ТЫ ОТКАЗАЛА МНЕ ВО ВСЁМ, ЖЕНЩИНА
Ты отказала мне во всём, и всё жея и такой свою любовь приемлю.Хотя бы потому, что смотрим обамы в это небо и на эту землю.
Я чую, как сплетеньем вен и нервов,укрытых под мерцаньем лунной кожи,ты содрогаешься в объятьях ветра,который и меня объемлет тоже.
Ты отказала мне во всём, и всё жеты – зрение моё и осязанье.Как счастлив я, что вижу это поле,которое ласкала ты глазами.
Не разлучит меня с тобой разлука:зажавши уши и глаза зажмурив,я в птичьей стае распознаю птицу,которую ты видела в лазури.
И всё же ты во всём мне отказала,и от тебя не жду я благостыни.И твой ручей серебряного смехапогасит жажду не моей пустыни.
Моё вино отвергнуто тобою,но по душе мне, милая, твой милый.Моя любовь да обернётся мёдомтому, любовь, кого ты полюбила.
Но эта ночь… Одна звезда над нами…Я знаю: я к ней намертво привязан!Во всём ты отказала мне, и всё жея всем тебе, любимая, обязан.
Люблю твоё молчанье – как будто ты исчезла,Мой голос не проникнет в твой удалённый грот.Глаза мои стремятся найти тебя, как прежде,Но поцелуй мой, видно, навек сомкнул твой рот.
Вселенские предметы мою впитали душу,И ты из вещной сути возникла, полнясь мной,Как бабочка весною, вдруг кокон свой разрушив,Как слово меланхолия, полна моей душой.
Люблю твоё молчанье, когда ты так далёкаЧто голос твой дрожит, словно бабочки крыло.Так далеко отсюда, что мой потерян голосВ молчанье твоих улиц: что было, то прошло.
Позволь и мне доверить тебе своё молчанье,Пусть ярким светом лампы, простое, как кольцо,Оно расскажет тайну галактик и созвездий,Где звёзды молчаливо хранят твоё лицо.
Люблю, когда молчишь ты, как будто бы исчезнув.Мне больно: ты далёка, как будто умерла.Брось мне одно лишь слово, одну улыбку — в бездну,Мне больше и не нужно, я рад, что ты была.
СОНЕТ 11
Твой рот, твой голос, твой каждый волос — я голодаю без них,И по улицам я бреду, несытый и молчаливый,Мне не поддержка хлеб, меня подавляет рассвет,Ищу я течение ног твоих в звучании каждого дня.(Или — Ищу я звучание шагов твоих в течении каждого дня).
Твоего скользящего смеха звук — я голоден без него,Без рук твоих цвета бущующих зрелых хлебов;Без бледного камня твоих ногтей — я голоден без него,Я мечтаю о коже твоей — она как нетронутый миндаль.
Я выпил бы каждый видимый луч палящей твоей красоты,Нос, царствующий на этом высокомерном лице,И эту неуловимую тень легких твоих ресниц.
Изголодавшийся, я прихожу, и в сумерках я ищуТвой запах, твой след, горячее сердце твоеИ нюхаю воздух, как пума в пустынном Китратуэ.
СОНЕТ 33
Пора бы возвращаться нам домой.Там виноград, наверно, влез на крышуИ в спаленку твою, проворней мыши,Забрался полдень истиной самой.
Лобзанья наши обошли весь мир:Армения застыла каплей мёда,Взмыл голубком Цейлон по небосводу,Меж днём и ночью лёг Янцзы пунктир…
В скрежещущие волны окунёмся,Почтовыми голубками вернёмся,Куда весь люд инстинктами ведом.Не вечно же летать любви по свету!И, подчиняясь древнему завету,Вернутся поцелуи в добрый дом.
СОНЕТ 35
Вспорхнула с глаз моих твоя рукаК цветущему кусту дневного света,Где волны и песок взлетали в лето,Как пчёлы с бирюзового летка.
Твоя рука заставила звенетьПосуду и баклажки с постным маслом,Водопровод в журчании прекрасномИ хризантем пронзительную медь.
Ночной светильник выйдет из-за горИ наши сны обережёт шатёр,Что в темноте сплетают ароматы.Твоя рука вернулась на глаза,Сложила крылья. Я забыл сказать,Что до смерти боялся их утраты.
СОНЕТ 36
Ты царствуешь на кухне и повсюду,Пантера в пышных дебрях сельдерея.Твой беспокойный мир, мне сердце грея,Сверкает маслом, воском и посудой…
Когда чеснок ты из земли тащила,Окрасив мир лиловостью растенья,В салатах растворились сновиденья,Свернулся змеем шланг, лишённый силы.
Стрижёшь кусты, будя их ароматы,Ныряешь в пену стирок без возврата,Завешивая небо парусами.И в плаванье безбрежномпо наитьюВ моих анналах делаешь открытьяИ ловишь буквы жадными устами.
СОНЕТ 37
Любви безумный луч, пунцовою угрозойСтупеньками взлетев по крепостной стене,Сквозь дымчатый туман ворвался ты ко мнеВ глубь сердца, что стучит пульсирующей розой.
Не скажем никому, что только наша нежностьСложила витражи уюта наших дней.А горе утекло по венам, что длинней,Чем зимних непогод угрюмая безбрежность.
Недаром все твои – и радости, и бедыВ одну большую жизнь, чей путь земле не ведом,Слились как высший дар небес, как звон дождя.Господние дары плоды вздымают к небу,И теплится земля предощущеньем хлеба,И стонут погреба, вулканами бродя.
СОНЕТ 39
Мне не забыть, как высохшую розуСумела оживить рука твоя.Ты — как воды журчащая струя,Как солнца луч сквозь утренние росы…
В саду с тобой – лопата, тяпка, лейкаБегут весёлой стайкою зверей,Врачуя землю, чтобы поскорейВзошла на ней цветущая семейка.
Хвала и честь – в труде подобным пчёламМозолистым рукам твоим весёлым,Что сердцу дарят ласку, как цветку.Случилось чудо: камень обожжённый,Теплом твоих ладоней воскрешённый,Я вновь пою, прогнав за дверь тоску.
СОНЕТ 40
Во влажном свете тишины зелёнойИюль дрожал и бился мотыльком.От скал, чей профиль с детства нам знаком,Ты шла сквозь миг, в одну тебя влюблённый.
Несла в руках ты ржавые охапкиМорских цветов, растерзанных волной,Взметнувших жалость лишь в тебе одной.И руки жгли просоленные тряпки.
Я так люблю твой гладкий камень кожи!И ноготков на пальцах нет дороже.Мне мил разлитый счастьем щедрый рот.Мой дом, с морской пучиной по соседству,Своей рукой обереги от бедствийИ защити покой мой от невзгод.
СОНЕТ 43
Твои черты видны повсюду мне.Твоим сияньем Божий мир отмечен –В стремительности влажных взглядов женщин,В слепящих бёдер жаркой белизне…
Как ноготки на пальчиках остры!Как ягодки, они продолговаты…Твоих волос я слышу ароматыКогда закаты в море жгут костры…
Но не найти в других – того биеньяИ медной глины тёмного свеченья,Которые несёшь ты не боясь.Как бесконечна ты и – уникальна!Я прохожу с тобою беспечальноВсю женскую святую ипостась.
СОНЕТ 45
Не уходи ни на единый день.День без тебя – длиною в бесконечность!Так на вокзале проклятая вечностьЖдёт поезда спасительную тень.
Не уходи ни на единый час.Во мне сольются струи всех бессонниц,В набат соединятся звуки звонниц,Чтоб реки слёз исторгнулись из глаз.
Не оставляй меня в слепой тоскеНи на минуту. Россыпью в пескеНе поддавайся жадной круговерти!Ты и за миг так далеко уйдёшь,Что не найти ни правду мне, ни ложь –Увижу ли опять тебя до смерти.
СОНЕТ 47
Вот – семя, в лунку брошенное метко,Смогло достичь немыслимых красот.Со мною рядом будь зелёной веткой,Со временем на ней родится плод.
Сначала расцветёшь неотразимо,Увековечив сладкий поцелуй.Потом земля и небеса незримоВ тебя вдохнут блаженство зрелых струй.
Огонь волос увижу на ветвях,Родившихся в неистовых мечтах.Твои черты подскажет каждый листик.Рот пересохший, жаждущий тебя,Найдёт в тебе поток любовных истин,Горячий сок плодов твоих любя.
СОНЕТ 52
Поёшь – и вьётся в небе дух весенний,И трели наполняют колосок,Хвоинки сосен тянут голосок,Соперничая с птицами Вселенной.
Грохочут гулко в безднах океанаМорские снасти, цепи, якоря,Набатом рынды — полнятся моря,Лениво-томным тоном каравана.
Но лишь твой голос, звонкий и летучий,Взвивается стрелой, пронзая тучиИ низвергаясь тяжестью дождя.Он отражает беды и напасти,Фиалкам дарит солнечное счастье,Сиянье благодати находя…
СОНЕТ 56
Заметив тучи мрачные за мной,Зло отгони невидимой рукою.Морское утро шествием покояОбережёт от бед — любви стеной.
От добрых песен – злобе грош цена,Пираты гибнут от морского штиля.Скажу «любовь» — и канет мир насилья,И в небе голубином вновь – весна…
Любовь моя, ты – песня, ты – цветок,Ты – солнца золотого лепесток,Упавший Божьей милостью на землю…Узорчатою тенью виноградВ полдневный час — тебя украсить рад.И я твоим шагам небесным внемлю.
СОНЕТ 61
Любовь нам принесласвой длинный шлейф печалей,Колючий длинный лучтерзающих шипов…На раны не гляди:я сделать всё готов,Чтоб нас с тобой ни страх,ни смерть не разлучали.
Нет, в тех слезах твоиглаза не виноваты,И не твоя рукавонзала в сердце нож,И страшный этот путьногам твоим не гож:В конце того путив глазах – одни закаты…
В тот час, когда любовьв неистовстве прибояНа твёрдую скалушвырнула нас с тобою,Смолола нас двоихв единую муку,Любовь венчала насединою печальюПуть простелила намнедостижимой далью,По раненой весневручила нам тоску…
СОНЕТ 64
Вскипает жизнь моя сиренью от любви.Метался я меж скал голубкой ослеплённой,Пока не отыскал тропу к тебе, влюблённый,И не зажёг огонь любви в твоей крови.
И я к тебе приник, взлетев со дна ущелья,К бездонной доброте хранилища зерна.Возник из пены волн, чтоб вспыхнула веснаВ неистовых глазах, не знавших укрощенья.
Я пред тобой в долгу, в долгу неисчислимом.Он вырос из земли в родном краю счастливом,Как дерево растёт под небом из корней.Наполнен долгом я, как звёздами наполненКолодец, где живёт огонь бездомных молний,В безводных злых степях, которых нет родней.
СОНЕТ 65.
О, где же ты, Матильда? Что стряслось?Пронзила боль под галстуком, где сердце,как будто колет что-то за ребром:куда же ты исчезла так внезапно?
Мне не хватает солнца сил твоих,мою ты уничтожила надежду.Дом без тебя, я вижу, опустел,и кажется, вот-вот заплачут окна.
Стал бледным присмиревший потолок,прислушавшись к дождю листвы шуршащейи к росчеркам пера, пленённых ночью:
как одинокий дом, тебя я жду.Так возвращайся! Жить во мне должна ты!Взгляни: страдают окна от разлуки!
СОНЕТ 66
Я не люблю, неистово любя,Ведь, полюбив, я разлюбил однажды.Тоскую, не испытывая жажды, –И сердце бьётся счастливо, скорбя.
Я не люблю, когда в любви тону.Я обожаю, страстно ненавидя.Хочу любить, любви своей не видя.Всплывая, как пузырь, — иду ко дну.
Колючее сиянье январяМне ранит сердце, жарким льдом горя.Покоя нет, когда приходят зимы.Я стану жертвой собственной любви,Погибну от кипения в крови,Ведь я тебя люблю неизлечимо.
СОНЕТ 69
Жить без тебя мне – «быть или не быть?»Не наслаждаться, как ты возникаешь,Для вазы жизни – дней цветы срываешь,В туманах судеб — ищешь тропки нить?..
Жить без свечи — добро несущих рук,Которая и не видна другому!..Её огонь, уют несущий дому,Зажёг цветы, растущие вокруг.
Жить без чудес явленья твоего,Что всё моё живое естествоВдруг вынесло на свет, доступный людям?!..Ты существуешь, значит, я живу.И значит, жизни наши – наяву.И в знак любви мы были, есть и будем!
СОНЕТ 90.
Я думал, что умираю, — так озноб взял меня в осаду,беспощадно тебя у меня похищая:губы твои, что меня ласкали денно и нощно,и кожу твою — республику, поцелуями провозглашённую.
В этот миг прекращали книгижизнь свою — для чего накопил их? —не стало дружбы, сокровищ и дома, который мы строили, —лишь глаза твои оставались.
Потому что любовь поднималась волнойв море жизни, вскипающем без передышки,но когда вдруг безносая в дверь постучится,
в пустоте небывалой лишь взгляд твой останется,и меня осенит он немеркнущей ясностью, —сможет только любовь темноту победить.
СОНЕТ 94.
Когда я вдруг умру, меня переживи тынеукротимо, чисто и мятежно,чтоб незабвенный взгляд твой Юг обняли чтоб весь день бренчал твой рот гитарой!
Хочу, чтоб не стихали смех твой и шаги,чтоб продолжало жить моё наследство – радость,но я отсутствую, меня ты не зови,в отсутствии моём живя, как в доме.
Он безграничен, дом моей отлучки,сквозь толщу стен в него проникнешь ты –как чудно смотрятся картины там живые!
Прозрачен он, моей отлучки дом,смогу взглянуть я, как же там живёшь ты,и если мучишься, любовь, умру ещё раз.
ПОЭМА 10
Никто не видел, как взявшись за руки, мы шлив ночной тьме и любовались заревом заката.Огромный пылающий шар садился за далекими холмами,и порой я чувствовал его жар в своих ладонях.Я вспоминал тебя.Я вспоминал тебя и душа моя сжималась от тоски:Где ты?С кем?Что чувсвуешь?Почему любовь уходит, когда мне так тяжело,и почему ты так далеко, так далеко от меня.Спустились сумерки, накрыв людей печалью,тебя со мною нет и я грущу, мне хочется рыдать.Ты удаляешься туда, где сумерки берут тебя в свои объятья.Все наши мысли, надежды и мечты.
ПОЭМА 15
Мне нравится, когда молчишь, потому что тебя как будто нет.Ты смотришь на меня издалека,и мой голос до тебя не доносится, и твой взгляд словно летит,и твои губы навсегда скрепила печать поцелуя.Мне нравится, когда ты молчишь, и кажешься такой далекой,и как-будто хочешь мне что-то сказать, словно трепетная бабочка.Ты смотришь на меня издалека, но мой голос до тебя не доносится.Пусти меня в свою тишину.Позволь мне говорить с тобой твоим молчанием,таким же ясным как лучь света, твоим немеркнущим сиянием.Ты такая тихая, как звездная ночь.Твое молчание — это молчание звезды,такой далекой и простой.Пусти меня в свою тишину.
ПОЭМА 16
В моем небе, в сумерках ты была как облако,и его цвет и очертания были такими как я их люблю.Ты была моей. Ты была моей — девушка со сладкими устами.Твоя жизнь полна моими нескончаемыми снами,и цвет моей души ложится розовым цветом на твои ноги,и мое кислое вино становится сладким у тебя на губах.Ты слушаешь мою вечернюю песню.Тобой наполнены мои одинокие сны.Ты была моей! Ты была моей!И я кричу об этом вечернему ветру,И он уносит мой сиротливый голос.Тобой наполнены мои взгляды.Я украду тебя. Твой вечерний взгляд позрачен,ты попала в сети моей музыки.Любовь моя! А сети моей музыки безбрежны, как небо.Моя душа рождается на краю твоих печальных глаз,в твоих грустных глазах начинается царство сна.
ПОЭМА 19
Девочка-кофе, молния быстрая! Солнце, створаживаяпшеницы, рождая водоросли, фрукты, плоды,Сотворило твое ликующее тело, глаз твоих сияниеИ губы твои со скользящей улыбкой воды.
Черное палящее солнце золотом червонным струитсяв прядях твоих волос, цвета тропической ночи,Руки раскинешь и с солнцем играешь в ладонях,словно с болотцем, заводи темной отсвет ложится на очи.
Девочка-кофе, молния быстрая, ничто меня не сближает с тобойвсе отдаляет, как от полудня, пропасть меж мной и тобой.Ты — беспечная юность пчелы и плоти сласть,Ты — опьянение волны, колоса сила и власть.
Мое сердце смущенное ищет твою наготуЯ люблю твое тело веселое, вольный и звонкий твой голос,Шоколодная бабочка, сладкая, в нежном плену —ты как мак и вода, словно солнце и колос.
***
Чтобы ты меня услыхала,мои слова иногдаутончаются, как следы чаек,там, где песок увлажняет вода.Быть браслетом, пьяным бубенчиком —на руке твоей, нежной, как виноградная кисть!Мои слова удаляются.Уже слова мои стали твоими —как вьюнки, вокруг старой боли моей обвились.Так карабкаются они на влажные стены.Ты виновница этой кровавой игры.Слова из хмурой моей норы убегают.И ты заполняешь все щели этой норы.Они больше, чем ты, привычны к моей печалии ещё до тебя обитали в этой пустой тишине.Я хочу, чтоб они сказали то, что я сам сказал бы,чтобы ты им внимала, словно ты внемлешь мне.Ветер скорби до сих пор помыкает ими.Шквал сновидений похоронить их готов.В моём горьком крике ты слышишь другие крики.Кровь старых призывов, рыдания старых ртов.Подруга, люби меня! Не покидай, останься во мне,со мною, на этой скорбной волне.Видишь: мои слова напитались твоей любовью.И всё заполняешь ты, не зная преград.Я сотворю из слов браслет бесконечныйдля белой твоей руки, нежной, как виноград.
***
Девочка, смуглый ветер! Солнцем, творящим жито,свивающим донные травы, створаживающим плоды,твой звёздный взор сотворён, и весёлое тело,и губы твои, в которых сквозит улыбка воды.
Едва ты раскинешь руки — чёрное алчное солнцеструится в лёгких волокнах гривы твоей смоляной.Солнце в пальцах твоих играет, словно речушка,в твоих глазах застывая темнотою двойной.
Девочка, смуглый ветер, ничто меня не сближаетс тобою — всё отдаляет, как тяжкие облака.Слепая юность пчелы в теле твоём смешаласьс опьяненьем волны и упругостью колоска.
Но я ищу моим смуглым сердцем твой вольный голоси твоё весёлое тело, не ведающее стыда.Смуглый мой мотылёк, нежный и совершенный,словно хлеба и солнце, словно мак и вода.
***
Я вспоминаю — какой ты была в последнюю осень.Ты серым беретом была, сердцем в осенней тиши.Сражались в твоих глазах сумеречные зарницы.И листьями заметало заводь твоей души.
К моим рукам, как вьюнок, ты прижималась тесно.Твой голос неспешный листва впитывала в тиши.Оцепенелый костёр, — в нём жажда моя пылала.Синий жасмин, дрожащий возле моей души.
Глаза твои кочевали по мне, отступала осень.Серый берет, щеглиный голос, сердце-очаг —к тебе осеннею стаей летели мои надежды,и поцелуи тлели весёлым жаром в ночах.
Небо над кораблём. Поле у ног нагорья.В памяти ты как свет, дым и заводь в глуши!А за твоими глазами сумерки отгорали.И осень сухой листвой касалась твоей души.
***
По тебе я ночами изнываю от жаждыи сквозь бред прорываюсь тщетно к жизни твоей.Так до судорог жаждет опалённая сельважаждой жаркого горна, жаждой жадных корней.Что мне делать? Я сгину без очей твоих ночью.Я без них различаю одну пустоту.
Твоё тело налито болью всей моей смуты.Ты меня настигаешь, как звезда – темноту.Я родился в рубашке из терновых вопросов.Лишь в твоём многозвучье я ответы нашёл.Белый якорь, упавший в наше общее море,ты зерну моей сути – борозда и глагол.Как поёт моя суша под твоими следами!
Как без глаз твоих жажду глаз моих утолить,если ты – моя жажда и её утоленье…
Как забыть тебя, если невозможно забыть?Если ты наважденье, как избыть его, еслидаже кости и жилы жадно жаждут тебя?Жаждут до исступленья, беспощадное счастье,разрываясь от боли и до боли любя.Жажда губы сожгла мне. Где же губы любимой?Жажда выпила очи. Что же очи твои?
Отыщи в себе, – слышишь? – запали в себе жаждуи в костёр моей плоти снизойди и сгори.Эта жажда пожара неужели не сыщетпищи в сердце твоём, не сожжёт без следа,и в соитии смертном не сойдутся две жажды,истребляя друг друга, как огонь и вода?
***
Каждый день ты играешь светом целой вселенной.Робкая гостья в обличье то воды, то цветка.Ты больше, нежели просто шёлковая головка,которую, словно гроздь, ласкает моя рука.С тех пор как я полюбил, ты ни с кем не сравнима.Кто пишет на звёздах дымом имя твоё досветла?Позволь среди жёлтых гирлянд распростать твоё тело.Дай вспомнить — какой ты была, когда ещё не была.Вдруг ветер завыл — тряхнул мои закрытые ставни.Небо как невод, где стынет рыбная мелюзга.Здесь сходятся бунтовать ветры целого мира.Дождь раздет донага.Птицы летят врассыпную — мечутся.Ветер. Ветер.Я силой могу помериться только с людьми. По лесамбуря перемолола листву, а в гаванях — лодки,которые с вечера были привязаны к небесам.А ты остаёшься здесь. Господи, — не убежала!Ты до последнего крика разделишь печаль со мной.Съёжься, прильни ко мне, сделай вид, что боишься.Разве не страх подёрнул твои глаза пеленой?Маленькая, вот снова ты жимолость мне приносишь,даже груди твои впитали её аромат.Покуда печальный ветер топчет бабочек в поле,кусать твой черешневый рот — слаще любых услад.Вся исстрадалась, пока свыклась со мной, с моеюдушой-отшельницей, с именем, которое не в ладус целым миром. Мы видим, целуя глаза друг другу,в небе над головою одну и ту же звезду,видим, как раскружился вечера мглистый веер.Дождинками слов я ласкаю позолотевший покровтвоей перламутровой кожи, — люблю тебя целую вечность,и чудится мне, что ты — владычица всех миров.Веселый цвет копиуэ, горсти тёмных орехови туесок поцелуев я с гор тебе принесу.Хочу сотворить с тобою то, что весна сотворяетс дикой вишней в лесу.
4ernovik.ru
Илья Эренбург называл этого поэта самым счастливым человеком во всем мире. С этим громким заявлением, впрочем, можно даже согласиться. Ведь Неруда еще при жизни считался достоянием латиноамериканского континента. В СССР он также был любим. Лучшие переводчики работали над его текстами. Хотите узнать о нем больше? Тогда читайте эту статью.
Жизнь Пабло Неруды богата внешними событиями. Родился Нефтали Рикардо Рейес Басуальто — таково настоящее имя поэта — в городе Парраль, в центральной части Чили. Произошло это событие 12 июля 1904 года.
Отец его был железнодорожным кондуктором — сопровождал нагруженные щебнем поезда. Мать умерла от чахотки через месяц после появления сына. Отец женился второй раз, а семья переехала в город Темуко, что несколько южнее. Там мальчик и вырос. Пабло Неруда сохранил благодарные воспоминания о мачехе. Он писал, что это была добрая и ласковая женщина, обладавшая крестьянским юмором. Она постоянно хлопотала и заботилась обо всех.
В 6 лет ребенка отвели в лицей. Постепенно Пабло Неруда увлекся чтением, начал сочинять и сам. Первые стихи публиковал в газетах, еще будучи лицеистом. Тогда-то и родился псевдоним — в попытках укрыть поэтические занятия от отца, видевшего в них причину хронического неуспевания сына по математике. Имя было выбрано под влиянием минуты — Пабло понравился один из рассказов чешского классика прошлого века Яна Неруды, при этом мальчик не разобрался в ударениях и стал Нерудой. Впоследствии это имя было закреплено за ним официальным актом - оно было внесено в паспорт.
По окончании лицея молодой человек перебрался в Сантьяго и поступил в педагогический институт, находившийся при столичном университете. Здесь он изучал английский и французский языки. Тогда же Пабло Неруда получил первую премию за стихотворение под названием "Праздничная песня" на студенческом конкурсе. A 19-летний Неруда стал автором поэтического сборника "Собранье закатов", расходы по выпуску которого оплатил сам, продав жалкое имущество. Уже тогда проявляется его бурный поэтический темперамент — Неруда вспоминал, что он писал по 2, 3, 4 и даже 5 стихотворений в день. В основном это была пейзажная лирика, ученическая и подражательная. Но неокрепший еще поэтический голос не мешал вынашивать большую идею, ставшую его художественным кредо. Пабло Неруда писал, что он хотел стать поэтом, который бы охватил в своем творчестве как можно больше. Он жаждал слить воедино события, страсти, природу и человека, и чтобы все это было показано во взаимосвязи.
В те же годы Неруда приобщается к политической деятельности, печатает в газетах статьи на общественные темы, принимает участие в работе профсоюзов и студенческих обществ.
Пройдя в институте полный курс, Неруда не торопится начать трудовую жизнь. Он долгое время пытается получить какую-нибудь дипломатическую должность и наконец в 1927 году становится консулом в Рангуне, столице Бирмы. Эту "работу" (он вспоминает, что ему приходилось раз в три месяца выполнять официальные обязанности) можно бы назвать синекурой, будь она хорошо оплачиваемой, но обычный спутник молодых поэтов — бедность — не миновала и его. Потом Неруду переводят на Цейлон (ныне — Шри Ланка), он побывал также в Китае, Японии, Аргентине и т. д. Восток обогатил мировосприятие, придав творчеству Неруды ту всеобщность, можно сказать — космичность, которая характерна для зрелого поэта.
Подготовленная по накопленным впечатлениям книга носила название, отображающее эти взгляды: "Местожительство — Земля". Вышла она в 1935 году, когда Неруда уже получил место чилийского консула в Мадриде. Впоследствии поэт вспоминал об этом сборнике, принесшем ему известность, что его книгу наполнили горечью манера письма и правда жизни. Доброжелательной статьей откликнулась Габриэла Мистраль, она увидела в "напряженной выразительности Неруды" черты народного просторечия. Использованный в этой книге метод неожиданно смелой, произвольной ассоциативности Неруда сохранил и в дальнейшем.
С началом гражданской войны в Испании Неруда ввязывается в политическую борьбу на стороне республиканцев, пишет поэтический сборник "Испания в сердце". Правительство Чили расценило такое поведение как несовместимое с дипломатическим постом и перевело его на должность консула в Париже. К тому времени пора неустроенности осталась позади, и знаменитый уже поэт покупает в Чили, в 150 километрах от столицы, богатую виллу "Исла Негро" (Черный остров).
Его политические симпатии постепенно трансформируются — в 1945 году он вступает в компартию Чили, а с 1959 года состоит членом ее ЦК. Для латиноамериканцев такие настроения обычны. Причины политической и экономической отсталости своих стран они видят в несправедливом общественном устройстве, соответственно и решения наболевших вопросов ищут только на путях социальных перемен. Для Неруды индивидуализм тоже неприемлем. На Дне Нобеля он говорил, что выбрал трудный путь, на котором делит с людьми ответственность, и поклонению индивиду, как центру мироздания, предпочитает скромное служение многочисленному воинству, которое временами может заблуждаться, однако без устали движется вперед.
В то же время его, отвергающего индивидуализм, привлекает идея героя. На склоне лет Неруда вспоминал, что темные стороны времени культа личности не вытеснили из его памяти образ Сталина, строгого к себе человека, "титанического защитника" революции в России. От тех обстоятельств, которыми сопровождалась эта "титаническая защита", Неруда отворачивался, как от частностей, не меняющих суть дела. Таким он остался до конца.
Один из самых ярких эпизодов в биографии Неруды связан с послевоенным периодом. В выборной кампании 1947 года он поддерживал кандидатуру Гонсалеса Виделы, не скупившегося на обещания. Тот стал президентом Чили, а Неруду избрали сенатором. Однако, в худших латиноамериканских традициях, Видела, придя к власти, начал массовые преследования бывших сторонников, в том числе коммунистов. В ответ Неруда выступил в сенате с резкой речью, в которой, не избежав театральности, сказал "Я обвиняю!" Как когда-то Золя. Через месяц появилось постановление о его аресте. Пришлось уйти в подполье, а затем, переодевшись погонщиком скота, бежать через горы в Аргентину. Жизнь в эмиграции была заполнена поездками по разным странам, участием во Всемирных конгрессах сторонников мира и пр.
В 1969 году кандидатуру Неруды выдвигают на президентских выборах в Чили, но он снимает ее в пользу Сальвадора Альенде. С победой последнего Неруда становится послом Чили во Франции, там узнает о присуждении ему премии Нобеля. Но тяжелая болезнь заставляет поэта вернуться на родину. Умер он в столичной клинике через 12 дней после кровавого правительственного переворота (23 сентября 1973 г.).
Интересно, что спустя почти 40 лет после его смерти тело поэта было подвергнуто эксгумации. Ее целью было выяснить истинные причины, приведшие к гибели поэта. Дело в том, что Нобелевский лауреат скончался при весьма загадочных обстоятельствах. Он умер через 12 дней после того, как военная хунта захватила власть в Чили. В свидетельстве о смерти было сказано, что причиной ее послужил рак простаты. Но друзья свидетельствовали о том, что за несколько часов до кончины Неруда разговаривал, самостоятельно передвигался, был бодр. Смерть его наступила после укола, сделанного ему в больнице. Анализ, проведенный в 2011 г., подтвердил составленное медиками заключение.
В послевоенные годы Неруда по-прежнему много писал. Всего им создано 40 самостоятельных, ни в чем не повторяющих друг друга книг. Его поэзия переведена на многие языки (на итальянский ее переводил Сальваторе Квазимодо), она завоевала всемирное признание, однако ему постоянно сопутствовала репутация поэта, возможно и гениального, однако слишком "чрезмерного", хаотичного, беспорядочного. Неруда мог казаться то чересчур сложным, то чуть ли не примитивным, слишком склонным к риторике и многословию, короче говоря, поэтом, который при неоспоримых своих достоинствах не соответствует общепринятым требованиям вкуса в литературе. Именно таким представлялся многим критикам Пабло Неруда.
Отзывы о нем, однако, не столь однозначны. Критики оговариваются, что вышеописанной трактовкой творчество Неруды отчасти обязано переводам: воссоздание его произведений в иноязычной стихии, где господствуют другие поэтические формы — задача исключительной сложности. Однако и в испаноязычном мире эта лирика зачастую вызывала смешанное чувство раздражения и восхищения. Хуан Рамон Хименес еще до войны называл Неруду не иначе как "великим плохим поэтом". Впоследствии он смягчил приговор, сказав, что испано-американская поэзия необузданно выражает себя в его лице, а она вобрала в себя круговорот природы, а также метаморфозы смерти и жизни, присущие самой действительности данного континента.
Современную Латинскую Америку называют "континентом, где встречаются все эпохи". Встречаются они и в противоречивой, необузданной и импульсивной поэзии Пабло Неруды, которая, как отмечают литературоведы, стремится к эпической всеохватности и страдает от приземленности, погружается в глубины мифологического мышления и насыщена буднями современности.
Стоит отметить и то, что все переводы стихов этого поэта на русский язык очень неточные, несмотря на то, что над ними трудились лучшие переводчики. Дело в том, что Неруда использовал непростую манеру письма - без рифмы, волнообразными длинными строчками, весьма сложными для исполнения. Специалисты по мере сил приглаживали стихи, превращали их в рифмованные традиционные. На этом поприще особенно отличились Маргарита Агилер и Илья Эренбург. Сам Пабло лучшим переводчиком своих творений считал Павла Глушко. Однако он мог и ошибаться. Ведь Неруда не владел русским языком.
Россия проявляет все больший интерес к творчеству этого поэта. Об этом свидетельствует и то, что в его честь называются образовательные и культурные учреждения. Пример остальным регионам подает Москва.
В столице 17 января 2006 г. был открыт лицей, названный в честь этого поэта. Лицей 1568 Пабло Неруды - государственное образовательное учреждение, в котором ведется углубленная подготовка учащихся по дисциплинам технического и естественнонаучного профилей. Это учебное заведение занимает в рейтинге школ столицы на данный момент 16-е место. Лицей 1568 имени Пабло Неруды получил за успехи своих питомцев Грант Мэра Москвы (в 2011-12 и 2012-13 гг.). Совсем недавно, в 2013 году, это учебное заведение было реорганизовано - осуществилось его слияние со школами № 233, № 307, № 1237, а также с детскими садами № 1606, № 1880, № 1255, № 2145, № 1928.
Сегодня ГБОУ лицей 1568 имени Пабло Неруды ориентирован на тех, кто хочет серьезно заниматься естественными науками (химия, физика), математикой и инженерными дисциплинами (информатика, чтение). Именно эти предметы профильные. Их можно углубленно изучить, поступив в лицей Пабло Неруды. На профильных уроках, для более эффективного обучения, класс делится на две или три группы. Каждая из них состоит из 10-15 человек. Ученики, посещающие лицей 1568 им. Пабло Неруды, сидят за партами на этих предметах по одному и поэтому лучше усваивают преподносимый материал. Кроме того, для выяснения сложных вопросов и более глубокого изучения дисциплин организованы факультативы и бесплатные консультации. Тем, кто хочет поступить в лицей имени Пабло Неруды, нужно сдать вступительные экзамены, а также пройти собеседование. В настоящий момент обучение ведется с 5 по 11 класс. Открыты подготовительные занятия для тех, кто хочет поступить в лицей или получить более полные и серьезные знания. Школа Пабло Неруды щедро делится ими с заинтересованными ребятами.
Однако не только лицей назван в столице именем этого великого поэта. Существует также библиотека Пабло Неруды (№ 62). Она находится по адресу ул. Ярославская, 13, корпус 1 (станция метро ВДНХ). Еще одна библиотека его имени - № 187, расположенная на проспекте Мира, 180. Все это говорит о том, что и в нашей стране есть большой интерес к его личности и творчеству.
fb.ru
Этот пост будет удлиняться, по мере их добавления. Будет висеть сверху, пока я не решу, куда их залить. Либ.ру молчит.Разумеется, я понимаю, что,наверное, мало кто из моих френдов пылает любовью к стихам(тем более к таким, прямо скажем, специфическим стихам), поэтому они будут лежать под катом.
Начнем, пожалуй, с "Книги вопросов",
Из "Книги вопросов"
Почему самолеты не водятсвоих детей на прогулку?
Кто вертолет научит мед собирать на солнце?
Где французские веснынаходят столько листвы?
Где может укрыться слепой,за которым гонятся пчелы?
Скажите, роза - нагаяили это ее костюм?
Почему деревья скрываютсиянье своих корней?
Что есть печальнее поезда,Застывшего под дождем?
Дым беседует с тучей?
Правда ли, что надежды надо кропить росой?
Что шепчет старуха-зола,ворочаясь возле костра?
Почему чем больше рыдают,тем веселее тучи?
Для кого во время затменьяпылают пестики солнца?
Сколько у полдня пчел?
Невыплаканные слезыспят в небольших озерах?
Или впадают в печальневидимою рекой?
Вчерашнее солнце все то же -Или пламя его иное?
Что покупает Осеньна столько желтых монет?
Как апельсины делят между собой солнце?
Ночь над моей отчизной - ночь или черный кондор?
Почему грустнеет земля,когда расцветают фиалки?
Как добился свободыпотерянный велосипед?
Правда ли, чир в муравейникеобязателен мертвый час?
Заметил ли ты, что Осень-желтейшая из коров?
Ты знаешь, что в Патагониив полдень зелен туман?
Кто поет под водой в одинокой лагуне?
Чему смеется арбуз,когда его убивают?
Правда ли, что янтарьсодержит слезы сирен?
Приснившийся узнику свет - Тот же свет, что и твой?
Ты думал, какого цветаАпрель тяжелобольных?
Почему, ожидая снег, деревья должны раздеваться?
Не умер ли от стыдазаблудившийся поезд?
Сколько сферических метровот солнца до апельсинов?
В небесной консерваторииЗемля поет, как сверчок?
Не странно ли, что в пустынесолнце узнику враг?
Откуда является смерть - сверху или же снизу?
Кому оборванец-кондордокладывает о налете?
Как зовется тоскаовцы,отставшей от стада?
Обидят ли мухи пчел,если мед научатся делать?
Хватит ли носорога,на то, чтобы подобреть?
Кто больше страдает - ждущийили тот, кто не ждет, никого?
Где кончается радуга - за лесом или в тебе?
Где вещи которые снились?Отправились в сон соседа?
Где мальчик, которым я был, - во мне еще или ушел?
Зачем мы так долго росливместе - чтобы расстаться?
Что больше давит на плечи - горести или память?
Почему не придумали месяц, который бы длился год?
Когда я на море смотрю, - море видит меня?
Кто убедит океанбыть более благоразумным?
Зачем он мелет зеленыйгранит и синий янтарь?
Почему в океане воздуханет островов и пальм?
Нужны ли названья и числанеисчислимому Времени?
На каком язые дождитнад скорбными городами?
Есть ли звезда крылатейоткрытого слова "мак"?
Есть ли клыки острее,чем у слова "шакал"?
Кратер - рана землиили ее орудие?
Если все реки пресныгде соль берет океан?
Почему так ленива зимаи так стремительно лето?
Откуда известно корням,что надо стремиться к свету?
Верно, что Осень ждетчто-то, что не приходит?
Я буду жить...
Я не умру. Сегодня, в этот день,вулканами увенчанный, я канув народ, я ухожу в пространство жизни.Все это я хочу решить сегодня,сейчас, когда наемные убийцы,вооружившись "западной культурой",в Испании вторят кровопролитье,и в Греции от виселиц темно,и Чили четвертовано бесчестьем,-всего не перечесть...Я остаюсьс народами, дорогами стихами,которые меня зовут, стучатруками звездными в мое окно.
1950
Опасность
Предупредили: осторожней,не подскользнитесь на паркете,на мокрой глине, на снегу.Ну что ж, сказали мы, на льдумы постараемся не падать.Но вышло так, что под ногамивсе начало внезапно плыть,и все мы стали кувыркаться.А это кровь была.Онатекла из секретариатов,с постов, захваченных разбоем,текла по мраморным ступенями затопила поле, город, редакции газет, театры,хранилища людского пепла,полковничьи застенки...Кровьокопы с верхом залила,струилась из войны в войну,по миллионам мертвых глаз,которые лишь кровь видали.
Так было - я могу поклясться.Возможно, в жизни вы скользилилишь на снегу или на льду.Мне выпала другая доля - оскальзываться на крови.
Рождение
Я вам поведаю, как в Чилирождается вулкан. В Чильяне,в Парикутине, там ли здесь ли - какая разница, сеньоры:вулкан везде вулкан, у летанет ни провинций, ни границ.
Перед восстанием вулканараспространяется прозрачностьумытого дождями света.Цветы - как бархатный ковер.Вот тут-то ленточкою тонкойи закурился робкий парседого лунного оттенка - уста планеты приоткрылись.
Уста планеты приоткрылись - и появился низкий холмик,грудь женщины из темнй глины,-как будто фыркает лошадкаили сопит локомотив,дурманящий дыханьем едким,кипеньем сероводорода,которое пивною пенойперетекло из чаши недр.
О тишине теперь забудь.Гора огня растет, поепне выбросит охапку стрел,причудливый железный хлам - огнем охваченные сотыс туманностями адских пчел.Трещит, взлетает, опадаетисторгнутый горою пепел!Но этот гром - не гром небес:он хохот с примесями серы,он грохот из подземных склепов,он поднимается по глотке вулкана, радостно шумит,как будто вырвался наружу,чтоб с молниями поиграть.
Уже вулкан на свет родилсяи выше стал на миллиметр,уже есть тучка у него - платок, порхающий у носа.Уже он вправе быть, расти,уже его не замечают.
Пора приняться за маис.
Здесь ничего не приключилось.
Окраина во мгле
Поэзия, ты покидаешь душу -или душа гнушается тобою?Вчера в последних отблесках закатая был в руинах сыростью слепою.
Над городами ненависть и копоть,глухое омерзение окраин,контора, пригибающая спины,где хмуро озирается хозяин.
Зарница кровью на холмы плеснула,на площади и улочек излуки,там, где сердца разбитые печалью от слез гноятся и от смертной скуки.
Река в потемках шарит, обнимаярукой студеной гиблое предместье,и звездам, разгоревшимся во мраке,купанье в этих водах - как бесчестье.
Дома свои томленья и желаньяза блещущими окнами укрыли,а ветер, обитающий снаружи,на розах оседает слоем пыли.
А там, вдали, - туман воспоминаний,размытый мол, белесый дым болота,сопящие волы, поля, там зелень!-и люди, чьи тела блестят от пота.
А я в руинах этих прорастаю росточком квелым всей земной недоли.Как будто горе - зернышко слепое,а я - единственное в мире поле.
Песнь Сантьяго
Не отречься мне от моейколыбели, город-кормилец.Не отречься от улиц твоих,где мужали мои невзгоды,не забыть мне кровель Мапочо,когда вечерние сумерки -цвета печального кофе,и город огни зажигал,мерцал огромной звездой.Знайте же, этот светготовил мое пробужденье.Сантьяго, ты был зеленойшхуной, а я -твоим юнгой.Тот аромат не исчез:должно быть, твои вьюнки,умирая на перекрестках,не до конца умирали -они росли в глубину,а там, где они засыхали,раскрывались бутоны зданий.Сантьяго, мне мил твой снег,твое осеннее солнце,сумеречные дары...Порою ветер колышет кривое русло проулка,сбежавшего потихонькуот строгой твоей геометрии.Прямизну твоих прямоугольниковвенчают отшельницы-горы,убеленные дикой солью, -голые снежные статуи,бредовый хаос камней.Что забыл я на этих улицах,почему из далеких далей,где бы я ни находился,я спешил к тебе, словно здесьназначили мне свиданье?И я летел, как на крыльях, искал твои тротуары!Лишь здесь я знаю, что я - это я; к тебе я спешил,чтоб найти самого себя.Прежде, чем тронуть твой лоб,снег тронул мои виски;мой город, мы вместе стареем,но не старятся воспоминанья, не тускнеют крыши твои, взмывают дома и птицы,и выходит, что мы, Сантьяго, спим на подушках вечности,объятые крепкой бессонницей.Сантьяго, не забывай:я всадник твоих разливов,я примчался верхомс моего дремучего Югаи на твоем постаментезастыл, как бронзовый конник.И с этой поры я - город, не забывший о землях детства,не предавший старых дорог:грудь моя - мостовая,поэзия - Аламеда,сердце мое - телефон.Сантьяго, я твой перекресток,я в любовь твою запеленат,словно в трепещущий флаг.Я так люблю тебя, город, что страдаю, когда не чувствую твоих жестоких ударов.Безразличье твое - как нож.Я не только помню тебя,но себя - без тебя - не помню!
Матушка
Под утро в деревянных башмакахприходит матушка. Всю ночь дул ветер с полюса, сорвалокрыши, рухнулимосты и стены,и выла ночь - всю ночь - как львица.И вот сейчас, когда открылосьледяное солнце,приходит моя матушкасеньора Тринидад Марверде,нежная, как ненавязчивая свежестьсолнца в ненастных далях,в ее руках лампадка,маленькая все время гаснети снова разгорается,чтоб мы не заблудились в жизни.Матушка(ни разумне не пришло на ум промолвить "мачеха"),сейчас я шевелю беззвучногубами, чтобы точнее о тебе сказать;еще мой разумне успел расцвесть,а надо мной уже склонялась Добротав бедняцком темном платье,склонялась Святость,единственно полезная на светеСвятость воды и теста - такой ты и была:жизнь хлебом сделала тебя,и мы тобой кормились в зимнем запустенье,в доме, где с потолка текло,где вездесущее твое смиреньелущилопростой початок бедноститак, словно каждого ты оделялапригоршнею алмазов.
Мама, я и минуты бы не прожил,когда бы каждую минуту не помнил о тебе!В моей крови твое "Марверде"* плещет - фамилия поделенного между всеми хлебаи нежных рук,которые скроилииз мешковины штанишки детства моего,варили, гладили, стирали,сеяли, сбивали жар у малыша...
И в пору, когда все образовалосьи встал я твердо на ноги,она ушла, все в доме переделав,в темень -в узкий гроб,где в первый раз была без дела,под проливным дождем, в Темуко.
*В переводе с испанского "мар верде" значит "зеленое море"
UPD: Содержание:
1)Из книги вопросов2)Я буду жить3)Опасность4)Рождение5)Окраина во мгле6)Песнь Сантьяго7)Матушка
salome-lou.livejournal.com
| Пабло Неруда | |
| Pablo Neruda | |
| Рикардо Элиэсер Нефтали Рейес Басоальто | |
| 12 июля 1904(1904-07-12) | |
| 23 сентября 1973(1973-09-23) (69 лет) | |
Па́бло Неру́да (исп. Pablo Neruda — псевдоним, принятый в качестве основного имени; имя, данное при рождении: Рика́рдо Элиэ́сер Нефтали́ Ре́йес Басоа́льто, исп. Ricardo Eliécer Neftalí Reyes Basoalto) (12 июля 1904—23 сентября 1973) — чилийский поэт, дипломат и политический деятель, сенатор республики Чили, член Центрального комитета Коммунистической партии Чили. Лауреат Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами (1953) и Нобелевской премии по литературе (1971).
Чилийский поэт Пабло Неруда родился в небольшом городке Парраль в центральной части Чили. Его отец, Хосе дель Кармен Рейес Моралес, был железнодорожным рабочим. Мать, Роса Нефтали Басоальто Опасо, школьная учительница, умерла от туберкулёза, когда Пабло был ещё ребенком. Вскоре после её смерти отец женился второй раз, на Тринидад Кандиа. Затем семья переехала в город Темуко на юге Чили.
Неруда начал писать стихи в возрасте десяти лет. Спустя два года он познакомился с известной чилийской поэтессой Габриэлой Мистраль, во многом способствовавшей его первым поэтическим опытам. В 1920 году молодой поэт публикует в журнале «Сельва аустраль» стихи, взяв псевдоним Пабло Неруда по имени чешского писателя Яна Неруды, чтобы избежать конфликта с отцом, не одобрявшим его занятий литературой. Впоследствии этот псевдоним стал его официальным именем.
В 1921 году Неруда поступил в педагогический институт в Сантьяго на отделение французского языка. Вскоре за своё стихотворение «Праздничная песня», опубликованное в газете «Хувентуд», он получил первую премию на конкурсе, организованном Федерацией чилийских студентов. В 1923 году Неруда издаёт за свой счёт первый сборник своих стихов «Собрание закатов» (1923). Стихи имели успех, что помогло поэту найти издателя для выпуска книги «Двадцать стихотворений о любви и одна песнь отчаяния» (1924). Этот сборник принёс молодому поэту большую известность в Латинской Америке.
В книге стихов «Попытка бесконечного человека» (1926) Неруда переходит от модернизма, характерного для предыдущего периода его творчества, к авангардизму. В этом же году Неруда издал книгу стихотворений в прозе «Кольца» (совместно с Томасом Лаго) и короткий авангардистский роман «Обитатель и его надежда».
В 1927 году чилийское правительство назначает Неруду консулом в Бирму, куда он прибыл, задержавшись по дороге на недолгое время в Париже. Затем он был консулом и в других странах (тогда — колониях) Юго-Восточной Азии: на Цейлоне, в Сингапуре, в Индонезии. Здесь пишутся стихи, которые впоследствии войдут в книгу «Местожительство — Земля». Для этого периода творчества Неруды характерно состояние, которое он сам впоследствии назвал «лучезарным одиночеством». В Батавии он познакомился с Марикой Антониетой Хагенаар Фогельзанг, голландкой с острова Бали, которая стала его первой женой.
В 1932 году Неруда возвращается в Чили. Здесь он публикует написанную в 1925-26 году книгу «Восторженный пращник», а также первый том книги «Местожительство — Земля».
В 1933 году Неруда назначается консулом в Буэнос-Айрес. Он знакомится с Федерико Гарсиа Лоркой, приехавшим сюда для постановки своей трагедии «Кровавая свадьба». В 1934 году Неруда назначается консулом в Барселону, а затем переводится в Мадрид. Здесь он сближается с испанскими поэтами «поколения 27 года» и издаёт литературный журнал «Зелёный конь поэзии». В Мадриде Неруда выпустил второй том книги «Местожительство — Земля» (1935). В 1936 году он расстаётся со своей первой женой и сходится с Делией дель Карриль.
18 июля 1936 года начинается гражданская война в Испании. Неруда, как и многие другие деятели культуры, поддерживает республиканцев. Потрясённый ужасами войны и убийством Федерико Гарсиа Лорки, Неруда пишет книгу стихов «Испания в сердце», напечатанную в осаждённом Мадриде. Когда Неруда в 1937 году объявил, не имея на то официальных полномочий, что Чили поддерживает республиканцев, он был отозван из Испании, однако уже через год был направлен с краткосрочной миссией в Париж, где помогал республиканским беженцам эмигрировать в Чили.
С 1939 года Неруда занимал должность секретаря чилийского посольства в Мексике, а затем и генерального консула (1941—1944). В годы Второй мировой войны он пишет стихи, воспевающие героизм защитников Сталинграда и доблесть Красной армии. В это же время Неруда начинает работать над поэмой «Всеобщая песнь».
В 1943 году Неруда возвращается в Чили, где занимается активной политической деятельностью. В этом же году он женится на Делии дель Карриль. По пути из Мексики в Чили Неруда проезжает Перу, где посещает развалины древнего города инков Мачу-Пикчу. Впечатления от этой поездки легли в основу цикла стихотворений «Вершины Мачу-Пикчу», вошедшего во «Всеобщую песнь».
4 марта 1945 года Неруда избирается в сенат республики Чили, где представляет северные провинции Антофагаста и Тарапака. 15 июля 1945 года он вступает в Коммунистическую партию Чили. В этом же году Неруда получает Национальную премию по литературе.
6 января 1948 года Неруда в своей сенатской речи публично назвал чилийского президента Габриэля Гонсалеса Виделу марионеткой Соединённых Штатов, после чего он был обвинен в государственной измене, лишён депутатсткого мандата, и был вынужден перейти на нелегальное положение.
В 1949 году Неруда тайно переходит границу Чили и Аргентины, приезжает в Буэнос-Айрес, а оттуда — в Париж.
В годы изгнания Неруда ведёт активную общественную деятельность, участвует во Всемирных конгрессах сторонников мира, входит в комитет по присуждению Международной Сталинской премии, посещает Советский Союз, Польшу, Венгрию (1949), Индию (1950), Китай (1951). В 1950 году Неруда получает Международную премию мира.
В изгнании Неруда заканчивает работу над поэмой «Всеобщая песнь» — монументальным произведением, состоящим из 231 стихотворения общим объёмом более 15.000 строк, в котором воплощены история и настоящий день Латинской Америки, её люди и природа. Книга, изданная в Мексике в 1950 году, была иллюстрирована Диего Риверой и Давидом Сикейросом. В Чили книга была запрещена и нелегально распространялась чилийскими коммунистами.
Некоторое время Неруда живёт в Италии. В это время он знакомится с Матильдой Уррутиа. Матильде посвящена книга «Стихи Капитана», опубликованная в Неаполе в 1952 году.
Неруда возвращается в Чили в 1953 году. В 1953 году Неруда получает Международную Сталинскую премию. В 1954 году Неруда издаёт книгу стихов «Виноградники и ветер», среди стихов которой имеется и элегия, посвящённая Сталину. После XX съезда КПСС и разоблачения культа личности Сталина Неруда отказывается от своего сталинизма. В 1958 году Неруда становится членом Центрального комитета коммунистической партии Чили.
В 50-е годы Неруда издаёт три книги «Од изначальным вещам» (1954, 1955, 1957) и дополняющую их книгу «Плавания и возвращения» (1959). Оды в каждой книге расположены по алфавиту, что подчёркивает их равноправность. Они посвящены разнообразным понятиям, явлениям, предметам и людям: Америке, атому, беспокойству, весне, вину, воздуху, глазу, древесине, звёздам, зиме, жизни, книге, Кордильерам, критике, лету, луковице, маису, меди, морю, надежде, ночи, огню, осени, отдельным городам, печали, печени, помидору, поэзии, простому человеку, простоте, радости, разным вещам, Сесару Вальехо, соли, солидарности, солнцу, спокойствию, типографии, цветку, чайке, человеку в лаборатории, черепу, чилийским птицам, числам, энергии, ясному дню, ясности, и т. д.
В 1958 году выходит книга «Эстравагарио», намечающая новые направления в поэзии Неруды. Книга «Сто сонетов о любви», изданная в 1959 году, посвящена Матильде Уррутиа. Сонеты в этой книге лишены традиционной сонетной рифмовки; сам Неруда называл их «как бы выструганными из дерева». Вдохновленный победой Кубинской революции, Неруда публикует «Героическую песнь» (1960). В эти же годы в нерудовских стихах появляется новая тематическая линия, которую условно можно назвать «ретроспективной». Воспоминания и самооценки характерны прежде всего для сборников «Полномочный представитель» (1962), «Мемориал Чёрного острова» (1964). Философская лирика Неруды собрана в книгах «Руки дня» (1968), «Конец света» (1969).
В 1969 году Коммунистическая партия Чили выдвигает Неруду кандидатом на пост президента республики Чили, а затем снимает своего кандидата в пользу социалиста Сальвадора Альенде, кандидата блока Народного единства. После победы Альенде на выборах в 1970 году правительство Народного единства назначает Неруду послом во Франции.
В 1971 году Неруда получает Нобелевскую премию по литературе.
В 1972 году больной Неруда возвращается в Чили. 11 сентября 1973 года в стране происходит военный переворот, в результате которого к власти в Чили пришла военная хунта во главе с генералом Аугусто Пиночетом. Сальвадор Альенде погиб при штурме военными президентского дворца Ла Монеда. Тысячи сторонников Народного единства были убиты, десятки тысяч — арестованы и брошены в концлагеря. Дом Неруды в Сантьяго был подвергнут разграблению. Неруда умер в клинике Санта Мария в Сантьяго 23 сентября 1973 года. Его похороны, проходившие под дулами автоматов, стали первой демонстрацией протеста против режима Пиночета.
В 1973-74 году в Буэнос-Айресе выходят посмертные издания восьми поэтических книг Неруды, а также книги воспоминаний «Признаюсь: я жил».
dic.academic.ru
Па́бло Неру́да (исп. Pablo Neruda — псевдоним, принятый в качестве основного имени; имя, данное при рождении: Рика́рдо Элиэ́сер Нефтали́ Ре́йес Басоа́льто, исп. Ricardo Eliécer Neftalí Reyes Basoalto; 1904—1973) — чилийский поэт, дипломат и политический деятель, сенатор республики Чили, член Центрального комитета Коммунистической партии Чили. Лауреат Национальной премии Чили по литературе (1945), Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами» (1953) и Нобелевской премии по литературе (1971).
Пабло Неруда родился 12 июля 1904 года в небольшом городке Парраль в центральной части Чили. Его отец, Хосе дель Кармен Рейес Моралес, был железнодорожным рабочим. Мать, еврейка, Роза Нефтали Басоальто Опасо, школьная учительница, умерла от туберкулёза, когда Рикардо был ещё ребёнком. Вскоре после её смерти отец женился второй раз, на Тринидад Кандиа. Затем семья переехала в город Темуко на юге Чили.
Рикардо Рейес начал писать стихи в возрасте десяти лет. Спустя два года он познакомился с известной чилийской поэтессой Габриэлой Мистраль, во многом способствовавшей его первым поэтическим опытам. В 1920 году молодой поэт публикует в журнале «Сельва аустраль» стихи, взяв псевдоним Пабло Неруда по имени чешского писателя Яна Неруды, чтобы избежать конфликта с отцом, не одобрявшим его занятий литературой. Впоследствии этот псевдоним стал его официальным именем.
В 1921 году Неруда поступил в педагогический институт в Сантьяго на отделение французского языка. Вскоре за своё стихотворение «Праздничная песня», опубликованное в газете «Хувентуд», он получил первую премию на конкурсе, организованном Федерацией чилийских студентов. В 1923 году Неруда издаёт за свой счёт первый сборник своих стихов «Собрание закатов» (1923). Стихи имели успех, что помогло поэту найти издателя для выпуска книги «Двадцать стихотворений о любви и одна песнь отчаяния» (1924). Этот сборник принёс молодому поэту большую известность в Латинской Америке.
В книге стихов «Попытка бесконечного человека» (1926) Неруда переходит от модернизма, характерного для предыдущего периода его творчества, к авангардизму. В этом же году Неруда издал книгу стихотворений в прозе «Кольца» (совместно с Томасом Лаго) и короткий авангардистский роман «Обитатель и его надежда».
В 1927 году чилийское правительство назначило Неруду консулом в Бирму, куда он прибыл, задержавшись по дороге на недолгое время в Париже. Затем он был консулом и в других странах (тогда — колониях) Юго-Восточной Азии: на Цейлоне, в Сингапуре, в Голландской Ост-Индии. Здесь он написал стихи, которые впоследствии вошли в книгу «Местожительство — Земля». Для этого периода творчества Неруды характерно состояние, которое он сам впоследствии назвал «лучезарным одиночеством». В Батавии он познакомился с Марикой Антониетой Хагенаар Фогельзанг, голландкой с острова Бали, которая стала его первой женой.
В 1932 году Неруда вернулся в Чили. Здесь он опубликовал написанную в 1925—1926 годах книгу «Восторженный пращник», а также первый том книги «Местожительство — Земля».
В 1933 году Неруда был назначен консулом в Буэнос-Айрес. Он познакомился с Федерико Гарсиа Лоркой, приехавшим сюда для постановки своей трагедии «Кровавая свадьба». В 1934 году Неруда был назначен консулом в Барселону, а затем переводится в Мадрид. Здесь он сблизился с испанскими поэтами «поколения 27 года» и издавал литературный журнал «Зелёный конь поэзии». В Мадриде Неруда выпустил второй том книги «Местожительство — Земля» (1935). В 1936 году он расстался со своей первой женой и встретился с Делией дель Карриль.
18 июля 1936 года началась гражданская война в Испании. Неруда, как и многие другие деятели культуры, поддерживал республиканцев. Потрясённый ужасами войны и убийством Федерико Гарсиа Лорки, Неруда написал книгу стихов «Испания в сердце», напечатанную в осаждённом Мадриде. Когда Неруда в 1937 году объявил, не имея на то официальных полномочий, что Чили поддерживает республиканцев, он был отозван из Испании, однако уже через год был направлен с краткосрочной миссией в Париж, где помогал республиканским беженцам эмигрировать в Чили.
С 1939 года Неруда занимал должность секретаря чилийского посольства в Мексике, а затем и генерального консула (1941—1944). В годы Второй мировой войны он пишет стихи, воспевающие героизм защитников Сталинграда и доблесть Красной армии. В это же время Неруда начинает работать над поэмой «Всеобщая песнь».
Дом Неруды в Исла-Негра В 1943 году Неруда возвращается в Чили, где занимался активной политической деятельностью. В этом же году он женился на Делии дель Карриль. По пути из Мексики в Чили Неруда проезжал через Перу, где посетил развалины древнего города инков Мачу-Пикчу. Впечатления от этой поездки легли в основу цикла стихотворений «Вершины Мачу-Пикчу», вошедшего во «Всеобщую песнь».
4 марта 1945 года Неруда был избран в сенат Республики Чили, где представлял северные области Антофагаста и Тарапака. 15 июля 1945 года он вступил в Коммунистическую партию Чили. В этом же году Неруда получил Национальную премию по литературе.
6 января 1948 года Неруда в своей сенатской речи публично назвал чилийского президента Габриэля Гонсалеса Виделу марионеткой Соединённых Штатов, после чего он был обвинён в государственной измене, лишён депутатского мандата, и был вынужден перейти на нелегальное положение.
В 1949 году Неруда тайно пересёк границу Чили и Аргентины, приехал в Буэнос-Айрес, а оттуда — в Париж.
В годы изгнания Неруда вёл активную общественную деятельность, участвовал во Всемирных конгрессах сторонников мира, входил в комитет по присуждению Международной Сталинской премии, посещал Советский Союз, Польшу, Венгрию (1949), Индию (1950), Китай (1951). В 1950 году Неруда получил Международную премию мира.
В изгнании Неруда завершил работу над поэмой «Всеобщая песнь» — монументальным произведением, состоящим из 231 стихотворения общим объёмом более 15 000 строк, в котором воплощены история и современность Латинской Америки, её люди и природа. Книга, изданная в Мексике в 1950 году, была иллюстрирована Диего Риверой и Давидом Сикейросом. В Чили книга была запрещена и нелегально распространялась чилийскими коммунистами.
Некоторое время Неруда жил в Италии. В это время он познакомился с Матильдой Уррутиа. Матильде посвящена книга «Стихи Капитана», опубликованная в Неаполе в 1952 году.
Неруда вернулся в Чили в 1953 году. В 1953 году он получил Международную Сталинскую премию. В 1954 году Неруда издал книгу стихов «Виноградники и ветер», среди стихов которой имеется и элегия, посвящённая Сталину. В 1958 году Неруда стал членом Центрального комитета коммунистической партии Чили.
В 1950-е годы Неруда издал три книги «Од изначальным вещам» (1954, 1955, 1957) и дополняющую их книгу «Плавания и возвращения» (1959). Оды в каждой книге расположены по алфавиту, что подчёркивает их равноправность. Они посвящены разнообразным понятиям, явлениям, предметам и людям: Америке, атому, беспокойству, весне, вину, воздуху, глазу, древесине, звёздам, зиме, жизни, книге, Кордильерам, критике, лету, луковице, маису, меди, морю, надежде, ночи, огню, осени, отдельным городам, печали, печени, помидору, поэзии, простому человеку, простоте, радости, разным вещам, Сесару Вальехо, соли, солидарности, солнцу, спокойствию, типографии, цветку, чайке, человеку в лаборатории, черепу, чилийским птицам, числам, энергии, ясному дню, ясности, и так далее.
В 1958 году вышла книга «Эстравагарио», намечающая новые направления в поэзии Неруды. Книга «Сто сонетов о любви», изданная в 1959 году, посвящена Матильде Уррутиа. Сонеты в этой книге лишены традиционной сонетной рифмовки; сам Неруда называл их «как бы выструганными из дерева». Вдохновленный победой Кубинской революции, Неруда опубликовал «Героическую песнь» (1960). В эти же годы в его стихах появляется новая тематическая линия, которую условно можно назвать «ретроспективной». Воспоминания и самооценки характерны прежде всего для сборников «Полномочный представитель» (1962), «Мемориал Чёрного острова» (1964). Философская лирика Неруды собрана в книгах «Руки дня» (1968), «Конец света» (1969).
В 1969 году Коммунистическая партия Чили выдвинула Неруду кандидатом на пост президента республики Чили, а затем сняла своего кандидата в пользу социалиста Сальвадора Альенде, кандидата блока Народного единства. После победы Альенде на выборах в 1970 году правительство Народного единства назначило Неруду послом во Франции.
В 1971 году Неруда получил Нобелевскую премию по литературе.
В 1972 году больной Неруда вернулся в Чили. 11 сентября 1973 года в стране произошёл военный переворот, в результате которого к власти в Чили пришли военные во главе с генералом Аугусто Пиночетом. Сальвадор Альенде погиб при штурме военными президентского дворца Ла Монеда. Тысячи сторонников Народного единства были убиты, десятки тысяч — арестованы и отправлены в концлагеря. Дом Неруды в Сантьяго был подвергнут разграблению. Неруда умер в клинике Санта Мария в Сантьяго 23 сентября 1973 года (по одной из версий — убит[1]).
В 1973—1974 годах в Буэнос-Айресе вышли посмертные издания восьми поэтических книг Неруды, а также книги воспоминаний «Признаюсь: я жил».
wp.wiki-wiki.ru
Чилийский поэт и дипломат Пабло Неруда (настоящее имя – Нефтали Рикардо Рейсе Басуальто) родился в маленьком городке Парраль в центральной части Чили. Его отец, Хозе дель Кармен Рейсе, был железнодорожным служащим, а мать, Роза де Басуальто, – школьной учительницей, которая умерла от туберкулеза, когда Пабло был еще ребенком. Вскоре после этого отец женится на Тринидад Кандиа, и вся семья переезжает в г. Темуко, на юг, в край лесов, красота которых оставила неизгладимый след в памяти мальчика.
Посещая занятия городского лицея, Н. много читает и в возрасте десяти лет уже начинает писать стихи. Спустя два года он встретился с чилийской поэтессой Габриелей Мистраль, которая во многом способствовала его первым шагам на литературном поприще. В 1920 г., после окончания среднего учебного заведения, Н. помещает в периодическом журнале «Сельва астраль» («Selva Austral») стихи под псевдонимом Пабло Неруда, чтобы избежать конфликта со своей семьей, которая не одобряла его литературных занятий. Впоследствии этот псевдоним становится его официальным именем.
В следующем году Н. поступил в педагогический институт в Сантьяго, на отделение французского языка, но литературная жизнь столицы отвлекала его от занятий. Первый успех приходит к Н., когда за стихотворение «Праздничная песня» («La Cancion de la fiesta») он получил первую премию на конкурсе, организованном Федерацией чилийских студентов. Продав авторское право на это стихотворение, Н. смог сам финансировать издание своего первого поэтического сборника «Сумерки» («Crepusculario», 1923). Традиционные по форме и языку, стихотворения из этого сборника получили благожелательный отзыв критики и помогли Н. найти издателя для выпуска в следующем году второго сборника стихов «Двадцать поэм любви и одна песнь отчаяния» («Veinte poemas de amor у una cancion desesperada»). Хотя многие критики и были шокированы откровенно эротическим характером сборника, подборка стихов принесла известность 20-летнему поэту, который бросил учебу и целиком посвятил себя поэзии. В «Риске бессмертного человека» («Tentativa del hombre in finito», 1926) Н. отказывается от традиционных размера и рифмы, выражая свое внутреннее смятение языковыми средствами и образами, близкими к сюрреализму.
В 1927 г. в соответствии с латиноамериканской традицией направлять известных поэтов на дипломатическую работу чилийское правительство назначило Н. консулом, и следующие пять лет он представляет свою страну в Бирме, на Цейлоне, в Индии, Японии, других странах Азии. В это же время Н. женится на Марии Антониете Хаагенар Вогелзанг, голландке с острова Бали, и пишет первый том «Местожительство – Земля» («Residencia en la tierra», 1933). Пессимизм и меланхолия стихов этого сборника вызваны чувством одиночества, которое испытывает поэт вдали от берегов Латинской Америки. Рассчитывая на успех своих стихов, Н. попытался опубликовать их в Испании, однако в конце концов согласился на издание книги небольшим тиражом в Чили (1933).
В том же году Н. переводят в Буэнос-Айрес, где он знакомится с приехавшим в Аргентину испанским поэтом Федерико Гарсия Лоркой. В 1934 г. Н. назначается консулом сначала в Барселону, а затем в Мадрид, где вместе с Гарсия Лоркой и несколькими другими испанскими поэтами издает литературный журнал «Зеленая лошадь для поэзии» («El Caballo verde pasa la poesia»), в котором помещает и свои эссе. В Мадриде Н. выпустил второй том «Местожительство – Земля» (1935), в котором мрачное настроение и ассоциативность, характерные для первого тома, сменяются более эпической манерой. В 1936 г. в Мадриде, расторгнув брак с первой женой, он женится на Делии дель Карриль.
С началом гражданской войны в Испании стихи Н. приобретают все более политическую направленность. Его книгу «Испания в сердце» («Espana en el corazon»), дань уважения гражданам, которые поддержали республику, читали прямо в окопах. Когда же Н. объявил, не имея на то официальных полномочий, что Чили поддерживает республиканцев, он был отозван из Испании (1937), однако уже через год направлен с краткосрочной миссией в Париж, где помогал республиканским беженцам эмигрировать в Чили.
С 1939 г. Н. занимал должность секретаря чилийского посольства в Мехико, а затем консула (1941...1944). В это время он увлекается марксизмом, что находит отражение в его поэзии, в частности в двух стихотворениях, воспевающих героизм защитников Сталинграда. Тогда же Н. вступает в коммунистическую партию.
Вернувшись в 1944 г. в Чили, Н. занялся активной политической деятельностью, был избран в сенат, где представлял провинции Антофагаста и Тарапака, но два года спустя, когда он публично осудил деятельность правительства и назвал чилийского президента Габриэля Гонсалеса Виделу марионеткой США, был обвинен в государственной измене и после кратковременного пребывания на нелегальном положении бежал в Мексику.
В изгнании Н. написал «Всеобщую песнь» («Canto general», 1950), монументальное сочинение, состоящее из 340 стихотворений, с иллюстрациями мексиканских художников Диего Риверы и Давида Альфаро Сикейроса. В этом произведении, считающемся шедевром Н., с марксистских позиций воплощаются в поэтических образах прошлое и настоящее Латинской Америки, ее люди и природа. В Чили книга была запрещена и нелегально распространялась чилийскими коммунистами.
Смягчение законов, направленных против представителей левых партий, позволило Н. вернуться на родину, где он развелся со второй женой и женился на Матильде Уррутиа, вдохновившей его на создание многих произведений, таких, как «Оды изначальным вещам» («Odas elementales», 1954), «Оды. Книга третья» («Tercer libro de las odas», 1957) и «Эстравагарио» («Extravagario», 1958). Обосновавшись в Исла-Негра на Тихоокеанском побережье, Н. продолжает много путешествовать, посетив Кубу в 1960 г. и США в 1966 г. В 1970 г. Коммунистическая партия Чили выдвигает его на пост президента страны, однако, когда компартия выступила в поддержку кандидата от социалистической партии Сальвадора Альенде, Н. снял свою кандидатуру. После победы на выборах Альенде назначил Н. послом во Францию.
В 1971 г. Н. был удостоен Нобелевской премии по литературе «за поэзию, которая со сверхъестественной силой воплотила в себе судьбу целого континента». В своей речи член Шведской академии Карл Рагнар Гиров, особо отметивший общественно-политическую деятельность Н., сказал, что «в Испании Н. протянул руку угнетенным и тем самым проникся верой в свою родину, которая гордится своим прошлым и надеется на лучшее будущее».
В своей Нобелевской лекции «На пути к лучезарному городу» («Toward the Splendid City») Н. вспомнил свое путешествие в Анды. На опасном, полном риска пути в «сверкающий и тайный мир природы и одиночества», сказал Н., он «нашел все необходимое для поэзии: одиночество, природу и поддержку спутников». «Непреодолимого одиночества не бывает, – заявил поэт, – все пути ведут к одной цели: рассказать с помощью творческого воображения, кто мы такие. Я родился в далекой стране, отделенной от остального мира отрогами гор. Я был самым отчаявшимся поэтом на свете, и моя поэзия была провинциальной, надломленной и туманной. Но я всегда верил в человека. Я никогда не терял надежды».
Н., который скончался от лейкемии в Сантьяго в 1973 г., был также лауреатом Международной премии Мира (1950), международной Ленинской премии Мира (1953), был удостоен почетной степени Оксфордского университета, ряда других наград.
За годы творчества Н. опубликовал свыше 40 поэтических сборников, кроме того, переводил, писал стихотворные драматические произведения; все его книги – это постоянный поиск, эксперимент в области языка и композиции. «Такое впечатление, что Н. – это не один поэт, а целый поэтический цех, – писал английский критик и переводчик Аластэр Рид. – Он не столько искал новый стиль, сколько отказывался от старого. Н. был многоголосым поэтом». Рене де Коста в монографии «Поэзия Пабло Неруды» («The Poetry of Pablo Neruda») писал: «Его многочисленные произведения занимают центральное место в развитии испаноязычной поэзии XX столетия». Чилийский критик Фернандо Алегриа в 1962 г. заметил: «Всякий, кто с недоверием относится к поэту из-за его политических взглядов, совершает ошибку, поскольку, проявляя интерес только к фейерверкам случайных пропагандистских выпадов, он никогда не поймет истинного значения искусства Н., который стремится выразить душу латиноамериканских народов в том стиле, который достигает вершин поэзии испанского барокко».
Далеко не всем критикам пришлись по душе марксистские взгляды Н. Например, Андерсон Имберт в «Латиноамериканской литературе» («Spanish American Literature»). пишет, что «за обращение в коммунистический реализм поэт заплатил высокомерием, демагогией и неискренностью». В то же время Рид отмечает гуманизм Н.: «Бели лирический поэт масштаба Н., человеколюбия Н. кажется нам, в контексте нашей жизни, наивным и неприемлемым, тем хуже для нашей жизни».
www.livelib.ru
Пабло Неруда родился 12 июля 1904 года в небольшом городке Парраль в центральной части Чили. Его отец, Хосе дель Кармен Рейес Моралес, был железнодорожным рабочим. Мать, Роза Нефтали Басоальто Опасо, школьная учительница, умерла от туберкулёза, когда Рикардо был ещё ребёнком. Вскоре после её смерти отец женился второй раз, на Тринидад Кандиа. Затем семья переехала в город Темуко на юге Чили.
Рикардо Рейес начал писать стихи в возрасте десяти лет. Спустя два года он познакомился с известной чилийской поэтессой Габриэлой Мистраль, во многом способствовавшей его первым поэтическим опытам. В 1920 году молодой поэт публикует в журнале «Сельва аустраль» стихи, взяв псевдоним Пабло Неруда по имени чешского писателя Яна Неруды, чтобы избежать конфликта с отцом, не одобрявшим его занятий литературой. Впоследствии этот псевдоним стал его официальным именем.
В 1921 году Неруда поступил в педагогический институт в Сантьяго на отделение французского языка. Вскоре за своё стихотворение «Праздничная песня», опубликованное в газете «Хувентуд», он получил первую премию на конкурсе, организованном Федерацией чилийских студентов. В 1923 году Неруда издаёт за свой счёт первый сборник своих стихов «Собрание закатов» (1923). Стихи имели успех, что помогло поэту найти издателя для выпуска книги «Двадцать стихотворений о любви и одна песнь отчаяния» (1924). Этот сборник принёс молодому поэту большую известность в Латинской Америке.
В книге стихов «Попытка бесконечного человека» (1926) Неруда переходит от модернизма, характерного для предыдущего периода его творчества, к авангардизму. В этом же году Неруда издал книгу стихотворений в прозе «Кольца» (совместно с Томасом Лаго) и короткий авангардистский роман «Обитатель и его надежда».
В 1927 году чилийское правительство назначило Неруду консулом в Бирму, куда он прибыл, задержавшись по дороге на недолгое время в Париже. Затем он был консулом и в других странах (тогда — колониях) Юго-Восточной Азии: на Цейлоне, в Сингапуре, в Голландской Ост-Индии. Здесь он написал стихи, которые впоследствии вошли в книгу «Местожительство — Земля». Для этого периода творчества Неруды характерно состояние, которое он сам впоследствии назвал «лучезарным одиночеством». В Батавии он познакомился с Марикой Антониетой Хагенаар Фогельзанг, голландкой с острова Бали, которая стала его первой женой.
В 1932 году Неруда вернулся в Чили. Здесь он опубликовал написанную в 1925—1926 годах книгу «Восторженный пращник», а также первый том книги «Местожительство — Земля».
В 1933 году Неруда был назначен консулом в Буэнос-Айрес. Он познакомился с Федерико Гарсиа Лоркой, приехавшим сюда для постановки своей трагедии «Кровавая свадьба». В 1934 году Неруда был назначен консулом в Барселону, а затем переводится в Мадрид. Здесь он сблизился с испанскими поэтами «поколения 27 года» и издавал литературный журнал «Зелёный конь поэзии». В Мадриде Неруда выпустил второй том книги «Местожительство — Земля» (1935). В 1936 году он расстался со своей первой женой и встретился с Делией дель Карриль.
18 июля 1936 года началась гражданская война в Испании. Неруда, как и многие другие деятели культуры, поддерживал республиканцев. Потрясённый ужасами войны и убийством Федерико Гарсиа Лорки, Неруда написал книгу стихов «Испания в сердце», напечатанную в осаждённом Мадриде. Когда Неруда в 1937 году объявил, не имея на то официальных полномочий, что Чили поддерживает республиканцев, он был отозван из Испании, однако уже через год был направлен с краткосрочной миссией в Париж, где помогал республиканским беженцам эмигрировать в Чили.
С 1939 года Неруда занимал должность секретаря чилийского посольства в Мексике, а затем и генерального консула (1941—1944). В годы Второй мировой войны он пишет стихи, воспевающие героизм защитников Сталинграда и доблесть Красной армии. В это же время Неруда начинает работать над поэмой «Всеобщая песнь».
В 1943 году Неруда возвращается в Чили, где занимался активной политической деятельностью. В этом же году он женился на Делии дель Карриль. По пути из Мексики в Чили Неруда проезжал через Перу, где посетил развалины древнего города инков Мачу-Пикчу. Впечатления от этой поездки легли в основу цикла стихотворений «Вершины Мачу-Пикчу», вошедшего во «Всеобщую песнь».
4 марта 1945 года Неруда был избран в сенат Республики Чили, где представлял северные области Антофагаста и Тарапака. 15 июля 1945 года он вступил в Коммунистическую партию Чили. В этом же году Неруда получил Национальную премию по литературе.
В 1946 году Неруда впервые встретился с Матильдой Уррутиа, которая затем стала его третьей женой; это произошло на концерте, куда её привела знакомая с Нерудой певица Бланка Хаузер[1].
6 января 1948 года Неруда в своей сенатской речи публично назвал чилийского президента Габриэля Гонсалеса Виделу марионеткой Соединённых Штатов, после чего он был обвинён в государственной измене, лишён депутатского мандата, и был вынужден перейти на нелегальное положение.
В 1949 году Неруда тайно пересёк границу Чили и Аргентины, приехал в Буэнос-Айрес, а оттуда — в Париж.
В годы изгнания Неруда вёл активную общественную деятельность, участвовал во Всемирных конгрессах сторонников мира, входил в комитет по присуждению Международной Сталинской премии, посещал Советский Союз, Польшу, Венгрию (1949), Индию (1950), Китай (1951). В 1950 году Неруда получил Международную премию мира.
В изгнании Неруда завершил работу над поэмой «Всеобщая песнь» — монументальным произведением, состоящим из 231 стихотворения общим объёмом более 15 000 строк, в котором воплощены история и современность Латинской Америки, её люди и природа. Книга, изданная в Мексике в 1950 году, была иллюстрирована Диего Риверой и Давидом Сикейросом. В Чили книга была запрещена и нелегально распространялась чилийскими коммунистами.
Некоторое время Неруда жил в Италии. В это время он познакомился с Матильдой Уррутиа. Матильде посвящена книга «Стихи Капитана», опубликованная в Неаполе в 1952 году.
Неруда вернулся в Чили в 1953 году. В 1953 году он получил Международную Сталинскую премию. В 1954 году Неруда издал книгу стихов «Виноградники и ветер», среди стихов которой имеется и элегия, посвящённая Сталину. В 1958 году Неруда стал членом Центрального комитета коммунистической партии Чили.
В 1950-е годы Неруда издал три книги «Од изначальным вещам» (1954, 1955, 1957) и дополняющую их книгу «Плавания и возвращения» (1959). Оды в каждой книге расположены по алфавиту, что подчёркивает их равноправность. Они посвящены разнообразным понятиям, явлениям, предметам и людям: Америке, апельсину, артишоку, атому, беспокойству, Сесару Вальехо, Вальпараисо, велосипеду, весне, вину, воздуху, волне, гитаре, глазу, древесине, зависти, звёздам, зиме, жизни, каштану на земле, книге, кораблю в бутылке, Кордильерам, критике, лени, лету, луковице, магнолии, маису, меди, морю, надежде, настоящему, носкам, ночи, обнажённой красавице, огню, одежде, оливковому маслу, осени, отдельным городам, печали, печени, поездам на Юге, помидору, портовым водам, постели, поэзии, простому человеку, простоте, прошлому, радости, разным вещам, Артюру Рембо, Рио-де-Жанейро, соли, солидарности, солнцу, спокойствию, счастливому дню, тарелке, твоим рукам, типографии, третьему дню, Уолту Уитмену, хлебу, цветам на берегу, цветку, чайке, часам посреди ночи, человеку в лаборатории, черепу, чилийским птицам, числам, энергии, якорю, ясному дню, ясности, и так далее.
В 1958 году вышла книга «Эстравагарио», намечающая новые направления в поэзии Неруды. Книга «Сто сонетов о любви», изданная в 1959 году, посвящена Матильде Уррутиа. Сонеты в этой книге лишены традиционной сонетной рифмовки; сам Неруда называл их «как бы выструганными из дерева». Вдохновленный победой Кубинской революции, Неруда опубликовал «Героическую песнь» (1960). В эти же годы в его стихах появляется новая тематическая линия, которую условно можно назвать «ретроспективной». Воспоминания и самооценки характерны прежде всего для сборников «Полномочный представитель» (1962), «Мемориал Чёрного острова» (1964). Философская лирика Неруды собрана в книгах «Руки дня» (1968), «Конец света» (1969).
В 1969 году Коммунистическая партия Чили выдвинула Неруду кандидатом на пост президента республики Чили, а затем сняла своего кандидата в пользу социалиста Сальвадора Альенде, кандидата блока Народного единства. После победы Альенде на выборах в 1970 году правительство Народного единства назначило Неруду послом во Франции.
В 1971 году Неруда получил Нобелевскую премию по литературе.
В 1972 году больной Неруда вернулся в Чили. 11 сентября 1973 года в стране произошёл военный переворот, в результате которого к власти в Чили пришли военные во главе с генералом Аугусто Пиночетом. Сальвадор Альенде погиб при штурме военными президентского дворца Ла Монеда. Тысячи сторонников Народного единства были убиты, десятки тысяч — арестованы и отправлены в концлагеря. Дом Неруды в Сантьяго был подвергнут разграблению. Неруда умер в клинике Санта Мария в Сантьяго 23 сентября 1973 года (по одной из версий — убит[2]).
В 1973—1974 годах в Буэнос-Айресе вышли посмертные издания восьми поэтических книг Неруды, а также книга воспоминаний «Признаюсь: я жил».
8 апреля 2013 года в саду личного дома Пабло Неруды состоялась эксгумация тела поэта, выяснялась причина гибели[3]. В октябре 2017 года было объявлено, что возможно Пабло Неруда был отравлен инъекцией неизвестного яда[4].
org-wikipediya.ru
|
|
|
|
|
|
