Бал в женской гимназии
1
Пехотный Вологодский полк
Прислал наряд оркестра.
Сыч–капельмейстер, сивый волк,
Был опытный маэстро.
Собрались рядом с залой в класс,
Чтоб рокот труб был глуше.
Курлыкнул хрипло медный бас,
Насторожились уши.
Басы сверкнули вдоль стены,
Кларнеты к флейтам сели, –
И вот над мигом тишины
Вальс томно вывел трели...
Качаясь, плавные лады
Вплывают в зал лучистый,
И фей коричневых ряды
Взметнули гимназисты.
Напев сжал юность в зыбкий плен,
Что в мире вальса краше?
Пусть там сморкаются у стен
Папаши и мамаши...
Не вся ли жизнь – хмельной поток
Над райской панорамой?
Поручик Жмых пронесся вбок
С расцветшей классной дамой.
У двери встал, как сталактит,
Блестя иконостасом,
Сам губернатор Фан–дер–Флит
С директором Очкасом:
Директор – пресный, бритый факт,
Гость – холодней сугроба,
Но правой ножкой тайно в такт
Подрыгивают оба.
В простенке – бледный гимназист,
Немой Монблан презренья.
Мундир до пяток, стан как хлыст,
А в сердце – лава мщенья.
Он презирает потолок,
Оркестр, паркет и люстры,
И рот кривится поперек
Усмешкой Заратустры.
Мотив презренья стар как мир...
Вся жизнь в тумане сером:
Его коричневый кумир
Танцует с офицером!
2
Антракт. Гудящий коридор,
Как улей, полон гула.
Напрасно классных дам дозор
Скользит чредой сутулой.
Любовь влетает из окна
С кустов ночной сирени,
И в каждой паре глаз весна
Поет романс весенний.
Вот даже эти, там и тут,
Совсем еще девчонки,
Ровесников глазами жгут
И теребят юбчонки.
Но третьеклассники мудрей,
У них одна лишь радость:
Сбежать под лестницу скорей
И накуриться в сладость...
Солдаты в классе, развалясь,
Жуют тартинки с мясом;
Усатый унтер спит, склонясь
Над геликоном–басом.
Румяный карлик–кларнетист
Слюну сквозь клапан цедит.
У двери – бледный гимназист
И розовая леди.
«Увы! У женщин нет стыда...
Продать за шпоры душу!»
Она, смеясь, спросила: «Да?»,
Вонзая зубы в грушу...
О, как прелестен милый рот
Любимой гимназистки,
Когда она, шаля, грызет
Огрызок зубочистки!
В ревнивой муке смотрит в пол
Отелло–проповедник,
А леди оперлась на стол,
Скосив глаза в передник.
Не видит? Глупый падишах!
Дразнить слепцов приятно.
Зачем же жалость на щеках
Зажгла пожаром пятна?
Но синих глаз не укротить,
И сердце длит причуду:
«Куда ты?» – «К шпорам».–
«Что за прыть?» –
«Отстань! Хочу и буду».
3
Гремит мазурка – вся призыв.
На люстрах пляшут бусы.
Как пристяжные, лбы склонив,
Летит народ безусый.
А гимназистки–мотыльки,
Откинув ручки влево,
Как одуванчики легки,
Плывут под плеск напева.
В передней паре дирижер,
Поручик Грум–Борковский,
Вперед плечом, под рокот шпор
Беснуется чертовски.
С размаху на колено встав,
Вокруг обводит леди
И вдруг, взметнувшись, как удав,
Летит, краснее меди.
Ресницы долу опустив,
Она струится рядом,
Вся – огнедышащий порыв
С лукаво–скромным взглядом...
О ревность, раненая лань!
О ревность, тигр грызущий!
За борт мундира сунув длань,
Бледнеет классик пуще.
На гордый взгляд – какой цинизм!–
Она, смеясь, кивнула...
Юнец, кляня милитаризм,
Сжал в гневе спинку стула.
Домой?.. Но дома стук часов,
Белинский над кроватью,
И бред полночных голосов,
И гул в висках... Проклятье!
Сжав губы, строгий, словно Дант,
Выходит он из залы.
Он не армейский адъютант,
Чтоб к ней идти в вассалы!..
Вдоль коридора лунный дым
И пар неясных пятна,
Но пепиньерки мчатся к ним
И гонят в зал обратно.
Ушел бедняк в пустынный класс,
На парту сел, вздыхая,
И, злясь, курил там целый час
Под картою Китая.
4
С Дуняшей, горничной, домой
Летит она, болтая.
За ней вдоль стен, укрытых тьмой,
Крадется тень худая...
На сердце легче: офицер
Остался, видно, с носом.
Вон он, гремя, нырнул за сквер
Нахмуренным барбосом.
Передник белый в лунной мгле
Змеится из–под шали.
И слаще арфы – по земле
Шаги ее звучали...
Смешно! Она косится вбок
На мрачного Отелло.
Позвать? Ни–ни. Глупцу – урок,
Ей это надоело!
Дуняша, юбками пыля,
Склонясь, в ладонь хохочет,
А вдоль бульвара тополя
Вздымают ветви к ночи.
Над садом – перья зыбких туч.
Сирень исходит ядом.
Сейчас в парадной щелкнет ключ,
И скорбь забьет каскадом...
Не он ли для нее вчера
Выпиливал подчасник?
Нагнать? Но тверже топора
Угрюмый восьмиклассник:
В глазах – мазурка, адъютант,
Вертящиеся штрипки,
И разлетающийся бант,
И ложь ее улыбки...
Пришли. Крыльцо – как темный гроб,
Как вечный склеп разлуки.
Прижав к забору жаркий лоб,
Сжимает классик руки.
Рычит замок, жестокий зверь,
В груди – тупое жало.
И вдруг... толкнув Дуняшу в дверь,
Она с крыльца сбежала.
Мерцали блики лунных струй
И ширились все больше.
Минуту длился поцелуй!
(А может быть, и дольше).
1922
45parallel.net
Где газовый завод вздымал крутые трубы,Столбами пламени тревожа вечера,—Там нынче — пепелище.Вдали амфитеатром —Изгибы стен, балконы, ниши, окна,Парижский пестрый мир,А здесь — пустыня.Сухой бурьян бормочет на ветру,Последние ромашки доцветают,В углу — каштан пожухлый, кроткий, тихий,Костром холодным в воздухе сквозит.Плиты в мокрых ямахОтсвечивают окисью цветистой;Над скатом поздний клеверБеспечно зеленеет,А в вышине — тоскующие сны —Клубятся облака.
Как бешеные, носятся собаки,Играют в чехарду,Друг друга за уши, как дети, теребятИ добродушно скалят зубы.«Чего стоишь, прохожий?Побегал бы ты с нами вперегонки…Через бугры и рвы галопом вольным… Гоп!»Так глухо за стеной звенят трамваи,Так плавно куст качается у ног,Как будто ты в подводном царстве.А у стены старик —Небритый нищий, плотный, красный, грязный —Среди обрезков ржавой жестиВ роскошной позе на мешках возлегИ, ногу подогнув, читает —Я по обложке яркой вижу —Роман бульварный…Господь с тобой, бездомный сибарит!
Худая женщина застыла на бревне,У ног — клубок лимонно-желтой шерсти,В руках — дорожка шарфа…Глаза на сложенный булыжник смотрят, смотрят,Как будто пирамидой перед нейЗа годы долгие весь груз ее заботУ ног сложили.Опущенная кисть недвижна и суха,И зябко ежатся приподнятые плечи,—Но все же горькая отрада тешит тело:Короткий роздых, запах вялых трав,Распахнутые дали над домамиИ тишина…А рядом дочка, пасмурный зверек,Жестянки тусклые расставив колоннадой,Дворец осенний строит.Насупилась… Художники не любят,Когда прохожие на их работу смотрят.Дичок мой маленький! Не хмурься — ухожу…Стекло разбитое блеснуло в кирпичах.За все глаза сегодня благодарны.Пустырь молчит. Смотрю с бугра кругом.Какой магнит нас всех сюда привлек:Собак бродячих, нищего седого,Худую женщину с ребенком и меня?Бог весть. Но это пепелище в этот часВсего на свете нам милее…
А вот и дар: средь рваных лопуховЦветет чертополох… Как это слово гулкоРаскрыло дверь в забытые края…Чей жезл среди ПарижаВзлелеял эти дикие цветы?Такою совершенной красотойНад мусором они тянулись к небу,Что дальний рев сирен с буксирных пароходовВалторнами сквозь сердце пролетел.Три цветка,Лиловых три пушкаВ оправе стрельчатых ажурных игол листьев,Сорвал я осторожно,Зажал в платок,И вот — несу домой.Пусть в уголке на письменном столеВ бокале погостят.О многом я забыл — как все мы позабыли,—Они помогут вспомнить.
Читать стих поэта Саша Черный — Пустырь на сайте РуСтих: лучшие, красивые стихотворения русских и зарубежных поэтов классиков о любви, природе, жизни, Родине для детей и взрослых.
rustih.ru
1. ОБЕЗЬЯНКА
Обезьянка смотрит с ветки:— Что за штука вьется вбок?Обезьянья мама сверхуОтвечает: «Мотылек».
«Можно есть?» — «А ты попробуй».—Обезьянка лапки врозь.Хлоп! И смотрит: на ладошкахПыль и усики — хоть брось…
Водит носом, лижет лапки,—Обезьянке невдомек:И не сладко, и не пахнет…Где же этот мотылек?!
2. ГИЕНА
Гиена такая мерзкая.Морда у нее дерзкая,Шерсть на загривке торчком,Спина — сучком,По бокам (для чего — непонятно)Ржавые пятна.Живот — грязный и лысый,Пахнет она керосином и крысой…Ткнется в решетку — хвост у ноги,Глаза — как у Бабы Яги.
А мне ее жалко…Разве ей не обидно?Даже моль, даже галкаСимпатична и миловидна.Мне объяснила невеста дядиволодина,Тетя Аглая:«Почему она злая?Потому что уродина».
3. ДЕВОЧКА И БЕЛАЯ МЕДВЕДИЦА
Сидит медведица в каменной ванне…Белоснежная шубка, когти, как жесть.У нее ни папы, ни мамы, ни няни,Кто ей понравится, отдает тому честь.
Плещет водою направо-налево,Ни мыла, ни щетки, ни отрубей…Сидит себе в шубке, как королева,И смотрит задумчиво на голубей.
Но быть человеческой девочкой тяжко:Мыло так щиплет глаза и язык!А если полезешь в ванну в рубашке,Поймают за хвост и подымут крик.
4. МОРСКАЯ СВИНКА
Морская? А где ж это море?Не люблю я таких небылиц:Она живет в коридоре,В ящике из-под яиц.
Клок белый, клок черный, клок рыжий,—Как будто чертик морской.У бабушки есть в ПарижеЗнакомый химик такой.
Скажешь ей: «Здравствуй, душка!»Она равнодушно молчит.Нахохлится, словно подушка,И грызет прошлогодний бисквит.
Но ночью — совсем другое!Вдруг вскочит, как домовой,И яростно рвет обоиПод самой моей головой.
Читать стих поэта Саша Черный — Зверье на сайте РуСтих: лучшие, красивые стихотворения русских и зарубежных поэтов классиков о любви, природе, жизни, Родине для детей и взрослых.
rustih.ru
|
|
|
|
|
|
