Содержание
Стихи о патриотизме и любви к родине
Россия
Родина моя милая,
Отчизна моя любимая…
Славное у тебя прошлое,
Светлое впереди и хорошее!
Имя полное кротости
Я произношу с гордостью!!!
(А. Денисов)
***
Россия
Россия, ты – великая держава,
Твои просторы бесконечно велики.
На все века себя ты увенчала славой.
И нет другого у тебя пути.
Озёрный плен твои леса венчает.
Каскад хребтов в горах мечты таит.
Речной поток от жажды исцеляет,
А степь родная хлебушек родит.
Твоими городами мы гордимся.
От Бреста до Владивостока путь открыт.
Тебя венчает славная столица,
А Петербург историю хранит.
В земле твоей богатств поток неиссякаем,
К сокровищам твоим нам путь лежит.
Как мало о тебе ещё мы знаем.
Как много изучить нам предстоит.
***
Любите Россию
Колышет березоньку ветер весенний,
Весёлой капели доносится звон…
Как будто читает поэму Есенин
Про землю, в которую был он влюблен.
Про белые рощи и ливни косые,
Про жёлтые нивы и взлет журавлей.
Любите Россию, любите Россию,
Для русского сердца земли нет милей.
Нам русские песни с рождения пели.
Нас ветер России в пути обнимал.
Когда вся Россия надела шинели,
Нередко, бывало, солдат вспоминал:
И белые рощи, и ливни косые.
И мысленно детям своим завещал:
Любите Россию, любите Россию —
Россию, которую я защищал.
Кто Русью рождённый, в Россию влюблённый,
Тот отдал ей сердце и душу свою.
Пред ней, величавой, склоняюсь в поклоне,
О ней, о России, я песню пою.
Про белые рощи и ливни косые,
Про желтые нивы и радость весны.
Любите Россию, любите Россию!
И будьте России навеки верны!
(О. Милявский)
***
С чего начинается Родина?
С чего начинается Родина?
С улыбок и слез матерей;
С тропинки, ребятами пройденной,
От дома до школьных дверей.
С березок, стоящих веками
На взгорье в отцовском краю,
С желанья потрогать руками
Любимую землю свою.
Где наша Отчизна кончается?
Гляди — не увидишь границ,
В полях горизонт раздвигается
При вспышке далеких зарниц.
А ночью в морях ее синих
Баюкает звезды волна.
Нет края-конца у России;
Безбрежна, как песня, она.
Так что же такое ты. Родина?
Поля в перелесках зари.
Все очень знакомое вроде бы,
А глянешь — и сердце горит.
И кажется: можешь с разбега
Взлететь, не боясь вышины,
И синюю звездочку с неба
Достать для родимой страны.
(К. Ибряев)
***
Родина моя, ясноглазая
В лугах ромашковых, в березовых краях,
Мне светит солнцем ясным Родина моя.
Я по земле родной хожу – не нахожусь,
Я волей вольною дышу – не надышусь!
Родина моя, ясноглазая,
Ты неразлучна со мной.
С малых лет к тебе привязан я
Словно к матери родной.
Мне посчастливилось родиться на Руси,
И я готов хоть на руках ее носить.
Готов ей верой правдою служить
И за нее хоть буйну голову сложить.
Родина моя, ясноглазая,
Ты неразлучна со мной.
С малых лет к тебе привязан я
Словно к матери родной.
(М. Ножкин)
***
Русская земля
От хребтов Кавказа до Урала,
Дальними дорогами пыля,
Ты не раз на бой сынов скликала,
Русская земля!
Прибавляли сил им в дни печали
Полноводных рек твоих струи,
И врагам обиды не прощали
Сыновья твои.
И всегда, цела и невредима,
Сыновей бессмертьем наделя,
Ты вставала из огня и дыма,
Русская земля!
О тебе в столетьях песни громки,
Вся ты как певучая струна!
И наследье предков мы, потомки,
Приняли сполна!
Вот опять ковыль дымится бурый,
Лёгкими кистями шевеля,
Вот опять ты в бой нас шлёшь под бурей,
Русская земля!
Что ж! Иль мы не русские солдаты,
Иль военный клич отцов забыт?
Не простим насильникам проклятым
Мы твоих обид!
Где б не шли, судьбой твоей хранимы,
Смерть за смерть врагам твоим суля, –
Мужеством твоим укреплены мы,
Русская земля.
Мы друзей скликаем поимённо,
Под огнём испытанных солдат,
И над ними русские знамёна
На ветру шумят!
Помяни ж героев, в битвах павших,
Осени знамёнами Кремля
Колыбель отцов и дедов наших,
Русская земля!
Прокляни отныне и навеки
Дрогнувшим перед лицом врага, –
В дни, когда катили пламя реки,
Бросив берега.
И опять цела и невредима,
Сыновей бессмертьем наделяя,
Встанешь ты из пламени и дыма,
Русская земля!
(Н. Рыленков, 1942)
***
Я себя не мыслю без России
Я себя не мыслю без России,
Без её берёз и тополей,
Без её невыплаканной сини,
Без её заснеженных полей.
Без её работника и бога —
Человека с опытом Левши,
Без её Есенина и Блока,
Без её пророческой души.
Я себя не мыслю без России,
Без родной земли, где все моё,
Где легла мне на сердце впервые
Песня колыбельная её.
Без её легенд и сказок вещих,
Горных ветров, горьких как полынь.
Без её преображенных женщин
Из безвестных Золушек в богинь.
Без её железных комиссаров,
Падающих с песней на устах,
Без её космических Икаров
На своих немыслимых постах.
Без её неизмеримой силы,
Без её распахнутых морей. ..
Я себя не мыслю без России,
Без её любви и без моей!
(М. Лисянский)
***
Нет жизни мне без России
…А мне Россия
Навек люба,
В судьбе России –
Моя судьба.
Мой век суровый,
Мой день крутой
Гудит громОво:
«Иди, не стой!»
Идёт Россия –
Врагов гроза,
Синее синих
Её глаза,
Синее синих
Озёр и рек,
Сильнее сильных
Её разбег!
Неповторима,
Вольным-вольна,
Необорима
В грозе она!
С ней, непоборной,
Иду, как в бой,
Дорогой горной,
Тропой любой.
Всё в ней, в Отчизне,
Кругом моё,
И нету жизни
Мне без неё!
(А. Прокофьев)
***
Привет, Россия
Привет, Россия — родина моя!
Как под твоей мне радостно листвою!
И пенья нет, но ясно слышу я
Незримых певчих пенье хоровое. . .
Как будто ветер гнал меня по ней,
По всей земле — по селам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться.
Привет, Россия — родина моя!
Сильнее бурь, сильнее всякой воли
Любовь к твоим овинам у жнивья,
Любовь к тебе, изба в лазурном поле.
За все хоромы я не отдаю
Свой низкий дом с крапивой под оконцем.
Как миротворно в горницу мою
По вечерам закатывалось солнце!
Как весь простор, небесный и земной,
Дышал в оконце счастьем и покоем,
И достославной веял стариной,
И ликовал под ливнями и зноем!..
(Н. Рубцов)
***
Родина
Касаясь трех великих океанов,
Она лежит, раскинув города,
Покрыта сеткою меридианов,
Непобедима, широка, горда.
Но в час, когда последняя граната
Уже занесена в твоей руке
И в краткий миг припомнить разом надо
Все, что у нас осталось вдалеке,
Ты вспоминаешь не страну большую,
Какую ты изъездил и узнал,
Ты вспоминаешь родину – такую,
Кокой ее ты в детстве увидал.
Клочок земли, припавший к трем березам,
Далекую дорогу за леском,
Речонку со скрипучим перевозом.
Песчаный берег с низким ивняков.
Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится.
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.
Да. Можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть… Но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать.
(К. Симонов, 1941)
***
О, мать моя, Россия
О, мать моя, Россия, Русь,
Незыблем трон твой златоглавый,
Люблю тебя, тобой горжусь,
Многострадальной и державной.
Россия, Россия, великая сила,
Великая сила, бездонная Русь,
В Россию, в Россию всем сердцем влюблен я
И с нею останусь навеки, клянусь!
(А. Черный)
***
Гой, ты, Русь, моя родная.. .
Гой ты, Русь моя родная,
Хаты — в ризах образа…
Не видать конца и края —
Только синь сосет глаза.
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонко чахнут тополя.
Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас,
И гудит за коcогором
На лугах веселый пляс.
Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»,
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».
(С. Есенин)
***
Родина
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Но я люблю — за что не знаю сам? —
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее подобные морям…
Проселочным путем люблю скакать в телеге,
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз,
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
С отрадой многим незнакомой
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.
(М. Лермонтов, 1841)
***
Волга
Евгений Евтушенко
Мы русские. Мы дети Волги.
Для нас значения полны
её медлительные волны,
тяжёлые, как валуны.
Любовь России к ней нетленна.
К ней тянутся душою всей
Кубань и Днепр, Нева и Лена,
и Ангара, и Енисей.
***
«Для тебя, отчизна предков моих…»
Янка Купала
Для тебя, отчизна предков моих,
Ничего не пожалею я на свете.
Я на целый мир воспел бы долы эти
И воздвиг дворцы на кладбищах твоих.
Рад бы я тебя душой согреть,
Солнце взять и звёзд небесных, золотых
И венок сплести тебе из них,
Чтоб сияла ты в добытом цвете.
За тебя готов погибнуть я в бою
С той неправдою, что терпишь ты от Бога
И от сына своего слепого.
За тебя свою я душу погублю
И за это лишь прошу тебя, молю:
Не гони меня от своего порога.
2.Любовь к Родине.
«Но более всего
любовь к родному краю.
Меня томила, мучила
и жгла».
Есенин в который
раз пишет о своей страстной любви к
Родине:
Я люблю Родину,
Я очень люблю
Родину!
«Моя лирика, —
не без гордости говорил Есенин, — Жива
одной большой любовью, любовью к Родине,
чувство Родины — основное в моем
творчестве». С болью пишет Есенин о
тоске по родному дому в деревне, о том,
что дом этот «без меня ссутулился»
и что «на московских изогнутых улицах
умереть, знать, судил, мне бог» («Да!
Теперь решено…»,1922).
1923-1925 годы были
годами творческой зрелости поэта. Есенин
публикует подлинные шедевры поэзии тех
лет — «Песнь о великом походе»,
«Балладу о двадцати шести», «Поэму
о 36″,»Русь советскую», поэму «Анна
Снегина», стихи «Капитан земли»
и работает над поэмой «Гуляй — поле».
Вершиной
творчества поэта явилась поэма «Анна
Снегина». Поэма представляет до
некоторой степени итоговое произведение,
в котором Есенин отразил свои выстраданные
мысли о жизни народа, о революции, свои
философские раздумья о жизни человека
на земле и, наконец, свое поистине святое
отношение к первой любви, которая
открывает перед человеком новые миры
и хранится в сердце всю жизнь.
Действие поэмы
начинается со временем февральской
революции и заканчивается рассказом о
событиях гражданской войны.
Главная тема —
Октябрь и деревня. Наряду с судьбой
деревни большую роль в поэме занимает
повествование о судьбе самого рассказчика.
Он был участником мировой войны и
воспринял ее как трагическое народное
бедствие:
Война мне всю душу
изъела.
За чей- то чужой
интерес
Стрелял я в мне
близкое тело
И грудью на брата
лез.
Война противоестественная
человеческой жизни, и Есенин осуждает
ее с философских позиций, считая
прекрасной землю и человека: война
уничтожает это прекрасное:
И сколько с войной
несчастных
Уродов теперь и
калек!
И сколько зарыто
в ямах,
И сколько зароют
еще!
Есенин способен
на большие человеческие чувства. Думая
о своей юности, он вспоминает и свою
первую любовь:
Когда-то у той вон
калитки
Мне было шестнадцать
лет
И девушка в белой
накидке
Сказала мне ласково:
«Нет!»
Пережив гибель
мужа на войне, деревенские неурядицы,
Анна эмигрировала в Англию. И через
долгие годы в письме она признается в
том, что ее не оставляют мечты об ушедшей
юности:
Я часто хожу на
пристань
И, то ли на радость,
то льна страх,
Гляжу средь судов
все пристальней
На красный советский
флаг.
И если в начале
рассказа о «девушке в белой накидке»,
которая ласково сказала «нет»,говорится
о неразделенной любви, в конце поэмы
утверждается, что это прекрасное чувство
было небезответным:
Мы все эти годы
любили,
Но, значит,
Любили и нас.
Среди стихотворений
Есенина, созданных в 20-е годы, выделяются
стихи о Родине: «Русь советская»,
«Русь уходящая», «Русь бесприютная».
Поэт стремится осмыслить судьбу Родины
послеоктябрьских лет, пишет о героических
страницах гражданской войны, когда
легендарными стали битва за «крестьянский
комсомол «поет» агитки Бедного
Демьяна»,пишет о беспризорных детях.
Стихотворение
«Русь советская» заканчивается
строчками, которые утверждают связь
творчества поэта родной новой Россией:
Но и тогда,
Когда по всей
планете
Пойдет вражда
племен,
Исчезнет ложь и
грусть,-
Я буду воспевать
Всем существом в
поэте
Шестую часть земли
С названьем кратким
«Русь».
Многие стихотворения
Есенина представляют поэтический,
взволнованный и искренний рассказ о
своей жизни, о близких, о судьбе и
неизбежном расставании с милой землей:
«Письмо к матери», «Письмо к
женщине», «Письмо сестре», «Письмо
деду», «мой путь», «Собаке
Качалова» и другие. Они свидетельствуют
о неразрывной связи поэта с родными
близкими, дышат теплотой сыновней любви
и преданности, сожалением об ушедшей
молодости, о том , что не всегда он
оправдывал надежды тех, кто был ему
дорог и мил.
Широкой известностью
пользуется его «Письмо к матери»,
которое стало народной песней. «Письмо
деду» свидетельствует о любви поэта
к родине, к деду, у которого он жил в
детстве. Недавно Есенин писал о состоянии
тонконогого жеребенка с паровозом, а в
этом стихотворении, убеждая деда сесть
в поезд, он слагает гимн паровозу: «Ах,
что за лошадь, что за лошадь-паровоз».
И далее:
И ты, старик,
Когда-нибудь
поймешь,
Что даже лучшую
Впрягай в сани
лошадь,
В далекий край
Лишь кости привезешь.
Стихотворение
«Письмо к женщине» — взволнованный
рассказ о времени, когда все кипело в
стране. Обращаясь к любимой, поэт
объясняет свое состояние в те годы
грандиозными событиями на родине:
Не знали вы,
Что я в сплошном
дыму,
В развороченном
бурей быте
С того и мучаюсь,
что не пойму-
Куда несет нас рок
событий.
Поэт философски
объясняя происходящее:
Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится
на расстоянье.
Когда кипит морская
гладь,
Корабль в плачевном
состоянье.
Это стихотворения
свидетельствуют о том, что поэт включается
в новую жизнь и верит, что он сумеет
сказать слово о современности.
1924-1925 — период
творческого взлета Есенина. Они были
так же для него плодотворны как болдинская
осень для Пушкина. За то время Есенин
создал большое количество произведений
разных жанров: поэмы, баллады, стихотворения.
Лирические стихотворения этих лет
отличаются философской глубиной,
искренностью. В них отчетливо звучат
мотивы любви к Родине, к природе и
размышления о быстротекущей жизни, о
своем скромном «уходе». В то же
время Есенин далек от пессимизма — он
благословляет жизнь и выражает веру в
ее вечное движение, говорит о бесконечной
любви к людям, «что живут со мною на
земле».
В стихотворении
«не жалею, не зову, не плачу…» .
Есенин заключает:
«Будь же ты вовек
благословенно, что пришло процвесть и
умереть». Поэт надеется, что в будущем
его песни вспомнят новые поколения? «И,
песне внемля в тишине, любимая с другим
любимым, быть может, вспомнит обо мне,
как о цветке неповторимом».
В последний период
творчества Есенин, по — прежнему, выражает
чувство огромной любви к местам, где он
родился, где прошло его детство. Он пишет
о том, что «милый край» изменился,
изменилась жизнь и сознание людей. Все,
что связано с началом жизни, с родными
и близкими, становится близким и дорогим
для поэта. Обращаясь к сестре в
стихотворении «ты запой мне ту песню,
что прежде…», поэт утверждает:
Ты мне пой. Ведь
моя отрада-
Что вовек я любил
не один
И калитку осеннего
сада,
И опавшие листья
рябин…
Есенин часто
использует прием психологического
параллелизма- картины природы оттеняют
человеческие чувства и переживания:
Плачет метель, как
цыганская скрипка.
милая девушка,
злая улыбка,
Я ль не робею от
синего взгляда:
Много не нужно и
много не надо.
В лирических
стихотворениях, в описаниях природы у
Есенина чувствуется тесная связь с
народной поэзией, особенно с песней.
Поэтому многие стихи Есенина положены
на музыку в народе («Клен ты мой,
опавший…», «Слышишь — мчатся
сани…», «Над окошком- месяц, под
окошком — ветер…», «не жалею, не
зову, не плачу…»).
Мастерство и
зрелость Есенина связаны с его преклонением
перед русской и мировой классикой, с
его стремлением следовать классическим
образцам в своей поэзии. Его любимым
поэтом становится Пушкин, волнует
восточная лирика. Поэт мечтает о поездке
в Персию. К ней он тщательно готовится
— не только читает классиков Востока
Саади, Фирдоуси, но и создает цикл
«Персидские мотивы»,который был
новаторским в развитии русской поэзии
20-х годов. Этот цикл свидетельствует об
умении поэта овладевать образцами
восточной лирики , сохранив самобытность
русского поэта.
Отдавая должное
Востоку-красоте девушек, чайным розам,
которые тихо «бегут по полям»,
чайхане и чайханщику, который угощает
чаем, жизнь и нравы этой далекой поэт
оценивает, руководствуясь новыми
взглядами раскрепощенной России:
Мы в России девушек
весенних
На цепи не держим,
как собак,
Поцелуями учимся
без денег,
Без кинжальных
хитростей и драк.
Он пишет о том, что
ему нравится, что персияне «держат
женщин и девок под чадрой», поэтому
так проникновенно звучат его слова,
обращенные к персиянке:
Дорогая, с чадрой
не дружись,
Заучи эту заповедь
вкратце,
Ведь и так коротка
наша жизнь,
Мало счастьем дано
любоваться
В то же время в
стихотворениях ярко выражены идеи
патриотизма. Поэт никогда не забывает,
что сын Родины и своего народа. Он
замечает, что в России он «известный,
признанный поэт» и что у него «в
душе звенит тальянка».
В стихотворении
«Шаганэ, ты моя, Шаганэ…» поэт
вспоминает «рязанские раздолья»,
которые для него красивее, чем
Шираз,»волнистую рожь при луне»,
он готов «рассказать…поле»,с
которым у него кровная связь, ибо:
Эти волосы взял у
ржи,
Если хочешь на
палец вяжи-
Я нисколько не
чувствую боли.
Я готов рассказать
тебе поле.
Про волнистую рожь
при луне
По кудрям ты могла
догадаться.
Вспоминает поэт
и о девушке на севере, которая, «может,
думает обо мне». В цикле много
философских размышлений о любви, жизни,
человеческих чувствах. Часто слова
поэта о любви звучат афористично:
О любви в словах
не говорят,
О любви вздыхают
лишь украдкой,
Да глаза, как
яхонты, горят.
От любви не требуют
поруки,
с нею знают радость
и беду.
Будучи русским
поэтом, Есенин никогда не замыкался в
национальные рамки. Он преклонялся
перед образцами классической и мировой
поэзии, отдал дань своего искреннего
уважения другим поэтам. Во время
пребывания на Кавказе — в Баку, Грузии
— Есенин воспел эти края, их народ, поэзию:
Здесь Пушкин в
чувствительном огне
Слагал душой своей
опальной:
«не пой, красавица,
при мне
Ты песмен Грузии
печальной».
И Лермонтов, тоску
леча,
Нам рассказал про
Азамата,
Как он за лошадь
Казбича
Давал сестру
заместо злата.
И Грибоедов здесь
зарыт,
как наша дань
персидской хмари,
К подножии большой
горы
Он спит под плач
зурны и тари.
Есенин прожил
всего 30 лет, но он создавал подлинные
шедевры русской поэзии, выразил тревожные
раздумья современника о настоящем и
будущем Родины. Сила его творчества не
только в том, что оно отразило настоящее,
но и в том, что оно было устремлено в
будущее. Он передал веру в человека,
воспел красоту родной природы, призывал
любить все живое на земле.
Стихи Есенина
отличаются глубокой проникновенностью,
философичностью и той искренней
сердечностью, которая сближает
человеческий мир с природой, со всеми,
кто живет на земле.
Поэзия Есенина
получила международное признание. Уже
в 20-30-е годы его произведения переводились
на многие иностранные языки: английский,
немецкий, чешский, польский, итальянский,
болгарский, финский. Особенно популярна
поэзия Есенина была в славянских странах
— Болгарии, Польше, Чехословакии.
Поэзия Есенина
давно перешагнула национальные рамки
и стала достоянием всей многонациональной
поэзии. Его народность, близость к
устному поэтическому творчеству
стремление проникнуть в глубину
совершившихся событий, пламенная любовь
к своему народу, сыном которого он себя
чувствовал, необыкновенная лиричность
и поэтичность всего созданного оказали
воздействие на многих поэтов.
Традиции Есенина
видны в творчестве поэтов Средней Азии
и Казахстана. Гафу Гулям писал: «Очень
русский поэт, Сергей Есенин сделался
родным и для нас, узбеков. И если Есенин
тянулся к Востоку, то сейчас поэты
Востока тянутся к нему, черпают в его
поэзии то, что им органично близко».
Родина-мать Ричарда Бланко — Стихи
Любить страну так, как если бы вы ее потеряли: 1968,
моя мать уезжает с Кубы в Америку, сцена
Я представляю, как будто стою на ее месте — один фут
внутри самолета направляясь в страну, которую она знала
только как название, цвет на карте или глянцевые фотографии
из аптечных журналов, другой ногой она прикрепляла
к платформе своей patria, ее рука сжимала
вокруг одного чемодана, беря только то, что она больше всего нуждается в
: раскрашенных вручную фотографиях ее семьи,
ее свадебная фата, дверная ручка ее дома,
банка грязи с ее заднего двора, прощальные письма
, которые она не откроет годами. Печальный гул
двигателей, последний, глубокий вдох знакомого воздуха
, который она возьмет с собой, последний взгляд на все, что она когда-либо знала
: пальмы машут на прощание
, когда она входит в самолет, горы сожмите
с ее глаз, когда она улетает в другую жизнь.
Любить страну так, как будто ты ее потерял: я слышу ее
— Жил-был когда-то — читал книжки с картинками
через мое плечо перед сном, мы оба учили
английский язык, произнося слова столь же странные, как говорящие
животные и светловолосые принцессы на их страницах.
Я пробую ее первые попытки приготовить макароны с сыром
(но с чоризо и перцем), и ее позор
из-за всегда сухих индеек на День Благодарения, но
компенсируется ее идеальной свининой pernil и чесноком юка . Я чувствую
дождь тех утр, которые сбились в кучу под
один зонт в ожидании автобуса до ее десятичасового рабочего дня
на кассе. Ночью ззз-ззз ее шитья
собственных блузок, quinceañera платьев для своих племянниц
все еще на Кубе, догадываясь об их размерах, и платьев
, которые она продаст соседям, чтобы сэкономить на ржавом белом седане…
без колпаков, без кондиционера, потея всю дорогу
во время нашего первого отпуска в тематических парках Флориды.
Любить страну так, как будто ты ее потерял: как будто
это ты в самолете, вылетающем из Америки
навсегда, облака закрываются, как занавески, над твоей страной,
последняя сцена, в которой ты сумасшедший, строчишь
названия твоих любимых цветов, деревьев и птиц
ты никогда больше не увидишь, твой адрес и номер телефона
ты никогда больше не воспользуюсь, цвет глаз твоего отца,
волос твоей матери, страшно, что ты можешь забыть это.
Любить страну, как если бы я был своей матерью прошлой весной
ковылять, настаивая на том, чтобы я помог ей взобраться наверх
до Капитолия США, как будто она была здесь раньше вас сегодня
вместо меня, объясняя свои слезы, щеки розовые
как цветы вишни, окрашивающие воздух в тот день, когда
она остановилась, повернулась ко мне и сказала: Знаешь, mijo ,
это не то место, где ты родился важно то, где
ты выберешь умереть — это твоя страна.
Год выборов
Последний призрачный снежок ускользает —
вместе с ним — мирная безмятежность зимы тает
в памяти, и вы вспоминаете болото
грязи прямо за окном вашей кухни
— это сад, за который вы боролись и который обещал сохранить
. Джинсы, выкрашенные годами грязи в черный цвет,
ты снова наступаешь на боль в своих сапогах,
убираешь мертвую добычу, зачищаешь землю для новой жизни.
Солнце смещается на горизонте, освещает
росистой паутиной, как люстры.
Облака начинают плыть, наполненные дождем
достаточно громко, чтобы разбудить цветы в
гонке за цветом: румяные тюльпаны сталкиваются
с благородными лилиями, щеголяющими своими лепестками
на медных дуновениях лука, сиреневые
языки ириса сплетничают на ветру несладкое
, трепещут хрупкие петунии.
Утро за кофе, мировые новости,
вы видите волшебное действо колибри —
появление, исчезновение — глаз обманул
, заставив увидеть, как цветут садовые цветы
в общей почве, пьют из одного дождя,
управляется одно солнце, но разделились на
в своих постелях, где лежали годами.
В колеях между цветными полосами амброзия
высовывают свои подлые головы, одуванчики кашляют
своими ядовитыми семенами, а чертополох подобный кинжалам
вытягивает свои колючие листья и цепляется.
Сад сдает позиции, снова зовет вас на службу
: в изношенных перчатках, вылепленных
тяжким трудом, и вооружившись тесаками, вы рвете
сорняки, обрываете склонившиеся головы цветы,
подпираете их бьющиеся стебли. Крылья бабочки
подмигивают вам, намекая, что все это уловка, когда вы отдыхаете
на палубе, гордясь своими мозолистыми ладонями
и больные колени, доверяя всему, что вы сделали
, достаточно верно, чтобы сохранить цветущий сад.
Но за одну ночь виноградная лоза, с которой ты никогда не сражался,
выползает из темных борозд, цепляется
за длинные шеи подсолнухов, душит
каждую черноглазую Сьюзен и обвивается вокруг
пионов, обезглавливая их всех. Вы разрываете
его жадные щупальца, опускаете руки
обратно в грязь, выдергиваете его безжалостные корни.
Тем не менее, он возвращается с такой же яростью и претензиями:
кричат красные маки, синие астры
хватают ртом воздух, задушенные своей мерзкой пряжкой
которая живет тем, что убивает все, к чему прикасается.
Глаз солнца закрывается за горами, но
сегодня ночью вы теряете сон, не зная, должен ли сад
неизбежно выжить или умереть, или
имеет значение – так или иначе – с вами или
без вас. Может быть, вы беспокоитесь не только о саду
, но о чем-то, что мы называем надеждой
, противопоставленной отчаянию, о чем мы можем только
говорить с самим собой о цветах,
сорняках и колибри; пауки, виноградные лозы и
сад, за которым ухаживают звезды,
в которые мы должны верить, раскинувшиеся по нашему небу.
В поисках мотеля The Gulf
Марко-Айленд, Флорида
Здесь ничего не должно быть, я не помню . . .
Мотель Gulf с фонарными столбами в виде русалок
и корабельным штурвалом в вестибюле все еще должен быть
поднимается из песка, как украшение для торта.
Мой брат и я все еще должны притворяться
мы не знаем наших родителей, смущающих нас
когда они катят багажную тележку мимо стойки регистрации
с достаточным количеством манго на всю неделю,
наш кофейник для эспрессо, скороварка и
жареная свинина, воняющая чесноком через вестибюль.
Все потому, что мы не можем позволить себе поесть вне дома, даже
в отпуске, всего в двух часах от нашего дома
в Майами, но достаточно далеко, чтобы быть в восторге
от белоснежных песков на западном побережье Флориды,
где я все еще должен быть в первый раз, наблюдая
заход солнца вместо восхода над океаном.
Здесь ничего не должно быть Я не помню . . .
Моя мать все еще должна быть на кухоньке
в мотеле «Галф», ее сандалии с маргаритками из Kmart
скрипят по линолеуму, все еще великолепно
в бирюзовом купальнике и янтарных серьгах
перемешивает кастрюлю с arroz-con-pollo , посыпая
луковым порошком и ложками томатного соуса.
Мой отец все еще должен быть в махровой куртке
курить, чокаясь стаканом янтарного виски
на закате в мотеле «Галф», наблюдая за тем, как мы
ныряем в бассейн, два мальчика, которых он никогда не увидит
вырастут в мужчин, которые будут горжусь им.
Здесь ничего не должно быть Я не помню . . .
Мой брат и я все еще должны играть Парчиси ,
мой отец должен быть все еще жив, медленно танцуя
с моей матерью на балконе с раздвижным стеклом
мотеля The Gulf. Никакой музыки, только волны,
отсчитывающие время, песня, которую слышат только их умы
десять тысяч ночей назад, в их жизнь на Кубе.
Лицо моей матери должно все еще лежать на
его обнаженной груди, как луна, покоящаяся на море,
звезды должны все еще вращаться вокруг них.
Здесь ничего не должно быть Я не помню . . .
Моему брату должно быть еще тринадцать, крадется
рома в ванной, лепит голых женщин
из песка. Мне все еще должно быть восемь лет
ослепленный ракушками и сколько секунд
я задерживаю дыхание под водой — но я не.
Мне тридцать восемь, я еду по бульвару Коллиер,
ищу мотель «Галф»,
все, что еще должно быть, но не существует. Я хочу обвинить
квартиры, их тени в разрушении пляжа
и мое прошлое, я хочу прогнать снежных птиц
с их безвкусными особняками и яхтами, я хочу
превратить поля для гольфа обратно в мангровые заросли,
я хочу найти мотель «Галф» таким, каким он был
, и притвориться на мгновение , ничто не потеряно.
Комната «Эль Флорида»
Не кабинет и не каморка, а «Эль Флорида»
как называла ее моя мама, красивое название
для комнаты с самым красивым видом , прохладный ветерок
наполненный запахом коричневого сахара
мушмулы, доносящейся со двора.
Не солярий, а место, где солнце
и всходило, и садилось, весь день тени
банановых деревьев пляшут веером по
полу, а если шел дождь, то
громче всех, как шарики,
падающие на крышу под постоянной угрозой
кокоса, готовые упасть с неба.
Не гостиная, а Эль Флорида где
Я часами сидел один с бабочками
застывшие на полиэстеровых шторах
и лица статуэток Lladró: грустные ангелы,
клоуны и принцессы с остекленевшими
голубыми и серыми глазами, смотрящие из-за
стеклянных дверей навесного шкафа.
Не телевизионная комната, но где я смотрел
Характеристика Существа мальчиком, цепляясь
за моего брата, в безопасности от вампиров
на том же диване, где я влюбился
в Клинта Иствуда и моего Абуэло
смотря вестерны, или жалея женщин
плачущих в теленовеллах с моей Абуэлой.
Не семейная комната, а комната, где
мой отец крутил волосы, слушая
8 треков Элвиса, и читал Ницше
и Канта за несколько месяцев до его смерти,
где моя мать училась танцевать одна
как она подметала, и я узнал, что Сальса прижала
к огромной груди моей Тии Джулии.
На краю города, в компании
сверчков, у пустой бельевой веревки,
телефонных проводов и луны, сегодня вечером
моя жизнь — старый друг, сидящий со мной
не в гостиной, а в свете
Эль-Флориды , такой же тихой и нужной
, как любая звезда, сияющая над ней.
(книжное обозрение) Родина Отечество Родина-сексуалы Патриция Локвуд – Четвертый и Платан
Дэвид Нильсен
Я хочу выпить кофе с Патрисией Локвуд. Нет, это не так. Я хочу выпить несколько рюмок виски с Патрисией Локвуд, хотя ее языковые запреты на самом деле не нуждаются в помощи, чтобы понизить уровень. Читаю новейший сборник стихов Локвуда, 9 2014 года.0022 Motherland Fatherland Homelandsexuals от Penguin (811.6 Локвуд) кажется достаточно близким к тому, чтобы слушать поэта, пьяно напевающего несколько непристойных, но остроумных барных песенок через кабинку. Эти стихи предназначались для чтения вслух, и онлайн-свидетельства подтверждают, что ее чтение — ужасно веселое занятие.
Названия стихов в Homelandsexuals являются поэзией сами по себе и служат приманкой для бумаги и чернил в оглавлении – List of Cross-Dressing Soldiers, The W отверстие Мир собирается вместе и занимается групповухой с оленем, последним из великих актеров в костюме гориллы. Ее стихотворение об Эмили Дикинсон и Уолте Уитмене, бурлящие размышления о литературном влиянии, сенсационности и уединении в эпоху селфи, называется « Мать и отец американских тит-фото». Потому что, конечно. Кроме того, Дикинсон — отец, а Уитмен — мать, чтобы было ясно.
Между ее абсурдной, иронически похотливой поэзией, ее захватывающими живыми чтениями и ее популярной и веселой извращенной лентой в Твиттере Патриция Локвуд читает так, как если бы у Дэвида Линча и Сары Сильверман был ребенок от любви, который вырос, читая Сильвию Плат и смотря Дети в зале. Ее стихи, мощная смесь сексуальных шуток и резких социальных наблюдений, читаются как порнография для одиноких литературных мечтателей всего мира (или Портленда). Поэзия Локвуда — это удаленная история поиска влюбленного студента МИД.
Если вы не читали две ее книги стихов ( Homelandsexuals и Balloon Pop Outlaw Black 2012 года), возможно, вы прочитали хотя бы одно из ее стихотворений, даже не подозревая об этом. В 2013 году она выпустила произведение Rape Joke 9.0023 онлайн, и он стал вирусным, собрав около 100 000 лайков на Facebook и разошедшийся по всем крупным сайтам социальных сетей. Поэзия не совсем то литературное средство, которое становится вирусным, но стихотворение Локвуда задело за живое.
(триггерное предупреждение об изнасиловании и сексуальном насилии)
В этом произведении она рассказывает историю изнасилования, которое она перенесла в подростковом возрасте, и последующей борьбы с переработкой и восстановлением после травмы. В процессе рассказа своей истории она остро смотрит на то, как мы вообще говорим (и не говорим) об изнасиловании. Споры о том, есть ли в комедии подходящее место для шуток об изнасиловании и сексуальных домогательствах, были горячей темой последних нескольких лет, особенно после того, как некоторые известные комики продемонстрировали именно неправильный способ шутить, если он вообще существует. В Шутка об изнасиловании Локвуд каким-то образом удается вплести остроумие и, да, даже юмор в рассказ своей собственной истории нападения, о чем свидетельствуют даже первые строки (стр. 40):
Шутка об изнасиловании заключается в том, что вам было девятнадцать лет. старый.
Шутка про изнасилование в том, что он был твоим парнем.
В шутке об изнасиловании у него была козлиная бородка. Эспаньолка.
и далее в поэме:
Шутка про изнасилование такова: иногда он говорил тебе, что ты идешь на свидание, а потом отводил тебя в дом своего лучшего друга Крошки и заставлял смотреть рестлинг, пока они все были под кайфом.
Шутка об изнасиловании состоит в том, что его лучшего друга звали Крошка.
(стр. 41)
Практически любой отрывок из пятистраничного стихотворения можно привести в качестве примера боли, остроты, проницательности и (как бы неприятно это ни было) юмора, которые Локвуд сочетает в себе. В увлекательном интервью, которое Локвуд дал для New York Times, поэт рассказала о своем решении написать на тему изнасилования так, как она это сделала в этой статье: «Настоящая последняя строчка «Шутки об изнасиловании» такова. Вам никогда не придется писать об этом. Но если вы это сделаете, вы можете написать об этом, как хотите».
Патрисия Локвуд
Патриция Локвуд — поэт, на которого стоит обратить внимание не только потому, что она оригинальна, странна и очень, очень хороша, но и потому, что она веселая. Слишком много поэтических книг на полках наших библиотек пылится вместо того, чтобы питать умы и насыщать сердца читателей, особенно юных читателей. Поэзия, к сожалению, приобрела среди неакадемических читателей репутацию сухой, трудной и пугающей.