Antoine de Saint-Exupéry
LE PETIT PRINCE
© Text and illustrations © Editions Gallimard 1946
© Перевод. Нора Галь, наследники, 2015
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2016
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
Леону Верту
ПРОШУ ДЕТЕЙ ПРОСТИТЬ МЕНЯ ЗА ТО, ЧТО Я ПОСВЯТИЛ ЭТУ КНИЖКУ ВЗРОСЛОМУ.
СКАЖУ В ОПРАВДАНИЕ: ЭТОТ ВЗРОСЛЫЙ – МОЙ САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ. И ЕЩЁ: ОН ПОНИМАЕТ ВСЁ НА СВЕТЕ, ДАЖЕ ДЕТСКИЕ КНИЖКИ. И, НАКОНЕЦ, ОН ЖИВЁТ ВО ФРАНЦИИ, А ТАМ СЕЙЧАС ГОЛОДНО И ХОЛОДНО. И ОН ОЧЕНЬ НУЖДАЕТСЯ В УТЕШЕНИИ. ЕСЛИ ЖЕ ВСЁ ЭТО МЕНЯ НЕ ОПРАВДЫВАЕТ, Я ПОСВЯЩУ КНИЖКУ ТОМУ МАЛЬЧИКУ, КАКИМ БЫЛ КОГДА-ТО МОЙ ВЗРОСЛЫЙ ДРУГ. ВЕДЬ ВСЕ ВЗРОСЛЫЕ СНАЧАЛА БЫЛИ ДЕТЬМИ, ТОЛЬКО МАЛО КТО ИЗ НИХ ОБ ЭТОМ ПОМНИТ.
ИТАК, Я ИСПРАВЛЯЮ ПОСВЯЩЕНИЕ:
Леону Верту,
когда он был маленьким.
Когда мне было шесть лет, в книге под названием «Правдивые истории», рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея – удав – глотала хищного зверя. Вот как это было нарисовано:
В книге говорилось: «Удав заглатывает свою жертву целиком, не жуя. После этого он уже не может шевельнуться и спит полгода подряд, пока не переварит пищу».
Я много раздумывал о полной приключений жизни джунглей и тоже нарисовал цветным карандашом свою первую картинку. Это был мой рисунок № 1.
Вот что я нарисовал:
Я показал моё творение взрослым и спросил, не страшно ли им.
– Разве шляпа страшная? – возразили мне.
А это была совсем не шляпа. Это был удав, который проглотил слона. Тогда я нарисовал удава изнутри, чтобы взрослым было понятнее. Им ведь всегда нужно всё объяснять. Вот мой рисунок № 2:
Взрослые посоветовали мне не рисовать змей ни снаружи, ни изнутри, а побольше интересоваться географией, историей, арифметикой и правописанием. Вот как случилось, что шести лет я отказался от блестящей карьеры художника. Потерпев неудачу с рисунками № 1 и № 2, я утратил веру в себя. Взрослые никогда ничего не понимают сами, а для детей очень утомительно без конца им всё объяснять и растолковывать.
Итак, мне пришлось выбирать другую профессию, и я выучился на лётчика. Облетел я чуть ли не весь свет. И география, по правде сказать, мне очень пригодилась. Я умел с первого взгляда отличить Китай от Аризоны. Это очень полезно, если ночью собьёшься с пути.
На своём веку я много встречал разных серьёзных людей. Я долго жил среди взрослых. Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше.
Когда я встречал взрослого, который казался мне разумней и понятливей других, я показывал ему свой рисунок № 1 – я его сохранил и всегда носил с собою. Я хотел знать, вправду ли этот человек что-то понимает. Но все они отвечали мне: «Это шляпа». И я уже не говорил с ними ни об удавах, ни о джунглях, ни о звёздах. Я применялся к их понятиям. Я говорил с ними об игре в бридж и гольф, о политике и о галстуках. И взрослые были очень довольны, что познакомились с таким здравомыслящим человеком.
Так я жил в одиночестве, и не с кем было мне поговорить по душам. И вот шесть лет назад пришлось мне сделать вынужденную посадку в Сахаре. Что-то сломалось в моторе моего самолёта. Со мной не было ни механика, ни пассажиров, и я решил, что попробую сам всё починить, хоть это и очень трудно. Я должен был исправить мотор или погибнуть. Воды у меня едва хватило бы на неделю.
Итак, в первый вечер я уснул на песке в пустыне, где на тысячи миль вокруг не было никакого жилья. Человек, потерпевший кораблекрушение и затерянный на плоту посреди океана, и тот был бы не так одинок. Вообразите же моё удивление, когда на рассвете меня разбудил чей-то тоненький голосок. Он сказал:
– Пожалуйста… нарисуй мне барашка!
– А?..
– Нарисуй мне барашка…
Я вскочил, точно надо мною грянул гром. Протёр глаза. Начал осматриваться. И вижу – стоит необыкновенный какой-то малыш и серьёзно меня разглядывает. Вот самый лучший его портрет, какой мне после удалось нарисовать. Но на моём рисунке он, конечно, далеко не так хорош, как был на самом деле. Это не моя вина. Когда мне было шесть лет, взрослые внушили мне, что художника из меня не выйдет, и я ничего не научился рисовать, кроме удавов – снаружи и изнутри.
Итак, я во все глаза смотрел на это необычайное явление. Не забудьте, я находился за тысячи миль от человеческого жилья. А между тем ничуть не похоже было, чтобы этот малыш заблудился, или до смерти устал и напуган, или умирает от голода и жажды. По его виду никак нельзя было сказать, что это ребёнок, потерявшийся в необитаемой пустыне, вдалеке от всякого жилья. Наконец ко мне вернулся дар речи, и я спросил:
– Но… что ты здесь делаешь?
И он опять попросил тихо и очень серьёзно:
– Пожалуйста… нарисуй барашка…
Все это было так таинственно и непостижимо, что я не посмел отказаться.
Хоть и нелепо это было здесь, в пустыне, на волосок от смерти, я всё-таки достал из кармана лист бумаги и вечное перо. Но тут же вспомнил, что учился-то я больше географии, истории, арифметике и правописанию, – и сказал малышу (немножко даже сердито сказал), что не умею рисовать. Он ответил:
– Всё равно. Нарисуй барашка.
Так как я никогда в жизни не рисовал баранов, я по вторил для него одну из двух старых картинок, которые я только и умею рисовать, – удава снаружи. И очень изумился, когда малыш воскликнул:
– Нет, нет! Мне не надо слона в удаве! Удав слишком опасный, а слон слишком большой. У меня дома всё очень маленькое. Мне нужен барашек. Нарисуй барашка.
И я нарисовал.
Он внимательно посмотрел на мой рисунок и сказал:
– Нет, этот барашек совсем хилый. Нарисуй другого.
Я нарисовал.
Мой новый друг мягко, снисходительно улыбнулся.
– Ты же сам видишь, – сказал он, – это не барашек. Это большой баран. У него рога…
Я опять нарисовал по-другому.
Но он и от этого рисунка отказался.
– Этот слишком старый. Мне нужен такой барашек, чтобы жил долго.
Тут я потерял терпение – ведь надо было поскорее разобрать мотор – и нацарапал вот что:
И сказал малышу:
– Вот тебе ящик. А в нём сидит твой барашек.
Но как же я удивился, когда мой строгий судья вдруг просиял:
– Вот такого мне и надо! Как ты думаешь, много он ест травы?
– А что?
– Ведь у меня дома всего очень мало…
– Ему хватит. Я тебе даю совсем маленького барашка.
– Не такого уж маленького… – сказал он, наклонив голову и разглядывая рисунок. – Смотри-ка! Мой барашек уснул…
Так я познакомился с Маленьким принцем.
Не скоро я понял, откуда он явился. Маленький принц засыпал меня вопросами, но, когда я спрашивал о чём-нибудь, он будто и не слышал. Лишь понемногу, из случайных, мимоходом обронённых слов мне всё открылось. Так, когда он впервые увидел мой самолёт (самолёт я рисовать не стану, мне всё равно не справиться), он спросил:
– Что это за штука?
– Это не штука. Это самолёт. Мой самолёт. Он летает.
И я с гордостью объяснил, что умею летать. Тогда малыш воскликнул:
– Как! Ты упал с неба?
– Да, – скромно ответил я.
– Вот забавно!.. – И Маленький принц звонко засмеялся, так что меня взяла досада: я люблю, чтобы к моим злоключениям относились серьёзно. Потом он прибавил:
– Значит, ты тоже явился с неба. А с какой планеты?
«Так вот разгадка его таинственного появления здесь, в пустыне!» – подумал я и спросил напрямик:
– Стало быть, ты попал сюда с другой планеты?
Но он не ответил. Он тихо покачал головой, разглядывая самолёт:
– Ну, на этом ты не мог прилететь издалека…
И надолго задумался о чём-то. Потом вынул из кармана барашка и погрузился в созерцание этого сокровища. Можете себе представить, как разгорелось моё любопытство от странного полупризнания о «других планетах». И я попытался разузнать побольше:
– Откуда же ты прилетел, малыш? Где твой дом? Куда ты хочешь унести барашка?
Он помолчал в раздумье, потом сказал:
– Очень хорошо, что ты дал мне ящик: барашек будет там спать по ночам.
– Ну конечно. И если ты будешь умницей, я дам тебе верёвку, чтобы днем его привязывать. И колышек.
Маленький принц нахмурился:
– Привязывать? Для чего это?
– Но ведь если его не привязать, он забредёт неведомо куда и потеряется.
Тут мой друг опять весело рассмеялся:
– Да куда же он пойдёт?
– Мало ли куда? Всё прямо, прямо, куда глаза глядят.
Тогда Маленький принц сказал серьёзно:
– Это ничего, ведь у меня там очень мало места. – И прибавил не без грусти: – Если идти всё прямо да прямо, далеко не уйдёшь…
Так я сделал ещё одно важное открытие: его родная планета вся-то величиной с дом!
Впрочем, это меня не слишком удивило. Я знал, что кроме таких больших планет, как Земля, Юпитер, Марс, Венера, существуют ещё сотни других, которым даже имён не дали, и среди них такие маленькие, что их и в телескоп трудно разглядеть. Когда астроном открывает такую планетку, он дает ей не имя, а просто номер. Например, астероид 3251.
У меня есть серьёзные основания полагать, что Маленький принц прилетел с планетки, которая называется «астероид Б-612». Этот астероид был замечен в телескоп лишь один раз, в 1909 году, одним турецким астрономом.
Астроном доложил тогда о своём замечательном открытии на Международном астрономическом конгрессе. Но никто ему не поверил, а всё потому, что он был одет по-турецки. Уж такой народ эти взрослые!
К счастью для репутации астероида Б-612, правитель Турции велел своим подданным под страхом смерти носить европейское платье. В 1920 году тот астроном снова доложил о своём открытии. На этот раз он был одет по последней моде – и все с ним согласились.
Я вам рассказал так подробно об астероиде Б-612 и даже сообщил его номер только из-за взрослых. Взрослые очень любят цифры. Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?» Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Сколько он весит? Сколько зарабатывает его отец?» И после этого воображают, что узнали человека. Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из розового кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», – они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч франков», – и тогда они восклицают: «Какая красота!»
Точно так же, если им сказать: «Вот доказательства, что Маленький принц на самом деле существовал: он был очень, очень славный, он смеялся, и ему хотелось иметь барашка. А кто хочет барашка, тот, уж конечно, существует», – если сказать так, они только пожмут плечами и посмотрят на тебя, как на несмышлёного младенца. Но если сказать им: «Он прилетел с планеты, которая называется астероид Б-612», – это их убедит, и они не станут докучать вам расспросами. Уж такой народ эти взрослые. Не стоит на них сердиться. Дети должны быть очень снисходительны к взрослым.
Но мы, те, кто понимает, что такое жизнь, – мы, конечно, смеёмся над номерами и цифрами! Я охотно начал бы эту повесть как волшебную сказку. Я хотел бы начать так:
«Жил да был Маленький принц. Он жил на планете, которая была чуть побольше его самого, и ему очень не хватало друга…» Те, кто понимает, что такое жизнь, сразу увидели бы, что это гораздо больше похоже на правду.
Ибо я совсем не хочу, чтобы мою книжку читали просто ради забавы. Сердце моё больно сжимается, когда я вспоминаю моего маленького друга, и нелегко мне о нём говорить. Вот уже шесть лет, как мой друг вместе с барашком меня покинул. И я пытаюсь рассказать о нём для того, чтобы его не забыть. Это очень печально, когда забывают друзей. Не у всякого был друг. И я боюсь стать таким, как взрослые, которым ничто не интересно, кроме цифр. Ещё и потому я купил ящик с красками и цветные карандаши. Не так это просто – в моём возрасте вновь приниматься за рисование, если за всю свою жизнь только и нарисовал что удава снаружи и изнутри, да и то в шесть лет! Конечно, я стараюсь передать сходство как можно лучше. Но я совсем не уверен, что у меня это получится. Один портрет выходит удачно, а другой ни капли не похож. Вот и с ростом то же: на одном рисунке принц у меня чересчур большой, на другом – чересчур маленький. И я плохо помню, какого цвета была его одежда. Я пробую рисовать и так и эдак, наугад, с грехом пополам. Наконец, я могу ошибиться и в каких-то важных подробностях. Но вы уж не взыщите. Мой друг никогда мне ничего не объяснял. Может быть, он думал, что я такой же, как он. Но я, к сожалению, не умею увидеть барашка сквозь стенки ящика. Может быть, я немного похож на взрослых. Наверно, я старею.
Каждый день я узнавал что-нибудь новое о его планете, о том, как он её покинул и как странствовал. Он рассказывал об этом понемножку, когда приходилось к слову. Так, на третий день я узнал о трагедии с баобабами.
Это тоже вышло из-за барашка. Казалось, Маленьким принцем вдруг овладели тяжкие сомнения, и он спросил:
– Скажи, ведь правда барашки едят кусты?
– Да, правда.
– Вот хорошо!
Я не понял, почему это так важно, что барашки едят кусты. Но Маленький принц прибавил:
– Значит, они и баобабы тоже едят?
Я возразил, что баобабы – не кусты, а огромные деревья, вышиной с колокольню, и если даже он приведёт целое стадо слонов, им не съесть и одного баобаба. Услыхав про слонов, Маленький принц засмеялся:
– Их пришлось бы поставить друг на друга…
А потом сказал рассудительно:
– Баобабы сперва, пока не вырастут, бывают совсем маленькие.
– Это верно. Но зачем твоему барашку есть маленькие баобабы?
– А как же! – воскликнул он, словно речь шла о самых простых, азбучных истинах.
И пришлось мне поломать голову, пока я додумался, в чём тут дело.
На планете Маленького принца, как на любой другой планете, растут травы полезные и вредные. А значит, есть там хорошие семена хороших, полезных трав и вредные семена дурной, сорной травы. Но ведь семена невидимы. Они спят глубоко под землёй, пока одно из них не вздумает проснуться. Тогда оно пускает росток; он расправляется и тянется к солнцу, сперва такой милый, безобидный. Если это будущий редис или розовый куст, пусть его растёт на здоровье. Но если это какая-нибудь дурная трава, надо вырвать её с корнем, как только её узнаешь. И вот на планете Маленького принца есть ужасные, зловредные семена… Это семена баобабов. Почва планеты вся заражена ими. А если баобаб не распознать вовремя, потом от него уже не избавишься. Он завладеет всей планетой. Он пронижет ее насквозь своими корнями. И если планета очень маленькая, а баобабов много, они разорвут её на клочки.
– Есть такое твёрдое правило, – сказал мне после Маленький принц. – Встал поутру, умылся, привёл себя в порядок – и сразу же приведи в порядок свою планету. Непременно надо каждый день выпалывать баобабы, как только их уже можно отличить от розовых кустов: молодые ростки у них почти одинаковые. Это очень скучная работа, но совсем не трудная.
Однажды он посоветовал мне постараться и нарисовать такую картинку, чтобы и у нас дети это хорошо поняли.
– Если им когда-нибудь придётся путешествовать, – сказал он, – это им пригодится. Иная работа может и подождать немного – вреда не будет. Но если дашь волю баобабам, беды не миновать. Я знал одну планету, на ней жил лентяй. Он не выполол вовремя три кустика…
Маленький принц подробно мне всё описал, и я нарисовал эту планету. Терпеть не могу читать людям нравоучения. Но мало кто знает, чем грозят баобабы, а опасность, которой подвергается всякий, кто попадёт на астероид, очень велика; вот почему на сей раз я решаюсь изменить своей обычной сдержанности. «Дети! – говорю я. – Берегитесь баобабов!» Я хочу предупредить моих друзей об опасности, которая давно уже их подстерегает, а они даже не подозревают о ней, как не подозревал прежде и я. Вот почему я так трудился над этим рисунком, и мне не жаль потраченного труда. Быть может, вы спросите: отчего в моей книжке нет больше таких внушительных рисунков, как этот, с баобабами? Ответ очень прост: я старался, но у меня ничего не вышло. А когда я рисовал баобабы, меня вдохновляло сознание, что это страшно важно и неотложно.
О Маленький принц! Понемногу я понял также, как печальна и однообразна была твоя жизнь. Долгое время у тебя было лишь одно развлечение – ты любовался закатом. Я узнал об этом наутро четвёртого дня, когда ты сказал:
– Я очень люблю закат. Пойдём посмотрим, как заходит солнце.
– Ну, придётся подождать.
– Чего ждать?
– Чтобы солнце зашло.
Сначала ты очень удивился, а потом засмеялся над собою и сказал:
– Мне всё кажется, что я у себя дома!
И в самом деле. Все знают, что, когда в Америке полдень, во Франции солнце уже заходит. И если бы за одну минуту перенестись во Францию, можно было бы полюбоваться закатом. К несчастью, до Франции очень, очень далеко. А на твоей планетке тебе довольно было передвинуть стул на несколько шагов. И ты опять и опять смотрел на закатное небо, стоило только захотеть…
– Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!
И немного погодя ты прибавил:
– Знаешь… когда очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце…
– Значит, в тот день, когда ты видел сорок три заката, тебе было очень грустно?
Но Маленький принц не ответил.
На пятый день, опять-таки благодаря барашку, я узнал секрет Маленького принца. Он спросил неожиданно, без предисловий, точно пришёл к этому выводу после долгих молчаливых раздумий:
– Если барашек ест кусты, он и цветы ест?
– Он ест всё, что попадётся.
– Даже такие цветы, у которых шипы?
– Да, и те, у которых шипы.
– Тогда зачем шипы?
Этого я не знал. Я был очень занят: в моторе заело один болт, и я старался его отвернуть. Мне было не по себе, положение становилось серьёзным, воды почти не осталось, и я начал бояться, что моя вынужденная посадка плохо кончится.
– Зачем нужны шипы?
Задав какой-нибудь вопрос, Маленький принц уже не отступался, пока не получал ответа. Неподатливый болт выводил меня из терпения, и я ответил наобум:
– Шипы ни за чем не нужны, цветы выпускают их просто от злости.
– Вот как!
Наступило молчание. Потом он сказал почти сердито:
– Не верю я тебе! Цветы слабые. И простодушные. И они стараются придать себе храбрости. Они думают: если у них шипы, их все боятся…
Я не ответил. В ту минуту я говорил себе: «Если этот болт и сейчас не поддастся, я так стукну по нему молотком, что он разлетится вдребезги». Маленький принц снова перебил мои мысли:
– А ты думаешь, что цветы…
– Да нет же! Ничего я не думаю! Я ответил тебе первое, что пришло в голову. Ты видишь, я занят серьёзным делом.
Он посмотрел на меня в изумлении.
– Серьёзным делом?!
Он всё смотрел на меня: перепачканный смазочным маслом, с молотком в руках, я наклонился над непонятным предметом, который казался ему таким уродливым.
– Ты говоришь, как взрослые! – сказал он.
Мне стало совестно. А он беспощадно прибавил:
– Всё ты путаешь… ничего не понимаешь!
Да, он не на шутку рассердился. Он тряхнул головой, и ветер растрепал его золотые волосы.
– Я знаю одну планету, там живёт такой господин с багровым лицом. Он за всю свою жизнь ни разу не понюхал цветка. Ни разу не поглядел на звезду. Он никогда никого не любил. И никогда ничего не делал. Он занят только одним: складывает цифры. И с утра до ночи твердит одно: «Я человек серьёзный! Я человек серьёзный!» – совсем как ты. И прямо раздувается от гордости. А на самом деле он не человек. Он гриб.
– Что?
– Гриб!
Маленький принц даже побледнел от гнева.
– Миллионы лет у цветов растут шипы. И миллионы лет барашки всё-таки едят цветы. Так неужели же это не серьёзное дело – понять, почему они изо всех сил стараются отрастить шипы, если от шипов нет никакого толку? Неужели это не важно, что барашки и цветы воюют друг с другом? Да разве это не серьёзнее и не важнее, чем арифметика толстого господина с багровым лицом? А если я знаю единственный в мире цветок, он растёт только на моей планете, и другого такого больше нигде нет, а маленький барашек в одно прекрасное утро вдруг возьмёт и съест его и даже не будет знать, что он натворил? И это всё, по-твоему, не важно?
Он густо покраснел. Потом снова заговорил:
– Если любишь цветок – единственный, какого больше нет ни на одной из многих миллионов звёзд, – этого довольно: смотришь на небо – и ты счастлив. И говоришь себе: «Где-то там живёт мой цветок…» Но если барашек его съест, это всё равно как если бы все звёзды разом погасли! И это, по-твоему, не важно!
Он больше не мог говорить. Он вдруг разрыдался. Стемнело. Я бросил работу. Я и думать забыл про злополучный болт и молоток, про жажду и смерть. На звезде, на планете – на моей планете по имени Земля, – плакал Маленький принц, и надо было его утешить. Я взял его на руки и стал баюкать. Я говорил ему: «Цветку, который ты любишь, ничто не грозит… Я нарисую твоему барашку намордник… Нарисую для твоего цветка броню… Я…» Я не знал, что ещё ему сказать. Я чувствовал себя ужасно неловким и неуклюжим. Как позвать, чтобы он услышал, как догнать его душу, ускользающую от меня… Ведь она такая таинственная и неизведанная, эта страна слёз…
iknigi.net
Вот тут-то и появился Лис.- Здравствуй, - сказал он.- Здравствуй, - вежливо ответил Маленький принц и оглянулся, ноникого не увидел.- Я здесь, - послышался голос. - Под яблоней...- Кто ты? - спросил Маленький принц. - Какой ты красивый!- Я - Лис, - сказал Лис.- Поиграй со мной, - попросил Маленький принц. - Мне такгрустно...- Не могу я с тобой играть, - сказал Лис. - Я не приручен.- Ах, извини, - сказал Маленький принц.Но, подумав, спросил:- А как это - приручить?- Ты не здешний, - заметил Лис. - Что ты здесь ищешь?- Людей ищу, - сказал Маленький принц. - А как это - приручить?- У людей есть ружья, и они ходят на охоту. Это очень неудобно! Иеще они разводят кур. Только этим они и хороши. Ты ищешь кур?- Нет, - сказал Маленький принц. - Я ищу друзей. А как это -приручить?- Это давно забытое понятие, - объяснил Лис. - Оно означает:создать узы.- Узы?- Вот именно, - сказал Лис. - Ты для меня пока всего лишь маленькиймальчик, точно такой же, как сто тысяч других мальчиков. И ты мне ненужен. И я тебе тоже не нужен. Я для тебя всего только лисица, точнотакая же, как сто тысяч других лисиц. Но если ты меня приручишь, мыстанем нужны друг другу. Ты будешь для меня единственным в целом свете.И я буду для тебя один в целом свете...- Я начинаю понимать, - сказал Маленький принц. - Была однароза... наверно, она меня приручила...- Очень возможно, - согласился Лис. - На Земле чего только небывает.- Это было не на Земле, - сказал Маленький принц.Лис очень удивился:- На другой планете?- Да.- А на той планете есть охотники?- Нет.- Как интересно! А куры есть?- Нет.- Нет в мире совершенства! - вздохнул Лис.Но потом он вновь заговорил о том же:- Скучная у меня жизнь. Я охочусь за курами, а люди охотятся замною. Все куры одинаковы, и люди все одинаковы. И живется мнескучновато. Но если ты меня приручишь, моя жизнь словно солнцемозарится. Твои шаги я стану различать среди тысяч других. Заслышавлюдские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя походка позовет меня,точно музыка, и я выйду из своего убежища. И потом - смотри! Видишь,вон там, в полях, зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья мне не нужны.Пшеничные поля ни о чем мне не говорят. И это грустно! Но у тебязолотые волосы. И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотаяпшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев наветру...Лис замолчал и долго смотрел на Маленького принца. Потом сказал:- Пожалуйста... приручи меня!- Я бы рад, - отвечал Маленький принц, - но у меня так маловремени. Мне еще надо найти друзей и узнать разные вещи.- Узнать можно только те вещи, которые приручишь, - сказал Лис. -У людей уже не хватает времени что-либо узнавать. Они покупают вещиготовыми в магазинах. Но ведь нет таких магазинов, где торговали быдрузьями, и потому люди больше не имеют друзей. Если хочешь, чтобы утебя был друг, приручи меня!- А что для этого надо делать? - спросил Маленький принц.- Надо запастись терпеньем, - ответил Лис. - Сперва сядь вон там,поодаль, на траву - вот так. Я буду на тебя искоса поглядывать, а тымолчи. Слова только мешают понимать друг друга. Но с каждым днем садисьнемножко ближе...Назавтра Маленький принц вновь пришел на то же место.- Лучше приходи всегда в один и тот же час, - попросил Лис. - Вот,например, если ты будешь приходить в четыре часа, я уже с трех часовпочувствую себя счастливым. И чем ближе к назначенному часу, темсчастливее. В четыре часа я уже начну волноваться и тревожиться. Я узнаюцену счастью! А если ты приходишь всякий раз в другое время, я не знаю,к какому часу готовить свое сердце... Нужно соблюдать обряды.- А что такое обряды? - спросил Маленький принц.- Это тоже нечто давно забытое, - объяснил Лис. - Нечто такое,отчего один какой-то день становится не похож на все другие дни, одинчас - на все друг
www.lyricshare.net
| Если ты меня приручишь, моя жизнь словно солнцемозарится. Твои шаги я стану различать среди тысяч других. Заслышавлюдские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя походка позовет меня,точно музыка, и я выйду из своего убежища. И потом - смотри! Видишь,вон там, в полях, зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья мне не нужны.Пшеничные поля ни о чем мне не говорят. И это грустно! Но у тебязолотые волосы. И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотаяпшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев наветру...Лис замолчал и долго смотрел на Маленького принца. Потом сказал:- Пожалуйста... приручи меня!- Я бы рад, - отвечал Маленький принц, - но у меня так маловремени. Мне еще надо найти друзей и узнать разные вещи.- Узнать можно только те вещи, которые приручишь, - сказал Лис. -У людей уже не хватает времени что-либо узнавать. Они покупают вещиготовыми в магазинах. Но ведь нет таких магазинов, где торговали быдрузьями, и потому люди больше не имеют друзей. Если хочешь, чтобы утебя был друг, приручи меня!- А что для этого надо делать? - спросил Маленький принц.- Надо запастись терпеньем, - ответил Лис. - Сперва сядь вон там,поодаль, на траву - вот так. Я буду на тебя искоса поглядывать, а тымолчи. Слова только мешают понимать друг друга. Но с каждым днем садисьнемножко ближе...Назавтра Маленький принц вновь пришел на то же место.- Лучше приходи всегда в один и тот же час, - попросил Лис. - Вот,например, если ты будешь приходить в четыре часа, я уже с трех часовпочувствую себя счастливым. И чем ближе к назначенному часу, темсчастливее. В четыре часа я уже начну волноваться и тревожиться. Я узнаю цену счастью...Так Маленький принц приручил Лиса. И вот настал час прощанья.- Я буду плакать о тебе, - вздохнул Лис.- Ты сам виноват, - сказал Маленький принц. - Я ведь не хотел,чтобы тебе было больно, ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил...- Да, конечно, - сказал Лис.- Но ты будешь плакать!- Да, конечно.- Значит, тебе от этого плохо.- Нет, - возразил Лис, - мне хорошо. Вспомни, что я говорил прозолотые колосья.Он умолк. Потом прибавил:- Поди взгляни еще раз на розы. Ты поймешь, что твоя роза -единственная в мире. А когда вернешься, чтобы проститься со мной, яоткрою тебе один секрет. Это будет мой тебе подарок.Маленький принц пошел взглянуть на розы.- Вы ничуть не похожи на мою розу, - сказал он им. - Вы ещеничто. Никто вас не приручил, и вы никого не приручили. Таким былпрежде мой Лис. Он ничем не отличался от ста тысяч других лисиц. Но яс ним подружился, и теперь он - единственный в целом свете.Розы очень смутились.- Вы красивые, но пустые, - продолжал Маленький принц. - Ради васне захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на моюрозу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дорожевсех вас. Ведь это ее, а не вас я поливал каждый день. Ее, а не васнакрывал стеклянным колпаком. Ее загораживал ширмой, оберегая ответра. Для нее убивал гусениц, только двух или трех оставил, чтобывывелись бабочки. Я слушал, как она жаловалась и как хвастала, яприслушивался к ней, даже когда она умолкала. Она - моя.И Маленький принц возвратился к Лису.- Прощай... - сказал он.- Прощай, - сказал Лис. - Вот мой секрет, он очень прост: зоркоодно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.- Самого главного глазами не увидишь, - повторил Маленький принц,чтобы лучше запомнить.- Твоя роза так дорога тебе потому, что ты отдавал ей всю душу.- Потому что я отдавал ей всю душу... - повторил Маленький принц,чтобы лучше запомнить.- Люди забыли эту истину, - сказал Лис, - но ты не забывай: тынавсегда в ответе за всех, кого приручил. Ты в ответе за тех, кого приручил. Прощай. If you tame me, my life is like the sunillumined. Your steps I'll distinguish among thousands of others. Hearinghuman steps, I always run away and hide. But your gait will call me,exactly the music, and I will go out of his hiding place. And then - look! You see,out there in the fields, wheat ripens? I do not eat bread. Spikes do not need me.Wheat fields of anything I did not say. And it is sad! But yougolden hair. And how wonderful it will be when you tame me! GoldWheat will remind me of you. And I shall love ears to rustlewind ...Fox paused and stared at the little prince. Then he said:- Please ... tame me!- I would be happy - replied the little prince - but I have so littletime. I still have to find friends and learn different things.- Check only those things that are tame, - said the fox. -People do not have time to learn anything. They buy thingsready-made in stores. But there are no stores where you would tradefriends, because people no longer have friends. If you want to haveyou had a friend, tame me!- What should be done for this? - Asked the little prince.- We must be patient, - said Fox. - First, sit down over there,at a distance, on the grass - that's it. I will glance at you sideways, and yousilent. The words only hinder to understand each other. But every day sit downa little closer ...The next day the little prince came back to the same place.- It is better always comes in the same hour - Fox asked. - Here,for example, if you come at four o'clock, I'm already three hoursI feel happy. The closer to the appointed hour, thehappier. At four o'clock, I start to worry and worry. I know the price of happiness ...So the little prince tamed the fox. And then came the hour of parting.- I will weep for thee, - he sighed the fox.- You are to blame, - said the little prince. - I did not want to,to hurt you, you yourself wanted me to tame you ...- Yes, of course - said Fox.- But you will cry!- Yes of course.- So, it makes you feel bad.- No, - said Fox - I feel good. Remember what I said aboutgolden ears.He paused. Then he added:- Go and look again at the roses. You understand that your rose -unique in the world. And when you come back to say goodbye to me, II reveal to you a secret. It will be my gift to you.The little prince went to look at the roses.- You did not like my rose, - he told them. - You havenothing. No you are not tamed, and you have tamed no one. This wasmy first Fox. He was no different from a hundred thousand other foxes. But Imake friends with him, and now he - the only one in the whole world.Roses are very embarrassed.- You are beautiful, but empty, - continued the little prince. - For youI do not want to die. Of course, the casual passer-by, looking on myRose, says that it is exactly the same as you. But to me it is one moreall of you. After all, it was her, not you, I watered every day. Her, not youHe would cover the glass cover. It blocked the screen, away fromwind. For her kill caterpillars, only two or three left tohatched butterflies. I listened as she complained and like to brag, II am listening to it, even when it is silent. She is mine.And the little prince went back to Fox.- Goodbye ... - he said.- Bye - said Fox. - That is my secret, it is very simple: vigilantlyone heart. What is essential is invisible to the eye.- What is essential is invisible to the eye - the little prince repeated,to better remember.- Your rose so dear to you because you gave her whole soul.- Because I gave her the soul ... - he repeated the little prince,to better remember.- People have forgotten this truth, - said the fox - but you do not forget: youall responsible for everyone who tamed. You are responsible for those who tamed. Goodbye. Смотрите также: |
tekstanet.ru
|
|
|
|
|
|
