми в Царском Селе. В 1915—1917 годах Есенин поддерживал дружеские отношения с поэтом Леонидом Каннегисером, впоследствии убившим председателя Петроградской ЧК Урицкого. К 1918 — началу 1920-х годов относится знакомство Есенина с Анатолием Мариенгофом и его активное участие в московской группе имажинистов. В период увлечения Есенина имажинизмом вышло несколько сборников стихов поэта — «Трерядница», «Исповедь хулигана» (оба — 1921), «Стихи скандалиста» (1923), «Москва кабацкая» (1924), поэма «Пугачёв». В 1921 году поэт вместе со своим другом Яковом Блюмкиным ездил в Среднюю Азию, посетил Урал и Оренбуржье. С 13 мая по 3 июня гостил в Ташкенте у своего друга и поэта Александра Ширяевца. Там Есенин несколько раз выступал перед публикой, читал стихотворения на поэтических вечерах и в домах своих ташкентских друзей. По словам очевидцев, Есенин любил бывать в старом городе, чайханах старого города и Урды, слушать узбекскую поэзию, музыку и песни, посещать живописные окрестности Ташкента со своими друзьями. Он совершил также короткую поездку в Самарканд. Осенью 1921 года в мастерской Г. Б. Якулова Есенин познакомился с танцовщицей Айседорой Дункан, на которой он через полгода женился. После свадьбы Есенин с Дункан ездили в Европу (Германия, Франция, Бельгия, Италия) и в США (4 месяца), где он находился с мая 1922 года по август 1923 года. Газета «Известия» опубликовала записи Есенина об Америке «Железный Миргород». Брак с Дункан распался вскоре после их возвращения из-за границы. В начале 1920-х годов Есенин активно занимался книжно-издательской деятельностью, а также продажей книг в арендованной им книжной лавке на Большой Никитской, что занимало почти всё время поэта. Последние годы жизни Есенин много путешествовал по стране. Он трижды посетил Кавказ, несколько раз съездил в Ленинград, семь раз — в Константиново. В 1924—1925 годах Есенин посетил Азербайджан, выпустил сборник стихов в типографии «Красный восток», печатался в местном издательстве. Есть версия о том, что здесь же, в мае 1925 года, было написано стихотворное «Послание евангелисту Демьяну». Жил в селении Мардакян (пригород Баку). В настоящее время здесь находятся его дом-музей и мемориальная доска. В 1924 году Есенин решил порвать с имажинизмом из-за разногласий с А. Б. Мариенгофом. Есенин и Иван Грузинов опубликовали открытое письмо о роспуске группы. В газетах стали появляться резко критические статьи о нём, обвиняющие его в пьянстве, дебошах, драках и прочих антисоциальных поступках, хотя поэт своим поведением (особенно в последние годы жизни) иногда сам давал основание для подобного рода критики. На Есенина было заведено несколько уголовных дел, в основном, по обвинениям в хулиганстве; известно также Дело четырёх поэтов, связанное с обвинением Есенина и его друзей в антисемитских высказываниях. Советская власть беспокоилась о состоянии здоровья Есенина. Так, в письме Раковского к Дзержинскому от 25 октября 1925 года Раковский просит «спасти жизнь известного поэта Есенина — несомненно самого талантливого в нашем Союзе», предлагая: «пригласите его к себе, проборите хорошо и отправьте вместе с ним в санаториум товарища из ГПУ, который не давал бы ему пьянствовать…» На письме резолюция Дзержинского, адресованная его близкому товарищу, секретарю, управляющему делами ГПУ В. Д. Герсону: «М. б., Вы могли бы заняться?» Рядом пометка Герсона: «Звонил неоднократно — найти Есенина не мог». В конце ноября 1925 года Софья Толстая договорилась с директором платной психоневрологической клиники Московского университета профессором П. Б. Ганнушкиным о госпитализации поэта в его клинику. Об этом знало только несколько близких поэту людей. 21 декабря 1925 года Есенин покинул клинику, аннулировал в Госиздате все доверенности, снял со сберкнижки почти все деньги и через день уехал в Ленинград, где остановился в № 5 гостиницы «Англетер». В Ленинграде последние дни жизни Есенина отмечены встречами с Н. А. Клюевым, Г. Ф. Устиновым, Иваном Приблудным, В. И. Эрлихом, И. И. Садофьевым, Н. Н. Никитиным и другими литераторами.
В 1913 году Сергей Есенин познакомился с Анной Романовной Изрядновой, которая работала корректором в типографии «Товарищества И. Д. Сытина», куда Есенин поступил на работу. В 1914 году они вступили в гражданский брак. 21 декабря 1914 года Анна Изряднова родила сына, названного Юрием (расстрелян по ложному обвинению в 1937 году). В 1917 году познакомился и 30 июля того же года обвенчался в селе Кирики-Улита Вологодской губернии с Зинаидой Райх, русской актрисой, будущей женой режиссёра В. Э. Мейерхольда. Поручителями жениха были Павел Павлович Хитров, крестьянин из деревни Ивановской Спасской волости, и Сергей Михайлович Бараев, крестьянин из села Устья Устьянской волости, поручителями невесты — Алексей Алексеевич Ганин и Дмитрий Дмитриевич Девятков, купеческий сын из города Вологды. Свадьба происходила в здании гостиницы «Пассаж». От этого брака родились дочь Татьяна (1918—1992), журналистка и писательница, и сын Константин (1920—1986) — инженер-строитель, футбольный статистик и журналист. В конце 1919 (или в начале 1920) года Есенин покинул семью, а на руках беременной сыном (Константином) Зинаиды Райх осталась полуторагодовалая дочь Татьяна. 19 февраля 1921 года поэт подал заявление о разводе, в котором обязался материально обеспечивать их (официально развод оформлен в октябре 1921). Впоследствии Есенин неоднократно навещал своих детей, усыновлённых Мейерхольдом. С первых поэтических сборников («Радуница», 1916; «Сельский часослов», 1918) выступил как тонкий лирик, мастер глубоко психологизированного пейзажа, певец крестьянской Руси, знаток народного языка и народной души. В 1919—1923 годах входил в группу имажинистов. Трагическое мироощущение, душевное смятение выражены в циклах «Кобыльи корабли» (1920), «Москва кабацкая» (1924), поэме «Чёрный человек» (1925). В поэме «Баллада о двадцати шести» (1924), посвящённой бакинским комиссарам, сборнике «Русь Советская» (1925), поэме «Анна Снегина» (1925) Есенин стремился постигнуть «коммуной вздыбленную Русь», хотя продолжал чувствовать себя поэтом «Руси уходящей», «золотой бревенчатой избы». Драматическая поэма «Пугачёв» (1921). В 1920 году Есенин живёт у своего литературного секретаря Галины Бениславской. На протяжении всей жизни неоднократно с ней встречался, иногда жил у Бениславской дома, вплоть до женитьбы на С. А. Толстой осенью 1925 года. В 1921 году поэт с 13 мая по 3 июня гостил в Ташкенте у своего друга, ташкентского поэта Александра Ширяевца. По приглашению директора Туркестанской публичной библиотеки 25 мая 1921 года Есенин выступил в помещении библиотеки на литературном вечере, устроенном его друзьями, перед слушателями «Студии искусств», которая существовала при библиотеке. В Туркестан Есенин приехал в вагоне своего друга Колобова — ответственного работника НКПС. В этом поезде он и жил всё время своего пребывания в Ташкенте, затем в этом поезде совершил путешествие в Самарканд, Бухару и Полторацк (нынешний Ашхабад). 3 июня 1921 года Сергей Есенин уехал из Ташкента и 9 июня 1921 года вернулся в Москву. По стечению обстоятельств бóльшая часть жизни дочери поэта Татьяны прошла в Ташкенте. Осенью 1921 года в мастерской Г. Б. Якулова Есенин познакомился с танцовщицей Айседорой Дункан, на которой он женился 2 мая 1922 года. При этом Есенин не говорил по-английски, а Дункан едва изъяснялась по-русски. Сразу после свадьбы Есенин сопровождал Дункан в турах по Европе (Германия, Бельгия, Франция, Италия) и США. Обычно, описывая этот союз, авторы отмечают его любовно-скандальную сторону, однако этих двух художников, несомненно, сближали и отношения творчества. Тем не менее, их брак был краток, и в августе 1923 года Есенин вернулся в Москву. В 1923 году у Есенина завязалось знакомство с актрисой Августой Миклашевской, которой он посвятил семь проникновенных стихотворений из цикла «Любовь хулигана». В одной из строк, очевидно, зашифровано имя актрисы: «Что ж так имя твоё звенит, Словно августовская прохлада?» Примечательно, что осенью 1976 года, когда актрисе было уже 85, в беседе с литературоведами Августа Леонидовна призналась, что роман с Есениным был платоническим и с поэтом она даже не целовалась. 12 мая 1924 года у Есенина родился сын Александр после романа с поэтессой и переводчицей Надеждой Вольпин — впоследствии известный математик и деятель диссидентского движения, единственный ныне живущий ребёнок Есенина. 18 сентября 1925 года Есенин женился в третий (и последний) раз — на Софье Андреевне Толстой (1900—1957), внучке Л. Н. Толстого, в ту пору заведующей библиотекой Союза писателей. Этот брак также не принёс поэту счастья и вскоре распался. Неприкаянное одиночество стало одной из главных причин трагического конца Есенина. После смерти поэта Толстая посвятила свою жизнь сбору, сохранению, описанию и подготовке в печать произведений Есенина, оставила мемуары о нём. Согласно воспоминаниям Н. Сардановского и письмам поэта, Есенин какое-то время был вегетарианцем.
28 декабря 1925 года Есенина нашли мёртвым в ленинградской гостинице «Англетер». Последнее его стихотворение — «До свиданья, друг мой, до свиданья…» — по свидетельству Вольфа Эрлиха, было передано ему накануне: Есенин жаловался, что в номере нет чернил, и он вынужден был писать своей кровью. Согласно версии, которая является ныне общепринятой среди академических исследователей жизни Есенина, поэт в состоянии депрессии (через неделю после окончания лечения в психоневрологической больнице) покончил жизнь самоубийством (повесился). После гражданской панихиды в Союзе поэтов в Ленинграде тело Есенина было доставлено на поезде в Москву, где в Доме печати также было устроено прощание с участием родственников и друзей покойного. Похоронен 31 декабря 1925 года в Москве на Ваганьковском кладбище. Ни сразу после гибели Есенина, ни в ближайшие несколько десятилетий после смерти поэта других версий его смерти, кроме самоубийства, не выдвигалось. В 1970—1980-е годы возникли версии об убийстве поэта с последующей инсценировкой самоубийства Есенина (как правило, в организации убийства обвиняются сотрудники ОГПУ). Вклад в разработку этой версии внёс следователь Московского уголовного розыска, полковник в отставке Эдуард Хлысталов. Версия убийства Есенина проникла в массовую культуру: в частности, в художественной форме представлена в телесериале «Есенин» (2005). В 1989 году под эгидой ИМЛИ имени Горького была создана Есенинская комиссия под председательством советского и российского есениноведа Ю. Л. Прокушева; по её просьбе был проведён ряд экспертиз, приведших к следующему выводу: «опубликованные ныне „версии“ об убийстве поэта с последующей инсценировкой повешения, несмотря на отдельные разночтения…, являются вульгарным, некомпетентным толкованием специальных сведений, порой фальсифицирующим результаты экспертизы» (из официального ответа профессора по кафедре судебной медицины, доктора медицинских наук Б. С. Свадковского на запрос председателя комиссии Ю. Л. Прокушева). Версии убийства Есенина считаются поздним вымыслом или «малоубедительными» и другими биографами поэта.
Читать все произведения С.Есенина.СписокЧитать стихи других авторовskazkibasni.com
|
|
|
|
|
|
