Родился 2 июля 1940 года в Киеве. А первые воспоминания – маленький лесной посёлок Кез в Удмуртии. Помню, когда умер Сталин, я в свои 12 лет пытался переживать вместе с окружающими, а на отцовском лице пряталось подозрительное веселье. Господи, да мало ли что я помню из того, о чём уже многие не имеют понятия. Скажем, о лаптях, плетённых из лыка. С каким восторгом я наматывал портянки, потом подвязывал эти лапоточки и смачно шлёпал в них по осенней вязкой грязи. И липучесть сосновой смолы, и ароматы бензина в гараже, где стояли полученные по «ленд-лизу» «студебеккеры», и запах конского навоза в леспромхозовской конюшне, и лисички, растущие прямо под домом – всё это осталось где-то на самом дне.
И поездки в школу на санях-розвальнях, и первое знакомство с «интернационалистом», пытавшимся утопить меня под мостом, когда я поздно возвращался из школы, и драки на танцплощадках с кастетами и лезвиями. Те из школьных товарищей, кому повезло меньше, уже далече.
Возвращение в Киев, где и родился, но откуда был увезён грудным. Завод, НИИ с самиздатом под столом. Армия и моя собственная война с «узнавшими» меня. Но и благодарность армии за то, что привела меня в Симферополь и подарила дружбу со светлым человеком и блестящим сатириком и детским поэтом Владимиром Натановичем Орловым.
Семинары переводчиков в Литинституте, куда меня по-партизански затаскивал добрейший Лев Озеров. Краткая, но памятная полоса встреч с несгибаемой Юнной Мориц и её дорогого стоящие советы.
А потом поездки, уже после университета, на Сахалин и в Среднюю Азию. Пять лет дружбы с Туркменией. «Ах, восточные переводы, как болит от вас голова!..»
Первые книжки, выходившие, как сапоги портовых грузчиков, со страшным скрипом. Спасибо журналу «Юность» и работавшим там Серёже Дрофенко, а потом Натану Злотникову, Олегу Чухонцеву и Коле Новикову – трижды я успел появиться с подборками стихов в тогда ещё супер-дупер популярном журнале.
В Киеве вышло две книги лирики «На свету молодом» (Молодь, 1986) и «Миг бытия» (Радянский письменник, 1989). Несколько книг для детей (издательства «Весёлка», «Малыш»). Сборник «Юность. Избранное» («Правда», 1980). Уже в новейшее время – книги для детей «Про мышонка Шона, про амстердамского кота Тома и про разное другое» в Санкт-Петербурге, «Монетки на ветке» в издательстве и «От А до Я», книги лирики «За стеною Плача», «Галилейский круг», книга иронических стихов «Стихляяшки» в библиотеке «Иерусалимского журнала».
Живу в небольшом галилейском городе Кармиэль.
45parallel.net
Леонид Сорока (lsoroka) – уроженец Киева. В годы войны он оказался в эвакуации, жил в лесных поселках Удмуртии и, как многие другие дети, собирал грибы, рыбачил, катался верхом на лошадях. И писал стихи – как признается он сам, «уж очень взрослые». Зато когда он стал взрослым, то работал в детской газете и начал сочинять детские стихи. Леонид Сорока окончил три курса Киевской сельскохозяйственной академии и филологический факультет Киевского университета. Первые публикации появились у него еще во время службы в армии. Служил Сорока в Крыму, где познакомился с прекрасным детским поэтом и поэтом-сатириком Владимиром Натановичем Орловым, который стал его учителем и верным другом.
Взрослые стихи Леонида Сороки печатались в периодике – например, в очень популярном в 60-70-е годы журнале «Юность», и выходили отдельными изданиями. А детские стихи появлялись в журналах «Колобок», в «Недельке», «Тотоше и Кокоше». Всего он выпустил четыре книги лирики и три книги для детей. Совсем недавно в Санкт-Петербурге была издана книжка «Про мышонка Шона, про амстердамского кота Тома и про многое другое». Леонид Сорока – член Союза писателей Израиля, член Международного ПЕН-клуба.
Стихи, напечатанные в «Кукумбере», – «Корова на льду» и «Юла», – представляют читателям человека остроумного, понимающего малышей, умеющего раскрутить словесную игру и закружить в ней читателей.
Ольга Корф
- Дежурный вопрос – как Вы стали детским поэтом?
- Наверно, как всегда в этой жизни, помог случай. Так вышло, что первым профессиональным писателем, которому я показал свои стихотворные пробы (отнюдь не детские) был детский писатель Ефим Чеповецкий (тот который «бандитто-гангстеритто).
И когда меня призвали в армию и я попал служить в Симферополь, Ефим Петрович «передал» меня в руки замечательного детского поэта Владимира Орлова, жившего там.
Я стал часто бывать в маленькой коммуналке на Пушкинской, где жили Орловы. А там в то время была настоящая лаборатория детских авторов. Можно было встретить там и начинающих, и маститых гостей из Москвы и Ленинграда.
И на моих глазах происходил обмен мнениями, порой довольно нелицеприятный.
После службы в армии я вернулся в Киев, но дружба наша продолжалась. Я начал работать cначала в областной газете «Киевская правда» (пригодились три курса сельхозакадемии) в отделе сельского хозяйства. Не то, чтобы был полный восторг от работы, но выбора не было. И вдруг выбор возник. Наша редакционная машинистка Люся, перепечатывая очередной мой материал о подготовке тракторов к севу, сказала:
- Слушай, Лёня, что ты тут мучишься? Мне сказали, что в пионерской газете «Юный ленинец» ищут человека, который пишет стихи и мог бы вести отдел литературы и отвечать юным поэтам. Сходи, чем чёрт не шутит.
Чёрт пошутил удачно, меня в газету взяли. Годы, проведенные в детской редакции, остались светлыми воспоминаниями. Это была настоящая школа. Такой требовательности к слову теперь газетчики не могут себе позволить. Шутка ли, двадцать человек выпускали газету размером в «Пионерскую правду» раз в неделю.
Обычная текстовка к фотографии шлифовалась и вычитывалась не раз и не два.
Одной из моих задач была подготовка детских литературных страниц. Делалось это так.
Из отдела писем нам приносили пачку детских проб пера. Я и мой коллега замечательный бард Михаил Назаренко запирались в комнате с этой пачкой.
И начинали работать у этих деток «литературными неграми», выдавая на гора вполне законченные, иногда смешные, иногда лирические стихи. Разумеется, подписывая их реальными детскими именами.
Сегодня можно по-разному посмотреть на это и даже осудить нас. Но дело прошлое. Стихи печатались, читателям и главному редактору нравились. А однажды в связи с этим произошел казус. Издательство «Радянска школа» выпустило красочный альбом рисунков. Когда мы с Мишей открыли его, то увидели, что в альбоме несколько десятков «детских» стихов, написанных нами. «Тех» самых, взятых из литературных страниц нашей газеты.
Мы, конечно, возмутились, позвонили издателям. Нехорошо, дескать, без разрешения, это мы авторы. А даже если и доказать не можем, (хотя могли, потому что имели оригиналы того, что детки присылали), но хоть разрешения у газеты спросить бы надо было. Но, как вы понимаете, нас послали.
- Вы много занимаетесь переводами детских поэтов. С чего это у Вас начиналось?
- Наша редакция находилась в Киеве в одном здании с редакциями республиканских детских журналов «Барвинок» и «Пионерия». Они тогда на Украине были двуязычные.
Мы дружили редакциями. И практически в каждый номер мне двали возможность «подработать».
Отдельная история сложилась с Туркменией. С этой республикой меня познакомил детский поэт Владимир Орлов. Точнее, оторвал от себя. Он сам много переводил туркменских поэтов, и те выпускали в его переводах свои книжки в «Малыше».
Но наступило время, когда ему уже было трудно выбираться из дому.
И он как-то позвонил мне и сказал:
– Послушай, тут меня приглашают в Туркмению. Но я не могу, как раз заканчиваю пьесу. Не хочешь выручить? Там талантливые ребята живут.
Я согласился. И потом пять лет подряд по месяцу жил в Туркмении и переводил. И познакомился там с замечательным Агагельды Алланазаровым, выпускником Литинститута, с Нуры Байрамовым, которого переводила и Юнна Мориц, со многим другими поэтами, молодыми и не очень.
Туркменских поэтов, в отличие от украинских я переводил, естественно с подстрочников.
Но что важно, мне было сразу же сказано:
– Язык ты можешь и не знать, а вот жизнь народа знать обязан. Познакомим.
И ежегодно в каждый свой приезд меня отправляли на неделю в поездку – выступать и знакомиться. Так я объездил всю Туркмению от Красноводска до Чарджоу. Ночевал в кишлаках, побывал на туркменских свадьбах, ездил верхом на текинском скакуне, видел как делаются знаменитые туркменские ковры.
Полюбил этот терпеливый и красивый народ.
Мои переводы печатались и в Москве, и в самой Туркмении. А потом даже вышла целая книжка детских переводов в тамошнем издательстве «Магарыф».
- Но я знаю, что не только Вы переводите, но и Вас недавно перевели и даже издали в Украине. Похвастайтесь уж.
- О, да, это правда. Живущая в Москве переводчица украинских писателей Елена Мариничева (в её переводах выходят романы известных украинских писателей в «Новом мире» и в других журналах и изданиях) познакомила меня с известным украинским детским поэтом Иваном Андрусяком.
Мне понравились его стихи. А ему мои. И недавно в Киеве в издательстве «Грани-Т» вышла моя книжка «Карманный дракон», стихи для которой перевёл на украинский язык Иван Андрусяк. Для меня это стало неожиданным и дорогим подарком. Рисунки к книжке сделала молодая, но уже очень известная в Украине художница Марыся Рудска.
- Ваша книжка «Про мышонка Шона, про амстердамского кота Тома и про разное другое» вышла в Санкт-Петербурге с иллюстрациями знаменитого Учителя Смеха Леонида Каминского. Как это получилось?
- Получилось так. Другой замечательный питерский художник Юрий Александров был художественным редактором книжки. И долго имя иллюстратора держал от меня в секрете. Как потом признался, очень хотел, чтобы книжку сделал Леонид Каминский. Но сам не был уверен, удастся ли его уговорить.
Удалось. И как же я обрадовался, когда стали приходить уже готовые рисунки, стиль которых мне сразу же показался знакомым. Кстати, самым первым Леонид Каминский сделал рисунок к стихотворению «Корова на льду». К тому самому, которое было опубликовано в «Кукумбере».
К сожалению, работа над моей книжкой оказалась для замечательного мастера последней.
- Вы ведь пишете стихи для мюзиклов? В ЖЖ была информация о премьере в Ивановском музыкальном театре. Это доставляет радость и материальное удовлетворение?
- Радостно, конечно, увидеть своё имя на афише. И услышать потом хорошие отзывы критиков и детей. Но вот прошел спектакль «Але-ап, Люси» в Одессе, в знаменитой Одесской музкомедии. И в Иваново, в музыкальном театре, сказка «Спасите принцессу» (автор музыки композитор Сергей Колмановский).
Но у театра такая особенность - проходит пару месяцев, спектакли перестают идти. И всё. А про материальное удовлетворение? Давайте не будем о грустном.
- А как ваши стихи попали в «Кукумбер»?
- Это всё благодаря Дине Крупской. Она написала письма детским поэтам, живущим в Израиле. И мне в том числе.
Я послал стихи и забыл о них. И вдруг получаю письмо со ссылкой на журнал. Было очень приятно.
Потом я приехал в Москву, когда в Питере вышла книга. И в библиотеке имени Гайдара прошла презентация. Собралась просто избранная компания. Жаль, Дины в это время в Москве не было. И не удалось лично познакомиться.Слева направо: Сергей Георгиев, Марина Бородицкая, Виктор Лунин, Александр Левин, Леонид Сорока
Ну, будем надеяться, что ещё удастся выбраться к вам.
Публикации: Леонид Сорока публиковался в "Колобке", "Крокодиле", у него выходили книги:
В Кукумбере:Корова на льду, ЮлаХудожник: Чернова АлександраКорова на льдуНу, честное слово,Ну, что тут такого,Взаправду на нашем прудуКаталась корова,Каталась корова,Каталась корова на льду. На круглом каткеВ цветастом платкеКрутила восьмерки буренка.А чей-то козёлКорову довёлДо слёз, хохоча ей вдогонку. Хоть жалко мне словНа разных козлов,Но все же скажу я сурово:«Ты просто дурак!Попробуй-ка такКататься, как эта корова». ЮлаРаскручу-ка я юлу!Хватит ей стоять в углу.Как ей этого хотелось –Закружилась, завертелась,Зажужжала: «Жу-жу-жу!Я такое расскажу!»Но упала на бочокИ – молчок! и еще стихи: ВАЗА ВИНОВАТА - Что наделала, юла?!Вазу сбила со стола!Ты вертушка, ты растяпа,Вот вернутся мама с папой –Знай, тебе не сдобровать,Бросят в ящик под кровать. И пошла юлить юла:- На столе я не была,Не вертелась, не крутилась.А она сама разбилась.Не понравилась мне сразуЭта маленькая ваза.Ей на месте не стоится.На проказы мастерица.Слышит музыку – и в пляс.Вот и тут качнулась раз,Два качнулась, наклониласьПоскользнулась и разбилась. ЧУДО Чудо, чудо, чудеса!Убежала колбаса. Расскажите, что случилось,Как все это получилось? Тихо так она лежала,Никого не обижала. Фокстерьер ей строил глазки:«Ах, как хочется колбаски?» Кошка спрыгнула с кровати,Облизнулась: «Очень кстати!» Воробей сказал: «Чирик!От колбаски я отвык!» Мышка вылезла с опаскойПоздороваться с колбаской. Посылали ей улыбкиИз аквариума рыбки. Стали все хвалить колбаску,И её вогнали в краску. На столе она лежалаНикого не обижала, Не спешила никуда,Но пропала без следа. Под конец осталась в сказкеТолько шкурка от колбаски. ДЕДУШКА-МЕСЯЦ Дедушка МесяцПриплыл из тумана.Дедушка трубкуДостал из кармана. Долго ееТабаком набивал,Долго ееОгоньком разжигал. А закурил,Затянулся слегка –Сразу поплылиПод ним облака. |
kykymber-ru.livejournal.com
Два стихотворения из мастерской друга-художника
1.
Недолгим было раздеванье.
Вдыхая дух засохших трав,
Легла на кожаном диване,
Небрежно ноги разметав.
Она глядела взглядом рыбы.
А он спешил, бросал мазки,
Изображал её изгибы,
Её в пупырышках соски.
Давно привыкшая к рутине –
Раздеться, лечь – и все дела,
Центральным образом в картине
Она задумана была.
За тонкой стенкой о футболе
Вели неспешный разговор.
А в ней судьба, и страсть, и боли,
И весь загадочный набор.
Она живёт в пространстве плоском
Отображением мечты.
Но по соседству мягким воском
Её оплавлены черты.
И стрелкой сломанною время,
Полузаметное на вид,
И некий всадник ногу в стремя
Напрасно вставить норовит.
О боже, мысль одна и та же,
Как ворон каркает с дерев:
Вот так и мы в ажиотаже
Оплавимся, не постарев.
Отдавшись лени и нагрузкам,
Вблизи от истин и вдали
Мы воска тающего сгустком
Лежать останемся в пыли.
2.
Уже давно ушла в тираж,
И редок волос на макушке.
Но все ещё впадает в раж –
Ах, как не хочется в старушки.
Всё в мастерскую, к молодым,
К мальчишкам тем амбициозным
Приходит часто пьяной в дым,
Но с жестом юно-грациозным.
Грызёт предложенный балык,
И запивает кружкой чая,
Остатки прелестей былых
Мазилам этим подставляя.
45parallel.net
| Что такого? Пожала плечами... [Свежие записи][Архив][Друзья][Личная информация] Below are the 15 most recent journal entries recorded in the "Евгения Соколов" journal:
| |||
jennyferd.livejournal.com
Родился в Киеве. Детство прошло на Урале. Учился в Сельскохозяйственной академии, затем окончил филфак Киевского университета. Посещал семинар переводчиков Литинститута. Много лет работал в республиканской детской газете.
Дебютировал Леонид Сорока в журнале «Юность» в 1967 году. Книги «На свету молодом» (1985, Киев «Молодь») и «Миг бытия» (1989 Киев, «Радянский письменник»), несколько книг для детей (Изд-ва «Веселка». «Малыш») Сборник «Юность. Избранное» (1980 Изд. «Правда»). Книга лирики «За Стеною Плача» (1995, Нью-Йорк, книга лирики «Галилейский круг» (2002, Спб., «Академический проект») , книга стихов для детей «Про мышонка Шона, про амстердамского кота Тома и про многое другое» (2004, Спб., «Академический проект»).
Детские стихи поэта Леонида Сороки в свое время тепло встретили признанные классики поэзии для детей Валентин Берестов и Владимир Орлов.Публиковал детские стихи в журналах «Колобок», «Мурзилка»,«Крокодил», «Нева» и др.Книги для детей выходили в издательствах «Малыш», «Махаон», «Веселка».В 2014 году вышла книга «Монетки на ветке» в издательстве «От А до Я».
Немало популярных детских песен написано на стихи поэта.В театрах Украины и России были поставлены мюзиклы, в которых Леонид Сорока является автором либретто.
Леонид Сорока — член Союза русскоязычных писателей Израиля, член Международного ПЕН-клуба. Живёт в Израиле, в Кармиэле.
… Леонид Сорока, поэт безусловного лирического дарования, вполне уверенно чувствует себя на территории иронической поэзии. Сам, пасясь на сей поляне вот уже три десятилетия с лишним, могу это с радостью подтвердить. Парадоксальный взгляд, умение соединять несоединимое, находить неожиданное сходство в вещах и явлениях, казалось бы, далеко отстоящих друг от друга, облекать оригинальные мысли в яркую форму – вот отличительные черты смешных и острых стихов Леонида Сороки.Игорь ИРТЕНЬЕВ—Некогда Хлебников написал: «Песенка – лесенка в сердце другое». По такой лесенке я, читатель, восхожу или спускаюсь в мир поэта Леонида Сороки. Он сам заботливо приготовил эту лесенку в свой поэтический дом. Радует в его стихах внимание к подробностям бытия, художническая зоркость.. Подчас поэта увлекает игровое начало во вред содержательному. Но эти явления с годами замечаешь все реже и реже. Зато проступает все более пристальное внимание к слову. Этот человек не поддакивает, а гнет свое. И творческие решения его становятся все убедительней.Лев ОЗЕРОВ (Из предисловия к журнальной публикации)—Леонид Сорока – один из интересных современных поэтов. Уехал из Киева несколько лет назад.. Наверно, киевские тротуары еще помнят его шаги.
Стихи его хвалили Олег Чухонцев, Юнна Мориц, Лев Озеров и Иван Драч…Но все же понадобилось испытать большое жизненное потрясение, чтобы его душа доросла до тех поразительных строк, которые он пишет теперь.
Евдокия ОЛЬШАНСКАЯ, литературовед(Из статьи «Возвращаются в Киев поэты» в журнале «Ренессанс»)—Леонид СОРОКА, поэт собственной конституции — жесткий, ироничный, мастеровитый, с глуховатым, минутами захрипающим от перехваченных слез голосом. То, что прочитано мною, сделано прочно…
Александр БРОДСКИЙ, критик, эссеист, переводчик, главный редактор еженедельника ‘Пятница’
copoka.com
|
|
|
|
|
|
