"Мама", -Чуть слышное слово,А в немСтолько добра и тепла:Тыщи вершин были в сердце моем -К каждой тропинка легла."Мама", -Чуть слышное слово,А в немТвердость такая слышна:Тыщи ущелий в сердце моемЗаполнены дополна.Небо вдруг стало близким таким -На расстоянье руки.Реки, моря, океаны под нимКак ручейки.Будто на всем обрела в этот часЯ беспредельную власть.Матери-женщины,С каждой из васЯ воедино слилась."Мама", -Такого сладкого медаЕще ни одна пчела,Работающая год от года,В улей не принесла."Мама", -Такой глубины не вынутьТысячами лопат."Мама", -Такой глубины в долинахНе пробивал водопад."Мама", -Такой высоты высокойНи в какие векаЕще ни одинНи орел,Ни соколНе достигал пока."Мама", -Путник усталым взглядомИщет в прохладе покой.Но никогдаОн в путиПрохладыНе находил такой."Мама", -Легкое, как пушинка,Выпавшая из пера."Мама", -Среди горТвердое, как вершиннаяГора.И как будто шепотом сказанноеЭто слово наедине,Целым миром услышано сразу,И весь мир завидует мне."Мама", - мост к существу бытия,К смыслу добра и зла,Русло мое,В которое яБеды свои отвела."Мама", - печатью легло золотойНа сердце моеДавно.И никакою соленой водойСмыть ее не дано.Словно под белымПод снежным покровомСын мой два слова нашел.Словно подснежники,Пахнут два слова:"Мама"И "хорошо"!..Фазу Алиева
Тысячи писемВлюбленные шлют -И краткие, и многословные,И чтоб их от писем других отличать,Нужна бы на каждомбольшая печать:"Срочно доставить! Любовное!"Красным печатать бы эти слова,Чтоб сразу в глаза бросались,И чтоб эти письмаВ груде других -Не жгучих,не срочных, не колдовских -Минуты зря не валялись!Чтоб мчались,Стучались к любимым в дверь,Чтоб не задерживались, как теперь,На сутки, а то и большеИ чтоб спешили с таким письмомАж на десятый этаж бегомПочтальоны и почтальонши.Чтоб на мгновенье как будто с умаСходила вся почта,Чтоб даже самаНачальница хладнокровнаяКраснела и млела при виде письмаИ огневого его клейма:"Срочно доставить! Любовное!"...Милый,Опять на целых два дняПисьмо твое было задержано,Два дняпротомилась - промучилась я,Словно тобой отверженная,На целых два дня опоздала ко мнеВолна твоей ласки и нежности, -И не по чьей-то злостной вине,А из-за почтовой небрежности.Поэтому шли скорее ответНа это письмо взволнованное, -Как жаль,что на почтештемпеля нет:"Срочно доставить! Любовное!"Нужна на конвертах такая печать:Не все почтальоны - влюбленные,Не все понимают,как трудно ждатьИ как наши души способны страдать,Разлукою истомленные...Введите такую печать!Пусть грозитОтветственность уголовнаяТем, кто посмел задержатьХоть на часПисьмо, на котором пылает приказ:"Срочно доставить! Любовное!"Фазу Алиева
Я где-то слышала: в разгаре летних днейОбиженный цветок увянет всех быстрей, -Цветок, что обойден счастливою судьбою,Так и не тронутый шмелем или пчелою.Пусть лепестки порой ломает жадный шмель,Когда торопится добыть цветочный хмель,Не обижаются ромашка и фиалка -Для встречи со шмелем им лепестков не жалко,Им долго вспоминать, им снова ожидатьМгновенья жгучего и боль, и благодатьИ капли слез ронять, грустя по-человечьиО той сверкающей, неповторимой встрече...Благодарю судьбу и ей молюсь тайком,Что не осталась я обиженным цветком,Что появился ты, внезапный незнакомец,И боль мне подарил, и горький жар бессониц,Благодарю за то, что, крылья разметав,В твои объятия бросалась я стремглав,Что листья губ моих, как при внезапном шквале,Под поцелуями твоими трепетали,Что жаркий шепот твой:"Люблю... Я снова здесь..." -Во мне, восторженной, так растворялся весь,Как растворяется в песке морская пена,Как растворяется в душе аккорд Шопена...Фазу Алиева
Сколько в каждой женщине боли...Если боль бы выплеснуть этуИ поставить рядом ее виновника,Чтобы виден сталВсему свету, -Я уверена:Возле каждой боли,Ненасытной, мучительной, огневой,Встать бы пришлось мужчинеС виновато опущенной головой,Ибо злейших страданий женских причинаС древних времен -Мужчина.
Сколько в каждом мужчине радости...Если б радость выплеснуть этуИ поставить рядом ее виновницу,Чтоб видна былаВсему свету, -Я уверена:Возле каждой радости,Лучезарной, солнечной, золотой,Женщина бы стоялаСо счастливо поднятой головой,Ибо женщина -радостей лучшихпричина,Это помнить долженМужчина.Фазу Алиева
Вдвоем в огнеЯ помню, в детские года мне говорила мать:Одно полено в очаге огня не может дать,Но если два полена в нем сомкнули два плеча,Их дружба - до последних искр - ярка и горяча.
Мы бросили себя в огонь, - и верить я хочу,Что будем в очаге любви гореть плечо к плечу,Гореть все ярче и больней, все жарче и дружней,Покуда не сгорим дотла в огне ночей и дней.
Одно полено в очаге огня не может дать,Но двое нас, и нам в двоем одним огнем пылать, -Пусть людям станут очагом надежды и теплаДва наших сердца, две судьбы, два пламенных крыла.Фазу Алиева
Вдруг свет погас. И тьма раскрыла пасть,Чтоб на меня и на весь мир напасть.Но кто-то спичку тонкую зажегИ высветил вокруг себя кружок.И малый огонек в секунду туВсесильную осилил темноту.Есть даже в спичке очень яркий свет,Когда вокруг большого света нет.Фазу Алиева
Вдруг тучи, и тучи, и тучи вокруг.Неласковым небо становится вдруг.Но гром отгремит, отозлится грозаИ дождь… И веселое небо - в глаза.Не так ли мы - разругаемся вдруг, -И тучи, и тучи, и тучи вокруг.Но гром отгремит, дождь прольется, и вновь,Как небо, очищена наша любовь.Фазу Алиева
Вера в жизньВ каждом живет сокровенное чувство,Оно сокровенней, чем даже любовь.Неведомыми, потайными путямиС рожденья оно проникает в душу,Становится воздухом в наших легких,Током кровинок, что в жилах бегут.Не вспомнить ни дня, ни часа, ни мига,Когда это чувство пришло впервые,Когда эта самая первая капляИз будущего океана жизниБесшумно и неодолимо прониклаВ сердце младенческое твое.
В каждом живет сокровенное чувство,С чем я могла бы его сравнить?...Помню: пришла я на эту землюИззябшей девчонкою босоногой,В ссадинах были худые коленки,Косички прыгали на плечах,Весна еще только вступала в горы,И молча по склону, по рыхлому снегуБрела босиком, напрямик брела яИ слезы размазывала кулачком.О боль самой первой детской обиды,Щемящее, горькое недоуменье -Разве словами об том расскажешь,Разве земля это сможет понять?И капали слезы, и чудо случилось:Земля поняла!.. Сквозь горючую влагуЦветы у меня в глазах запестрели,И заколыхались разливы трав...Снежинками падали эти мгновенья,Земля поняла - оттаивать стала,А с нею и боль оттаяла в сердце,И снова в груди зацвели луга.
В каждом живет драгоценное чувство,Оно драгоценней, чем даже любовь....Помню, пришла я на эту землюСразу же после весеннего сева -На свежевспаханный склон взбежала,Упала на черные, влажные комья,Хотела заплакать - и не смогла.К земле я припала, ей завещаяОтца своего, погибшего в битве,По-детски беспомощно плечи дрожали,По-взрослому были сухими глаза.И черную весть - нежданное гореСо мною родная земля разделилаИ мне помогла наконец заплакать,И, как из-под камня - горячий ключ,Брызнули слезы, в ручьи превращаясь,И побежали по рыхлому склону,И набухать стали зерна быстрее,Смелее прорезываться ростки,И гулко в груди отзывался голосВесенней земли, меня обучавшийУпорству корней, и смелости всходов,И яркой доверчивости цветов,Меня обучавший силам надеждыИ правде извечного круговоротаЖизни, и смерти, и новой весны.
В каждом живет дерзновенное чувство,Оно дерзновенней, чем даже любовь....Помню: пришла я на эту землюПреображенной и повзрослевшей,Вся переполнена пламенем пылким,Вся - как трепещущий жгут огня,И бросилась я, задыхаясь от счастья,На землю, на жаркую летнюю землю,Ее обнимала и молча кричала:"Как ты прекрасна, земная жизнь!.."И тяжелели плоды на ветках,И набухали в колосьях зерна,И переняла я в тот миг у природыДар ее высший, дар изначальный -Плодоношения дивный дар.
В каждом живет священное чувство,Священней оно, чем даже любовь.Оно безотчетно и неодолимоС младенчества проникает в сердце,Пропитывает наше тело и разум, -Как поточней это чувство назвать?Я назвала бы его доверьем -Доверьем к жизни, к своей судьбе,Детскою верой в добро и счастье,Что с первым биением входит в сердце,С последнею капелькой крови уйдет.Землей назвала бы я это доверье -Землей, из чьей плодотворной глубиЯблоня жизни растет.
А как же любовь?Любовь я сравнила быС самой высокой и светлой веткой,Что на чудесной яблоне этойНе только весной - и зимою цветет!Фазу Алиева
Весь мир я в любви растворила твоей - В любви, что похожа на горный ручей, Ведь чистой водой, родниковой водой, Мой друг, не напишешь и буквы одной.Чтоб строки мои стали ярче, видней,Все чувства в любви растворяю твоей, -Вот так акварель растворяют сперва,Чтоб стала способною на волшебства.
Готовы тончайшие краски любви -Смешала я чувства мои и твои,Теперь неподдельные строки вписатьМогу я в заветную нашу тетрадь.
Несчетны любви колдовские цвета -Надежда, тоска, слезы, радость, мечта,И строк о любви многоцветную сетьИз памяти жизни теперь не стереть.
Весь мир я в любви растворила твоей -В любви, что похожа на горный ручей,Как радуга, в ней раствориться спешуИ радугой этой про нас напишу.Фазу Алиева
Вкус молокаНедаром говорят: пусть в жизни нелегко,Но материнское поможет молоко -Святое молоко, что ты младенцем пил,Что стало родником твоих надежд и сил.Я снова погостить приеду в наш аул,Услышу крик орлов, ущелий влажный гулИ снова на губах почувствую слегкаВкус материнского святого молока.
Опять, как в юности, восторженно дышу,Из ледяных ключей горстями пить спешу,Как в детстве, на обрыв зарю встречать бегу,Потом ромашки рву на солнечном лугу.Вдыхаю радостно целебных трав настой,А ветер голубой и полдень золотойВливаются в меня так мягко, глубоко,Как материнское святое молоко.
Была суровой мать - солдатская вдова,Не позволяла мне пустого баловства,Была суровой грудь орлиных наших гор,Где всем невзгодам мы росли наперекор.Узнала много я людей и стран других -Синее небеса, пышней цветы у них,Но славлю Родины священные черты -С ней материнские черты навек слиты.Фазу Алиева
Возросшая у леса на краю,Хвалясь, береза всем другим кричала,Что от нее весь лес берет начало,И верила в ту похвальбу свою.Наверное, она еще не знает:Не будет лесу никогда конца.Сруби ее совсем - он просто станетС другого начинаться деревца.Фазу Алиева
Вступай смелее в жизненное мореИ познавай - где правда, а где ложь.Ты скоро сам увидишь и поймешь:Цвет сахара подобен цвету соли.И соль и сахар сам вкуси без страха,Не полагайся только на молву.Ты будешь лучше знать - где соль, где сахар,Когда возьмешься вдруг варить халву.Фазу Алиева
Еще совсем девчуркой я была,Когда тяжелые чужие сапогиЧерез порог страны,незваные, шагнулиИ в пыль впечаталасьдорог ее горящихКолес и гусениц чужая сталь, -Нагрянула война...И снова вижу утро,Когда на фронт сбирался наш сосед:Всегда веселый,разговорчивый такой,Стал молчаливым он внезапно.МолчаРодню заплаканную взглядом он обвел,Стоявшую у выхода из сакли,И, молча наклонясь,взял горсточку земли,И завернул в платок,И молча спрятал...Со дня того,Как он на фронт ушел,Частенько я об этом вспоминалаИ детским разумом своимпонять пыталась:Зачем ему понадобиться можетГорстьэтой темной,высохшей земли?Голодным будешь - съесть ее нельзя,Захочешь пить - ни капельки не выжмешь.Я спрашивала мать свою об этом,Спросила как-то раз и деда-старика,И отвечали мне,Что горсть родной землиВ пути далекомлюдям помогает,А в трудный час и от беды спасет!О детский ум, наивный и пытливый,Весеннее журчанье ручейка, -Не мог понять мой ум,Какую помощь можетКомок земли на фронте оказать?Его в ружьене вложишь, как патрон,И сломанную саблю им не склеишь...Так что ж в виду имеют старики?Лишь через много летсумела я понять,О чем в тот грозный деньМог думать наш сосед,В сраженье уходя.Лишь через много летСумела и прочестьтот взор его прощальный,Что в детской памяти моей запечатлелся,Суровый,в душу проникавший взор.Сказал тот взорродителям седым:"С собой в жестокий бойБеру я эту горсткуЗемли заветной,на которой долгоВы прожили, родители мои,Пахали,сеяли,горячий пот роняли,Людское уваженье заслужили,Состарились,Зато себе на смену -И буду вам всю жизньза это благодарен -Смогли мужчиной воспитать меня!"Сказал тот взорзаплаканной жене:"С собой в далекий путьБеру я эту горсткуЗемли любимой,где для нас двоихВесной цвели цветы, зимой снега сверкали,По глыбам прыгали ручьи,Звенели птицы,Тропинки весело сбегали с гор;Земли чудесной,на которой счастьеОднажды в облике твоемЯ встретил,Когда ты шла с кувшином на плече,Прекрасна и горда,как юная орлица, -Такой тебя в тот мигВпервые я увидел,Такою с первого мгновенья полюбил!"Сказал тот взортрехлетнему мальчонке,Что возле матери стоял,Боясь заплакать,И с удивлением на проводы глядел:"Запомни, мой сынок,Беру я эту горсткуЗемли родимой,чьи живые сокиПоят твою ребяческую жизнь,Земли прекрасной,по которой смог тыПройти пока лишь несколько шагов,Но с каждым днем смелейПо ней ты бегать будешьИ скоро станешь маленьким джигитом,Когда домой с победою вернусь!.."
О горсть земли -священная крупинкаМоей страны огромной!В годы детства,Живого, звонкого,как ручейки в горах,Понять я не могла:Зачем в бою с врагамиИли в чужом краюпонадобиться можетСухая горсточка земли?Зато теперьЯ это и умом,и сердцем понимаю...Да, если Родина однажды позоветИ час придетв суровый путь сбираться,Я раньше всех вещей необходимыхВозьму с собойпростую горсть земли -Земли моих отцов,земли родной, заветной,Неотторжимой от моей судьбы,Земли,которую мы внукам завещаем,Бессмертной,Пахнущей и свежими цветами,И потом пахарей,и кровью храбрецов.Фазу Алиева
Жар-птицу я схватила...На днях приснилось мне: жар-птицу я схватилаИ с нею ввысь взвилась, где вечные светилаГорят и кружатся... И вот, горда, смела,По Млечному Пути я в мой чертог вошла.Здесь никаких сует - ни спешки, ни собраний,Ни гранок, ни статей, ни закулисной брани,Ни будничных забот, ни стирки, ни стряпни, -Светло и празднично идут за днями дни.От боли и тревог ни тени не осталось,А столько времени, что даже не мечталось:Есть даже лампа, стол - сиди себе, пишиРоманы да стихи для сердца и души.Но странно! Чувствую: слова слабеют, сохнут,Без горя, без борьбы живые чувства глохнут.Где слезы, гнев, восторг? Бесстрастие одно.Вся жизнь небесная - как скучное кино.И птицу яркую, взлетевшую к светилам,Разочарованно из рук я отпустила.Сказала ей: "Прощай! Волшебные краяБеспечный фантазер оценит, но не я!Поэту не прожить без мук, борьбы, тревоги,Хочу вернуться вновь к земной моей дороге,Чтоб вновь дышала грудь тревожней, горячей,Чтоб бил из-под камней мой песенный ручей!"Фазу Алиева
Запомни, сын мой,Как бы ни был длиненТвой путь по жизни, -До последних днейЧерез года - во всей судьбе твоейОстанутся лишь две святых святыни.Их имя - Мать и Родина.Они -Начало всех начал твоих высоких,В час праздника иль в час беды жестокойТы перед ними голову склони.В родной стране ты сам в себе уверен,Могуч и прочен, полон жажды жить,Все, что задумал и свершить намерен,Тебе поможет Родина свершить.И начиная путь свой,И итожаУспехи и потери,Помни, сын,Что ничего на свете быть не можетСтрашней потериЭтихДвух Святынь.Фазу Алиева
Зарю встречая у окнаЗамкнуты ставни, заросли ступениВ дом разочарований, в дом сомнений,И всех былых ошибок и утратИз сердца выветрился горький яд.Зато раскрыты окна, настежь двериВ дом, где сияют радость и доверье, -Теперь, как чаша светлого вина,Душа зарей просвечена до дна.Зарю я эту у окна встречаю,Листве и птицам песней отвечаюИ вдаль, навстречу первому лучу,Весне в объятья пылкие лечу.Тебе в объятия, страна родная,Лечу, светясь, от счастья замирая,И всю себя сейчас бы отдала,Чтоб ты еще прекраснее цвела.Захочешь - выйду к полевому стануИ васильком небесно-синим стану,Захочешь - всплыв над горною грядой,Зажгусь отрадной утренней звездой.Ты - поле подо мной, страна родная,Ты - небо надо мной, страна родная,И в этом поле я цветком взойду,И в этом небе превращусь в звезду!Фазу Алиева
И есть в горах неписаный закон, Хранимый с незапамятных времен: Все мужество - души орлиный взлет - Отец сынам в наследство отдает.Пусть это мужество хранят сыныИ в годы мирных дел, и в дни войны,Пусть и в трудах, и в праведном боюПрославят землю отчую свою!
Есть и другой неписаный устав:Любая девушка, замужней став,Как дар заветный, дочерям должнаВсю красоту свою отдать сполна.
Пускай проводят в радости ониВесны своей улыбчивые дни,Когда ж их годы юности пройдут,Пусть юным этот дар передадут.
Какой бы ты красивой ни была,Какой бы горделивой ни была,Не зазнавайся - помнить ты должна,Что красота лишь в долг тебе дана.
И чтоб должницей вечною не стать,Ее должна ты дочкам передать,Чтоб с гордостью несли они чертыПодаренной тобою красоты.Фазу Алиева
Издалека, в метель и в бездорожье,На голос твой я, Родина, иду.Всего на свете твой покой дороже,Я за него под пулей упаду.Фазу Алиева
Любовь, как знамя.Я за ним -И в дождь, и в пламя,И в лед, и в дым.Любовь, как знамя. И если вдругМне в сердце - пуля, воя,Не выбить знамени из рук.Не выпущу его я.Фазу Алиева
МгновенияБыло время: мои мгновеньяОблетали, свежи и легки,Как под утренним дуновеньемНа альпийском лугу лепестки.А теперь научилась ценить яКаждый миг уходящих лет,В каждом видеть живые событья,В каждом чувствовать вкус и цвет.Вьются, тают снежинки мгновенийНа губах, на ресницах моих:Есть мгновенья - как мед весенний,Есть соленее брызг морских,Есть мгновенья - острые линии,Есть круги - мгновенья тоскиИ счастливые - синие-синие,Как доверчивые васильки...Каждый миг, что сегодня прожит,Алый, желтый ли, голубой,Мне становится все дороже,Сопряженный с моей судьбой, -Будто чувствую дуновеньяС отдаленной, вечной рекиИ от сердцас каждым мгновеньемОтрываются лепестки.Фазу Алиева
Много примет у меня...Много примет у меня, по которым знаю,Когда ты ко мне спешишь, - тебя ощущаю,Как приближенье света или восход звезды,Как среди знойного лета радостный звон водыИли как близких молний жгучее полыханье:Жарче становятся губы, прерывистее дыханье,Мир в ожиданье замер, и валится все из рук,И громок под левой грудью нетерпеливый стук.Чувствую, чувствую, чувствую: ты - все ближе,А грозовая туча - все тяжелей, все ниже,Волны меня заливают, в грудь мою ворвались -То в водоверть кидают, то поднимают ввысь!.....Много примет у меня, по которым знаю:Идешь ты - идешь ты ко мне!..Торопливо дверь открываю,Чтоб сразу тебя увидеть через дверной проем,Чтоб душу мою захлестнуло радостью и огнем!..Фазу Алиева
Моя грустная мама как грустный рожок,Моя легкая мама как легкий снежок,Моя нежная мама как утром роса,И веселая мама как птиц голоса.Тает мама моя, как под солнцем снега,Леденеет она, как под снегом река.Верящая моя, любящая моя,Что ты не сделала, сделаю я.Дети твои не боятся тревог,Битвы, труда, бесконечных дорог.Фазу Алиева
Не верь емуНе верь ему, не верь себе самой,Когда вернуться захотел домойТот, кто однажды бросил этот дом,Но вновь стучится под твоим окном.
В любви возврат немыслим никакой,Любовь - не домик будничный, простой,Чьи стены можно заново белить,Чьи окна можно заново стеклить.
О нет! Любовь - как сказочный дворец:Исчезла сказка - и дворцу конец.Мечта - его фундамент-монолит,Даст трещину - дворец не устоит.
Не верь ему, не верь себе самой,Когда беглец попросится домой:Там, где руины в пепле и в крови,Как возродишь былой дворец любви?Фазу Алиева
Не верь, любимый!..Не верь, любимый, что мы в разлуке,что мы и дышим, и мыслим врозь, -Если бы даже сейчас между нами буйное пламя стеной поднялось,Я жгучим пламенем поднялась бы,и запылали бы мы вдвоем,Я поднялась бы, с тобой слилась бывся, до конца - как огонь с огнем...Не верь, любимый, что мы в разлуке,что мы и смеемся, и плачем врозь, -Если бы даже сейчас между намизлобное море, кипя, разлилось,Я бурными водами разлилась бы,нас превратила в морской прибой,Я разлилась бы, с тобой слилась бывся, до конца - как волна с волной...Не верь, любимый, что мы в разлуке,что мы и цветем, и увянем врозь, -Мы гибкие ветки, холодному ветрунас лишь на миг согнуть удалось.Мы - две цветущие ветки-соседки, их лишь на мгновенье ветер развел,Но не забывай, что у этих ветоки корни одни, и единый ствол...Фазу Алиева
Не дай мне, милый, когда-нибудь
Гневом сверкнуть - роковым, беспощадным!
Молнией жгучей войду тебе в грудь,
Будешь охвачен ты пламенем жадным.
Фазу Алиева
Не дай мне, милый, когда-нибудь
Гневом сверкнуть - роковым, беспощадным!
Молнией жгучей войду тебе в грудь,
Будешь охвачен ты пламенем жадным.
Сердце обуглю в душе твоей.
День превращу в грозовую полночь,
Тогда, обожжен до самых корней,
Былые слова ты мои припомнишь:
Вспомнишь тогда, не зря говорят,
Что молний нет в туманах ползучих
Молнии выше орлов парят,
В самых могучих и грозных тучах!
Пусть сердце обугленное поймет:
Такие, как я - лишь в грозу родятся,
Поймет - я спустилась с таких высот -
Куда ни одной другой не подняться...
Фазу Алиева
Не думай, мужчина...Когда синица под вешним солнцемЗвенит перед самым твоим оконцем,Не думай, что птица всею душоюУже раскрылась перед тобою:Ревниво таит она от людейЛучшую песню души своей.
Когда чинара, шумя над крышей,Листву молодую с восторгом колышет,Не думай, что дерево всей душоюУже раскрылось перед тобою:Недаром листья темны, густы -Таятся в гуще ветвей цветы.
Когда подруга, светясь, улыбаясь,К тебе доверчиво льнет, ласкаясь,Не думай, что женщина всей душоюУже раскрылась пред тобою:Таинственней моря ее глубина,Тебе, мужчина, лишь зыбь видна -И никогда не достигнешь дна.Фазу Алиева
Неомраченной дружбой дорожи.Не омрачай ее ненужной пыткой:Разорванную нить как ни свяжи,А узелок уже испортит нитку.Но и порвется нить - бросать не надо.Не поленись концы ее стянуть.И сто узлов не могут быть преградой,Чтоб руку дружбы другу протянуть.Фазу Алиева
Отчизна моя,На громаду хребтаИ звонкую речкус тобой мы похожи:Во мне отразилась твоя высота,Отвага и правда,Любовь и мечта,И буду всю жизнь -весела и чиста -Звучать, омывая твое подножье!Фазу Алиева
Отчизна!Наша гордость и отрада!Я - птица твоего большого сада,И голосу доверься моему.Тебе служить - вот высшая награда,И если от меняхоть что-то надо,По первому же знакуЯ пойму!Ведь все,что с детства ты дарила мне,В крутой дороге я не растеряла,А собиралас самого началаИ берегла в душе,На самом дне,И в песенный мой голос превращала,Его очистив,как металл в огне.Фазу Алиева
Под самым небом, на скале крутой,Где дышат ветром царственные птицы,Сосна - в себя влюбленная - гордитсяДостигнутою ею высотой.Ах, бедная сосна, забыла ты,Что не сама до облаков достала,А на плечах той самой высоты,Что до тебя накапливали скалы!Фазу Алиева
Пока не встретилась я с тобой, Не знала, что я - тополек тугой И что глаза мои с юных дней Двух перезрелых вишен черней, Что могут, как перед грозой камыши, Дрожать от предчувствий струны души, Что станут они, словно чуткая медь, В руках твоих так звенеть и петь.Пока не встретилась я с тобой,Считала, что жизнь - это дерзкий бой,Не знала, что можно покорной стать -Беспомощно ждать, безмолвно страдать.Имея власть над любой звездой,Над словом и солнцем, огнем и водой,Я разве могла бы раньше понять,Что можно власть над собой потерять?
Пока не встретилась я с тобой,Не знала, как радостно быть рабой -Рабой, что твоих повелений ждет,Только твоих - остальное не в счет.И каждое слово, песня, слеза,Мои переспелые вишни - глаза,Душа и тело в одной мольбеСлились: дозволь мне служить тебе!Фазу Алиева
Привыкший к поклоненью и услугам,Однажды слиток золотой изрек:"Ты кланяться мне должен, черный уголь!"Но золоту ответил уголек:"Не зазнавайся, золото, не надо.Ты - мертвое без плавки и литья.Чтоб сделать вещь или отлить награду,Еще тебя расплавить должен я".Фазу Алиева
ПризваниеКак ясно чудится порой, что вечность впереди,Что будет вечно молодой весна в моей груди,И вовсе не других учить - желание мое,А вечной ученицей быть - призвание мое.Гляжу на пламенный июль, на снеговой январь,Как первоклассница глядит в раскрашенный букварь.А как я счастлива стоять в толпе учениковУ лермонтовских родников, у тютчевских стихов!И если чудится порой, что вечность впереди,И если вечно - молодой огонь в моей груди,То это, верно, потому, что миру нет границ,Что буду в нем я лишь одной из вечных учениц.Фазу Алиева
РавнодушномуНе в том твоя самая злая беда,Что был равнодушьем ты болен всегда,Что мимо чудес этой жизни прошел,Что главного в ней не узнал, не нашел.Гораздо страшней, что, пройдя этот путь,Не смог ты ни разу в себя заглянуть,Что сердце в груди ты пронес, как скупецНесет хитроумно замкнутый ларец.Ключа не нашел ты в заветный тайник -В богатства своей же души не проник,И вот почему твоя жизнь не далаНи искорки радости, света, тепла.Как страшно по жизни кипучей, земнойНе личностью - куклой пройти заводной!Вот так, будто чьей-то рукой заведен,Прожить, не раскрывшись, и ты осужден.Фазу Алиева
РевностьЛюбимый, как понять, что за чужая сила,Пока росла любовь, мне душу отравила:Была и раньше я ревнива и горда,Но подозрительной такою - никогда!Иду по улице я об руку с тобоюИ пристально слежу за женщиной любою:Как смеют на тебя бросать хоть беглый взгляд?А может быть, отбить, украсть тебя хотят?Стать может каждая разлучницей проклятой!..И с сердцем взрывчатым шагаю, как с гранатой,И с дерзким вызовом на каждую смотрю:"Вам не отдам его!" - глазами говорю.Фазу Алиева
Сказал сосед с достоинством во взоре,Что он поймал, принес в свое жильеИ приручил морскую чайку. ВскореОн пригласил нас посмотреть ее.Я глянула - и сердцу стало жарко.Меж крякающих уток у прудаБыла она... Такой картины жалкойЯ больше не видала никогда.Фазу Алиева
Слова любви твоейСлова любви твоей... Пускай ониХранят меня - мои труды и дни:Сплетутся в нескончаемую нить,Чтоб кокон сердца моего обвить.Все пылкие признания твои,Все шепоты восторга и любвиПусть мягким шелком сердце обовьютИ, как зимою - ласковый уют,Мое тепло и нежность берегут.
Слова любви твоей... Пускай ониПомогут нам и в бедственные дни:Не в мягкий шелк сольются, а в однуНатянутую, крепкую струну.По их тугой, нервущейся струне,На невообразимой вышинеЧерез любую пропасть перейду,Тебя сквозь все опасности найдуИ отведу грозящую беду!Фазу Алиева
Слово о РодинеВсе то, что нашу жизнь с рожденья окружает,По-разному любовь и радость выражает:Вот осень щедрая стучится у ворот -Колосьев и плодов корзину к нам несет.Вот пронеслась зима - пора седых метелей,Ручьи, сбегая с гор, псалмы весне запели,И жаворонок взмыл, - посевы пробудив,Над полем зазвенел заливистый мотив...Да, все, что небеса и землю украшает,По-своему любовь и радость выражает:Фиалка - запахом, тюльпан - живым огнем,Снег - жгучим холодом, а солнце - жарким днем,Гроза - дождем, река - волной, звезда - лучами,Сады - плодами, луг - цветами, льды - ручьями,Лес - перекличками неугомонных птах,Заря - знаменами на тучах и хребтах...А я свою любовь - любовь к родному краю -Всей радугою чувств и мыслей выражаю:Улыбкой, нежностью, надеждой, добротой,Стихами звонкими, восторгом и тоской.И всем, что на душе - мечтой, слезой, строкою -Делюсь, как с матерью, с родной моей страноюИ с пылкой радостью в глаза взираю ей,Провидя красоту и мощь грядущих дней...Но если грянет гром над мирною долиной,Все силы соберу в груди моей орлинойИ, преграждая путь смертельному огню,Отчизна, твой рубеж собою заслоню!Фазу Алиева
Снова вижу я родные горы Снова вижу я родные горы И в низинах мелкие селенья, И луга, пышнее нет которых, Мне знакомы с самого рожденья.Утром здесь коров я провожала,Вечером встречать их выходила,Здесь белье на речке полоскала,А потом на солнышке сушила.
Снова вижу я пещеру Мархи -Волчья пасть схватить добычу хочет,Здесь столетья под тяжелой аркойГолубые воды камни точат.
Родина фонтанов родниковых...Я сюда с кувшином прибегала,Я б его, помятого, кривого,На другой вовек не променяла.
От воды твоей сводило зубы,Дай, как прежде, испытать мне жажду, -К ста кувшинам припадали губы,Но такой воды не встретишь дважды.
Разбрелись ягнята по лужайке...Где же ты, ягненок мой веселый?Почему ты не бежишь к хозяйкеИ на мой не отвечаешь голос?
Или вырос, или постарел ты?Или кто-то в сырости кладовкиТушку возле бочек и тарелокК потолку подвесил на веревке?
...И, родимых мест не узнавая,Я смущенно тру глаза рукою.Глиняные домики сметая,Новый клуб поднялся над рекою.
Отчий дом, откуда светлым утромЯ ушла когда-то в мир открытый,Возле зданий новых он - как будтоНа лице красивом глаз подбитый.
Нет вкуснее маминого хлебаИ воды, что здесь я зачерпнула.О село мое - родное небо,Дочь твоя опять к тебе вернулась!Фазу Алиева
Добавить статьюwww.wisdomcode.info
Автор: Фазу Алиева 
|
stixpro.ru
Сказал хозяин, гладя медвежонка:
– Я скоро возвращусь. А без меня
Ты последи-ка за моим сынишкой…
Ушел хозяин. А веселый зверь
Играл с мальчишкой, кувыркался, падал!
И вдруг увидел, что ползет змея,
Подкрадываясь к мальчику. В секунду
Метнулся медвежонок к той змее
И умертвил ползучую гадюку.
Потом услышал он издалека
Хозяина шаги. И, не скрывая
Восторга, с визгом побежал к нему.
И тут хозяин вскрикнул. Он заметил,
О ужас! – окровавленную пасть!
"Наверно, этот одичавший зверь
Ребенка растерзал!" – сверкнула мысль,
И в слепоте, подвластный лишь догадке,
Мелькнувшей в голове,
Хозяин опустил топор со взмахом
На жертву не виновную ни в чем.
Так был убит веселый медвежонок.
"Страх и поспешность" – имя палача.
Сынок мой, я хочу от всей души,
Чтоб вырос ты решительным и смелым,
Но никогда, не вникнув в корень дела,
Не принимай решенья. Не спеши.
* * *
Ты, сын мой, должен помнить:
Оттого
Ржавеет даже новый лист железа,
Что в сырости лежит он бесполезно,
И не находят дела для него.
Душе людской – во много раз трудней:
И в дверь души, и в щели этой двери
Сто ржавчин и пороков лезут к ней…
Запомни три из них по крайней мере:
Во-первых – зависть.
Ты ее убей
В зародыше.
И научись по праву
Безревностно ценить других людей,
Чтить их удачу, их успех и славу.
Второе – злость.
Беги от чувства злого.
Сей доброту.
Живи, других любя.
Суди себя, коль осудил другого,
Прости другого, коль простил себя,
В порыве злом, в решении крутом
Сдержись.
И гнева своего не выдай.
Не нанеси нечаянной обиды,
Чтоб не пришлось раскаяться потом.
И третье – корень наших многих бед -
Убийца всех достоинств в человеке -
Безделье.
И позорнее вовеки
Порока в людях не было и нет.
Не в праздном воздыханье на диване,
А в празднике полезного труда
Ищи свой смысл…
И разочарованье
Не потревожит ум твой никогда.
Живи, мой сын, оберегаем кругом
Друзей, что самому тебе под стать.
Запомни: человек, предавший друга,
Сам никому не может другом стать.
Есть небольшая притча. Жил давно
Охотник старый. Он на голубей
Охотился. И вот, однажды
Он, голубя поймав, решил убить…
– О, – вдруг взмолился голубь, -
пощади
И отпусти меня опять на волю,
Я в сети заманю друзей своих
И ты взамен меня поймаешь стаю…
Охотник молча бросил гневный взгляд
На голубя и так ему ответил:
– Я отдаляю от себя того,
Кто может предавать в угоду мне
Своих друзей-товарищей
так подло!
И пойманного голубя убил.
Ну, что же, так и надо подлецам!
Нужна ли здесь мораль? Нужна едва ли,
Я думаю, мой сын, что ты и сам
Всю эту притчу понял. Без морали.
* * *
Бывало прежде – коль рождалась дочь, –
Упреки падали на голову жены:
"Вот родила мне камень для чужой стены!
Вот взял ее аллах да и унес бы прочь!"
Сейчас уже едва ль найдется тот,
Кто скажет так.
Сейчас, наоборот,
Все говорят:
"Пускай в семье любой
Средь мальчиков и девочка растет".
Для братьев – радость,
Гордость – для отца,
Подружка и помощница – для мамы.
Пускай она познает до конца
Все тайны быта.
Их не так уж мало.
Пусть будет из нее жена и мать.
Мне, право, доставляет наслажденье
От всей души вот этот тост поднять
За вашу дочку,
За ее рожденье!
* * *
Легко и сладко, -
Так, как сладок мед, -
Пускай тебе живется в доме этом.
Но брезгуй легкой жизнью, без забот,
Учись трудиться так, как пчелы летом.
Как солнце смотрит в зеркало лучисто,
И ты войди к нам с солнечным добром,
И обогрей, и освети наш дом
И молодым теплом,
И гнетом чистым.
1
Ты, дочь моя, уходишь в дом чужой.
А каждый дом – сам по себе держава.
Там все свое.
Там распорядок свой,
И свой закон,
И правила,
И право.
Свои капризы у порога брось,
И уважай привычки их любые:
Коль там хромые – обопрись на трость,
И надевай очки – коль там слепые.
2
Ты, дочь моя, уходить в дом чужой,
Там на тебя с оценкой взор нацелят.
А ты – мой плод. Росла не за межой.
И по тебе они меня оценят.
Ты слейся с ними – верная подруга
И преданная мужняя жена.
Но, как солдат, нет-нет да глянь по кругу -
Не слишком ли уж ты окружена.
3
Ты, дочь моя, уходишь в дом чужой.
Храни семью – до самого конца.
Не прилетит и муха на постой,
Коль трещин нет на скорлупе яйца.
Срастется и нога, коль вдруг сломаешь.
Но как срастется – ровно или нет?
Нет горше той семьи, которая, хромая,
Идет, неровный оставляя след.
4
Ты, дочь моя, уходишь в дом чужой.
А там свои тропинки от порога.
Чтоб сделать шаг, ты оглянись, постой
И выбери – куда поставить ногу.
Есть добрые слова – слова-лучи,
Щедрее будь на ласковое слово.
А есть слова, звучащие сурово.
Не взвесив слово, лучше промолчи.
5
Ты, дочь моя, уходишь в дом чужой.
А каждый дом – сам по себе держава.
Там лишь один король имеет право
Быть королем – твой муж, избранник твой.
Ему послушной будь. Его пороки
Смягчать умей. Не омрачай лица.
И помни, дочка, что у той дороги,
Где ищут идеальных, – нет конца.
6
Ты, дочь моя, уходишь в дом чужой.
Вся жизнь твоя изменится отныне.
Умей теперь в работе быть рабыней,
А за столом – царицей молодой.
Трудись пчелой. И не считай труды
Неблагодарным грузом за плечами.
Как мельница безмолвна без воды,
Так без руки хозяйской дом печален.
Оставить в жизни могут добрый след
Не те, кто время даром убивают.
Ты знаешь, что людей бессмертных нет.
А вот дела бессмертными бывают.
7
Ты, дочь моя, уходишь в дом чужой.
Пусть он роднее будет с каждым годом.
И все, что там возникнет пред тобой,
Пусть будет солнцем для тебя и медом.
Не поддавайся даже малой ссоре.
Размолвка – обязательно к беде.
Обиду раствори, как ты в воде
Могла бы растворить щепотку соли.
Сумей зарыть обиду на века.
Ни памятью не трогай, ни руками.
Не вороши. А то все чаще в камень -
С отскоком – будет ударять кирка.
8
Ты, дочь моя, уходишь в дом чужой.
Запоминай отныне и навеки,
Что каждая черта – все в человеке
Отмечено особой красотой.
Глаза прекрасны – если видят ясно.
Прекрасны уши – не глухи пока.
Уста, молчать способные, – прекрасны.
Прекрасна, если трудится, – рука.
Цени мгновенье – дорого оно:
Иль шерсть пряди, вытягивая нитку,
Глядишь – лежит ковер, тобою выткан.
Умей трудиться, дочь,
Чтоб стать счастливой.
В труде – бессмертье.
А не то – увы -
Есть люди, что живут.
Но так лениво,
Как будто бы они уже мертвы.
9
Ты, дочь моя, уходить в дом чужой.
Возьми с собой терпение в дорогу.
Терпенье – ключ. И к дьяволу, и к богу
Ты тем ключом откроешь вход любой.
Терпенье помогает сокрушить
Безбрежье гор, границы дня и ночи.
Как дождь ни льет – всего он не промочит,
А солнышку – всего не иссушить.
* * *
Сейчас, когда фата невесты
Отведена с лица и плеч, -
Вы не сочтите неуместной
Мою напутственную речь:
Коль на тебя падут седины,
То обозначат пусть они
Еще не увяданья дни,
А только жизни середину.
Пусть свет, увиденный тобой
Сейчас, из-под фаты прозрачной,
Сопутствует твоим удачам,
Осветит путь далекий твой.
Свет твоего лица для мужа -
Какие б годы ни прошли -
Пусть будет радостным и нужным,
Как солнце нужно для земли.
В любви, не знающей преграды,
Дай бог вам счастья на двоих -
Увидеть свадебную радость
Еще праправнуков своих.
* * *
Тебе вручается очаг.
Отныне и навеки
Пусть он горит, как свет в очах,
Как сердце в человеке.
Ты прояви проворство рук,
Сумей все сделать так,
Чтобы на много верст вокруг
profilib.org
Я держу в руках книгу «Великие ХХ века», выпущенную в 2004 году ГУП «Цивильский издательский дом» (Чувашская Республика). Она начинается очерком о выдающемся советском киноактере Иннокентии Смоктуновском, а заканчивается творческим портретом талантливой дагестанской поэтессы и прозаика Фазу Алиевой. Не первый раз я листаю эту желтую книжечку. Как и раньше, особенно вдумчиво вчитываюсь в последнюю публикацию, потому что была лично знакома с ее героиней.
А произошло наше знакомство в 2005 году, когда я, в то время журналист республиканской газеты «Грозненский рабочий», и Сацита Исраилова, директор Центральной городской библиотеки г. Грозного, специально поехали в Махачкалу, чтобы познакомиться с великой Фазу Алиевой, председателем Союза женщин Дагестана и главным редактором журнала «Женщина Дагестана». Помню, как мы искали цветочный магазин в незнакомом городе, затем с букетом бордовых роз отправились в редакцию журнала. Коллектив Фазу Алиевой радушно распахнул перед нами не только двери редакции, но и теплые сердца.
Почти три часа длилась наша беседа в кабинете редактора. Мы с Сацитой Исраиловой рассказывали нашим новым знакомым, как любят поэзию Фазу Гамзатовны в Чеченской Республике. В доказательство я показала пожелтевшие рукописные листки 30-летней давности со стихами из сборника Фазу Алиевой, который на филологическом факультете университета ходил по рукам. И мы, студентки, по очереди переписывали понравившиеся произведения в свои блокноты (в то время достать нужную книгу было непросто). А потом горячо, наперебой делились впечатлениями от прочитанного.
Особенно трогала любовная лирика, передающая тончайшие движения женской души. Читатель видел, что в каждой строке автор правдиво, искренно делится самым сокровенным, чтобы ее опыт, ее чувства и мысли сделали кого-то сильнее, духовно богаче, мудрее. В стихотворении «Ромашка» Фазу Алиева пишет:
Я много раз была в раю любви И в ад ее спускалась так же часто.
Такому поэту, который смог познать все грани жизни, не верить невозможно. Подкупали жизненность, узнаваемость изложенного, вызывавшие с первых строк полное доверие. Богатый образный язык, обнаженность чувств, умение точно передать свои переживания, философское восприятие окружающего мира никого не могли оставить равнодушным. Читательницы узнавали себя в лирической героине дагестанской поэтессы. И вместе с тем сознавали, насколько автор стихов сильнее, духовно богаче, мудрее, благодаря особому зрению и «шестому чувству», присущему большому художнику слова. Вот как отзывался знаменитый на весь Советский Союз поэт (ныне покойный) Расул Гамзатов о своей землячке:
«…Приехав в Цаду молодым председателем Союза писателей Дагестана, я увидел перед собой светящуюся поэзией молодую женщину. Мы отправили ее учиться в Литературный институт в Москву, откуда и началось стремительное восхождение Фазу Алиевой в большую поэзию. Сегодня творчество поэтессы занимает достойное место не только в литературе Дагестана. Фазу — труженица. Ею написано огромное количество стихов, поэм, прозаических произведений. Источник ее вдохновения Дагестан, родной аул, люди, живущие на этой земле. Раскрывая внутренний мир горцев, Алиева высвечивает лучшие черты своего народа — его цельность, мужественность, мудрость, немногословие, умение любить, при внешней суровости, преданно и на всю жизнь.
Я высоко ценю ее трудолюбие и не могу назвать более плодотворного поэта, чем Фазу. Она индивидуальна во всем…»
А Инна Лиснянская, первая переводчица, а впоследствии и подруга поэтессы, написала:
«…Фазу Алиева — яркое явление в советской литературе. Когда я перевожу ее стихи и поэмы, мне кажется, что я перевожу разных поэтов. Разнообразна ее тематика, она глубоко знает жизнь. Когда я переводила “Книгу моей любви”, я воскликнула: “Она там купается в бушующих волнах любви, а я спокойна и не влюблена, что я буду делать с ее образами и чувствами?!” Затем я получила подстрочный перевод трагической поэмы “Гора не боится града”. Здесь уже чувства совсем другого человека — молодой вдовы, потерявшей любимого. Жизнь женщины, познавшей счастье любви, трагична и бессмысленна без этого высокого чувства. …Фазу Алиева — нравственно чистый человек и преданный друг. Еще хотелось бы вот о чем сказать: с первой встречи все принимают ее как веселую, счастливую женщину, но стоит чуть ближе познакомиться, обнажается ее трагичность и одиночество души, ее глубокая мудрость и философское осмысление жизни».
Подкупали жизненность, узнаваемость изложенного, вызывавшие с первых строк полное доверие. Богатый образный язык, обнаженность чувств, умение точно передать свои переживания…
Для успеха в любом деле недостаточно только таланта и трудолюбия. Еще нужна удача. Фазу Алиевой повезло, что среди первых ее наставников в родном Дагестане был великий поэт и влиятельный общественный деятель Расул Гамзатов, который разглядел в юной девушке божий дар и благословил ее путь в литературу.Еще один фактор удачи — дружба с Инной Лиснянской, чей щедрый творческий и человеческий талант открыл многомиллионной русскоязычной читательской аудитории новое имя.
Позже вторую жизнь произведениям поэтессы давали и другие талантливые переводчики: Семен Липкин, Юнна Мориц, Всеволод Туркин, Ирина Озерова, Сергей Северцев, Яков Серпин и др.
Творческий багаж Фазу Алиевой составляет более 80 книг, выпущенных в самых престижных издательствах России. Ее стихи переведены на 68 языков мира. Лучшее из лирики вошло в первый том (из 12) полного собрания сочинений, который увидел свет в Махачкале в 1999 году. Стихи и поэмы (переводы с аварского на русский) предваряют литературоведческая статья «Природа вдохновения» Л. Мамедовой и рассказ автора о времени и о себе «Путь к слову». Вкупе с произведениями они дают полную картину жизни и творчества Фазу Алиевой.
Фазу Алиева с Народной поэтессой Чечено-Ингушской АССР Раисой Ахматовой. (Фото из личного архива Асет Муртазалиевой)
Родилась поэтесса 5 декабря 1932 года в горном ауле Гиничутль Хунзахского района Дагестана. Росла в маленькой глинобитной сакле. Отец Али Гамзатов трагически погиб, когда девочке было 5 лет. Четверо сирот остались на попечении матери и бабушки.Фазу, старшая из детей, взвалила на свои хрупкие плечи тяжесть бытовых забот. Мать работала санитаркой в больнице, а дома с раннего утра до позднего вечера хлопотали бабушка и внучка: носили воду из родника, собирали кизяк для отопления дома, доили корову, убирали, стирали, готовили еду и т.д. Поэтесса вспоминала, что веревки, которыми привязывали кувшин к плечам, растирали ее спину до раны. «…Ладони кровоточили от тяжелого труда, трескались, покрывались красной коркой. Но закалялась детская рука».
В 13 лет Фазу начала подрабатывать в сельской аптеке, где каждый день мыла пузырьки для лекарств.
Вознаграждением за тяжелое детство стало вдохновение, которое девочка ощутила очень рано, еще в школьные годы. Вот как об этом вспоминает сама Ф. Алиева:
«….Однажды наш учитель, вернувшийся с фронта без руки, рассказал о мужестве одного бойца, которого жестоко мучили фашисты, но герой выдержал все, не выдал своих товарищей. Забилось что-то в моем левом боку, как цыпленок, проклевывающий свою скорлупу. У меня появилась потребность что-то писать. Брызнули первые строчки: “Привет тебе, герой, от пионеров гор!” Написав стихотворение, я успокоилась, показала свое творение учителю, он похвалил. Так меня в школе нарекли — “поэт”.
Девятый класс я запомнила, как и первый. Я рискнула послать свое стихотворение “Знамя мира” в областную газету “Большевик гор”. Его напечатали, и эта удача решила мою судьбу…»
Путь в литературу сельской девочки-сироты из бедной семьи был, конечно, непростым. В статье Л.Мамедовой читаем:
«…. В семье не очень-то одобряли увлечение девочки поэзией. Мать смотрела на стихотворчество Фазу, как на очередную шалость дочери. Однако, ощутив однажды трепетное дыхание музы, Фазу поняла, что ее никогда не оставит это чувство. Но судьба начала воздвигать препятствия молодой поэтессе. Раннее замужество, дети, нежелание мужа, чтобы жена уезжала учиться — все это поставило под угрозу высокую мечту девушки. И все же, несмотря ни на что, она уехала в Москву. “…Преодолев тысячу барьеров, я убежала из дома с пятью рублями в кармане учиться в Литературном институте, который стал моей поэтической академией” (из воспоминаний Ф.Алиевой)».
Лучшими годами своей жизни Фазу Гамзатовна называла период учебы в Литературном институте имени А.М. Горького. Ее педагогами были великие поэты. Не случайно в поэме «Живые легенды» она приводит их имена:…Меня учил Владимир Луговской,И объяснял мне Михаил Светлов,Как подчинять себе капризы слов,Как воевать и ладить со строкой…
«Восемнадцатая весна» — так называлась поэма студентки Фазу Алиевой, которой она обратила на себя внимание авторитетных литераторов. Героическая тема здесь гармонично сочетается с лирическими мотивами. Через судьбу Героя Советского Союза Ахмеда Абдулмеджидова автор рассказывает о подвиге всего военного поколения Дагестана. Читатель в поэме открывает для себя не только характер народа, но и его культуру и традиции.
Следом появились поэмы «Восхождение», «Орлы слетают с гор», «Легенда о невидимой папахе», «Гора не боится града» и др.
Со временем творческий диапазон Фазу Алиевой расширился. «Родники рождаются в горах», «Орел точит клюв о камень», «Родовой герб», «День добра», «Корзина спелой вишни», «Восьмой понедельник», «Когда взрослеют сыновья» — эти и другие повести и романы снискали ей славу самобытного мастера прозы. За роман «Комок земли ветер не унесет» автор была удостоена премии Николая Островского.
Но самую большую известность получили стихи Фазу Алиевой, которые создают образ женщины, чье величие, несмотря на тяжёлые испытания, проявляется в воле к жизни и к счастью:
…Мне кажется сто раз на дню:Иду по тропе я босая,Врезаются камни в ступню,Насквозь мое тело пронзаяИ душу нещадно терзая…
Лучшими годами своей жизни Фазу Гамзатовна называла период учебы в Литературном институте имени А.М. Горького. Ее педагогами были великие поэты…
Кому незнакомо это состояние? Тонкий знаток человеческой души, Фазу Алиева с полным правом может заявить о себе как о голосе тысяч своих соплеменниц:
Сто тысяч женщин во мне страдают,Рыдают, ласкают и проклинают.От счастья пылают, глотают яд —На сотне тысяч костров горят!
Тяжелое это бремя — говорить от лица всего народа, особенно, когда и своя жизнь нелегка. Смерть сына, мужа — эти и другие трагедии не раз обрезали крылья «Орлицы дагестанской поэзии» (Николай Тихонов), но она не сдавалась. В интервью журналисту Вере Львовой поэтесса признается: «Скорбь — это тоже творчество. Так сказал великий композитор Скрябин. У меня тоже бывали моменты, хоть вены режь, а я садилась писать стихи. И мне становилось легче».
…Я знак огня — я истекаю светом.Я жаркое дыхание его.И неспроста мне кажется, что в этомИ суть, и цель призванья моего!…
С годами благотворное пламя щедрого сердца ничуть не иссякало. Факел любви Фазу Алиевой согревал всех вокруг. Силу его тепла и света не раз чувствовала на себе и наша талантливая, рано ушедшая из жизни поэтесса Раиса Ахматова. В сборнике «Ожидание» (Москва, 1988 г.) она посвятила своей дагестанской подруге замечательное стихотворение «Что подарить мне другу своему?», которое заканчивается словами:…Не буду другу я дарить зарю,Полет орла и песни легкокрылой.Тебе я лучше сердце подарю,Которое весь мир земной вместило.
Во время нашей встречи в Махачкале Фазу Алиева с особой теплотой рассказывала о дружбе с Раисой Ахматовой, делилась, как тяжело перенесла ее преждевременную смерть, вспоминала свои поездки в Грозный.
На прощание Фазу Гамзатовна подарила нам свои книги с автографами, приглашала приехать еще раз, обещала собрать книги для чеченских библиотек, чьи фонды сгорели в пожаре войны. К сожалению, эта поездка не состоялась…
Трудно представить, что больше не бьется большое горячее сердце этой маленькой женщины. Но для ценителей истинной литературы она будет жить всегда в десятках своих бессмертных книг, которые содержат ответы на многие животрепещущие вопросы: как покорить мечту, как любить, чтобы сделать близких счастливыми, что ценить больше всего в жизни, как оставить добрый след на земле. Например, такой урок мудрости от Фазу Алиевой:
«Я всегда довольствуюсь малым, никогда не завидую никому. Я в юности радовалась ситцевому платью больше, чем сейчас платью из вологодских кружев. Есть такая пословица: “Нет богаче бедняка, который доволен своей жизнью, нет более нищего, чем богач, который хочет завоевать весь мир”. Я всегда довольна тем, что у меня есть, потому причисляю себя к самым богатым людям, хотя живу на зарплату».
Не оттого, что хлеба нет, мой голод,И жажда — не от сгинувшей воды.Я сдвину горы, зной стерплю и холод,Сражусь с драконом, не страшась беды.Я брошу вызов яростной пучине,Я мужества исполнена и сил.И мучаюсь я по другой причине,Другой мне искус душу осушил.Я правдою насытиться мечтаю,Испить ее хочу на склоне лет.Но я взыскую, слушаю, читаю,А правды этой не было и нет.Я верила в благие обещанья,Да сладкий сон не сбылся наяву.«Пусть торжествует правда!» —Вот названьеОбманутой земли, где я живу.О, если б с правды снять покров однажды,Достать ее хотя б с морского дна,Чтоб воссияла жемчугом онаИ упасла от голода и жажды!
***Ах горы, горы!Вы не просто горы,А знак преодоления невзгод.И скалы, устрашающие взоры,Не просто скалы, — стойкости оплот.Горжусь я славой моего народа,Хоть он, сказать по совести, всегоНа древе человеческого рода —Чуть видимая веточка его.Не горы ли бесстрашию училиИ мудрости его из года в год,
А камни вековые — не они лиТерпеньем одарили мой народ?И речки, что текли по горным склонам,В одну реку сливаясь меж собой,
Ему повелевали быть сплоченным,Когда вступал он с недругами в бой.Наветы презирать и пустословьеИ в лихолетье смолоду уметьСражаться до последней капли кровиПо формуле: победа или смерть.
И жить свободно на земле свободной,А коль отнимут волю, то тогда,Простясь с землей в печали неисходной,С лица земли исчезнуть без следа.
***Мне всё равно, что обо мне болтаютЯ птицей взмыла в синий небосвод.И хоть с земли в меня швыряют грязью,Но до меня она не достаёт.
Пусть злые люди треплют языками,Надсадно выбиваются из сил.А что, скажи, ещё им делать, еслиАллах любовью их не наградил?
Когда же обернусь другим на зависть,Я рыбкой золотою, всё равноТе камни, что они в меня бросают,Безрезультатно падают на дно.
БОЛЬ И РАДОСТЬ
Сколько в каждой женщине боли…Если боль бы выплеснуть этуИ поставить рядом ее виновника,Чтобы виден сталВсему свету, —Я уверена:Возле каждой боли,Ненасытной, мучительной, огневой,Встать бы пришлось мужчинеС виновато опущенной головой,Ибо злейших страданий женских причинаС древних времен —Мужчина.
Сколько в каждом мужчине радости…Если б радость выплеснуть этуИ поставить рядом ее виновницу,Чтоб видна былаВсему свету, —Я уверена:Возле каждой радости,Лучезарной, солнечной, золотой,Женщина бы стоялаСо счастливо поднятой головой,Ибо женщина —радостей лучшихпричина,Это помнить долженМужчина.
МГНОВЕНИЯ
Было время: мои мгновеньяОблетали, свежи и легки,Как под утренним дуновеньемНа альпийском лугу лепестки.А теперь научилась ценить яКаждый миг уходящих лет,В каждом видеть живые событья,В каждом чувствовать вкус и цвет.Вьются, тают снежинки мгновенийНа губах, на ресницах моих:Есть мгновенья — как мед весенний,Есть соленее брызг морских,Есть мгновенья — острые линии,Есть круги — мгновенья тоскиИ счастливые — синие-синие,Как доверчивые васильки…Каждый миг, что сегодня прожит,Алый, желтый ли, голубой,Мне становится все дороже,Сопряженный с моей судьбой, —Будто чувствую дуновеньяС отдаленной, вечной рекиИ от сердцас каждым мгновеньемОтрываются лепестки.
ДОВЕРЧИВОСТЬ
Не верила я сердцем с юных лет,Что есть на свете зависть, зло, навет;Зато воображала мир чудес —Он из души и нынче не исчез.Наивной, мне все верилось: вот-вотУшедший к предкам снова оживет,И снова посветлеет тусклый взгляд,Умолкшие уста заговорят…Ворота распахнутся — сквозь проемПропавший без вести войдет в наш дом.Протянет руки трепетные мать,Не сможет крика радости сдержать.Не верилось, что зависти копьеНаправят в сердце жаркое мое,Поэтому не подставляла щит.И вот от ран душа кровоточит.
***И есть в горах неписаный закон,Хранимый с незапамятных времен:Все мужество — души орлиный взлет —Отец сынам в наследство отдает.
Пусть это мужество хранят сыныИ в годы мирных дел, и в дни войны,Пусть и в трудах, и в праведном боюПрославят землю отчую свою!
Есть и другой неписаный устав:Любая девушка, замужней став,Как дар заветный, дочерям должнаВсю красоту свою отдать сполна.
Пускай проводят в радости ониВесны своей улыбчивые дни,Когда ж их годы юности пройдут,Пусть юным этот дар передадут.
Какой бы ты красивой ни была,Какой бы горделивой ни была,Не зазнавайся — помнить ты должна,Что красота лишь в долг тебе дана.
И чтоб должницей вечною не стать,Ее должна ты дочкам передать,Чтоб с гордостью несли они чертыПодаренной тобою красоты.
ОДИНОЧЕСТВО
Не в благодушье, не во зле,А после долгого гореньяПорыться надо мне в золеДля будущего вдохновенья.
И в одиночество вхожу,Необходимое как воздух,В золе остывшей нахожуЯ дотлевающие звезды.
Развею по ветру золу,И вспыхнут звезды с новой силой,Чтоб вновь кружиться мне в пылуНа карусели жизни милой!
О, так я жизнью дорожу,Что от нее мне нужен роздых,Я в одиночество вхожу,Необходимое как воздух.
ТЕКСТ Асет МуртазалиеваФОТОГРАФИИ Сергей Расулов / NewsTeam, Магомед Хазамов / NewsTeam, Архив Асет МуртазалиевойИЛЛЮСТРАЦИИ Фатима Даудова
discours.press
Дорогие читатели!
Может быть, многие из вас сами бывали на горских свадьбах, сами танцевали лезгинку, сами пробовали вкусные горские блюда, сами слышали, как состязаются за столом в остроумии и мудрости, и сами пили вино из огромных остроконечных бычьих рогов.
Горская свадьба – это не только место, где собираются, чтобы поздравить молодоженов и повеселиться. Это одновременно собрание, где люди, провозглашая тосты, стараются блеснуть красноречием и мудростью. Тосты бывают разные, сила их в краткости и ясности, поэтому сразу же, поднимая первый бокал и открывая свадебный пир, тамада почти всегда дает понять, что говорить надо коротко и умно. Но самому нельзя слишком укорачивать свою речь. Тамада – самое ответственное лицо свадьбы. Он должен видеть все и слышать все и при этом не забывать произносить заздравные тосты. Тамада следит, как бы не появилась «трещина», не вспыхнула бы ссора. Осторожно направляет он речку многословия в берега. В сердце загрустившего вливает веселье.
Пока сам тамада не поднимет первого тоста, никто не имеет права пробовать вино. Все ждут знака тамады. В руках у тамады бычий рог. Но тамада обычно не спешит; он начинает издалека:
«Вот, друзья, у меня в руках бычий рог. Раньше говорили, что земля стоит, опершись на него. Если хорошенько подумать, это правда: разве не трудом быка наши предки вспахивали землю, а земля отдавала нам силу жизни – хлеб. А мир держится на хлебе.
Бык, наверное, не раз давал этим рогом отпор врагу, не раз, радуясь своему труду, копался этим рогом в несенной свежей земле. Теперь я держу его в своих руках, он наполнен красным вином, в нем сок земли и жар солнца. Я хочу, чтоб каждый из вас, держа рог в руках, чувствовал себя так, будто земля опирается на него и будто от любой оплошности каждого из нас земля потеряет равновесие. Итак, друзья, мы в ответе не только за свадебный стол, но и за весь мир».
Первые тосты почти всегда бывают наиболее короткими, но целеустремленными, как стрела, выпущенная после долгого и меткого прицела. А по мере того как опустошаются бокалы, появляется охота к многословию. Одни умудряются разнообразить тосты, обычно рассказав какую-нибудь притчу перед тостом, другие, выслушав столько мудростей из уст других, чувствуют себя бессильными и произносят самый короткий тост: «За сказанное!»
Застолье в горах бывает не только по случаю свадьбы сына, но и в день его рождения, и в день, когда он без сопровождения старших самостоятельно отправляется в путь, и в день, когда он впервые уходит на работу.
А день рождения дочери считался несчастливым. Поэтому не было и тостов по случаю рождения дочери. Но когда дочь уходила в чужой дом, собирались старейшие женщины и родственницы и за блюдом халвы желали ей благополучия. Раньше чужой дом для невесты считался «раскаленной жаровней». По дочке, какая она терпеливая, трудолюбивая, покорная, преданная, давали оценку ее родителям, более того, если она покажет себя с плохой стороны, то это бросало тень и на ее незамужних сестер, и они долго оставались в девушках. Если старшая сестра сразу же умела показать себя трудолюбивой и терпеливой, то и судьбы младших сестер устраивались лучше.
Провожая дочку в чужой дом, мать ей говорила:
«Если тебе в доме мужа придется проглотить ветвистое дерево, проглоти его так, чтобы даже свекруха не увидела слез в твоих глазах. Если тебе придется выпить реку одним глотком, выпей так, чтобы муж даже не слышал стона твоего». Нынешнему читателю могут показаться слишком навязчивыми мотивы безропотного послушания, унизительной покорности, даже, раболепия перед мужем, которые звучат в напутствиях дочерям-невестам. Но что поделать? Так было – ведь я беру эти тосты из прежних времен.
Нынче, конечно же, судьба женщин, девушек-дочерей у нас в Дагестане неузнаваемо изменилась. Женщины стали большой общественной силой в нашей республике. Молодые соединяют теперь свои жизни по взаимной любви, молодожены чувствуют себя равными в браке, все чаще звучат в Дагестане, в его аулах комсомольские свадьбы.
Я очень люблю горские свадьбы не только потому, что я люблю танцевать, а потому, что здесь бывает мобилизована вся мудрость людей. Люблю эти красивые и мудрые обряды. Когда невеста входит в дом жениха, ее встречает мать его и еще на пороге кладет ей в рот полную ложку пчелиного меда:
«Пусть тебе в нашем домеБудет всю жизнь так же сладко,как сладок этот мед.И желание трудитьсяБудет у тебя такое же, как летом у пчел».
Подруги подводят невесту к жениху, одна держит в руках зеркало, другая – зажженный факел; отражаясь в зеркале, он светится, словно солнце. Третья несет в руках водою наполненный кувшин и приговаривает: «Примите в дом солнце, огонь и воду». Лицо невесты бывает покрыто белым шелковым платком – гурмендо (фатой).
На другой день после брачной ночи самый близкий друг жениха по обычаю открывает ее лицо, поднимая с лица гурмендо, и при этом дарит ей подарки и произносит тост.
На третий день опять собираются близкие и друзья. Невесте вручают «сердце дома» – ее подводят к очагу, она должна первый раз в доме мужа зажечь огонь в очаге, мать мужа дарит ей подарок: или бросает около очага к ее ногам ковер, или вручает ей новую медную большую кастрюлю. Блюдо, приготовленное невестой, пробуют все собравшиеся и произносят тосты, шутят, мол, такого блюда никогда не пробовали.
На пятый день мать мужа собирает всех подруг своей невестки. Они должны сопровождать ее в первый раз из дома мужа по воду. Все они бывают празднично одеты, и смотреть на них выходят все аульчане. Этому придается большое значение. Мать жениха готовит и раздает халву, в доме опять собираются мужчины, и кувшин, полный воды, который принесла невеста, передается из рук в руки и каждый пьет и говорит свое пожелание.
Я много ездила по горным аулам, годами собирала в свои сердечные хурджины услышанное. Конечно, тосты, собранные в этой книге, – старинные, они не отражают сегодняшнюю новь жизни народов Дагестана, но они несут в себе нравственную древнюю мудрость людей, передаются из уст в уста, от поколения к поколению.
В данное издание включено много и новых тостов, преимущественно о любви и о женщине, ведь не мало раз приходилось мне после выхода первого издания тостов бывать на свадьбах, где теперь и женщины сидят рядом с мужчинами за одним столом и не только слушают прекрасные речи, адресованные им, но и сами говорят такие мудрости, что бывалые ораторы слушают их с восхищением.
И еще я посчитала целесообразным включить в книгу две поэмы – «Восемнадцатая весна» и «Орлы слетают с гор», посвященные конкретным личностям, сыновьям гор, как бы олицетворявшим собою в жизни мужество и преданность Родине, к чему всегда звала их горская мудрость.
Тосты, притчи, напутственные восьмистишия переведены на русский язык рифмованным стихом. Мне представляется важным, что Владимир Туркин, переводя аварские тексты, сохранил в них, с одной стороны, высокий стиль торжественности, а с другой – свободные речевые, разговорные интонации, свойственные этим тостам и притчам, не «заакадемизировал» их, а придал им характер некоторой языковой обытовленности и простоты, поскольку они взяты из устного обихода.
Вступая в должность тамадыЗа этим свадебным столом,Я пью за то, чтобы ваш домБыл славен миром и трудом, —За счастье и веселье в нем. Наполнен мой бокал вином,Оно – как сок Земли.Оно —Как Солнце.В нем раствореноЧудотворящее зерноПреображения.Старик,Испив его,Пусть в тот же мигПредстанет юным среди нас.А тот, кто молод в этот час,Пусть будет мудр, как аксакал.Для славных девушекБокалВот этой влаги золотойПусть обернется красотой.Мужчинам пусть добавит волиИ быть отважными велит.Пускай оно все ваши болиИ все недуги исцелит. А коль в душе у вас усталость,То хватит и глотка вина,Чтоб снять усталость.Чтоб ониВоспоминаньем лишь осталась. А коль у нас на сердце зло,Пусть вас глоток вина согреет,И станет на душе тепло,И сердце ваше подобреет. А если в вас любовь покаЛишь робкой искрой зажжена, —Глоток кипучего вина —И вспыхнет пламенем она. Но, кажется, пора и мнеЗнать честь:Разговорился очень.Веревку ценят – по длине,А речь тем лучше, чем короче. Пора и выпить.В добрый час!За всех друзей!За всех за вас!
Будь, как начало.Будь, как утро,Как предисловье к речи мудрой,Как предвозвестник новых лет,Идущих за тобою вслед. И – лучше скоро,Чем не скоро, —Пускай в тебе проснется тот,Кто предпочтет огонь позору,Смерть униженью предпочтет. И слава прозвучит твояЗа рубежами бытия.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Не забывайся в увлеченьях пылких:По улицам въезжая в города,Не забывай ту малую тропинку,Которая вела тебя туда.Хочу, чтоб ты, вышагивая чинноВ моднейшей шляпе, вдруг не зафорсилИ не забыл папаху из овчины,Которую с младенчества носил.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Коль встретишь старшего – путь уступи ему.Шаг почитанья не считай за муку.А младшему подай навстречу руку,Как малому братишке своему.Не говори, мол, мне весь мир знаком.И скромности запас придется впору,Коль ты в холме сумеешь видеть горуИ как с рекой считаться с ручейком.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Не будь средь спутников своихУж слишком сладким.А то они тебя съедят,Как шоколадку.И горьким нужно быть едва ли —Таким, чтобы тобой плевали.Иди и открывай те двери,Где все простят тебе,Где ждут тебяИ верят.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Бери с собою мужество из дома.Оно не только на крыле подъема.А в том еще, мой маленький сынок,Что, если вдруг тебя сбивают с ног,Ты не лежишь распластанно и пылиИ не кривишь в слезливом плаче рот,А, мячиком подпрыгнув от земли,Встряхнувшись, продолжаешь путь вперед.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Не там живи, где зло кипит в крови,А рядом с добродетелью живи.Потворствуй совести и стань слугою ей,А властвуй – лишь над волею своей.И обладай решительности даром:Коль обрубать —Руби одним ударом.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Найди все мудрые словаПред спорщиком суровым,Чтоб победить ею сперваНе силою, а словом.А уж придется в драке быть —Дерись, чтоб – вон из кожи!Ведь дважды голову срубитьТебе никто не сможет.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Где б ни сошел с коня ты —Не забудь,Откуда начиналСвой долгий путь.Тебе протянет руку новый друг,Но никогда не забывай тех рук,Что скакуна седлали твоего,И хлеб в твои хурджины положили,Водой поили, преданно служили,Не попросив – в отдачу – ничего.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Вступай смелее в жизненное море,И познавай – где правда, а где ложь.Ты скоро сам увидишь и поймешь:Цвет сахара подобен цвету соли.И соль и сахар сам вкуси без страха,Не полагайся только на молву.Ты будешь лучше знать – где соль, где сахар,Когда возьмешься вдруг варить халву.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Хочу, чтоб ты всегда ценил огонь,Как ценит путник в рубище холодном.Хочу, чтоб бережливо на ладоньБрал хлеб, как может брать егоГолодный.Хочу, чтоб дымом над вязанкой дров,И теплым хлебом – запахом медовымТебе был вечно дорог отчий кров,Как будто ты вот-вот вернулся к дому.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Как высоко ты б не взлетел —ОтнынеНе забывай вовекиТри святыни:Грудь матери, вскормившую тебя,И руку друга – в годы грозовые,И губы, целовавшие любяТебя,Когда ты сам любил впервые.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Но, совершая даже легкий путь,Перед другими выскочкой не будь.Ведь выскочка изгадит всю дорогу.В нем пользы мало, только пыли много.Однако и в хвосте плестись – что толку?Отставший беззащитен перед волком.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Тебе счастливым быть желаю я,Коль счастливы и все твои друзья.Ты должен досыта поесть тогда лишь,Когда не голоден и твой товарищ.А после дел нелегких отдохни,Коль рядом отдыхают и они.Пусть знаком дружбы будет твое имя.И пусть щедрее будет в миг любойТвое крыло распахнуто над ними,Чем их крыло простерто над тобой.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге. Средь горцев поговорка не забыта,Рожденная еще в былые дни:Чтоб выбрать лошадь – осмотри копыта,Чтоб друга выбрать – в сердце загляни. Запомни эту мудрость,А коль скороЗапомнил, —Вот тебе еще одна:Не поднимайся в гору,У которойВершина даже утром не видна. Все мудрости в дороге пригодятся;Запоминай и третью заодно:Не забирайся в озеро купаться,Когда не знаешь – глубоко ль оно. И наконец, последний мой совет:Ты не один на свете проживаешь, —Не делай для других людей вовекТого, чего себе не пожелаешь.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге. Не жди, что в жизни будет каждый годИ каждый день – отрадой и наградой.Несчастьем может обернуться радость.Закатом завершается восход. Но как бы жизнь за горло ни брала,Ты стойким будь перед бедою черной.И голову не вешай обреченно,Как ни были б горьки твои дела.Орел, парящий в солнечной лазури, —Прекрасен.Но стократ прекрасней он,Когда встречает бурю. ОпаленОгнем грозы —Он побеждает бурю.И вспомни, как весной бурлит река,Смывая грязь и все вокруг заполнив,А в летний – солнцем озаренный – полденьОна спокойна и неглубока.Хочу, чтоб ты орлом был в час беды,Достойным восхищенья и награды,Чтоб на пути, как тот поток воды,Смывал всю грязь, все камни, все преграды!
Друзья,Чем старше я, тем дольшеИ бережливее хранюВсе притчи деда.Вы позвольте —Я тост свой притчей заменю. Был у хунзахского ханаИзлюбленный метод казни:Он отправлял обвиненныхНа очень высокую горуИ там оставлял обнаженных.Ночью, зимой ли метельнойВыдержать пытки холоднойПолчаса даже не могТот, кто был жертвою хана.Он обречен был на гибель.И были два горца – два друга,Которые, словно две речки,Сливающиеся в одну,Верны были дружбе своей.Когда же один из друзейСтал жертвою хана —ДругомуНадежды совсем не осталось,Чтоб другу помочь.Но, однако,Была оговорка у хана,Что если на гору взошедшийПреступникК рассвету еще не замерзнет,Останется жив, —То простит он,Простит он несчастного горца…И вот, когда жертву разделиИ повели на вершину, —«Крепись! – ему друг его крикнул, —Крепись! На горе, что напротив,Костер разожгу я. Крепись же!»И оба на горы взошли.И голый, замерзший, несчастныйУвидел вдали – на вершине —Горящий костер,И надеждаТеплом его тело согрела.Гора ледяная была. И ветрамиОна обдувалась.Но помнил он друга,Который спасает его хоть надеждой.И вспомнил очаг того друга,Где он согревался не раз,Бокалы с вином, что он выпилС товарищем верным своим,И тепло становилось ему.Всю ночь он стоял на горе.И всю ночь – ни на час —Костер, что напротив, не гас.А утром простил свою жертвуСмирившийся хан.И горец вернулся домой,Только дружбой спасенный.Понравилась притча иль нет —Я не знаю.Но я предлагаю свой тостЗа дружбу!Пускай она будет меж нами,Как души связующий мост.
Счастливого пути, сынок мой!Не в покоеДают мужчинам цену,А в походе.Хочу, чтобы рука твоя держалаПо-горски твердо рукоять кинжала.Учись у предков, дорогой сынок,Лишь в час тревоги обнажать клинок.И знай – само оружие незряче:В твоих руках позор или удача.
Счастливого пути, сынок мой!Не в покоеДают мужчинам цену,А в походе.Пытаясь путь в грядущее наметить,Всю жизнь бери у прадедов урок.Они, прожив свои тысячелетья,Ни разу не избрали двух дорог.Они одну дорогу выбирали —Борьбу за счастье Родины – земли.Они не на подушках умирали.Они на поле боя полегли.Сумей и ты прожить непобедимым.Своим великим прадедам под стать —Сберечь свободу Родины любимойИ на колени никогда не встать.
Еще, сынок, хочу сказать тебе,Чтоб дорожил заслуженною славой,Она в труде дается и в борьбе,А потерять ее не трудно, право.Коль ты – река, то слава с пеной схожа,Недолговечной, хоть и молодой.Один набег волны неосторожной —И пены нет. Лишь брызги над водой.
Нет счастья большего заблудшему в пути,Чем огонек увидеть у дороги.Тогда с души слетают все тревогиИ вновь легко становится идти. Расти, мой сын, на огонек похожим,Пускай, в дороге заблудившись, тот,Отчаяньем измученный прохожий,Тебя заметив, веру обретет.
Пусть оба глаза сына вашегоГлядят вовсю на белый свет.И видит все. И не расспрашивают,Что нужно видеть, а что нет. Пусть оба уха сына вашегоОткрыто слушают весь свет.И слышат все. И не расспрашивают,Что нужно слышать, а что нет. И только губы скажут вслухНе все, что с языка сорвется,А то, что пользой обернетсяДля дела и людей вокруг.
Пусть будет быстрым он, как птица,Со взором горного орла,С усами – пышною пшеницей, —Чтоб в них однажды заблудитьсяКоза иль козочка смогла. Пусть по велению ОтчизныРванется в бой, как с гор поток,И держит сердце, как цветок,Распахнутый навстречу жизни.
Пускай он, как бы ни был сдержан,И как бы к жизни ни привык,Умеет плакать об умершихИ радоваться за живых. И, выверяя путь свой – так ли? —Пусть образ ваш в груди несет,И высоту отцовской саклиБерет в основу всех высот.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам ценуА в дороге.И я тебя в дорогу провожу,Но прежде… Прежде притчу расскажу. Жил, говорят, орел в горах высоких.Его ценили – он ведь был орел.Но вот ему однажды показалось,Что где-то там, в чужой стране,Где нет орлов, – его получшеОценят и больше славы воздадут.И улетел орел. И там попалОн в руки скряге одному,Который вмиг подумал: «О, какаяБольшая курица досталась мне!Она, наверно,Снесет яйцо большое для меня!»И привязал к курятнику орла,И горсть зерна швырнул ему.Но ведь орлу зерно-то ни к чему,Не ест орел. «Наверное, емуМешает клюв!» – подумал скрягаИ отпилил кривой орлиный клюв.Но все ж орел не ест.«Наверное, ему, – подумал скряга, —Мешают когти…»Когти отпилил.Орел рванулся, оборвал веревкуИ улетел к своим. Но не призналиВ родном краю орла.Какой же он орел —Без клюва и когтей?.. К чему, сынок, я вспомнил притчу этуИ рассказал сейчас?А вот к чему:Не лезь туда, где ни своим советом,Ни делом – ты не нужен никому.Не будь пустым тщеславием ведомым,Дорогу с толком выбирай свою.Ведь лучше быть чарыками, но дома,Чем слыть папахой, но в чужом краю.
Пусть щедро жизнь его течет.Пускай он людям будет нужен.Пусть сто друзей ему не в счет,И пусть он жаждет новой дружбы. А враг… Когда один из тыщиЗавраждовал бы с ним к беде, —Пусть и тогда он способ ищет,Чтобы найти конец вражде. И этой страстью к дружелюбьюПусть в нем руководит не страх,А чистота, которой людиИ реки славятся в горах.
Пускай ваш сын не видом важнымПрославится среди людей,А тем, что всех скупых согражданЗатмит он добротой своей. Но главным жизненным условьемСчитает заповедь себе, —Что лучше захлебнуться кровью,Чем уступить врагу в борьбе.
Пусть он друзьям отдаст и разумИ вдохновение свое.Пусть дружбу бережет, как вазу,И пусть не разобьет ее. И если друг ошибся в чем-то —Пусть не осудит: не беда.Себе ж и малого просчетаПусть не прощает никогда
У нас в горах давно считают деды,Что слово – это лестница.По нейВосходят прямо к голове твоейТо радости,То горечи и беды.Теперь вот и подумай хорошенько,Пред тем, как вслух сказать и «а» и «б»,Что ты кладешь на каждую ступеньку,Или, точней: на голову себе.
С одним поленомВ очагеНе разведешь огонь.С одной рукоюНе ударитьЛадонью о ладонь. С одной ногойНе выйдешь в пляс,В игре не пошалишь.А хорошо ль, когда у насВсего один малыш? Новорожденному, друзья,Не скучно ль одному?!Свой тост провозглашаю яЗа братика – ему!
Счастливого пути, сынок!Запомни, людиНичто не ценят так,Как трудолюбье.Вот слушай притчу: Жил-был сын лентяй —На шее своего отца сиделОн много лет. И вот отецСказал ему однажды: «Слушай, сын,Иди и заработай сам на хлеб!»Загоревал лентяй. Да мамаНад сыном сжалиласьИ денег дала ему. Под вечерСын деньги эти показал отцу:Мол, вот, смотри, я заработал сам!Отец – догадлив был – взял деньги,Швырнул в огонь. Они сгорели.А сын смолчал.И в следующий разМать снова сыну деньги отдала,И вновь отец их сжег,А сын смолчал.И так уже не первый раз случилось.Тут даже мать теперь засуетилась:Ведь деньги жалко – попусту горят.Пошел работать сын. А к ночиВернулся – деньги отдает отцу.Отец опять в огонь их бросить хочет, —Но сын как крикнет:«Погоди, отец! Ведь эти деньгиЯ честно заработал, вот смотри!»И протянул отцу свои ладони.На них мозоли были…Вот тогдаОтец сказал: «Теперь я верю,Ты честно заработал эти деньги,Как я их зарабатывал всегда». Вот притча и окончена.Наверно,Ты спросишь, мол, к чему я речь веду.Хочу, сынок мой, чтоб ты понял ценуИ трудовой копейке и труду.
Пусть он не знает лжи и лицемерья,Не пряча глаз, глядит в лицо врагу.Пусть благодарным словом и доверьемОтмечен будет в дружеском кругу. Пусть знает – чей очаг его согреет,За чьим столом поднять заздравный рог,С кем поделиться тайною своею,На чей ступить иль не ступить порог.
Пусть будет он в труде проворен,Но – и на свадьбу приглашен —В закусках, в винах, в разговореПусть будет тоже искушён. И в танце быть ему примерным…Но главное – иметь в виду,Чтоб успевал он там быть первым,Где человек попал в беду.
fictionbook.ru
Дорогие читатели!
Может быть, многие из вас сами бывали на горских свадьбах, сами танцевали лезгинку, сами пробовали вкусные горские блюда, сами слышали, как состязаются за столом в остроумии и мудрости, и сами пили вино из огромных остроконечных бычьих рогов.
Горская свадьба – это не только место, где собираются, чтобы поздравить молодоженов и повеселиться. Это одновременно собрание, где люди, провозглашая тосты, стараются блеснуть красноречием и мудростью. Тосты бывают разные, сила их в краткости и ясности, поэтому сразу же, поднимая первый бокал и открывая свадебный пир, тамада почти всегда дает понять, что говорить надо коротко и умно. Но самому нельзя слишком укорачивать свою речь. Тамада – самое ответственное лицо свадьбы. Он должен видеть все и слышать все и при этом не забывать произносить заздравные тосты. Тамада следит, как бы не появилась «трещина», не вспыхнула бы ссора. Осторожно направляет он речку многословия в берега. В сердце загрустившего вливает веселье.
Пока сам тамада не поднимет первого тоста, никто не имеет права пробовать вино. Все ждут знака тамады. В руках у тамады бычий рог. Но тамада обычно не спешит; он начинает издалека:
«Вот, друзья, у меня в руках бычий рог. Раньше говорили, что земля стоит, опершись на него. Если хорошенько подумать, это правда: разве не трудом быка наши предки вспахивали землю, а земля отдавала нам силу жизни – хлеб. А мир держится на хлебе.
Бык, наверное, не раз давал этим рогом отпор врагу, не раз, радуясь своему труду, копался этим рогом в несенной свежей земле. Теперь я держу его в своих руках, он наполнен красным вином, в нем сок земли и жар солнца. Я хочу, чтоб каждый из вас, держа рог в руках, чувствовал себя так, будто земля опирается на него и будто от любой оплошности каждого из нас земля потеряет равновесие. Итак, друзья, мы в ответе не только за свадебный стол, но и за весь мир».
Первые тосты почти всегда бывают наиболее короткими, но целеустремленными, как стрела, выпущенная после долгого и меткого прицела. А по мере того как опустошаются бокалы, появляется охота к многословию. Одни умудряются разнообразить тосты, обычно рассказав какую-нибудь притчу перед тостом, другие, выслушав столько мудростей из уст других, чувствуют себя бессильными и произносят самый короткий тост: «За сказанное!»
Застолье в горах бывает не только по случаю свадьбы сына, но и в день его рождения, и в день, когда он без сопровождения старших самостоятельно отправляется в путь, и в день, когда он впервые уходит на работу.
А день рождения дочери считался несчастливым. Поэтому не было и тостов по случаю рождения дочери. Но когда дочь уходила в чужой дом, собирались старейшие женщины и родственницы и за блюдом халвы желали ей благополучия. Раньше чужой дом для невесты считался «раскаленной жаровней». По дочке, какая она терпеливая, трудолюбивая, покорная, преданная, давали оценку ее родителям, более того, если она покажет себя с плохой стороны, то это бросало тень и на ее незамужних сестер, и они долго оставались в девушках. Если старшая сестра сразу же умела показать себя трудолюбивой и терпеливой, то и судьбы младших сестер устраивались лучше.
Провожая дочку в чужой дом, мать ей говорила:
«Если тебе в доме мужа придется проглотить ветвистое дерево, проглоти его так, чтобы даже свекруха не увидела слез в твоих глазах. Если тебе придется выпить реку одним глотком, выпей так, чтобы муж даже не слышал стона твоего». Нынешнему читателю могут показаться слишком навязчивыми мотивы безропотного послушания, унизительной покорности, даже, раболепия перед мужем, которые звучат в напутствиях дочерям-невестам. Но что поделать? Так было – ведь я беру эти тосты из прежних времен.
Нынче, конечно же, судьба женщин, девушек-дочерей у нас в Дагестане неузнаваемо изменилась. Женщины стали большой общественной силой в нашей республике. Молодые соединяют теперь свои жизни по взаимной любви, молодожены чувствуют себя равными в браке, все чаще звучат в Дагестане, в его аулах комсомольские свадьбы.
Я очень люблю горские свадьбы не только потому, что я люблю танцевать, а потому, что здесь бывает мобилизована вся мудрость людей. Люблю эти красивые и мудрые обряды. Когда невеста входит в дом жениха, ее встречает мать его и еще на пороге кладет ей в рот полную ложку пчелиного меда:
«Пусть тебе в нашем домеБудет всю жизнь так же сладко,как сладок этот мед.И желание трудитьсяБудет у тебя такое же, как летом у пчел».
Подруги подводят невесту к жениху, одна держит в руках зеркало, другая – зажженный факел; отражаясь в зеркале, он светится, словно солнце. Третья несет в руках водою наполненный кувшин и приговаривает: «Примите в дом солнце, огонь и воду». Лицо невесты бывает покрыто белым шелковым платком – гурмендо (фатой).
На другой день после брачной ночи самый близкий друг жениха по обычаю открывает ее лицо, поднимая с лица гурмендо, и при этом дарит ей подарки и произносит тост.
На третий день опять собираются близкие и друзья. Невесте вручают «сердце дома» – ее подводят к очагу, она должна первый раз в доме мужа зажечь огонь в очаге, мать мужа дарит ей подарок: или бросает около очага к ее ногам ковер, или вручает ей новую медную большую кастрюлю. Блюдо, приготовленное невестой, пробуют все собравшиеся и произносят тосты, шутят, мол, такого блюда никогда не пробовали.
На пятый день мать мужа собирает всех подруг своей невестки. Они должны сопровождать ее в первый раз из дома мужа по воду. Все они бывают празднично одеты, и смотреть на них выходят все аульчане. Этому придается большое значение. Мать жениха готовит и раздает халву, в доме опять собираются мужчины, и кувшин, полный воды, который принесла невеста, передается из рук в руки и каждый пьет и говорит свое пожелание.
Я много ездила по горным аулам, годами собирала в свои сердечные хурджины услышанное. Конечно, тосты, собранные в этой книге, – старинные, они не отражают сегодняшнюю новь жизни народов Дагестана, но они несут в себе нравственную древнюю мудрость людей, передаются из уст в уста, от поколения к поколению.
В данное издание включено много и новых тостов, преимущественно о любви и о женщине, ведь не мало раз приходилось мне после выхода первого издания тостов бывать на свадьбах, где теперь и женщины сидят рядом с мужчинами за одним столом и не только слушают прекрасные речи, адресованные им, но и сами говорят такие мудрости, что бывалые ораторы слушают их с восхищением.
И еще я посчитала целесообразным включить в книгу две поэмы – «Восемнадцатая весна» и «Орлы слетают с гор», посвященные конкретным личностям, сыновьям гор, как бы олицетворявшим собою в жизни мужество и преданность Родине, к чему всегда звала их горская мудрость.
Тосты, притчи, напутственные восьмистишия переведены на русский язык рифмованным стихом. Мне представляется важным, что Владимир Туркин, переводя аварские тексты, сохранил в них, с одной стороны, высокий стиль торжественности, а с другой – свободные речевые, разговорные интонации, свойственные этим тостам и притчам, не «заакадемизировал» их, а придал им характер некоторой языковой обытовленности и простоты, поскольку они взяты из устного обихода.
Вступая в должность тамадыЗа этим свадебным столом,Я пью за то, чтобы ваш домБыл славен миром и трудом, —За счастье и веселье в нем. Наполнен мой бокал вином,Оно – как сок Земли.Оно —Как Солнце.В нем раствореноЧудотворящее зерноПреображения.Старик,Испив его,Пусть в тот же мигПредстанет юным среди нас.А тот, кто молод в этот час,Пусть будет мудр, как аксакал.Для славных девушекБокалВот этой влаги золотойПусть обернется красотой.Мужчинам пусть добавит волиИ быть отважными велит.Пускай оно все ваши болиИ все недуги исцелит. А коль в душе у вас усталость,То хватит и глотка вина,Чтоб снять усталость.Чтоб ониВоспоминаньем лишь осталась. А коль у нас на сердце зло,Пусть вас глоток вина согреет,И станет на душе тепло,И сердце ваше подобреет. А если в вас любовь покаЛишь робкой искрой зажжена, —Глоток кипучего вина —И вспыхнет пламенем она. Но, кажется, пора и мнеЗнать честь:Разговорился очень.Веревку ценят – по длине,А речь тем лучше, чем короче. Пора и выпить.В добрый час!За всех друзей!За всех за вас!
Будь, как начало.Будь, как утро,Как предисловье к речи мудрой,Как предвозвестник новых лет,Идущих за тобою вслед. И – лучше скоро,Чем не скоро, —Пускай в тебе проснется тот,Кто предпочтет огонь позору,Смерть униженью предпочтет. И слава прозвучит твояЗа рубежами бытия.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Не забывайся в увлеченьях пылких:По улицам въезжая в города,Не забывай ту малую тропинку,Которая вела тебя туда.Хочу, чтоб ты, вышагивая чинноВ моднейшей шляпе, вдруг не зафорсилИ не забыл папаху из овчины,Которую с младенчества носил.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Коль встретишь старшего – путь уступи ему.Шаг почитанья не считай за муку.А младшему подай навстречу руку,Как малому братишке своему.Не говори, мол, мне весь мир знаком.И скромности запас придется впору,Коль ты в холме сумеешь видеть горуИ как с рекой считаться с ручейком.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Не будь средь спутников своихУж слишком сладким.А то они тебя съедят,Как шоколадку.И горьким нужно быть едва ли —Таким, чтобы тобой плевали.Иди и открывай те двери,Где все простят тебе,Где ждут тебяИ верят.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Бери с собою мужество из дома.Оно не только на крыле подъема.А в том еще, мой маленький сынок,Что, если вдруг тебя сбивают с ног,Ты не лежишь распластанно и пылиИ не кривишь в слезливом плаче рот,А, мячиком подпрыгнув от земли,Встряхнувшись, продолжаешь путь вперед.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Не там живи, где зло кипит в крови,А рядом с добродетелью живи.Потворствуй совести и стань слугою ей,А властвуй – лишь над волею своей.И обладай решительности даром:Коль обрубать —Руби одним ударом.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Найди все мудрые словаПред спорщиком суровым,Чтоб победить ею сперваНе силою, а словом.А уж придется в драке быть —Дерись, чтоб – вон из кожи!Ведь дважды голову срубитьТебе никто не сможет.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Где б ни сошел с коня ты —Не забудь,Откуда начиналСвой долгий путь.Тебе протянет руку новый друг,Но никогда не забывай тех рук,Что скакуна седлали твоего,И хлеб в твои хурджины положили,Водой поили, преданно служили,Не попросив – в отдачу – ничего.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Вступай смелее в жизненное море,И познавай – где правда, а где ложь.Ты скоро сам увидишь и поймешь:Цвет сахара подобен цвету соли.И соль и сахар сам вкуси без страха,Не полагайся только на молву.Ты будешь лучше знать – где соль, где сахар,Когда возьмешься вдруг варить халву.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Хочу, чтоб ты всегда ценил огонь,Как ценит путник в рубище холодном.Хочу, чтоб бережливо на ладоньБрал хлеб, как может брать егоГолодный.Хочу, чтоб дымом над вязанкой дров,И теплым хлебом – запахом медовымТебе был вечно дорог отчий кров,Как будто ты вот-вот вернулся к дому.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Как высоко ты б не взлетел —ОтнынеНе забывай вовекиТри святыни:Грудь матери, вскормившую тебя,И руку друга – в годы грозовые,И губы, целовавшие любяТебя,Когда ты сам любил впервые.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Но, совершая даже легкий путь,Перед другими выскочкой не будь.Ведь выскочка изгадит всю дорогу.В нем пользы мало, только пыли много.Однако и в хвосте плестись – что толку?Отставший беззащитен перед волком.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге.Тебе счастливым быть желаю я,Коль счастливы и все твои друзья.Ты должен досыта поесть тогда лишь,Когда не голоден и твой товарищ.А после дел нелегких отдохни,Коль рядом отдыхают и они.Пусть знаком дружбы будет твое имя.И пусть щедрее будет в миг любойТвое крыло распахнуто над ними,Чем их крыло простерто над тобой.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге. Средь горцев поговорка не забыта,Рожденная еще в былые дни:Чтоб выбрать лошадь – осмотри копыта,Чтоб друга выбрать – в сердце загляни. Запомни эту мудрость,А коль скороЗапомнил, —Вот тебе еще одна:Не поднимайся в гору,У которойВершина даже утром не видна. Все мудрости в дороге пригодятся;Запоминай и третью заодно:Не забирайся в озеро купаться,Когда не знаешь – глубоко ль оно. И наконец, последний мой совет:Ты не один на свете проживаешь, —Не делай для других людей вовекТого, чего себе не пожелаешь.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам цену,А в дороге. Не жди, что в жизни будет каждый годИ каждый день – отрадой и наградой.Несчастьем может обернуться радость.Закатом завершается восход. Но как бы жизнь за горло ни брала,Ты стойким будь перед бедою черной.И голову не вешай обреченно,Как ни были б горьки твои дела.Орел, парящий в солнечной лазури, —Прекрасен.Но стократ прекрасней он,Когда встречает бурю. ОпаленОгнем грозы —Он побеждает бурю.И вспомни, как весной бурлит река,Смывая грязь и все вокруг заполнив,А в летний – солнцем озаренный – полденьОна спокойна и неглубока.Хочу, чтоб ты орлом был в час беды,Достойным восхищенья и награды,Чтоб на пути, как тот поток воды,Смывал всю грязь, все камни, все преграды!
Друзья,Чем старше я, тем дольшеИ бережливее хранюВсе притчи деда.Вы позвольте —Я тост свой притчей заменю. Был у хунзахского ханаИзлюбленный метод казни:Он отправлял обвиненныхНа очень высокую горуИ там оставлял обнаженных.Ночью, зимой ли метельнойВыдержать пытки холоднойПолчаса даже не могТот, кто был жертвою хана.Он обречен был на гибель.И были два горца – два друга,Которые, словно две речки,Сливающиеся в одну,Верны были дружбе своей.Когда же один из друзейСтал жертвою хана —ДругомуНадежды совсем не осталось,Чтоб другу помочь.Но, однако,Была оговорка у хана,Что если на гору взошедшийПреступникК рассвету еще не замерзнет,Останется жив, —То простит он,Простит он несчастного горца…И вот, когда жертву разделиИ повели на вершину, —«Крепись! – ему друг его крикнул, —Крепись! На горе, что напротив,Костер разожгу я. Крепись же!»И оба на горы взошли.И голый, замерзший, несчастныйУвидел вдали – на вершине —Горящий костер,И надеждаТеплом его тело согрела.Гора ледяная была. И ветрамиОна обдувалась.Но помнил он друга,Который спасает его хоть надеждой.И вспомнил очаг того друга,Где он согревался не раз,Бокалы с вином, что он выпилС товарищем верным своим,И тепло становилось ему.Всю ночь он стоял на горе.И всю ночь – ни на час —Костер, что напротив, не гас.А утром простил свою жертвуСмирившийся хан.И горец вернулся домой,Только дружбой спасенный.Понравилась притча иль нет —Я не знаю.Но я предлагаю свой тостЗа дружбу!Пускай она будет меж нами,Как души связующий мост.
Счастливого пути, сынок мой!Не в покоеДают мужчинам цену,А в походе.Хочу, чтобы рука твоя держалаПо-горски твердо рукоять кинжала.Учись у предков, дорогой сынок,Лишь в час тревоги обнажать клинок.И знай – само оружие незряче:В твоих руках позор или удача.
Счастливого пути, сынок мой!Не в покоеДают мужчинам цену,А в походе.Пытаясь путь в грядущее наметить,Всю жизнь бери у прадедов урок.Они, прожив свои тысячелетья,Ни разу не избрали двух дорог.Они одну дорогу выбирали —Борьбу за счастье Родины – земли.Они не на подушках умирали.Они на поле боя полегли.Сумей и ты прожить непобедимым.Своим великим прадедам под стать —Сберечь свободу Родины любимойИ на колени никогда не встать.
Еще, сынок, хочу сказать тебе,Чтоб дорожил заслуженною славой,Она в труде дается и в борьбе,А потерять ее не трудно, право.Коль ты – река, то слава с пеной схожа,Недолговечной, хоть и молодой.Один набег волны неосторожной —И пены нет. Лишь брызги над водой.
Нет счастья большего заблудшему в пути,Чем огонек увидеть у дороги.Тогда с души слетают все тревогиИ вновь легко становится идти. Расти, мой сын, на огонек похожим,Пускай, в дороге заблудившись, тот,Отчаяньем измученный прохожий,Тебя заметив, веру обретет.
Пусть оба глаза сына вашегоГлядят вовсю на белый свет.И видит все. И не расспрашивают,Что нужно видеть, а что нет. Пусть оба уха сына вашегоОткрыто слушают весь свет.И слышат все. И не расспрашивают,Что нужно слышать, а что нет. И только губы скажут вслухНе все, что с языка сорвется,А то, что пользой обернетсяДля дела и людей вокруг.
Пусть будет быстрым он, как птица,Со взором горного орла,С усами – пышною пшеницей, —Чтоб в них однажды заблудитьсяКоза иль козочка смогла. Пусть по велению ОтчизныРванется в бой, как с гор поток,И держит сердце, как цветок,Распахнутый навстречу жизни.
Пускай он, как бы ни был сдержан,И как бы к жизни ни привык,Умеет плакать об умершихИ радоваться за живых. И, выверяя путь свой – так ли? —Пусть образ ваш в груди несет,И высоту отцовской саклиБерет в основу всех высот.
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам ценуА в дороге.И я тебя в дорогу провожу,Но прежде… Прежде притчу расскажу. Жил, говорят, орел в горах высоких.Его ценили – он ведь был орел.Но вот ему однажды показалось,Что где-то там, в чужой стране,Где нет орлов, – его получшеОценят и больше славы воздадут.И улетел орел. И там попалОн в руки скряге одному,Который вмиг подумал: «О, какаяБольшая курица досталась мне!Она, наверно,Снесет яйцо большое для меня!»И привязал к курятнику орла,И горсть зерна швырнул ему.Но ведь орлу зерно-то ни к чему,Не ест орел. «Наверное, емуМешает клюв!» – подумал скрягаИ отпилил кривой орлиный клюв.Но все ж орел не ест.«Наверное, ему, – подумал скряга, —Мешают когти…»Когти отпилил.Орел рванулся, оборвал веревкуИ улетел к своим. Но не призналиВ родном краю орла.Какой же он орел —Без клюва и когтей?.. К чему, сынок, я вспомнил притчу этуИ рассказал сейчас?А вот к чему:Не лезь туда, где ни своим советом,Ни делом – ты не нужен никому.Не будь пустым тщеславием ведомым,Дорогу с толком выбирай свою.Ведь лучше быть чарыками, но дома,Чем слыть папахой, но в чужом краю.
Пусть щедро жизнь его течет.Пускай он людям будет нужен.Пусть сто друзей ему не в счет,И пусть он жаждет новой дружбы. А враг… Когда один из тыщиЗавраждовал бы с ним к беде, —Пусть и тогда он способ ищет,Чтобы найти конец вражде. И этой страстью к дружелюбьюПусть в нем руководит не страх,А чистота, которой людиИ реки славятся в горах.
Пускай ваш сын не видом важнымПрославится среди людей,А тем, что всех скупых согражданЗатмит он добротой своей. Но главным жизненным условьемСчитает заповедь себе, —Что лучше захлебнуться кровью,Чем уступить врагу в борьбе.
Пусть он друзьям отдаст и разумИ вдохновение свое.Пусть дружбу бережет, как вазу,И пусть не разобьет ее. И если друг ошибся в чем-то —Пусть не осудит: не беда.Себе ж и малого просчетаПусть не прощает никогда
У нас в горах давно считают деды,Что слово – это лестница.По нейВосходят прямо к голове твоейТо радости,То горечи и беды.Теперь вот и подумай хорошенько,Пред тем, как вслух сказать и «а» и «б»,Что ты кладешь на каждую ступеньку,Или, точней: на голову себе.
С одним поленомВ очагеНе разведешь огонь.С одной рукоюНе ударитьЛадонью о ладонь. С одной ногойНе выйдешь в пляс,В игре не пошалишь.А хорошо ль, когда у насВсего один малыш? Новорожденному, друзья,Не скучно ль одному?!Свой тост провозглашаю яЗа братика – ему!
Счастливого пути, сынок!Запомни, людиНичто не ценят так,Как трудолюбье.Вот слушай притчу: Жил-был сын лентяй —На шее своего отца сиделОн много лет. И вот отецСказал ему однажды: «Слушай, сын,Иди и заработай сам на хлеб!»Загоревал лентяй. Да мамаНад сыном сжалиласьИ денег дала ему. Под вечерСын деньги эти показал отцу:Мол, вот, смотри, я заработал сам!Отец – догадлив был – взял деньги,Швырнул в огонь. Они сгорели.А сын смолчал.И в следующий разМать снова сыну деньги отдала,И вновь отец их сжег,А сын смолчал.И так уже не первый раз случилось.Тут даже мать теперь засуетилась:Ведь деньги жалко – попусту горят.Пошел работать сын. А к ночиВернулся – деньги отдает отцу.Отец опять в огонь их бросить хочет, —Но сын как крикнет:«Погоди, отец! Ведь эти деньгиЯ честно заработал, вот смотри!»И протянул отцу свои ладони.На них мозоли были…Вот тогдаОтец сказал: «Теперь я верю,Ты честно заработал эти деньги,Как я их зарабатывал всегда». Вот притча и окончена.Наверно,Ты спросишь, мол, к чему я речь веду.Хочу, сынок мой, чтоб ты понял ценуИ трудовой копейке и труду.
Пусть он не знает лжи и лицемерья,Не пряча глаз, глядит в лицо врагу.Пусть благодарным словом и доверьемОтмечен будет в дружеском кругу. Пусть знает – чей очаг его согреет,За чьим столом поднять заздравный рог,С кем поделиться тайною своею,На чей ступить иль не ступить порог.
Пусть будет он в труде проворен,Но – и на свадьбу приглашен —В закусках, в винах, в разговореПусть будет тоже искушён. И в танце быть ему примерным…Но главное – иметь в виду,Чтоб успевал он там быть первым,Где человек попал в беду.
litportal.ru
У горцев есть обычай с давних лет:
Уж если ты купить собрался дом,
То расспроси хозяина о том,
Кто и каков твой будущий сосед.
Плохой сосед – посплетничать не прочь
Иль словом опорочить твою дочь.
Сосед хороший – добрые слова
О дочери твоей несет молва.
Сосед хорош – по свету по всему
Хвала воздается сыну твоему.
И трусом прослывет на целый свет
Твой сын-герой,
Когда плохой сосед.
Часть твоей жизни – вот кто твой сосед.
Почти частица тела твоего.
И у крыльца, когда встает рассвет,
Ты первым встретишь именно его.
А перед тем как погрузиться в сон,
Кто твой последний собеседник? Он.
В характере соседа быть должна
Особая, соседская струна.
Ты по делам задержишься порой -
Он за твоей присмотрит детворой.
Ты отлучишься на день или два -
И на ключи ему отдай права.
В спокойный вечер,
В полдень голубой
Он на крылечке греется с тобой.
Зимой крыльцо сугробы заметут, -
Он, чтоб помочь, с лопатой тут как тут!
А если свадьба в домик твой пришла,
Он не спешит усесться у стола -
Он делит груз волненья твоего.
Когда ж приходит чей-то смертный час,
Твой траур и его коснется глаз.
И тяжесть гроба -
на плечах его.
И тайны всей твоей семьи
Он, как свои, хранит и бережет.
И сам он все достоинства твои
Восторженно выносит на народ.
С таким соседом будет и цена
За дом твой настоящая дана.
Но вот с плохим соседом -
и за грош
Навряд ли покупателя найдешь.
Когда перебралась я в этот дом,
Я не спросила у людей о том,
Каков сосед,
Но, видно, повезло мне -
Сосед мой оказался молодцом.
Я говорю торгующему люду:
Мне ваши предложенья не нужны,
Я этот дом свой продавать не буду,
Мне кажется, что нет ему цены.
profilib.org
|
|
|
|
|
|
