«... И розы красные росли"
- Юнна Петровна, перо не поднимается называть ваш биографический возраст... Потому что возраст поэтический сегодняшней Юнны Мориц - ну совершенно другой. А вот какой?
- Дорогие Люба и Саша! Мне 80 лет, это – дар Божий, поэтская благодать! И есть у меня об этом стихи:
* * *
"Когда мы были молодые
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые,
И розы красные росли", -
Я сочинила эту прелесть,
Я вам напела этот бред,
Когда ряды ещё не спелись
И двадцать семь мне было лет.
Да, в двадцать семь дела крутые
Язык способны развязать, -
Когда мы б ы л и молодые
В прошедшем времени сказать!..
Друзья, вам очень пригодится
Отвага сердца в двадцать семь.
Пусть молодится ягодица –
Ей надо выглядеть, как всем,
А мне вот этого не надо
Ни в двадцать семь, ни в триста лет.
Есть возраст рая, возраст ада –
И в этом возрасте поэт.
Юнна Мориц в Арктике
Юнна Мориц в эфире Радио "Комсомольская правда"
- Существует мнение, что поэт должен говорить о вечном, а не сиюминутном. Многие считают, что искусство – поэзия, литература – могут осмысливать происходящее со стороны, с высоты времени, а не откликаться на сиюминутные события. Политика – сиюминутна, любовь – вечна. Каково, по вашему мнению, назначение поэта?
- "Существует мнение, многие считают", - вечно свежая Фаина Раневская даёт гениальный совет: класть на всё это хрен. А француз Паскаль, знаменитый философ, говорит, что есть во все века две проблемы – несправедливая сила и беззащитная справедливость, и мы должны сделать силу более справедливой, а справедливость – более сильной. Раневская и Паскаль теперь физически там, где душа бессмертна, а я пишу о них в настоящем времени – "даёт совет, говорит", потому что сиюминутное – вечно, а вечное – сиюминутно, всё зависит от искры Божьей, от свободы ума и таланта. И вопрос: с какой стороны и с какой высоты осмысливать происходящее?.. У гитлерья, варившего из людей мыло, у сегодняшних зоологических ненавистников России, проклинающих её историю, культуру, человеков, у них – одна сторона и высота, а у меня – совсем другая! И это для них – политика и публицистика, а для меня – глубоко личная, интимная лирика, любовь к Человекости, к драгоценной жизни, которая – дар Божий. Поэты бывают разные, и разные у них назначения. Какое назначение у табуретки, если на ней можно сидеть, стоять, ввинчивая лампочку, а также можно вполне проломить табуреткой мозги?.. Моё назначение – быть и сметь, ввинчивать лампочку.
Рисунки поэтессы Юнны Мориц. Рисунок слева написан окурком. "Мои рисунки - это не иллюстрации, а такие стихи на таком языке."
- Почему вы откликаетесь на политические события? Многие пишут в откликах на ваши стихи в соцсетях: спасибо, что сформулировали мои мысли – то, что чувствую, но сказать не могу. В этом нет ничего плохого: мы сами часто с благодарностью воспринимаем ваши великолепные формулировки – вы невероятно, потрясающе владеете словом, образом! Но разве это не мелко для поэзии – быть пропагандистом, агитатором? Горланом, а то - и главарем? (Говоря словами Маяковского...) Разве цель поэзии – в том, чтобы «истолковывать» - поэтическим языком - политические события? Пусть этим занимается публицистика!
- Я никогда не откликаюсь на политические события, ни в малейшей степени не являюсь пропагандистом, агитатором, "горланом, а то – и главарём", я пишу исключительно любовную лирику:
СТРАНА МОЕЙ ЛЮБВИ
Я – странный человек, люблю свою страну,
Особенно люблю в трагическое время,
Когда со всех сторон хулят её одну
И травят клеветой – в эпохоти гареме.
Эпохоть такова, что подлое враньё
Имеет все права над нами издеваться,
Бросать в костёр дрова, но я не сдам её –
Страну моей любви!.. И ей не дам сдаваться!
Я – странный человек, в любые времена
Люблю свою страну, и это – внутривенно,
И не взирая на… когда моя страна
Меня за невраньё не любит откровенно!
Эпохоть такова, что подлое враньё
Имеет все права над нами издеваться,
Но чудом я жива, и я не сдам её –
Страну моей любви!.. И ей не дам сдаваться!
Я – странный человек, мне – сотни тысяч лет,
Где Вечное Теперь и вечные повторы.
Люблю свою страну, и мрак её, и свет.
Особенно люблю – под лай фашистской своры!
Рисунки поэтессы Юнны Мориц
«Большой секрет для маленькой компании»
- Юнна Мориц - это «Маяковский сегодня?» Иногда складывается ощущение, что ваши стихи появляются еще накануне тех событий, которым они посвящены... Это - из-за того, что вы работаете по своему - «поэтскому» графику - как правило, ночью... И узнаете о случившемся в мире раньше всех?
- Нет, я не "Маяковский сегодня", у меня совсем другая поэтика и другое рисункописание. Но события часто предчувствую, и накануне, и задолго до… Мой поэтский, недетский "Большой секрет для маленькой компании" - я не участвую ни в каких публичных мероприятиях, тусовках, партиях, живу очень уединённо, чтобы моё природное чутьё не испортилось, принюхавшись к "мнениям общественности". Да, я работаю ночью, как поэтский телескоп. Есть у меня об этом весёлое стихотворение, - для вас достаю его из рукописи:
Песни на стихи Юнны Мориц.
* * *
Удобно в микроскоп разглядывать микроб,
Он – мелочь, загоняющая в гроб.
А звёзды и планеты, грядущего приметы
Видны не в микроскоп, а в телескоп!
Чем дальше, тем видней дела грядущих дней,
У ясновидящих – такие телескопы
В печёнках, в позвонках, в руках, в ногах, в мозгах,
В крестце, который чуть повыше попы!
Микроб, а также клоп, и даже русофоб
Видны не в телескоп, - и всем известно это.
Дела грядущих дней, чем дальше, тем видней
В секретный телескоп, который у поэта:
В печёнках, в позвонках, в руках, в ногах, в мозгах,
В крестце, который чуть повыше попы!
Времён глазное дно, там Пушкин пьёт вино,
У ясновидящих – такие телескопы.
Рисунки поэтессы Юнны Мориц
- А почему вы работаете - именно ночью? Вам помогают звезды - небо, космос?
- Какими глазами люди видят сны, если их глаза закрыты?.. Такими глазами я ночью работаю, как поэтский телескоп.
- Общество раскалывается. А ваша резкая позиция - разве она не способствует этому расколу? Иногда ощущение, что - да, помогает... Разве это хорошо? Разве это - нужно обществу?
- С новостью, что общество раскалывается, следует обращаться к ельциноидам и соросятам, к экономическим разбойникам и бандитам, которые сотни миллиардов долларов крадут у этого общества и прекрасно цветут и пахнут в странах запада, где ненависть к России – дежурное блюдо политических животных. Этим экспонатам ни в коем случае нельзя читать мои стихи, но они читают меня запоем и ругаются нехорошими словами, потому что я – противоядие и антидепрессант, средство от их токсичной, ядовитой ненависти к России. Быть противоядием – это замечательно, это нужно обществу моих драгоценных Читателей.
- Снова наступило время глашатаев, пламенных агитаторов? А толк от этого какой? Вот Захар Прилепин пошел воевать – это поступок.
- Время глашатаев и пламенных агитаторов, которые требуют порвать Россию в клочья, говорить с ней единым голосом западных санкций, сдерживать в развитии, давить, раскалывать, крошить и крушить? Это время наступило не снова, оно наступило давно, а я – "чистая лирика сопротивления" этим временщикам, этим горланам, которые полагают, что Маяковский – такое чудовище, и такое ругательство.
ЧУДОВИЩЕ
Поэт Маяковский Владимир,
Он – в горле застрявшая кость:
Поэт Маяковский не вымер
Святошам на зависть и злость!
Он – гадкий, не гладкий, не сладкий, –
Чудовище!.. Но таковы
Таинственных сил распорядки –
Не вымер, не вымрет, не вы…
Поэт Маяковский Владимир,
Он судьям своим не чета,
В отличье от этих кикимор,
Чья святость – одна срамота.
Он – гадкий, не гладкий, не сладкий, –
Чудовище!.. Но таковы
Таинственных сил распорядки –
Не вымер, не вымрет, не вы…
Поэт Маяковский Владимир
Заоблачно мстит наповал:
Не вымер от воплей кикимор,
На судей своих наплевал.
Он – гадкий, не гладкий, не сладкий, –
Чудовище!.. Но таковы
Таинственных сил распорядки –
Не вымер, не вымрет, не вы…
Рисунок поэтессы Юнны Мориц и снимок из личного архива.
«Россия будет. Без никаких если»
- Вы общаетесь в соцсетях, вступаете в дискуссии. Насколько это продуктивно? Для поэта...
- Общаюсь, пишу "мгновеники" – такую краткую, прозрачную, точную прозу величиной с две-три ладони, цитаты разлетаются быстро, Читатели благодарны, у меня очень много Читателей, умных, тонких, высоко образованных, - со всего глобуса, не только в России.
- Есть расхожая фраза: не все так просто. А для вас – просто? А как не запутаться в этих нагромождениях? Явлений, фактов, мыслей, образов... Есть ли универсальная формула? Может быть, поделитесь - Вашей, собственной?
- Универсальная формула – не врать и быть волнорезом антироссийской лжи, клеветы и ненависти.
- Вам не кажется, что - наши опасения насчет Украины сильно преувеличены? Что мы цепляемся к мелочам, к отдельным проявлениям нездоровых людей и не видим или не хотим видеть главного – люди просто живут, растят детей…
- Невозможно "сильно преувеличить" сожжение живьём человеков Одессы, расстрел Олеся Бузины в Киеве, убийство детей Донбасса, запрет на русские книги, на въезд актёров, журналистов, граждан России. Как можно преувеличить людоедство, убийство, мракобесие на почве национальной ненависти? Как можно преувеличить компот "Кровь российских младенцев", который там давали детям в школе? Конечно, люди там просто живут таким образом, это их выбор, запад приветствует их выбор, местами разукрашенный свастикой. Мне этот безвизовый триумф со свастикой не внушает никаких опасений, меня вообще пугать смешно, я живу во всемирной истории всех столетий:
"Мы не признали наглой воли
Того, под кем дрожали вы…"
Александр Пушкин "Клеветникам России".
- Украина больна? Что с нею будет? Она протрезвеет? И когда?
- Украина отравлена кастрюльками-ядоварками, политолухами запада и России, которые устроили Украине токсикоз ненависти к нашей стране. Токсикоз – слово греческое, означает общее отравление ядовитыми веществами, а ненависть к России – такое токсичное, ядовитое вещество. Надо выпить 33 Днепра воды, чтобы отмыться внутренне от этого отравления. Когда это будет? Через 33 Днепра воды.
- Что будет с Россией?
- Россия будет. Без никаких если.
Рисунки поэтессы Юнны Мориц
- Бунтовщики в России активизировались... За полтора месяца - пять митингов. Почему? Зачем? К чему это может привести? Почему вы не принимаете либерализм, который пропагандирует прекрасные и понятные гуманистические ценности: свободу, права человека.
- Бунтовщики, митинги – шаблоны Шарпа, деньгоприёмники, проверка власти на слабость, на вшивость, на пугало огородное. Этим бунтовщикам, либерашкиной шпане, плевать на подлинные нужды ограбленных людей, на их страдания, на истребление бесплатной медицины, бесплатного образования в России. Сегодня либерализм и либерал в России – кличка самозванцев, ничего общего не имеющих ни с правами человека, ни со свободой, они употребили свободу для ограбления страны, истребления культуры и человеческого достоинства граждан, не согласных жить по законам людоедов.
- Почему вы всем «запретили» свой юбилей? Ни здравиц, ни интервью... Вот только мы и пробрались.
- Потому что я – поэт, а не мероприятие. В любое время могу общаться с Читателем напрямик без телеящика, газет, журналов, пиарщины и рекламщины, без рецензий звездучих и презентаций с министрами, депутатами и прочими атрибутами. Писать или "вписаться"? Я всегда пишу так, чтобы не "вписаться" ни в какую обойму, тусовку, штамповку "измов", на это способны очень немногие
- И все же - как отметите 2 июня? Ваши пожелания - «поэтке Юнне Мориц». И - миллионам Ваших читателей и почитателей Вашего таланта.
- Для меня каждый день – праздник и Деньрождень. Я из тех, кто чудом живы.
Рисунки поэтессы Юнны Мориц
* * *
Проснуться от страха и боли,
От счастья, что всё ещё жив,
Смешон в изумительной роли
Счастливца, который не лжив.
Со стоном счастливых подвижек
Собрать позвонков домино,
Лопаток, ключиц и лодыжек, –
Любви попивая вино.
Спасибо скажи благодати,
Которая волей Творца
Даёт тебе спрыгнуть с кровати,
Чтоб не был ты маской лица.
Ты счастлив, покуда способен
Таких добиваться чудес,
Шагая по лужам колдобин,
За хлебом – по лужам небес!
Чего я желаю своим Читателям? Знать, как высока цена их жизни, их Человеческого Достоинства, любви к себе – к детям Творца вселенных. От этого знания зависит здоровье и сила духа, это знание – очень высокая защита.
* * *
Рассвета слёзы на листве – небесная роса,
Мы живы, мы – сейчас и здесь, и Богом не забыты,
И слёзы радости святой роняют небеса, -
Дышу я этой красотой и высотой защиты!
Нас любят свыше, любят нас любовью высших сил,
Где у вселенского Творца сейчас и здесь мы живы.
Как ни трави, а свет любви никто не погасил,
И слёзы радости святой поэтому не лживы.
Не лгут небесные тела, людские лгут дела, -
Не забываю ни на миг, что я – творенье Божье,
Во всех столетьях я жила и знаю силы зла,
Любовь Творца меня спасла от отравленья ложью.
Одни и те же силы зла испытывают нас,
Где у вселенского Творца сейчас и здесь мы живы, -
Нас любят свыше, свет любви – он здесь, и он сейчас,
И слёзы радости святой поэтому не лживы!
Рассвета слёзы на листве – об этом, о любви,
Не забывайте ни на миг, что вы – творенье Божье,
И вас, Творец планет и звёзд, он сотворил людьми,
А кто не верит в дух Творца, тех сотворил он тоже!
Рассвета слёзы на листве – они благая весть:
Как ни трави, а свет любви никто не погасил,
Во всех столетьях я жила, там эти слёзы есть, -
Нас любят свыше, любят нас любовью высших сил.
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Юнна Петровна МОРИЦ, русская поэтесса, родилась в Киеве. В 1955 г. поступила в Литинститут им А. М. Горького в Москве, окончила его в 1961-м, несмотря на то, что в 1957-м ее исключили за «нездоровые настроения в творчестве». В 1961 году в Москве вышла первая книга поэтессы «Мыс Желания», так называется мыс на Новой Земле в Арктике, где она плавала на ледоколе «Седов». « Летом 1956 года я плавала 4 месяца на ледокольном пароходе "Седов", была на всех зимовьях Белого моря, Карского и моря Лаптевых. Я никогда не забываю людей той Арктики, где я видела совсем другой образ жизни, не материковый, без никаких магазинов, улиц, кинотеатров, там жизнь зависела от радистов, от радиации, навигации, авиации, ледовой разведки, там космос — внутри человека. В зеркале Арктики видно, кто ты есть и какова цена твоей личности, твоих поступков, твоего ума и таланта быть человеком. Чувство Арктики — это подарок судьбы, особенно в 19 лет, это — божественное богатство и морозоустойчивость к „общественным мнениям“».
Юнна Мориц - автор поэтических книг, в том числе "Суровой нитью" (1974г.), "Третий глаз" (1980г.), "Избранное" (1982г.), «Лицо» (2000 г.), «Таким образом» (2000 г.), «По закону - привет почтальону!» (2005 г.), "СквОзеро" (2014г.), "Рассказы о чудесном" (2008г.) а также книг для детей. Ее стихи поют, они переведены на европейские языки, также на японский, турецкий, китайский. Лауреат литературных премий: имени А. Д. Сахарова «За гражданское мужество писателя», «Триумф» (Россия), «Золотая роза» (Италия), премии правительства РФ за книгу «Крыша ехала домой» (2011 г.).
Биография Юнны Мориц.
Сайт Юнны Мориц.
Юнна Мориц: «Мне 80 лет, это - дар Божий, поэтская благодать!»
www.kp.ru
Мориц родилась 2 июня 1937 г в Киеве в еврейской семье. Как рассказывает Мориц, «в год моего рождения арестовали отца по клеветническому доносу, через несколько пыточных месяцев сочли его невиновным, он вернулся, но стал быстро слепнуть. Слепота моего отца оказала чрезвычайное влияние на развитие моего внутреннего зрения».
В 1955-м поступила на дневное отделение поэзии Литинститута им. А. М. Горького в Москве и окончила его в 1961 году, несмотря на то что в 1957-м её исключили оттуда вместе с Геннадием Айги за «нездоровые настроения в творчестве».
В 1961 году вышла первая книга поэтессы в Москве «Мыс Желания» (по названию мыса на Новой Земле), основанная на впечатлениях от путешествия по Арктике на ледоколе «Седов» летом 1956 года.
Её книги не издавали (за стихи «Кулачный бой» и «Памяти Тициана Табидзе») с 1961 по 1970 год и с 1990 по 2000 год. Однако, несмотря на запрет, «Кулачный бой» был опубликован заведующим отдела поэзии журнала «Молодая гвардия» Владимиром Цыбиным, после чего он был уволен.
О своих литературных учителях и пристрастиях Юнна Мориц говорит: «Моим современником был постоянно Пушкин, ближайшими спутниками — Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Заболоцкий, а учителями — Андрей Платонов и Томас Манн».
К своей поэтической среде она относит «Блока, Хлебникова, Гомера, Данте, царя Соломона — предположительного автора „Песни Песней“ — и поэтов греческой древности» (из интервью газете «Газета», 31 мая 2004 года).
Язык Мориц всегда естественен, лишён какого бы то ни было ложного пафоса. Богатство красок, использование точных рифм вперемешку с ассонансами — вот что отличает поэзию Мориц. Повторы часто звучат как заклинания, метафоры открывают всё новые возможности истолкования её стихов, в которых она пытается проникнуть в суть бытия.
Стихи Юнны Мориц переводили Лидия Пастернак, Стенли Кьюниц, Уильям Джей Смит с Верой Данем, Томас Уитни, Дэниэл Уайсборт, Элайн Файнстайн, Кэролин Форше. Её стихи переведены на европейские языки, а также на японский и китайский. Официальный сайт
''Все мерзости, которые про вас...''
Все мерзости, которые про вас
твердил ублюдок, потакая бреду,
предстали жуткой правдой без прикрас,
как только дали вам сыграть победу
и этот фарс - холуйствуя, дерзать,
лизать курдюк и блеять перед кассой.
Нет, мне язык не страшно развязать,
но страшно захлебнуться рвотной массой,
одушевляя тряпки ваших лиц,
отжатых в орден грязного ведра,
со всех экранов и со всех страниц
от них несет помоями добра,
любви, надежды на животный страх,
от коего - смирен и незлобив -
ягненок чует братьев на кострах
и дремлет, запах дыма возлюбив.
Когда очнется потерявший речь,
утративший сознанье зверь народа,
с одной извилиной сумеет он извлечь
один урок, жестокий как природа.
И мерзости, которые про вас
он лапами размажет на пространстве,
приобретут мифический окрас
в своем неукротимом постоянстве.
(1996)
Чокнутый ветер
Прозрачный зрачок акварели,
Синицы свистящий значок,
Фиалок пучок – в кулачок,
Мы чокнулись, мы угорели
От солнечной пьянки в апреле,
И чокнутый ветер вращает
Свой чокнутый, звонкий волчок!
Струится мрачок по оврагам,
Под землю струится мрачок,
Струится божественным благом,–
По этим струящимся влагам
Из мрака струится стручок
И чокнутых зёрен скачок,
Из мрака струящийся флагом!
Здесь каждый теперь – новичок
И чокнулся, как дурачок,
И чокнутый бьёт родничок,
И чокнут зрачок акварели,
И чокнуты птичьи свирели,
И чокнуты слёзы со щёк!..
А чокнутый ветер вращает
Ушами и всё переводит
На чокнутый свой язычок.
Дракобесие
Если кто-то без умысла и налегке
Кулаком чемпиона мне даст по башке,
Я из этого спорта не выйду живой,
А откину копыта во тьме гробовой.
И тогда экспертиза из опытных звёзд
Сообщит, что нечаянно рухнул мой рост –
На асфальт, и нечаянно дух мой усоп,
Потому что он рухнул нечаянно в гроб.
Дракобесный закон – это транспорт чудес
В дракобесной стране, где любой дракобес
Может грохнуть меня, но асфальт виноват!
Дракобесам – почёт! Дракобесам – виват!
Дракобесная власть, дракобесная тьма,
Дракобесы у нас – чемпионы ума,
Дракобесно играют они на струне
Дракобесного страха в дрожащей стране.
Здесь на каждом углу – дракобесов шпана,
И повсюду – асфальт, чья бесспорна вина,
И легко экспертиза из опытных звёзд
Подтвердит, что нечаянно рухнул твой рост –
На асфальт, и нечаянно дух твой усоп,
Потому что он рухнул нечаянно в гроб.
Осторожно! Идёт дракобесный герой!
Дракобесие стало элитной игрой.
«Мне некогда ждать - я могла умереть...»
Мне некогда ждать - я могла умереть,
Идеями светлыми крест подпереть,
Золой упорхнуть из трубы дымовой.
Кровавые розы войны мировой
Цветут над моей головой.
Мне некогда ждать - я сто раз сожжена,
Сто раз задохнулась, всплывая со дна,
Сто раз распахнула курган моровой.
Кровавые розы войны мировой
Цветут над моей головой.
Мне некогда ждать - ведь покуда живешь,
Летящая бомба, ползущая вошь
Летят и ползут на твой запах живой.
Кровавые розы войны мировой
Цветут над моей головой.
Давай же обнимемся, как жернова
На мельнице в нежную ночь рождества,
Погасим сознанье и выйдем на свет
На целую тысячу лет,
Где розы небесные над головой
В лазури цветут вековой,-
Ясней не скажу - тут неясности нет.
Побег
Давай, душа, давай -
Проникнем за ограду,
Там розовый трамвай
Бежит по снегопаду,
В кофейне за углом
Поджаривают зерна,
И лестницы излом
Пропах напитком черным.
Верни, верни, верни,
Звезда, мое светило,
Те считанные дни,
Которых не хватило!
Под шорох мандолин,
Играющих на елке,
Очистим мандарин
И снимем книгу с полки,
В таинственную речь
Вникая до рассвета,
Отбросим кофту с плеч
На озеро паркета
И, отлучив лицо
От чтенья на мгновенье,
Найдем в конце концов
Покой и просветленье.
(1968)
womantory.livejournal.com
2 июня 1937 года родилась Юнна Мориц, поэтесса.
Личное дело
Юнна Петровна (Пинхусовна) Мориц (78 лет) родилась Киеве в еврейской семье. Как рассказывает сама Мориц, отца арестовали по клеветническому доносу в год ее рождения. Через несколько «пыточных месяцев» его признали невиновным и отпустили, однако после возвращения он стал быстро терять зрение. «Слепота моего отца оказала чрезвычайное влияние на развитие моего внутреннего зрения», - писала впоследствии поэтесса. Мать, по ее же словам, «закончила гимназию до революции, давала уроки французского, математики, работала на художественных промыслах, медсестрой в госпитале и кем придется, даже дровосеком».
Во время войны с 1941 по 1945 годы семья жила в эвакуации в Челябинске, где отец работал на военном заводе. По окончании войны вернулись в Киев.
В 1954 году Юнна окончила школу и поступила на заочное отделение филологический факультет Киевского университета. К этому времени она уже начала печататься - первые стихи Мориц были опубликованы в журнале «Советская Украина» в 1955 году. В том же году она поступила на дневное отделение поэзии Литературного института им. А. М. Горького в Москве. Поскольку стипендии на жизнь не хватало, Юнна подрабатывала по ночам корректором в типографии.
Летом 1956 года отправилась в плавание по Арктике на ледоколе «Седов», побывала на Новой Земле. Это путешествие, общение с покорителями Арктики - зимовщиками, летчиками, моряками, оказали большое влияние на Юнну. «Законы арктического сообщества повлияли так сильно на мою 19-летнюю личность, что меня очень быстро исключили из Литинститута за "нарастание нездоровых настроений в творчестве"», писала она в своей автобиографии. Исключили ее вместе с Геннадием Айги и Беллой Ахмадулиной на год — с испытательным сроком. Через год Юнна восстановилась в Литинституте, который закончила в 1961 году.
В 1957 году в разгар хрущевской оттепели вышел первый поэтический сборник Юнны Мориц «Разговор о счастье». В 1961 году - книга «Мыс Желания» (по названию мыса на Новой Земле), написанная под впечатлением от путешествия по Арктике. После этого с 1961 по 1970 год книги Юнны Мориц не издавались – из-за написанных ей стихов «Кулачный бой» и «Памяти Тициана Табидзе» («На Мцхету падает звезда...»). После попадания в «черный список», поэтесса переключилась на стихи для детей. В 1963 году в журнале «Юность» в рубрике «Для младших братьев и сестер» ей удалось напечатать серию своих стихотворений.
В 1970 году вышел сборник Юнны Мориц «Лоза», в 1974 - «Суровой нитью». Дальше были изданы книги стихов «При свете жизни» (1977), «Третий глаз» ( 1980), «Избранное» (1982), «Синий огонь» (1985), «На этом береге высоком» (1987), «Портрет звука», изданный в Италии (1989) и «В логове голоса» (1990).
Следующие 10 лет - с 1990 по 2000 год – книги Юнны Мориц снова не издавались. В это время она была известна своими демократическими взглядами, выступала с политическими комментариями на Радио «Свобода».
В 2000-е годы вышли поэтические сборники "Лицо"(2000), "Таким образом"(2001), "По закону - привет почтальону" (2005). Книги были проиллюстрированы рисунками самой поэтессы.
В 2000 году Юнна Мориц была удостоена премии «Триумф», присуждаемой Российским независимым фондом поощрения высоких достижений литературы и искусства. В 2004 году стала лауреатом премии имени Андрея Сахарова «За мужество в литературе».
О личной жизни Юнны Мориц сведений немного и они отрывисты - поэтесса ее никогда не афишировала. В 60-х годах ее мужем был известный переводчик эстонской литературы и поэт Леон Тоом – «одна из самых романтических фигур литературной Москвы 50–60-х годов». Тоом трагически погиб в 1969 году, выпав из окна. Впоследствии Юнна вышла замуж за писателя Юрия Щеглова (Юрий Варшавер).
Сын Юнны Мориц - Дмитрий Глинский (Васильев) окончил филологический факультет МГУ. Сейчас состоит в Комиссии по еврейскому народу при UJA-Federation of NY и комиссии по иммиграционным вопросам Нью-Йоркского отделения Американского еврейского комитета. Также Дмитрий является основателем и президентом Русскоязычного общественного совета Манхеттена и Бронкса.
Чем знаменита
Юнна Мориц — автор многих поэтических книг, однако подавляющему большинству наших сограждан она знакома именно как детская поэтесса, на добрых и чудаковатых стихах которой выросло не одно поколение россиян. «Ежик резиновый», «Пони бегает по кругу», «Большой секрет для маленькой компании», «Собака бывает кусачей» и другие детские стихи Юнны Мориц стали уже настоящей классикой. Многие их них были положены на музыку и стали знамениты в исполнении Сергея и Татьяны Никитиных.
Всего же автор выпустила 8 книг для детей «от 5 до 500 лет». За книгу «Крыша ехала домой» в 2011 году она получила премию правительства Российской Федерации в области культуры.
Стихи поэтессы переведены на многие европейские языки, а также на японский и китайский.
Творчество Юнны Мориц последних лет (в частности, серия стихов «Не для печати»), вызывает ожесточенную полемику и рассматривается, скорее, не в контексте литературы, а как рифмованная публицистика охранительного толка.
О чем надо знать
Помимо написания собственных стихов, Юнна Мориц много занималась поэтическими переводами. В частности, переводила Оскара Уайльда, Федерико Гарсиа Лорку, Сесара Вальехо, Константиноса Кавафиса, Овсея Дриза, Расула Гамзатова, Тараса Шевченко, Моисея Тейфа.
Обращение к творчеству поэта Моисея Тейфа вызвало у Юнны Мориц интерес к еврейской теме. В 1964 году вышел поэтический сборник Тейфа «Рукопожатие» в ее переводах, которые сам поэт ценил очень высоко, как наиболее соответствующие духу оригинала. Сборник имел успех, а знаменитое пронзительное стихотворение «Кихелех и земелех» («Возле булочной на улице Горького») было положено на музыку композитором М. Дунаевским. Песня, написанная в 1967 году, была исполнена в спектакле «Сказание про царя Максимилиана» студии «Наш дом» при МГУ. И хотя в дальнейшем песню исполнять на спектакле запретили, она уже приобрела большую популярность и «пошла в народ».
В дальнейшем стихотворение вошло в репертуар театра «У Никитских ворот» Марка Розовского, который создал из него маленькую пьесу одного стихотворения «Кихелех и земелех».
Прямая речь
О путешествии по Арктике: «Я никогда не забываю людей той Арктики, где я видела совсем другой образ жизни, не материковый, без никаких магазинов, улиц, кинотеатров, там жизнь зависела от радистов, от радиации, навигации, авиации, ледовой разведки, там космос — внутри человека. В зеркале Арктики видно, кто ты есть и какова цена твоей личности, твоих поступков, твоего ума и таланта быть человеком. Чувство Арктики — это подарок судьбы, особенно в 19 лет, это — божественное богатство и морозоустойчивость к „общественным мнениям“».
О своих учителях: «Моим современником был постоянно Пушкин, ближайшими спутниками - Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Заболоцкий, а учителями - Андрей Платонов и Томас Манн».
О женской поэзии: «Каждая русская поэтесса, которая родилась на сорок-пятьдесят лет позднее Анны Ахматовой и Марины Цветаевой, обречена, как спартанский младенец: сильным - жизнь, слабым - смерть».
О стихах для детей: «Был и есть какой-то дурацкий предрассудок, что никогда "взрослый" поэт не сможет быть "детским" и наоборот. А я исходила из того, что книги детям читают взрослые и только потом дети начинают сами читать поэзию. Вот я и писала такие стихи для детей, которые были бы интересны и взрослым, и мне самой. Я писала для детей с упоением, ушами махая в абсолютной свободе, чем и доныне с большим удовольствием занимаюсь».
О «черных списках»: «Убеждена, что все "черные списки" по ведомству литературы, всегда и сейчас, сочиняются одними писателями против других, потому что репрессии - очень доходное дело».
Читательский отзыв о стихах Юнны Мориц «на злобу дня»: «Наткнулась на официальный сайт Юнны Мориц. Лучше б не натыкалась. У нее там очень много современных стихов. Взрослых и на злобу дня - о политике, событиях на Украине. Стихи плоские, неприятные, с двусмысленным словотворчеством ("протестуция" и тому подобное). Как-то меня это удручает. Не люблю я на злобу дня, считаю, что поэзия, она вне времени и выше всяких политических дрязг. Поэтому взрослое творчество Мориц я, пожалуй, читать не буду. Пусть для меня она останется автором Резинового ежика и Кусачей собаки».
5 фактов о Юнне Мориц
Ослик встал на табуретку,
Ослик съел свою таблетку,
И наконец-то горло
У него продерло.
Материалы о Юнне Мориц
Быть поэтессой в России труднее, чем быть поэтом. Эссе Юнны Мориц
Юнна Мориц. Автобиография.
Биография Юнны Мориц на сайте РИА Новости
Марк Розовский «Кихелех и земелех»
Статья о Юнне Мориц в Википедии
polit.ru
Юнна Петровна (Пинхусовна[1]) Мориц родилась в еврейской семье. Как рассказывает Мориц, «в год моего рождения арестовали отца по клеветническому доносу, через несколько пыточных месяцев сочли его невиновным, он вернулся, но стал быстро слепнуть. Слепота моего отца оказала чрезвычайное влияние на развитие моего внутреннего зрения»[2].
В 1954 году окончила школу в Киеве, поступила на филологический факультет Киевского университета. К этому времени появились первые публикации в периодике.
В 1955 году поступила на дневное отделение поэзии Литературного института им. А. М. Горького в Москве и окончила его в 1961 году, несмотря на то, что в 1957 году её исключили оттуда вместе с Геннадием Айги за «нездоровые настроения в творчестве».
В 1961 году в Москве вышла первая книга поэтессы «Мыс Желания» (по названию мыса на Новой Земле), основанная на впечатлениях от путешествия по Арктике на ледокольном пароходе «Седов» летом 1956 года. О той своей поездке она вспоминала впоследствии:
Я никогда не забываю людей той Арктики, где я видела совсем другой образ жизни, не материковый, без никаких магазинов, улиц, кинотеатров, там жизнь зависела от радистов, от радиации, навигации, авиации, ледовой разведки, там космос — внутри человека. В зеркале Арктики видно, кто ты есть и какова цена твоей личности, твоих поступков, твоего ума и таланта быть человеком. Чувство Арктики — это подарок судьбы, особенно в 19 лет, это — божественное богатство и морозоустойчивость к „общественным мнениям“.
— Юнна Мориц[3]
Её книги не издавали (за стихи «Кулачный бой» и «Памяти Тициана Табидзе») с 1961 по 1970 год.[4]. Несмотря на запрет, «Кулачный бой» был опубликован заведующим отдела поэзии журнала «Молодая гвардия» Владимиром Цыбиным, после чего он был уволен[5]. Она также не издавалась с 1990 по 2000 год[источник не указан 1621 день][3].
В книге «По закону — привет почтальону» Юнна Мориц заявила темой своей поэзии «чистую лирику сопротивления». Высшим ценностям — человеческой жизни и человеческому достоинству — посвящены поэма «Звезда сербости» (о бомбёжках Белграда), которая издана в книге «Лицо», а также цикл короткой прозы «Рассказы о чудесном» (печатались в «Октябре», в «Литературной газете», и за рубежом, а теперь вышли отдельной книгой — «Рассказы о чудесном»).
О своих литературных учителях и пристрастиях Юнна Мориц говорит: «Моим современником был постоянно Пушкин, ближайшими спутниками — Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Заболоцкий, а учителями — Андрей Платонов и Томас Манн». В интервью «РГ» в 2012 году она также упоминает Лермонтова, Льва Толстого, Шекспира и Овидия[3]. К своей поэтической среде она относит «Блока, Хлебникова, Гомера, Данте, царя Соломона — предположительного автора „Песни Песней“ — и поэтов греческой древности» (из интервью газете «Газета», 31 мая 2004 года).
Юнна Мориц, 2010Язык Мориц всегда естественен, лишён какого бы то ни было ложного пафоса. Богатство красок, использование точных рифм вперемешку с ассонансами — вот что отличает поэзию Мориц. Повторы часто звучат как заклинания, метафоры открывают всё новые возможности истолкования её стихов, в которых она пытается проникнуть в суть бытия.
— Вольфганг Казак[6]
«Художник может быть лучше времени, как Чехов, а может быть и хуже, как Юнна Мориц, но для нашего с вами самопознания необходимы оба типа», — написал о Мориц Дмитрий Быков.[7]
Юнна Мориц — автор поэтических книг, в том числе «В логове го́лоса» (1990), «Лицо» (2000), «Таким образом» (2000), «По закону — привет почтальону!» (2005), а также книг стихов для детей («Большой секрет для маленькой компании» (1987), «Букет котов» (1997)). На стихи Юнны Мориц написано много песен. Её стихи переведены на европейские языки, а также на японский и китайский. Стихи Юнны Мориц переводили:
После публикации 10 марта 2016 года короткого эссе «Мёртвые не могут объявить голодовку»[9], посвящённого убийству российских журналистов Игоря Корнелюка и Антона Волошина и голодовке Надежды Савченко, обвиняемой в причастности к этому убийству, страница Юнны Мориц в Фейсбуке была заблокирована администрацией соцсети без объяснения причин. В этом эссе Мориц выступила активно против кампании, развёрнутой на Украине и на Западе, по освобождению Савченко, её оправданию и героизации.
Убитые по её наводке российские журналисты не могут объявить голодовку и организовать сбор подписей под воззваниями с требованием освободить их от убийства.
Но я требую освободить от убийства всех убитых журналистов, всех убитых детей Донбасса, всех убитых в Гааге сербов, исполнявших свой воинский долг, защищая свою родину. Также требую освободить из американских тюрем, где они неправосудно отбывают 25-летние сроки, похищенных граждан России Ярошенко и Бута, которые никого не убили, не ограбили, не изнасиловали. А когда их освободят, я подумаю — не проголодалась ли Савченко?
— Юнна Мориц[10]
На блокировку своей страницы на Фейсбуке Мориц откликнулась, опубликовав стихотворение «Не угрожает мне уныние и скука…»[11], эссе «Агрессия русофобских настроений на Фейсбуке»[12] и «Йух знает что»[13], где в частности пишет:
Нет сомнений в том, что машина, обслуживающая интересы Савченко и её покровителей, работает на полную мощность и что Фейсбук — один из моторов этого агрегата информационной войны.
<…>
Однако, мы ещё не убиты, как журналисты России в Донбассе, как Олесь Бузина в Киеве, как сожжённые заживо в Одессе, поэтому Фейсбук хочет держать под арестом наши тексты, наши голоса, не согласные с агрессией русофобских угроз.
— Юнна Мориц[12]
org-wikipediya.ru
2 июня 1937 года родилась Юнна Мориц, поэтесса.
Личное дело
Юнна Петровна (Пинхусовна) Мориц (80 лет) родилась Киеве в еврейской семье. Как рассказывает сама Мориц, отца арестовали по клеветническому доносу в год ее рождения. Через несколько «пыточных месяцев» его признали невиновным и отпустили, однако после возвращения он стал быстро терять зрение. «Слепота моего отца оказала чрезвычайное влияние на развитие моего внутреннего зрения», - писала впоследствии поэтесса. Мать, по ее же словам, «закончила гимназию до революции, давала уроки французского, математики, работала на художественных промыслах, медсестрой в госпитале и кем придется, даже дровосеком».
Во время войны с 1941 по 1945 годы семья жила в эвакуации в Челябинске, где отец работал на военном заводе. По окончании войны вернулись в Киев.
В 1954 году Юнна окончила школу и поступила на заочное отделение филологический факультет Киевского университета. К этому времени она уже начала печататься - первые стихи Мориц были опубликованы в журнале «Советская Украина» в 1955 году. В том же году она поступила на дневное отделение поэзии Литературного института им. А. М. Горького в Москве. Поскольку стипендии на жизнь не хватало, Юнна подрабатывала по ночам корректором в типографии.
Летом 1956 года отправилась в плавание по Арктике на ледоколе «Седов», побывала на Новой Земле. Это путешествие, общение с покорителями Арктики - зимовщиками, летчиками, моряками, оказали большое влияние на Юнну. «Законы арктического сообщества повлияли так сильно на мою 19-летнюю личность, что меня очень быстро исключили из Литинститута за "нарастание нездоровых настроений в творчестве"», писала она в своей автобиографии. Исключили ее вместе с Геннадием Айги и Беллой Ахмадулиной на год — с испытательным сроком. Через год Юнна восстановилась в Литинституте, который закончила в 1961 году.
В 1957 году в разгар хрущевской оттепели вышел первый поэтический сборник Юнны Мориц «Разговор о счастье». В 1961 году - книга «Мыс Желания» (по названию мыса на Новой Земле), написанная под впечатлением от путешествия по Арктике. После этого с 1961 по 1970 год книги Юнны Мориц не издавались – из-за написанных ей стихов «Кулачный бой» и «Памяти Тициана Табидзе» («На Мцхету падает звезда...»). После попадания в «черный список», поэтесса переключилась на стихи для детей. В 1963 году в журнале «Юность» в рубрике «Для младших братьев и сестер» ей удалось напечатать серию своих стихотворений.
В 1970 году вышел сборник Юнны Мориц «Лоза», в 1974 - «Суровой нитью». Дальше были изданы книги стихов «При свете жизни» (1977), «Третий глаз» ( 1980), «Избранное» (1982), «Синий огонь» (1985), «На этом береге высоком» (1987), «Портрет звука», изданный в Италии (1989) и «В логове голоса» (1990).
Следующие 10 лет - с 1990 по 2000 год – книги Юнны Мориц снова не издавались. В это время она была известна своими демократическими взглядами, выступала с политическими комментариями на Радио «Свобода».
В 2000-е годы вышли поэтические сборники «Лицо»(2000), «Таким образом»(2001), «По закону - привет почтальону» (2005). Книги были проиллюстрированы рисунками самой поэтессы.
В 2000 году Юнна Мориц была удостоена премии «Триумф», присуждаемой Российским независимым фондом поощрения высоких достижений литературы и искусства. В 2004 году стала лауреатом премии имени Андрея Сахарова «За мужество в литературе».
О личной жизни Юнны Мориц сведений немного и они отрывисты - поэтесса ее никогда не афишировала. В 60-х годах ее мужем был известный переводчик эстонской литературы и поэт Леон Тоом – «одна из самых романтических фигур литературной Москвы 50–60-х годов». Тоом трагически погиб в 1969 году, выпав из окна. Впоследствии Юнна вышла замуж за писателя Юрия Щеглова (Юрий Варшавер).
Сын Юнны Мориц - Дмитрий Глинский (Васильев) окончил филологический факультет МГУ. Сейчас состоит в Комиссии по еврейскому народу при UJA-Federation of NY и комиссии по иммиграционным вопросам Нью-Йоркского отделения Американского еврейского комитета. Также Дмитрий является основателем и президентом Русскоязычного общественного совета Манхеттена и Бронкса.
Чем знаменита
Юнна Мориц — автор многих поэтических книг, однако подавляющему большинству наших сограждан она знакома именно как детская поэтесса, на добрых и чудаковатых стихах которой выросло не одно поколение россиян. «Ежик резиновый», «Пони бегает по кругу», «Большой секрет для маленькой компании», «Собака бывает кусачей» и другие детские стихи Юнны Мориц стали уже настоящей классикой. Многие их них были положены на музыку и стали знамениты в исполнении Сергея и Татьяны Никитиных.
Всего же автор выпустила 8 книг для детей «от 5 до 500 лет». За книгу «Крыша ехала домой» в 2011 году она получила премию правительства Российской Федерации в области культуры.
Стихи поэтессы переведены на многие европейские языки, а также на японский и китайский.
Творчество Юнны Мориц последних лет (в частности, серия стихов «Не для печати»), вызывает ожесточенную полемику и рассматривается, скорее, не в контексте литературы, а как рифмованная публицистика охранительного толка.
О чем надо знать
Помимо написания собственных стихов, Юнна Мориц много занималась поэтическими переводами. В частности, переводила Оскара Уайльда, Федерико Гарсиа Лорку, Сесара Вальехо, Константиноса Кавафиса, Овсея Дриза, Расула Гамзатова, Тараса Шевченко, Моисея Тейфа.
Обращение к творчеству поэта Моисея Тейфа вызвало у Юнны Мориц интерес к еврейской теме. В 1964 году вышел поэтический сборник Тейфа «Рукопожатие» в ее переводах, которые сам поэт ценил очень высоко, как наиболее соответствующие духу оригинала. Сборник имел успех, а знаменитое пронзительное стихотворение «Кихелех и земелех» («Возле булочной на улице Горького») было положено на музыку композитором М. Дунаевским. Песня, написанная в 1967 году, была исполнена в спектакле «Сказание про царя Максимилиана» студии «Наш дом» при МГУ. И хотя в дальнейшем песню исполнять на спектакле запретили, она уже приобрела большую популярность и «пошла в народ».
В дальнейшем стихотворение вошло в репертуар театра «У Никитских ворот» Марка Розовского, который создал из него маленькую пьесу одного стихотворения «Кихелех и земелех».
Прямая речь
О путешествии по Арктике: «Я никогда не забываю людей той Арктики, где я видела совсем другой образ жизни, не материковый, без никаких магазинов, улиц, кинотеатров, там жизнь зависела от радистов, от радиации, навигации, авиации, ледовой разведки, там космос — внутри человека. В зеркале Арктики видно, кто ты есть и какова цена твоей личности, твоих поступков, твоего ума и таланта быть человеком. Чувство Арктики — это подарок судьбы, особенно в 19 лет, это — божественное богатство и морозоустойчивость к „общественным мнениям“».
О своих учителях: «Моим современником был постоянно Пушкин, ближайшими спутниками - Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Заболоцкий, а учителями - Андрей Платонов и Томас Манн».
О женской поэзии: «Каждая русская поэтесса, которая родилась на сорок-пятьдесят лет позднее Анны Ахматовой и Марины Цветаевой, обречена, как спартанский младенец: сильным - жизнь, слабым - смерть».
О стихах для детей: «Был и есть какой-то дурацкий предрассудок, что никогда "взрослый" поэт не сможет быть "детским" и наоборот. А я исходила из того, что книги детям читают взрослые и только потом дети начинают сами читать поэзию. Вот я и писала такие стихи для детей, которые были бы интересны и взрослым, и мне самой. Я писала для детей с упоением, ушами махая в абсолютной свободе, чем и доныне с большим удовольствием занимаюсь».
О «черных списках»: «Убеждена, что все "черные списки" по ведомству литературы, всегда и сейчас, сочиняются одними писателями против других, потому что репрессии - очень доходное дело».
Читательский отзыв о стихах Юнны Мориц «на злобу дня»: «Наткнулась на официальный сайт Юнны Мориц. Лучше б не натыкалась. У нее там очень много современных стихов. Взрослых и на злобу дня - о политике, событиях на Украине. Стихи плоские, неприятные, с двусмысленным словотворчеством ("протестуция" и тому подобное). Как-то меня это удручает. Не люблю я на злобу дня, считаю, что поэзия, она вне времени и выше всяких политических дрязг. Поэтому взрослое творчество Мориц я, пожалуй, читать не буду. Пусть для меня она останется автором Резинового ежика и Кусачей собаки».
5 фактов о Юнне Мориц
Ослик встал на табуретку,
Ослик съел свою таблетку,
И наконец-то горло
У него продерло.
Материалы о Юнне Мориц
Быть поэтессой в России труднее, чем быть поэтом. Эссе Юнны Мориц
Юнна Мориц. Автобиография.
Биография Юнны Мориц на сайте РИА Новости
Марк Розовский «Кихелех и земелех»
Статья о Юнне Мориц в Википедии
dem-2011.livejournal.com
Содержание
Биография………………………………………………………………………….3
Творчество…………………………………………………………………………6
Стихи для детей…………………………………………………………………...8
Библиография…………………………………………………………………….11
Список используемой литературы……………………………………………...12
Приложение 1 – Обложки издаваемых книг Юнны Мориц…………………..13
Приложение 2 – Фотографии Юнны Мориц…………………………………..15
Биография
...Напомнит что душа -...Не мера, а избыток,...И что талант - не смесь...Всего, что любят люди,...А худшее, что есть,...И лучшее, что будет . . .
(с) Юнна Мориц
Юнна Петровна (Пинхусовна) Мориц родилась 2 июня 1937 года в Киеве. В этом же году её отец был арестован, через несколько месяцев освобождён, но после перенесённых пыток стал быстро слепнуть. По словам поэтессы, слепота отца оказала чрезвычайное влияние на развитие её внутреннего зрения.
В 1954 году окончила школу в Киеве, поступила на филологический факультет Киевского университета. К этому времени появились первые публикации в периодике.
В 1955-ом поступила на дневное отделение поэзии Литинститута им. А. М. Горького в Москве и окончила его в 1961 году, несмотря на то, что в 1957 её исключили оттуда вместе с Геннадием Айги за «нездоровые настроения в творчестве». Это была серьёзная «репрессия» с выселением из Москвы, что в 1957 году было чревато не просто «опалой».
В 1961 вышла первая книга поэтессы в Москве «Мыс Желания» (по названию мыса на Новой Земле), основанная на впечатлениях от путешествия по Арктике на ледоколе «Седов» летом 1956 года.
Её книги не издавали (за стихи «Кулачный бой» и «Памяти Тициана Табидзе») с 1961 по 1970 год (в то время существовали «чёрные списки» для издателей и цензуры) и с 1990 по 2000 год. Однако, несмотря на запрет, «Кулачный бой» был опубликован заведующим отдела поэзии журнала «Молодая гвардия» Владимиром Цыбиным, после чего он был уволен.
Но её «чистая лирика сопротивления», заявленная в книге «По закону — привет почтальону» открыта широкому кругу внимательных читателей, и пространство этого сопротивления огромно по всем радиусам. Высшим ценностям — человеческой жизни и человеческому достоинству — посвящены поэма «Звезда сербости» (о бомбёжках Белграда), которая издана в книге «Лицо», а также цикл короткой прозы «Рассказы о чудесном» (печатались в «Октябре», в «Литературной газете», и за рубежом, а теперь вышли отдельной книгой — «Рассказы о чудесном»).
Её лирические стихи написаны в лучших традициях классической поэзии, и в то же время абсолютно современны. О своих литературных учителях и пристрастиях Юнна Мориц говорит: «Моим современником был постоянно Пушкин, ближайшими спутниками — Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Заболоцкий, а учителями — Андрей Платонов и Томас Манн».
К своей поэтической среде она относит «Блока, Хлебникова, Гомера, Данте, царя Соломона — предположительного автора „Песни Песней“ — и поэтов греческой древности» (из Интервью газете «Газета», 31 мая 2004 года).
Язык Мориц всегда естественен, лишён какого бы то ни было ложного пафоса. Богатство красок, использование точных рифм вперемежку с ассонансами — вот что отличает поэзию Мориц. Повторы часто звучат как заклинания, метафоры открывают всё новые возможности истолкования её стихов, в которых она пытается проникнуть в суть бытия.
Юнна Мориц — автор поэтических книг, в том числе «В логове го́лоса» (1990), «Лицо» (2000), «Таким образом» (2000), «По закону — привет почтальону!» (2005), а также книг стихов для детей («Большой секрет для маленькой компании» (1987), «Букет котов» (1997)). На стихи Юнны Мориц написано много песен.
Она — великолепный художник, в её книгах опубликованы сотни листов авторской графики, которые — не иллюстрации, а «такая поэзия на таком языке».
Юнна Мориц является автором сценариев мультфильмов для детей: «Большой секрет для маленькой компании» (1979), «Мальчик шел, сова летела» (1981).
Стихи Юнны Мориц переводили Лидия Пастернак, Стенли Кьюниц, Уильям Джей Смит с Верой Данем, Томас Уитни, Дэниэл Уайсборт, Элайн Файнштейн, Керолайн Форше. Её стихи переведены на все европейские языки, а также на японский и китайский.
Премии Юнны Мориц:
1. премия им. А. Д. Сахарова — «за гражданское мужество писателя»
2. премия «Триумф» (Россия)
3. «Золотая роза» (Италия)
4. национальная премия «Книга года» (в рамках Международной Московской книжной выставки-ярмарки) в номинации «Поэзия — 2005»
5. премия им. А. Дельвига — 2006
6. национальная премия «Книга года» (в рамках Международной Московской книжной выставки-ярмарки) в номинации «Вместе с книгой мы растём — 2008».
Творчество
Доминанта поэзии Мориц – динамичное и многоаспектное сравнение-сопоставление жизни и творчества. Искусство – неотделимая и незаменимая часть бытия, равноправная по отношению к природе и человеку, не нуждающаяся в оправдании внехудожественными целями: «О жизни, о жизни – о чем же другом? / Поет до упаду поэт…»
Характер лирической героини Мориц отличается резкой очерченностью и определенностью: незаурядный темперамент, сосредоточенность на своем главном деле, категоричность суждений, бескомпромиссность, неминуемо ведущая к изоляции. Постоянный антипод и оппонент поэтессы, объект саркастических, порой преднамеренно грубых выпадов – псевдоинтеллигенция, склонная кичиться своей «избранностью» и симулировать «духовность». Вместе с тем для простых, искренних, занятых реальным трудом людей у поэтессы всегда достает и доброты, и теплоты: «Но ты когда-нибудь заглядывал в души людей, / Идущих по морозу в слезах?»
Культ творческого усилия в поэзии Мориц основан на глубокой вере в неисчерпаемость потенциальных возможностей человека. Стихи, являющие собой пример реально осуществленной гармонии, сами по себе передают читателю тот заряд жизнетворческой энергии, который призван помочь в следовании высокому и суровому этическому кодексу, закрепленному в поэзии Мориц.
Стилевые истоки поэтики Мориц – в «серебряном веке», о чем свидетельствуют и высказывания поэтессы, предложившей термит «ахмацвет» как своеобразную «единицу» женской поэзии в России. В художественной практике Мориц можно увидеть плодотворное продолжение обеих традиций – и ахматовской (зримая пластичность образных деталей, атмосфера таинственности, стройность композиции), и цветаевской (нервная напряженность интонации, лирический максимализм, склонность к гиперболам). К этому надо добавить явственные переклички с блоковским поэтическим миром (тяготение метафор к предельной символической многозначности, оксюморонное соединение «высокого» и «низкого»). Творчество Мориц – редкий пример достаточно гармоничного соединения в индивидуальном новаторском опыте поэтических импульсов, полученных от символистской, акмеистической и футуристической художественных систем.
Свой индивидуальный и броский поэтический почерк Мориц обрела уже в начале 1960-х годов, и ее дальнейший творческий путь – все более последовательная реализация сразу определившихся возможностей. В этом смысле Мориц относится к тем мастерам, которых Цветаева называла «поэтами без истории»: все стихи, написанные Мориц на протяжении сорока лет, образуют единство, усиленное верностью поэтессы вечным темам жизни и смерти, любви, творчества.
Юнна Мориц много занималась поэтическими переводами, таких авторов, как:
· Мигель Эрнандес
· Моисей Тейф
· Умберто Саба
· Бетти Альвер
· Яннис Рицос
· Георгос Сеферис
· Константинос Кавафис
· Рита Буми-Папа
· Федерико Гарсиа Лорка
· Овсей Дриз
· Рива Балясная
· Арон Вергелис
· Расул Гамзатов
· Виталий Коротич
Стихи для детей
В представлении Ю. Мориц детство – это обнаженная тайна мирового духа, и в детстве же заключается тайна поэзии. Парадоксальностью, игровым юмором, непритворной добротой отмечены детские стихи Мориц. Импульсом к написанию детских стихов послужило и рождение сына, и более свободная атмосфера в детских издательствах. В «детских стихах Мориц творит рай, где только и возможны чудеса наяву, и помогает детям не расстаться с детством и сказкой. Мечта и фантазия преобразуют реальный мир до неузнаваемости, буквально переворачивают его.
Важную роль играют эпитеты – «резиновый» ежик», «малиновая» кошка . Обычные или экстравагантные, они точны в отношении внутреннего восприятия.
Стихам Мориц присуща внутренняя музыкальность. Многие стихотворения благодаря своей мелодичности стали песнями («Собака бывает кусачей», «Ежик резиновый»). Важнейшую роль в ее художественной системе играет редкая для современной поэзии рефренность: повтор или варьирование ключевых строк или строф сообщает стихам смысловую стройность и вместе с тем создает магическую атмосферу. Стихи своим рисунком напоминают орнамент, так много в них значат переплетения образов, мотивов, деталей («Малиновая кошка»).
В стихах для детей Ю. Мориц главенствует радость, то празднично звонкая, то приглушенно-лирическая («Букет котов»). Многие детские стихотворения производят впечатление театральных постановок. Поэтесса выступает против штампов; художественная первичность – непременное качество ее взрослых и детских стихов.
1. Большой секрет для маленькой компании
Под грустное мычание,
Под бодрое рычание,
Рождается на свет
Большой секрет
Для маленькой,
Для маленькой такой компании,
Для скромной такой компании
Огромный такой
Секрет:
- Ах, было б только с кем…
Ах, было б только с кем…
Ах, было б только с кем
Поговорить!
2. Ёжик резиновый
По роще калиновой,
По роще осиновой
На именины к щенку
В шляпе малиновой
Шёл ёжик резиновый
С дырочкой в правом боку.
Были у ёжика
Зонтик от дождика,
Шляпа и пара галош.
mirznanii.com
... Пронзительная реплика Юнны Мориц, случившаяся в Фейсбуке, пронзила меня также, как и стихи, появившиеся на официальном сайте поэтессы и разлетевшиеся по Интернету гигантскими, не снившимися многим поэтам, тиражами.
А реплику свою она "вонзила" в одного из моих коллег. В некоем интернет-издании он выдал что-то вроде "микрорецензии" на новое произведение Юнны Мориц. А потом имел неосторожность - а, возможно, в спешке (или по недомыслию?) вынести в заголовок фразу: "Юнна Мориц посвятила стихи Алексиевич, оправдавшей убийц Бузины".
Кстати, вот та самая пронзительная реплика Юнны Мориц на это бездумное утверждение:
"Я никогда НЕ ПОСВЯЩАЛА никаких стихотворений Алексиевич, я просто написала стихи о фашизме, нацизме и русофобской нечисти, которым я НЕ ПОСВЯЩАЮ ничего, никогда, нигде!!!"
Не скрою - меня микрорецензии на Юнну Мориц тоже задела за живое. Когда я ее прочитал - чего уж греха таить - также, как и Юнна Петровна, затаил по отношению к автору, скажем так,"чувство глубокой жалости"...
И я тут же - а было раннее субботнее утро - отправил на электронную почту Юнне Мориц письмо:
"Прямо сейчас хочется разместить на нашем сайте Ваш ответ (далее - фамилия втора микрорецензии. - А. Г.)... Тем более, что он использовал в своей публикации фото Юнны Мориц, автором которого я являюсь. Правда, на "КП" сослался... Разумеется, и Ваши пронзительные стихи тоже обязательно дадим. Спасибо Вам!"
Следом послал второе письмо - уже о стихах:
"Почему в эпиграфе к стихотворению не упоминается Алексиевич? Потому что этот диалог - тоже как бы собирательный? То есть, не только она одна так думает? Поэтому и стихотворение - не посвящение ей, как показалось журналисту, а это стихи о явлении, которое - современный фашизм. Это стихи о тех, кто так думает. Я правильно понимаю?"
Потом я позвонил поэтесса по телефону - и она ответила на все мои вопросы...
- Саша, я абсолютно со всем согласна, - сказала Юнна Петровна,- Ты учти, что - когда я писала эти стихи и когда цитировала кусок из ее интервью - не назвала фамилию и даже написала - из Интернета. Я имя никогда не называю. Потому что - велика честь, извини меня.
Ну, а теперь - стихи... С эпиграфом. Собирательным...
– Вы знаете, кто такой Олесь Бузина?
- Которого убили? Но то, что он говорил,
тоже вызывало ожесточение.
– То-есть, таких надо убивать?
– Я этого не говорю. Но я понимаю
мотивы людей, которые это сделали.
(Из Интернета)
ТО ЖЕ САМОЕ
Фашистская Германия
Достойна понимания:
Советское начало
Её ожесточало.
Понять легко и просто
Хозяйство Холокоста:
Из Человеков мыло
Оно себе варило,
Поймите, это – гены
Германской гигиены, –
Советское начало
Её ожесточало.
Нет, одобрять не надо
Такие муки ада,
Перестарались парни
Фашистской мыловарни,
Но стоит понимания
Фашистская Германия, –
Советское начало
Её ожесточало.
А вы – из агитпропа,
Россия – не Европа,
Мой интеллект на это
Пролил потоки света,
И в этом свете видно:
Завидно вам, обидно, –
Фашистская Германия
Достойна понимания,
Советское начало
Её ожесточало.
А вы – рабы, уроды,
Вам не дано свободы,
Где интеллекта клещи
Поймут, что не зловещи
Бандеровские парни
Одесской мыловарни,
Свобода мракобесья,
Убившая Олеся, –
Не та у русских сила:
Из Человеков мыло
Германия варила,
Поймите, это – гены
Не русской гигиены!
А русское начало
Её ожесточало.
Юнна Мориц.
27. 06. 2017.
Официальный сайт Юнны Мориц www.owl.ru/morits/
www.spb.kp.ru
|
|
|
|
|
|
