Содержание
все стихи Алексея Толстого читать на ProStih.ru
Алексей Константинович Толстой—Клонит к лени полдень жгучий
Клонит к лени полдень жгучий ,
Замер в листьях каждый звук,
В розе пышной и пахучей,
Алексей Константинович Толстой—Коль любить, так без рассудку…
Коль любить, так без рассудку,
Коль грозить, так не на шутку,
Коль ругнуть, так сгоряча,
Алексей Константинович Толстой—Уж ласточки, кружась, над крышей щебетали…
Уж ласточки, кружась, над крышей щебетали,
Красуяся, идет нарядная весна:
Порою входит так в дом скорби и печали
Алексей Константинович Толстой—Как здесь хорошо и приятно…
Как здесь хорошо и приятно,
Как запах дерев я люблю!
Орешника лист ароматный
Алексей Константинович Толстой—Как селянин, когда грозят…
Как селянин, когда грозят
Войны тяжелые удары,
В дремучий лес несет свой клад
Алексей Константинович Толстой—Шумит на дворе непогода…
Шумит на дворе непогода,
А в доме давно уже спят;
К окошку, вздохнув, подхожу я —
Алексей Константинович Толстой—Алеша Попович
Кто веслом так ловко правит
Через аир и купырь?
Это тот Попович славный,
Алексей Константинович Толстой—Правда
Ах ты гой еси, правда-матушка!
Велика ты, правда, широка стоишь!
Ты горами поднялась до поднебесья,
Алексей Константинович Толстой—Б.
М. Маркевичу
Ты прав: мой своенравный гений
Слетал лишь изредка ко мне;
Таясь в душевной глубине,
Алексей Константинович Толстой—Прозрачных облаков спокойное движенье…
Прозрачных облаков спокойное движенье,
Как дымкой солнечный перенимая свет,
То бледным золотом, то мягкой синей тенью
Алексей Константинович Толстой—Благовест
Среди дубравы
Блестит крестами
Храм пятиглавый
Алексей Константинович Толстой—Князь Михайло Репнин
Без отдыха пирует с дружиной удалой
Иван Васильич Грозный под матушкой-Москвой.
Ковшами золотыми столов блистает ряд,
Алексей Константинович Толстой—Против течения
1
Други, вы слышите ль крик оглушительный:
«Сдайтесь, певцы и художники! Кстати ли
Алексей Константинович Толстой—Благоразумие
Поразмыслив аккуратно,
Я избрал себе дорожку
И иду по ней без шума,
Алексей Константинович Толстой—Князь Ростислав
Уношу князю Ростиславу затвори
Днепр темне березе.
«Слово о полку Игореве»
Алексей Константинович Толстой—Пустой дом
Стоит опустелый над сонным прудом,
Где ивы поникли главой,
На славу Растреллием строенный дом,
Алексей Константинович Толстой—Бор сосновый в стране одинокий стоит…
Бор сосновый в стране одинокий стоит;
В нем ручей меж деревьев бежит и журчит.
Я люблю тот ручей, я люблю ту страну,
Алексей Константинович Толстой—Когда кругом безмолвен лес дремучий…
Когда кругом безмолвен лес дремучий
И вечер тих;
Когда невольно просится певучий
Алексей Константинович Толстой—Пусть тот, чья честь не без укора…
Пусть тот, чья честь не без укора,
Страшится мнения людей;
Пусть ищет шаткой он опоры
Алексей Константинович Толстой—Боривой
Поморское сказание
1
К делу церкви сердцем рьяный,
ПОЭЗИЯ НА ВСЕ ВРЕМЕНА: Алексей Константинович ТОЛСТОЙ
24 августа (5 сентября н.с.) 1817 года родился Алексей Константинович ТОЛСТОЙ (1817-1875), русский поэт, прозаик, драматург.
Средь шумного бала, случайно,
В тревоге мирской суеты,
Тебя я увидел, но тайна
Твои покрывала черты.
Лишь очи печально глядели,
А голос так дивно звучал,
Как звон отдаленной свирели,
Как моря играющий вал.
Мне стан твой понравился тонкий
И весь твой задумчивый вид,
А смех твой, и грустный и звонкий,
С тех пор в моем сердце звучит.
В часы одинокие ночи
Люблю я, усталый, прилечь –
Я вижу печальные очи,
Я слышу веселую речь.
И грустно я так засыпаю,
И в грезах неведомых сплю…
Люблю ли тебя – я не знаю,
Но кажется мне, что люблю!
Романс «Средь шумного бала, случайно…» на стихи А. К. Толстого, музыку к которому написал П. И. Чайковский, известен практически всем. Эти стихотворные строки поэт сочинил в 1851 году, а посвящены они были его будущей супруге Софье Миллер, урожденной Бахметевой, с которой он познакомился на новогоднем балу-маскараде, проходившем в Петербургском Большом театре; Софья Андреевна, как и остальные гости, была в маске и поэтому «тайна… покрывала черты».
Проникновенная лирика Алексея Толстого с ярко выраженным музыкальным началом послужила для многих композиторов к написанию песен и романсов, таких как вышеназванный романс «Средь шумного бала…», а также: «То было раннею весной», «Колокольчики мои…», «Коль любить, так без рассудку…», «Ты помнишь ли, Мария…», «Ты знаешь край, где все обильем дышит» и других.
Поэт яркого и многогранного дарования граф Алексей Константинович Толстой родился 24 августа (5 сентября н.с.) 1817 года в Петербурге в знатной дворянской семье. Получил хорошее домашнее образование. В 17 лет был зачислен на службу в Министерство иностранных, затем был на дипломатической службе в Германии. В 1943 получил звание камер-юнкера.
Литературным творчеством Алексей Толстой занимался с раннего возраста, поощряемый своим дядей писателем А. Погорельским. Писал стихи, фантастические повести и уже первая повесть «Упырь» (1841) была замечена Белинским. В 1840-е годы он начал работать над историческим романом из эпохи Ивана Грозного «Князь Серебряный».
В 1854 году вместе со своими двоюродными братьями Жемчужниковыми создал сатирическую литературную маску Козьмы Пруткова и сборник его сочинений, до сих пор популярный в России. От имени К. Пруткова они писали стихи, пьески, афоризмы, исторические анекдоты, высмеивая в них явления окружающей действительности николаевской эпохи.
Служба при дворе (флигель-адъютант Александра II, затем егермейстер – заведующий егерями царской охоты) давала писателю возможность вступиться за близких ему людей (например, хлопотал о возвращении из ссылки Шевченко, об Аксакове, Тургеневе). Благородство, душевная чистота, «рыцарская натура» – эти качества были присущи Толстому. Эти человеческие качества отмечали его современники. И в творчестве «гуманная натура Толстого, – как писал Тургенев, – сквозит и дышит во всём, что он написал». Искренность, прямота, неспособность идти на нравственные компромиссы были отличительными свойствами Толстого; они не раз приводили его к размолвкам с правительственными верхами.
В 1861 году добился отставки («Служба и искусство несовместимы…» – написал он царю) и все свои силы стал отдавать литературе.
В 1862 была опубликована драматическая поэма «Дон Жуан»; в 1866-1870 – историческая трилогия: «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Фёдор Иоаннович», «Царь Борис».
В последние годы обратился к поэзии (писал исторические баллады и политические сатиры в стихах). Баллады «Змей Тугарин», «Три побоища», «Песня о Гаральде и Ярославне» и другие являются результатом размышлений Толстого как над современной ему русской жизнью, так и над прошлым России; а сатира (к примеру, «Сон Попова») отражает многие уродливые явления современной ему русской жизни.
Уйдя в отставку, А. К. Толстой в основном жил в своих имениях, уделяя мало внимания хозяйству, и постепенно разорился. Ухудшилось состояние его здоровья. В возрасте 58 лет А. Толстой осенью 1875 года скончался в имении Красный Рог Черниговской губернии.
Творчество А. К. Толстого очень разнообразно. Всё лучшее из его писательского наследия продолжает оставаться живым литературным явлением и для современных читателей. Его жизни и творчеству посвящена выставка в Центре чтения. Читателям рекомендуем произведения Толстого, которые и сегодня по-настоящему волнуют, вызывая чувство радости или грусти, гнева и или иронической усмешки. Один из разделов выставки посвящён Кузьме Пруткову – уникальному явлению в нашей литературе, сатирические и юмористические произведения которого сыграли заметную роль в жизни России, и остаются актуальными и по сей день.
Обращаем внимание читателей на следующие здания, представленные на выставке:
Толстой А. К. Сочинения. В 2-х т. – Москва : Художественная литература. 1981.
В первый том входят все поэтические произведения А. К.Толстого: лирические стихотворения, былины, сатирические и юмористические стихотворения, поэмы, переводы из Байрона, Гёте, Гейне и других европейских поэтов.
Во второй том входят драматическая трилогия: «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Фёдор Иоаннович», «Царь Борис», драма «Посадник» и две статьи Толстого о постановке на сцене его произведений.
Толстой А. К. Князь Серебряный : роман; Посадник : драма; Стихотворения; Баллады; Избранные письма. – Минск : «Мастацкая лiтаратура, 1984.
В настоящее издание вошли исторические произведения: роман «Князь Серебряный», драма «Посадник», былины, баллады, а также стихи о Родине и избранные письма.
Толстой А. К. Избранное. – Москва : Правда, 1986.
В сборник включены его лирика, баллады, былины, притчи, сатирические и юмористические стихотворения, поэмы, пьесы. Драматургия представлена двумя произведениями, реже других включаемые в современные издания А.К.Толстого, – «Дон Жуаном» и «Посадником».
Толстой А. К. Князь Серебряный. Стихотворения. Баллады. – Москва : Просвещение, 1993.
– (Школьная библиотека).
В книгу включён исторический роман об эпохе Ивана Грозного «Князь Серебряный», стихотворения, а также исторические баллады «Василий Шибанов», «Змей Тугарин», «Песня о Гаральде и Ярославне», «Поток-богатырь», «Илья Муромец», «Алёша Попович», «Садко» и другие.
Прутков Козьма. Глаголы уст моих : сборник. – Москва : Книжная палата, 1997. – (Русский Парнас).
В книгу вошли все сочинения знаменитого Козьмы Пруткова: стихотворения, басни, мысли и афоризмы, сатирические произведения, драматические произведения, а также биографические сведения о нём.
Впервые К. Прутков представлен как законный и единственный автор собственных текстов, а не в качестве образа, созданного другими литераторами. Примечания, дающиеся по ходу представленных сочинений, показывают, как созвучен Козьма Прутков нашей современности. Сюжеты автора сопровождаются прекрасными иллюстрациями Н.Кузьмина.
Книга будет полезна школьникам, учителям, студентам, любителям русской словесности.
Приглашаем любителей поэзии в Центр чтения!
Следующая выставка будет посвящена жизни и творчеству Сергея Есенина, день рождения которой будет отмечаться в сентябре текущего года.
ЧИТАЙТЕ И ПЕРЕЧИТЫВАЙТЕ РУССКУЮ КЛАССИЧЕСКУЮ ПОЭЗИЮ!
Мои университеты Евгений Евтушенко
Мои ВУЗы
Евгений Евтушенко
Я учился не только у тех
, которые ярко сияют из золотых рамок,
, но и у всех, чье удостоверение личности
не совсем получилось.
Больше, чем от Толстого
Я узнал от слепых нищих
, которые пели в вагонах о графе Толстом.
Из казармы
я узнал больше, чем от Пастернака
и мой стиль стиха был горячим «бараком».
Я брал уроки по Есенину
в забегаловках у инвалидов войны
, которые рвали на себе полосатые матроски
после того, как выдали свои незамысловатые тайны.
Ступенчатый стих Маяковского
не дал мне столько
, сколько грязные ступени лестниц
с начищенными детскими штанишками поручнями.
На перекрестке Зима
я научился у моих самых неразговорчивых бабушек
не бояться порезов, царапин,
и прочих разных царапин.
Я узнал из тупиковых улиц, что пахнет кошками,
из кривых забрызганных переулков,
быть острее ножа,
обыкновеннее окурка.
Пустыри были моими пастухами.
Очереди моих кормящих матерей.
Я научился у всех молодых головорезов
, которые меня отхлестали.
Я узнал
от бледнолицых затравленных писак
с роковым содержанием в стихах
и пустым содержимым в карманах.
Я узнал от всех чудаков на чердаках,
от закройщицы одежды Алки
, которая поцеловала меня
в темноте коммунальной кухни.
Собран я из родимых пятен Родины
из царапин и шрамов,
колыбелей и кладбищ,
лачуг и храмов.
Мой первый глобус был тряпичный шар,
без посторонних нитей,
с налипшей на него кирпичной крошкой,
и когда я пробивался к
настоящий глобус,
я увидел-он тоже сделан из обрезков
и тоже подвергался удары.
И я проклял кровавый футбол,
где с планетой играют без судей и правил,
и любой крошечный клочок планеты,
которого я касался,
я праздновал!
Я объехал планету
, как если бы это была гигантская Станция Зима,
и я учился по морщинам старух,
то вьетнамец, то перуанец.
Я познал народную мудрость,
чему научили всемирные бедняки и подонки,
запах льда эскимоса,
и улыбку итальянца без отчаяния.
Я научился в Гарлеме
не считать бедность бедной,
как Черный
чье лицо только выкрашено в белый цвет.
И я понял, что большинство изгибает
шею от имени других,
и в морщинах этих
шей
меньшинство прячется, как в окопах.
Я отмечен клеймом большинства.
Я хочу быть их пищей и убежищем.
Я имя всех без имен.
Я писатель для всех, кто не пишет.
Я писатель
создан читателями,
и читатели созданы мной.
Мой долг уплачен.
Вот я
твой создатель и твое творение,
антология вас,
второе издание ваших жизней.
Я стою голее Адама,
отвергая придворных портных,
воплощение несовершенства —
твоего и моего.
Я стою на руинах
любви, которую я разрушил.
Пепел дружбы и надежд
холодно летит сквозь пальцы.
Задыхаясь от немоты
И последний вставший в очередь,
Я бы умер за любого из вас,
потому что каждый из вас моя родина.
я умираю от любви
и я вою от боли как волк.
Если я презираю тебя-
Я презираю себя еще больше.
Без тебя я бы потерпел неудачу.
Помоги мне быть самим собой,
не опускаться до гордыни,
не упасть на небеса.
Я — сумка для покупок, набитая
покупателями со всего мира.
Я фотограф для всех,
папарацци печально известного.
Я твой общий портрет,
где так много еще предстоит написать.
Ваши лица — мой Лувр,
мой личный Прадо.
Я как видеоплеер,
чьи кассеты загружены тобой.
Я попытка вести дневники других
и попытка всемирной газеты.
Вы написали себе
моей ручкой с зубцами.
Я не хочу тебя учить.
Я хочу учиться у тебя.
Перевод Антонины В. Буис, Альберта К. Тодда и Евгения Евтушенко
Оцените это стихотворение:
Сообщить о спаме
отзывов
Пока нет отзывов.
Сообщить о нарушении
стихов Феликса Чуева
стихов Феликса Чуева
Ко второй годовщине со дня смерти Феликса Чуева
Поэзия Феликса Чуева
В ранней юности я интуитивно осознал направление
текущие события. Мне было пятнадцать лет, когда ХХ съезд
вечеринка состоялась. Я встретил его без всякого энтузиазма, с внутренним чувством
лживость и нелепость некоторых высказываний Хрущева в отношении Сталина.
По возрасту и по дате моих публикаций я должен принадлежать к поколению
«шестидесятники». Ни в коем случае. С самого начала я восстал против
поливать грязью знамя поколения наших отцов, потому что многие из тех, кто
шедшими под этими знамёнами, были гораздо желаннее тех, кто позже принял
их место.
Когда мне было восемнадцать лет, я написал антихрущевское стихотворение о
Сталина, и меня за это посадили. Я даже не мог подумать, чтобы получить его
опубликованы в то время. Но я вернулся к незаконченному стихотворению и после
закончив ее, читал ее на вечерах поэтов. Все в стране получили
познакомился со стихотворением «За что сбивали памятники Сталину» (см.:
«Революционная демократия», Vol. 1, № 1, 19 апреля95 стр. 63-4), только для
прочитав стихотворение, люди были выброшены из партии.
В 1967 году меня «обсуждали» в Союзе писателей. я был намного
оскорбляли, но я стоял твердо, и слушание не привело ни к какому результату. Я помню
что в заключение сказал Ярослав Смеляков — Я устал Чуева увозить,
от сталинизма, а Евтушенко к коммунизму!
Однако я был вынужден представить письмо с изложением своих взглядов (!)
по поводу моего неопубликованного стихотворения!
Я консультировался с В.А. Кочетов, и он посоветовал мне написать ее в таком
так, чтобы не было стыдно за это через 20 лет.
Я написал письмо. И я не стыжусь этого даже после 26
годы.
В то время, когда происходили эти неприятные события, я был
приглашен в качестве гостя М.А. Шолоховым в Вешенскую станицу.
Ну, молодой человек, читайте, чтобы я знал, что бьют
ты за в москве! — сказал Михаил Александрович. Мы стояли под дубом,
где, по словам Шолохова, встретились Григорий и Аксин. Собрались люди
вокруг. Пока я читал, люди начали перебивать. Шолохов рассердился:
А мне нельзя писать! Что за Лев Толстой! У него было
всего один царь над ним, а у меня все от земского секретаря
Комитет в Кремль надо мной! Люди кричали «За Родину, За
Сталин!», а теперь что они говорят? Читать все! Он повернулся ко мне Слушай
мне, старику, не обращай внимания на этих людей! Он кивнул головой на
многие лидеры…
Когда я закончил читать, Шолохов прослезился и поцеловал меня.
Моя старушка приглашает вас на чашечку кофе сказал он.
Рядом стояла Мария Петровна. Потом я узнал, что это был
высокая честь и большая награда, данные мне Михаилом Александровичем. ‘Рассмотреть возможность
что вы получили Шолоховскую премию! люди скажут мне позже.
В его доме было все, включая кофе. И
вскоре получил синий пакет с фотографиями от Вешенской: Где я
читал свои стихи Шолохову под знаменитым Дубом. Какой бесценный
настоящее время и надпись.
Я написал много стихов о Сталине. Один из них был
написана в 1967 году и называлась «Ответ на анонимное письмо».
В этом стихотворении есть такие строки, как:
Для тех, для кого Сталин недостаточно хорош
Эти люди тоже не в ладах с Лениным.
Меня удивило, что люди, сидящие наверху, не
понять это: я, маленький мальчик, понимаю, а они не могут. Тогда
ко мне пришло осознание того, что те, кто правил либо не видели надвигающегося
распался или превратился в предателя. Они осуждали инакомыслящих не потому, что
они были антисоветскими и антикоммунистическими, а потому что диссиденты были против
к их счастливому лидерству.
Одни ничего не делали, а другие предавались разрушению
и ждали гибели поколения Героев. И ни один из этих
остались коммунистами. Теперь они известны как новоявленные демократы. И сейчас
наша Родина достигла своего нынешнего состояния, ради которого они начали
Подготовка после смерти Сталина.
Чуев Феликс
19 ноября 1993 г.
Морозный март
Морозный март, Кунцевские сосны,
Морозный вечер и беззвездный снег.
В знакомой и поношенной шинели
Делая несколько шагов вперед перед сном, мужчина.
‘Как страшно уезжать!
Не потому, что
Я трус и борюсь со смертью
Но мне очень нужен кто-то
Чтобы продвигать Союз вперед.
Народ меня бесспорно не любит
Моей работе не хватает русскости,
Но одним сердцем править нельзя
Иначе все разрушится напрочь.
Я не лелеял. Но сейчас у меня нет времени.
Умный, сильный… вся страна!
В России великая Идея,
И ей нужна великая личность.
Что же тогда, когда меня не станет,
Опять путаница, суета
И сломанные дрова, сердце и образование
Массово, по-русски, как обычно?
Знаешь, народ по характеру не ржавый,
Я был их предводителем и солдатом
Я отдавал все, что мог, я служил тебе, великая сила,
Прости меня, я очень виноват’.
Но кто бы ходил в мавзолей Ленина
И получал спецпосылки?
Но, если наше поколение спросит:
«Были ли вообще большевики?»
Я говорю — я их знаю.
Они взрастили меня.
Сверкая на дверях были начертаны святые слова: «Партком».
Ненасытных строителей России,
Я тоже с детства был большевиком.
Как и все, Я тоже с аппетитом грыз кормовое зерно,
И был счастлив,
И гордился, как все мы.
Я его сын, И я необъективен:
Ведь дело не в ком-нибудь
А в отце.
1959-1965
Ответ на анонимное письмо
Получил двухстраничное письмо,
В котором автор не назвал своего имени,
Где назвал меня проклятым сталинистом,
Как будто хотел меня оскорбить.
И он сообщил мне, что отправляет копию
Кому-то куда-то, для файлов.
Я понимаю такую злобу и ненависть
Таких людей не потерпел бы Сталин.
Миллионы строили и боролись,
Тридцать лет победоносно шли за ним люди,
Преодолевая клевету и подлость
Таких, как ты, мой дорогой аноним.
Как рады наши враги иметь
Таких, как ты, кто меньше
Беспокоятся о нас, для которых Сталин
Не важен, ни наши доводы,
Они просто хотят, чтобы мы изменились
Когда страну спасли сталинисты,
Вряд ли вы сказали бы такие вещи.
Тебе даже Ленин нужен — чтобы за ним прятаться,
Но от пуль ты его не защитишь.
Но отвергая слухи и жалобы,
Стаханов, Талалихин и Матросов,
Их груди, прикрывающие все святое,
Сегодня высказывают свою поддержку мне.
И тогда в собрании
Всех честных людей Я открыто говорю:
Для тех, для кого Сталин недостаточно хорош
Эти люди тоже не в ладу с Лениным.
И как обещание, проверенное
В бою как первая грамота школьная,
И пионерский девиз «Всегда готов!»
Беру титул: Сталинский.
На всю страну, уверенно, плечело,
Маршируют дети, молодежь, сильно,
И если мы сегодня сталинисты,
Значит, мы большевики.
1967
Пик
На карту внесены изменения,
Есть такая, которую бы не упрекнули:
Пик
Который носил имя Сталина,
Теперь называется
Пик Коммунизма.
1977
Война
Я вдруг подумал, что было бы с нами,
Если бы страна не выдержала войны,
Мы бы таскали грузы на спинах к Уральским горам, как рабы.
Как было бы, если бы мы все были под контролем,
И если бы наши друзья не были такого высокого ранга,
Что было бы, если бы Сталин не был Сталиным
И Рокоссовский вздрогнул у ворот Москвы?
Какому гнету подверглись бы мы
И сколько бы из нас не пережили его?
И снова бедной России пришлось бы
Следовать за возрожденным Дмитрием Донским.
Когда, настрадавшись, она встает,
Проклиная свою древнюю беспомощность…
Кремлевская стена, как багряное знамя боевое,
Стоит, склонившись перед Вечным огнем.
Я приду сюда в те особые минуты,
Что по совести не зря посвящены
Свидетелям Победы Салют,
И современник решающей войне.
1978
7 ноября 1941 г.
Жеребец споткнулся и закачался
На виду у всей России,
Как будто в знак несчастья,
К большому несчастью.
«Трибун» был окутан инеем.
Парад. И немцы у ворот,
И всадник дергал вожжи,
Преодолев обледенелую землю.
И что жеребец вновь поднялся на колени от падения,
Хоть это и казалось неважным,
Это имеет страшное значение.
1986
Похороны Молотова
Он был похоронен без оркестра,
Без должной церемонии, или согласованных речей,
Словно сама смерть искала место
Под небом летающих грачей.
Шофер сначала не понял
Подошел к трибуне с дороги
Потому что не заметил нервного человека
Отчаянно махнул ему рукой:
Сюда!
Боком, у вагона,
Служил стоянкой для автобусов,
Собрание превратилось в темное кольцо,
Забормотало и распухло. Народ молчал.
Подняли и обняли
Гроб и медленно пошли вперед
В морозной местности
На свежевырытой земле.
Над могилой появился новый холмик
Сбоку лежали цветы, завернутые в целлофан
На них шуршала надпись: «От народа»
На простой домотканой ленте.
1986
Перестройка
Люди слоняются вокруг
киоска и злятся.
И продавщица грубо кричит:
Что за овощи
Это ?
Сброд перестройки,
Гор-ба-чев-щи-на!
Я тебя сразу узнаю
По твоей морде, Ветеран?!
На каком фронте, одним ударом,
Чувство товарищества иссякло?
…. А в магазине «Березка» без талонов.
Хам улыбается
Иноземцам и кланяется,
Как бегемот.
Ни грамма не пожалею
Ни для кого из нас,
Кто растратил у этих прилавков
Весь золотой запас.
Сигареты по талонам,
Жизнь контролируется паспортами,
Всё — регламентируется нормами,
Как будто в клетке.
Если бы ты только мог превратиться в частицу
На долгий срок, чтобы ты был
Хорошо обеспечен товарами
С головы до ног.
Привет Саддаму
Я, рожденный в снегах России,
Знаю горе, но не угрюм,
Я понимаю бомбардировку и ее ужасы,
И так кланяюсь тем, кого буря не сломила.
В детстве я узнал, что такое война
И повзрослев понял
Что страну уважают только
Если ее лидер достоин уважения.
Если он вождь, то он вождь отечества,
И будет ему почесть соответственно.
Он будет как Сталин,
И со Сталиным мы победили.
1995
Завещание
Когда я рос, я смотрел в глаза людям
Я видел воинов-победителей!
…Пленные арийцы валили деревья в лесах
И улыбался портрет Сталина на стене.
Кому отец, кому недобрый отчим.
Он пророчил мне грядущие печали:
‘Все на свете не случайно,
И, сын мой, я на тебя уповаю.
Я нес крест великой державы в смутное время,
Она страдала порой из-за меня,
Но самая большая ложь та, которую соорудил обо мне
ХХ век.
И увидишь далеко вперед, в России,
И не впадешь в подлость,
Заговоришь иначе, честно,
И с Молотовым будешь дружить.