Содержание
Карта сайта
Карта сайта
Цвет:C
C
C
Изображения
Вкл.
Выкл.
Обычная версия сайта
-
Телефон
доверия: 8 800 200-01-22
Ошибка 404
К сожалению запрашиваемая страница не найдена.
Но вы можете воспользоваться поиском или картой сайта ниже
|
|
Педагогический (научно-педагогический) состав
Курсы/ Кружки/ ФакультативыКарантин научил любить – Учительская газета
Пандемия коронавируса за очень короткое время изменила весь мир и наш привычный уклад жизни.
Самые, казалось бы, простые радости жизни – погулять с другом, зайти выпить чашку кофе, поиграть в футбол на спортплощадке – становятся недоступными и оттого страшно притягательными. А главное – учеба уже почти месяц только в дистанционном формате. «Лучше бы мы в школу ходили», – признаются многие ребята. Как не впасть в уныние и находить полезные занятия в режиме самоизоляции, как сделать дистанционную учебу полезной и интересной, сегодня рассуждают старшеклассники из Москвы и Подмосковья, ставших эпицентром пандемии.
Саша ВОЛКОВ, 9‑й класс, Московская область: Больше общаюсь с близкими людьми
Подавляющее большинство моих сверстников недовольны тем, что режим изоляции мешает им общаться с друзьями. Безусловно, это огромный минус. Мы, к примеру, с ребятами приходим в школу и уходим домой вместе. Нам нравится проводить время большой веселой компанией. А тут пандемия.
К счастью, мой лучший друг живет со мной рядом. И не просто по соседству, а на одной лестничной площадке! Ничего не мешает нам приходить друг к другу в гости.
Мы играем в игры на приставке, вспоминаем веселые истории из школы и просто общаемся на разные темы. Даже до режима изоляции мы не проводили столько времени вместе.
Еще меня удивило, почему по всей стране возникла эта странная проблема, связанная с семьей. Говорят, мол, дома друг другу все надоедают. Не знаю, как у других, но у меня такого нет. Мои мама и папа работают допоздна и возвращаются домой в восемь часов вечера. Времени для общения у нас нет, ибо я тоже прихожу поздно из-за учебы и внеурочных секций. Делаю до десяти уроки и сразу ложусь спать. Когда объявили нерабочую неделю, мои родители перестали уходить из дома. Мы очень рады, что теперь появилась возможность забыть о трудовых и учебных буднях. Раньше толком и пообщаться не выходило, а теперь мы вместе смотрим кино, ведем дискуссии на разные темы и рассказываем друг другу то, что давно хотели рассказать, но не успевали из-за трудного графика.
Я бы посоветовал своим сверстникам наслаждаться свободным временем, которое можно провести с самыми близкими людьми.
Я не задумывался об этом раньше. Теперь, во время пандемии, понимаю, насколько это важно.
Дима ВАСИЛЬЕВ, 9‑й класс, Московская область: Неизбежное безделье
Я не могу даже представить, чем полезным можно заняться, будучи постоянно ограниченным четырьмя стенами своей квартиры. Если честно, я перепробовал абсолютно все, что приходило в голову.
Сначала мне захотелось заняться самообразованием. За две недели я прочитал две книжки по экономике. Целыми днями я засиживался за своим рабочим столом. Я даже написал несколько заметок о прочитанном в свою тетрадку. Но вскоре мне стало скучно.
Я перешел от полезной науки к бесполезным развлечениям. С утра до ночи я смотрел сериалы и фильмы, играл в компьютерные игры. Все без толку! Мне казалось, что я сходил с ума. Иногда даже бывало, что я просто бродил по своей комнате из угла в угол, думая, чему посвятить уйму свободного времени. Это ужасное чувство неизбежного безделья! Удивительно! Когда ты учишься в школе, тебе хочется просто лечь на диван и смотреть в потолок.
Это действительно очень легко делать. Но, имея бесконечное количество свободного времени, намного труднее усердно работать. Раньше я этого не испытывал.
Никогда не думал, что скажу это, но как же я жду дистанционное обучение! Хоть чем-то займусь!
Аня УСТИНОВА, 8‑й класс, Москва: Провожу время на даче
Я провела две недели изоляции на даче вместе с моими родителями и младшим братом. Моя мама не захотела оставаться в четырех стенах в душной Москве. А наш загородный домик – отличный вариант провести время весело и интересно. В деревне почти никого нет. Многие дачные участки пустуют – лето еще не постучалось в нашу дверь. Так что никакой коронавирус нам здесь не угрожал.
Наш участок расположен в Калужской области. Если честно, очень приятно осознавать, насколько далеко ты находишься от большой столицы. Иногда стоит отдохнуть от городской суеты. Сел на веранде в кресло-качалку и спокойно читаешь книгу. Дышишь свежим воздухом и забываешь обо всем. Думаю, с какой-то стороны, я даже рада, что был объявлен режим изоляции.
Дача с ее тишиной и идиллией – это то, чего мне не хватало долгое время. Расслабиться и забыть о всех невзгодах можно, пожалуй, только здесь.
Наверное, я бы посоветовала всем людям просто отдохнуть и, возможно, погрузиться глубоко в свои мысли.
Лиза МИХАЙЛОВА, 9‑й класс, Московская область: Занимаюсь мультипликацией
Мне всегда хотелось изучить мультипликацию. Я обожаю анимацию и горю желанием узнать, как создают мультфильмы, и в первую очередь научиться делать это самой. Мысль заняться этим делом мне и пришла в голову, когда в стране объявили режим изоляции.
Наверное, для того чтобы научиться с нуля создавать мультфильм, создавать движение персонажей и озвучивать их, нужны годы подготовки и практики. Но, по крайней мере, за время, ставшее теперь доступным, я могу обрести базовые знания и умения, которые в дальнейшем будут развиваться и помогут мне стать настоящим мультипликатором.
Начала я с простого. Скачала специальную программу, где рисовала персонажа и создавала движение рта.
Потом пыталась озвучивать. Могу заявить: действительно, это труд, для которого нужно не только много времени, но и терпения, мотивации и стремления. Но я думаю, что моя цель осуществима. Я научусь этому ремеслу.
Многие мои сверстники жалуются, что им нечего делать на карантине. Я думаю, что эти люди просто не нашли то занятие, которое могло бы увлечь их. Для этого нужно время.
Гриша СУХОВ, 10‑й класс, Москва: Я пишу музыку
Я решил, что буду учиться создавать музыку. В сегодняшнем мире это очень просто. К тому же у всех появилась уйма свободного времени.
Совсем недавно я окончил музыкальную школу по классу скрипки. Я всегда был поклонником творчества классических композиторов – Бетховена, Грига и Вагнера. Я давно одержим стремлением связать свою жизнь с музыкой. Сейчас достаточно купить в Интернете специальную программу для компьютера, где есть абсолютно все – барабаны, синтезаторы и так далее. Но не всегда у меня появлялось нужное количество свободного времени, чтобы забыть об учебе и заняться своим хобби.
А теперь его очень много. Сумма, необходимая для покупки программы подобного рода, у меня давно скоплена. Поэтому я без всяких проблем взялся за дело.
Уже успел набросать парочку мелодий. Правда, сначала это было достаточно сложно. Но несколько видеоуроков помогли мне научиться основе этой, не побоюсь этого слова, науки. Написание одной мелодии в 20 секунд давалось мне за 3 часа. Но этот труд был очень приятен. Я осознавал, что занимаюсь тем, что мне нравится. Это прекрасное чувство. Вдохновившись, я твердо решил, что напишу целый альбом, состоящий из 10‑12 композиций. Это огромная работа, на которую даже целого карантина мне не хватит. Но я мотивирован заниматься этим.
Катя ИВАНОВА, 9‑й класс, Москва: Пишу пьесу
Мое главное увлечение – это литература. Я обожаю читать стихотворения известных русских поэтов, и сама, если честно, пытаюсь писать стихи. Моя мама говорит, что у меня очень неплохо получается. Одноклассники тоже считают мое хобби небессмысленным и говорят, что я обладаю настоящим талантом рифмоплета.
Я решила посвятить свободное время, которого появилось очень много из-за режима изоляции и пандемии, написанию пьесы. Меня сильно вдохновил знаменитый стихотворный роман Александра Сергеевича Пушкина «Евгений Онегин». Я решила написать что-то подобное, но только о молодежи нашего времени. Прототипами персонажей стали мои друзья. Если кратко, моя пьеса рассказывает о том, как подростки ищут свое призвание в жизни. За пару дней я сумела исписать, наверное, целую пачку листов бумаги. В общем, первая часть этого произведения уже готова. Мои друзья и родители оценили ее как достаточно неплохую. Пожалуй, я обязательно возьмусь за продолжение. Просто не могу оторваться от этого увлекательного занятия.
Остальным я бы посоветовала больше времени посвящать тому, что нравится. Наше хобби – это то, что заставляет нас жить. К сожалению, не всегда напряженный график позволяет человеку расслабиться и окунуться в свое любимое дело. Пандемия – это, конечно, ужасно. Но я считаю, можно и дома посидеть.
Это не только помогает борьбе с вирусом, но и позволяет людям больше времени посвятить нереализованным планам.
Соня КИРОВА, 10‑й класс, Москва: Вожусь с младшей сестрой
Мои родители работают врачами, поэтому даже нерабочая неделя не позволила им постоянно находиться дома. В связи с этим я вынуждена постоянно возиться с младшей сестрой. Если честно, сначала мне это не нравилось. Во время карантина хотелось просто бездельничать и отдыхать, но никак не брать на себя ответственность за маленького ребенка. Однако вскоре я поняла, что это безумно интересно и полезно. Я чувствую себя по-настоящему взрослым человеком, когда беру ответственность за маленькую девочку.
Мы вместе читаем книжки, играем в прятки и куклы. Это увлекательно не только для моей сестры, но и для меня. Я поражена, насколько трудно следить за младшей сестрой. Одновременно с этим я чувствую, что очень многое в ее воспитании зависит от меня как от старшей сестры. Я должна быть для нее примером.
Моя цель – вложить в нее что-то от себя, что-то хорошее и доброе. Я хочу, чтобы она, когда выросла, была для меня не просто близким человеком, а лучшей подругой, а я, можно сказать, ее наставницей, которая выслушает и даст хороший совет.
Мои родители, к слову, стали удивляться, насколько я привязалась к ней за это время. Возможно, именно в карантин между нами завязалась настоящая любовь старшей сестры к младшей. Это прозвучит странно, но я благодарна карантину за это.
Даша НЕЧАЕВА, 9‑й класс, Москва: Учу иностранный язык
Я давно хотела заняться изучением немецкого языка. В школе у нас уроков по немецкому не проводят, а свободного времени, которое я могла бы посвятить языку, было ничтожно мало. Даже задания из школы я еле-еле выполнять успеваю. Если быть честной, о хобби или самообразовании я даже не задумывалась.
Когда в нашей стране объявили режим всеобщей изоляции, я была расстроена. Мне казалось это безумной скукой: сидишь дома, бездельничаешь, с друзьями не видишься.
Но вскоре я осознала, какая хорошая возможность у меня появилась. Цель, на осуществление которой я не могла найти времени из-за завала в школе, наконец-то может стать воплощенной в реальность. Я поставила себе задачу – нужно выучить все основные правила немецкого.
В ХХI веке никаких проблем с получением необходимых товаров нет. В магазин идти не обязательно. Можно сделать заказ в Интернете. Я так и поступила. За четыре дня получила необходимые мне учебники. Уже две недели усиленно учу грамматику. А зачем время тратить впустую?
Вова ЛУКИН, 9‑й класс, Московская область: Занимаюсь спортом
В свободное от учебы время я занимаюсь кикбоксингом. Наш тренер сказал нам, что режим изоляции – это не повод забрасывать спорт. Возможно, это прозвучит странно, но мы начали заниматься кикбоксингом дистанционно. Каждый день тренер нам высылает видео, где показаны различные приемы и упражнения. Мы их выполняем.
Я решил заниматься кикбоксингом с двойным упорством.
Благо моя семья живет в своем доме с большим участком и маленькой спортивной площадкой, что позволяет заниматься спортом без всяких трудностей. Я бегаю вокруг дома, подтягиваюсь и отжимаюсь. Затем выполняю приемы и удары. Мой папа даже шутит, что в карантин я чаще бываю на улице, чем в обычное время. Действительно, в дом меня и метлой не загнать. Целыми днями на улице!
Мне кажется, что куча свободного времени позволила мне улучшить умения в моем хобби. Правда, скоро у нас начинается дистанционное обучение, и я не смогу проводить много времени в занятиях спортом. Но это меня не расстраивает! Я не потратил две недели впустую, а сумел добиться прогресса в кикбоксинге.
Не могу посоветовать своим сверстникам что-то конкретное. У каждого есть свои увлечения. Главное – не тратить время на безделье, а, наоборот, прогрессировать, становиться лучше каждый день.
Глеб КАЛЮЖНЫЙ, 8‑й класс, Московская область: Общаюсь с дедушкой
Из-за пандемии и изоляции в нашей семье произошла забавная история.
Мой дедушка, приехавший из Смоленска в Москву, был вынужден остаться у нас дома, ибо вернуться к себе, как оказалось, для него проблема. Постоянное общение с дедушкой стало для меня чем-то похожим на университет, а его удивительные монологи о молодости, рассказы о том, что он пережил, я теперь воспринимаю как лекции по самой трудной науке под названием «Жизнь».
Дедушка поведал мне о том, как его отец (мой прадед), будучи бойцом партизанского отряда в Беларуси, участвовал в Великой Отечественной войне, а потом служил офицером в Чехословакии и Германии. Он рассказал, насколько трудно было их семье зарабатывать на хлеб, как он учился в институте, параллельно подрабатывая грузчиком и официантом. Я понял, насколько тяжело ему было. Я осознал, что, несмотря на бесконечные трудности и препятствия, которые подбрасывала судьба, он двигался вперед и достигал своих целей.
Иногда, когда нам выпадает возможность хотя бы немножечко прогуляться по парку, мы с дедушкой на пару минут уходим к озеру и кормим уток.
Хоть мне и 15 лет, я снова почувствовал себя маленьким ребенком и радовался, глядя на милых птиц. Дедушка тоже вспоминал себя маленьким мальчишкой. Самая короткая прогулка превращается для нас в поход в цирк или кино. Мне кажется, что вынужденное нахождение дома на постоянной основе заставляет людей становиться другими, как только они выходят на свежий воздух. Ни я, ни мой дедушка не стали исключением.
Пандемия коронавируса – это трудности, которые придется преодолеть. Но, общаясь со своим дедушкой, я понял одну важную вещь: люди, жившие до нас, часто сталкивались с более серьезными проблемами, чем те, которые мучают нас сейчас. Мы должны справиться с пандемией. И я уверен, мы сможем сделать это. Надо просто набраться терпения.
Егор ЯРОШЕНКО, 10‑й класс, Москва: Никакого свободного времени
Я хотел посвятить свободное время, которое появилось из-за карантина, своим хобби. У меня была идея записаться на интернет-курс известного программиста и изучать дизайн.
Но, к сожалению, все мои задумки разбились о дистанционное обучение.
Это забавно, но даже во время нерабочей недели наши учителя решили, что ни они, ни их ученики отдыха совершенно не заслужили. Либо их заставил директор, либо преподаватели нашей школы – настоящие трудоголики. В общем, школа не закрыта, а работает немного по другой системе, если коротко.
Я просыпаюсь в восемь утра и сразу же хватаюсь за ноутбук. До трех мы учимся, если можно так сказать. Если честно, я программу дистанционно практически не усваиваю, потому что привык к живому преподавателю. Перемены между дистанционными уроками составляют десять минут. Этого времени хватает только на то, чтобы перейти по ссылке с одной конференции на другую. Толком даже не покушаешь. Домашнее задание тоже никто не отменял.
В общем, лучше бы мы в школу ходили. Свободного времени лично у меня было в разы больше. Эту дистанционку организовали просто отвратительно. Я уверен, что и нашим учителям это не сильно нравится.
Дима ЧЕБУРЕЕВ, 9‑й класс, Москва: Шанс наверстать упущенное
В школе постоянный завал.
Помимо школьной программы, которая поглощает все мое свободное время, мне было необходимо начинать готовиться к экзаменам. У меня много проблем с математикой, и я боялся, что не смогу сдать экзамен по этой дисциплине. А времени готовиться не было совсем. Приходилось выбирать: либо получать не очень приятные оценки в триместре, либо плохо сдать ОГЭ.
Когда объявили карантин, я понял, что у меня появился прекрасный шанс наверстать упущенное. К тому же родители не дают покоя и заставляют каждый день повторять нудные правила и решать задачки. Но что поделать? Я решил, что буду работать с максимальным упорством. С утра просыпаюсь и сразу сажусь за компьютер, но не для того, чтобы играть в игры или сидеть в Интернете, а, наоборот, чтобы учиться. Мне кажется, что у меня получилось наверстать то, что мне долго не удавалось усвоить на уроках алгебры и геометрии. Осталось совсем немного. Думаю, скоро вся эта скучная теория, как говорится, будет от зубов отскакивать. Главное – верить в свои силы и стараться.
Я считаю, что карантин – это замечательный шанс овладеть новыми знаниями и умениями. Я бы хотел, чтобы мои сверстники старались не тратить время просто так. Кто знает, может, те знания, которые они обретут в эти дни, будут помогать им всю жизнь.
Артем ГЕРАСИМЕНКО, 9‑й класс, Москва: Учусь мастерству повара
Я мечтаю стать известным поваром, путешествовать по миру, показывая людям свое мастерство в кулинарном деле, писать книги с уникальными рецептами, да и просто радовать своих близких вкусными блюдами. Но, к огромному сожалению и удивлению, я не способен приготовить даже самый банальный куриный суп. Во время карантина я решил заняться именно своим нереализованным хобби.
Я обожаю итальянскую пасту. Макароны я, конечно, умел варить всегда. Но готовить соус, под которым подают спагетти, – это целая наука, которую мне предстояло постичь. Решил начать с простого – с томатного соуса. Прочитав рецепт, я поразился, насколько это легко и просто. Раньше это мне казалось чем-то неимоверно сложным.
Говорят, что первый блин всегда комом. Но нет! Моим близким понравился мой дебют.
Кстати, о блинах. Их я тоже теперь умею готовить. Правда, здесь всем известное правило о коме сработало. Я спалил покрытие сковородки. От родителей досталось. Но мама, которая не любит проигрывать, взялась меня учить. Отец в шутку купил мне поварской колпак, который носят на кухне в ресторане. Так что блины тоже осилил.
Уже представляю себя великим поваром, которому рукоплещут все страны мира. Но научиться готовить блины и соусы для итальянской пасты – это лишь капля в море. Мне предстоит суровая работа. Планирую научиться готовить пиццу и десерты.
Коля МАКАРОВ, 8‑й класс, Московская область: Помогаю с ремонтом
Мой отец за две недели до объявления карантина затеял большой ремонт на первом этаже нашего дома. Когда объявили о необходимости сидеть дома, мы решили, что это не повод заканчивать процесс ремонта. К этому времени мы уже сменили обои и плитку на кухне. Все необходимые материалы у нас были.
Тем более у меня приостановилась учеба в школе, поэтому процесс обещал быть более быстрым. Я решил помогать.
Мы с папой клеим обои в коридоре и комнате для гостей, меняем потолки и полы. Нам помогает сосед, с которым наша семья находится в дружеских отношениях. Помню, как раз в его доме я и получил свой первый опыт в деле ремонта, поэтому выполнять базовые задания я уже умею.
Очень приятно наблюдать за тем, как преображается наш дом. Особенно ты наслаждаешься, когда осознаешь, что все сделано твоими руками. Этот карантин я запомню надолго.
Пандемия оказала разрушительное воздействие на обучение. Что нужно сделать, чтобы помочь студентам наверстать упущенное?
По мере того, как мы приближаемся к двухлетней отметке начальной волны закрытия школ, вызванной пандемией, нормальная академическая жизнь остается недосягаемой для многих учащихся, педагогов и родителей. Помимо всплеска случаев заболевания COVID-19 в конце 2021 года, школы столкнулись с острой нехваткой персонала, высоким уровнем прогулов и карантинов, а также с постоянным закрытием школ.
Кроме того, учащиеся и преподаватели продолжают бороться с проблемами психического здоровья, более высоким уровнем насилия и плохого поведения, а также опасениями по поводу потерянного учебного времени.
Как мы подчеркиваем в нашем новом исследовании, опубликованном в январе, совокупное влияние пандемии COVID-19 на академическую успеваемость учащихся было значительным. Мы отследили изменения в результатах тестов по математике и чтению за первые два года пандемии, используя данные 5,4 миллиона учащихся 3–8 классов в США. Мы сосредоточились на результатах тестов, полученных непосредственно перед пандемией (осень 2019 г.), после ее первоначального начала (осень 2020 г.) и более чем через год после начала пандемии (осень 2021 г.).
Осенью 2021 года средние результаты тестов по математике в 3–8 классах были на 0,20–0,27 стандартных отклонений (СО) ниже по сравнению со сверстниками того же класса осенью 2019 года, в то время как результаты тестов по чтению были ниже на 0,09–0,18 СО.
Это значительное падение. Для контекста, падение математики значительно больше, чем предполагаемое воздействие других крупномасштабных школьных разрушений, таких как после урагана Катрина — математические баллы упали на 0,17 SD за один год для эвакуированных из Нового Орлеана.
Еще более тревожным является то, что разрыв в результатах тестов между учащимися начальных школ с низким и высоким уровнем бедности увеличился примерно на 20% по математике (соответствует 0,20 СО) и на 15% по чтению (0,13 СО), в основном в течение 2020-2020 гг. 21 учебный год. Кроме того, в период с осени 2020 по 2021 год достижения, как правило, падали больше, чем между осенью 2019 года.и 2020 г. (как в целом, так и в разбивке по школьной бедности), что указывает на то, что сбои в обучении продолжают негативно сказываться на учащемся и после первоначальных ударов, последовавших за закрытием школ весной 2020 г.
Эти цифры вызывают тревогу и потенциально деморализуют, особенно учитывая героические усилия учащихся по обучению и преподавателей по обучению в невероятно трудные времена.
С нашей точки зрения, эти падения результатов тестов никоим образом не указывают на то, что эти студенты представляют собой «потерянное поколение» или что нам следует терять надежду. Большинство из нас никогда не пережили пандемию, и мы так многого не знаем о способности учащихся к устойчивости в этих обстоятельствах и о том, каковы будут сроки восстановления. Мы также не предполагаем, что учителя как-то виноваты, учитывая падение успеваемости, которое произошло между 2020 и 2021 годами; скорее, у педагогов была трудная работа до пандемии, и теперь они борются с огромными новыми проблемами, многие из которых находятся вне их контроля.
Однако ясно, что есть над чем поработать. Школьные округа и штаты в настоящее время принимают важные решения о том, какие меры и стратегии следует реализовать, чтобы смягчить снижение успеваемости за последние два года. Инвестиции в программу помощи начальным и средним школам (ESSER) в рамках Американского плана спасения предоставили государственным школам почти 200 миллиардов долларов на нужды, связанные с COVID-19.
Из этой суммы 22 миллиарда долларов предназначены специально для решения проблемы потери знаний с использованием «доказательных вмешательств», направленных на «непропорциональное воздействие COVID-19».о недопредставленных студенческих подгруппах». Обзоры планов расходов округа и штата (см. Future Ed, EduRecoveryHub и RAND’s American School District Panel для более подробной информации) показывают, что округа тратят свои доллары ESSER, предназначенные для академического восстановления, на самые разные стратегии, включая летнее обучение, репетиторство, после -школьные программы, а также инициативы, связанные с продлением учебного дня и учебного года, становятся все более популярными.
Сравнение негативных последствий перерывов в обучении с положительными последствиями вмешательств
Чтобы помочь контекстуализировать масштабы воздействия COVID-19, мы сопоставляем снижение результатов тестов во время пандемии с увеличением результатов тестов, связанным с обычными вмешательствами, применяемыми округами в рамках усилий по восстановлению после пандемии.
Если мы предположим, что такие вмешательства будут по-прежнему столь же успешными в школьной среде COVID-19, можем ли мы ожидать, что эти стратегии будут достаточно эффективны, чтобы помочь учащимся наверстать упущенное? Чтобы ответить на этот вопрос, мы опираемся на недавние обзоры исследований, посвященных репетиторству с высокой дозой, программам летнего обучения, сокращению размера классов и продлению учебного дня (особенно для обучения грамоте). Мы сообщаем о размерах эффекта для каждого вмешательства, специфичного для класса и предмета, где это возможно (например, было обнаружено, что репетиторство имеет больший эффект в элементарной математике, чем в чтении).
На рис. 1 показано стандартизированное снижение результатов тестов по математике между учащимися, проходившими тестирование осенью 2019 г. и осенью 2021 г. (отдельно по классам начальной и средней школы), по сравнению со средним размером эффекта различных образовательных мероприятий. Средний размер эффекта от репетиторства по математике соответствует среднему снижению баллов по математике из-за COVID-19 или превышает его.
Исследования, посвященные репетиторству, показывают, что оно часто лучше всего работает в младших классах и когда оно предоставляется учителем, а не, скажем, родителями. Кроме того, некоторые из программ репетиторства, которые дают наибольший эффект, могут быть довольно интенсивными (и, вероятно, дорогими), в том числе наличие штатных репетиторов, поддерживающих всех учащихся (а не только тех, кто нуждается в коррекции) в условиях один на один в течение учебного дня. Между тем, средний эффект уменьшения размера класса отрицательный, но не значительный, с высокой вариабельностью воздействия в разных исследованиях. Летние программы по математике оказались эффективными (средний размер эффекта 0,10 СО), хотя эти программы сами по себе, вероятно, не устранили бы COVID-19.результаты тестов падают.
Рисунок 1. Падение результатов теста на COVID-19 по математике по сравнению с величиной эффекта различных образовательных мероприятий
(2022) Таблица 5; результаты сокращения размера класса взяты из стр.
10 Figles et al. (2018) Таблица 2; результаты летней программы взяты из Lynch et al (2021), таблица 2; а оценки репетиторства взяты из таблицы 3B Никтоу и др. (2020). Девяностопятипроцентные доверительные интервалы показаны вертикальными линиями на каждом столбце.
Примечания: Kuhfeld et al. и Никтоу и др. сообщили о размерах эффекта отдельно по диапазону оценок; Фиглз и др. и Линч и др. сообщите об общем размере эффекта в начальных и средних классах. Нам не удалось найти строгое исследование, в котором сообщалось бы о размерах эффекта увеличения учебного дня/года на успеваемость по математике. Никтоу и др. и Kraft & Falken (2021) также отмечают большие различия в эффектах репетиторства в зависимости от типа репетитора, с более значительным эффектом для программ репетиторства для учителей и полупрофессионалов, чем для непрофессиональных репетиторов и репетиторов для родителей. Сокращение размера класса, включенное в метаанализ Figles, варьировалось от минимум одного до минимум восьми учеников в классе.
На рис. 2 показано аналогичное сравнение с использованием величины эффекта от интервенций по чтению. Средний эффект репетиторских программ на успеваемость по чтению больше, чем эффект, обнаруженный для других вмешательств, хотя программы летнего чтения и сокращение размера класса дали средний эффект примерно на уровне падения баллов по чтению из-за COVID-19.
Рисунок 2. Чтение результатов тестов на COVID-19 по сравнению с величиной эффекта различных образовательных мероприятий
Источник: Снижение показателей COVID-19 взято из Kuhfeld et al. (2022) Таблица 5; результаты продленного учебного дня взяты из Figlio et al. (2018) Таблица 2; результаты сокращения размера класса взяты из стр. 10 Figles et al. (2018 г.); результаты летней программы взяты из Kim & Quinn (2013), таблица 3; а оценки репетиторства взяты из таблицы 3B Никтоу и др. (2020). Девяностопятипроцентные доверительные интервалы показаны вертикальными линиями на каждом столбце.
Примечания: В то время как Kuhfeld et al. и Никтоу и др. сообщили о размерах эффекта отдельно по шкале оценок, Figlio et al. и Ким и Куинн сообщают об общем размере эффекта в начальных и средних классах. Сокращение размера класса, включенное в метаанализ Figles, варьировалось от минимум одного до минимум восьми учеников в классе.
Существуют некоторые ограничения использования исследований, проведенных до пандемии, для понимания нашей способности бороться с COVID-19.результаты тестов падают. Во-первых, эти исследования проводились в условиях, сильно отличающихся от тех, с которыми в настоящее время сталкиваются школы, и остается открытым вопрос, будет ли эффективность этих вмешательств во время пандемии такой же последовательной, как и до пандемии. Во-вторых, у нас мало доказательств и указаний об эффективности этих вмешательств в беспрецедентных масштабах, в которых они сейчас рассматриваются. Например, многие школьные округа расширяют программы летнего обучения, но школьные округа изо всех сил пытались найти сотрудников, заинтересованных в обучении в летней школе, чтобы удовлетворить возросший спрос.
Наконец, учитывая увеличивающийся разрыв в результатах тестов между школами с низким и высоким уровнем бедности, неясно, могут ли эти меры действительно решить ряд новых проблем, с которыми сталкиваются педагоги, чтобы сократить этот разрыв. То есть учащиеся могут наверстать упущенное в целом, но пандемия все же может иметь долгосрочные негативные последствия для равенства в сфере образования в этой стране.
Учитывая, что текущие инициативы вряд ли будут последовательно реализованы во всех округах (а иногда и внутри них), своевременная обратная связь о результатах инициатив и любых необходимых корректировках будет иметь решающее значение для успеха округов. Проект «Дорога к выздоровлению от COVID» и Национальный ускоритель поддержки студентов — это два таких крупномасштабных оценочных исследования, целью которых является получение доказательств такого типа, а также предоставление ресурсов округам для отслеживания и оценки их собственных программ. Кроме того, появляется все больше ресурсов с рекомендациями о том, как лучше всего реализовать программы восстановления, включая расширение масштабов обучения, летние программы обучения и увеличение времени обучения.
В конечном счете предстоит проделать большую работу, и перед учащимися, педагогами и родителями стоят серьезные задачи. Но это может быть момент, когда десятилетия образовательных реформ, вмешательства и исследований окупятся. Опираясь на то, что мы узнали, мы можем указать путь вперед.
Классовые различия
Калифорнийский университет в Ирвине, профессор Пол Пифф, доктор философии, начинает свои курсы по классовым различиям с вопроса студентам об их потребительских привычках: делают ли они покупки в J.C. Penney или Neiman Marcus? На какой машине они ездят, если вообще ездят? Что они предпочитают на завтрак, фруктовый коктейль из Starbucks или Dunkin’ Donut?
«Когда люди восстанавливают свои дни, становится ясно, что в каждом отдельном решении, которое они принимают, класс является важной чертой», — говорит Пифф.
Значение больше, чем выбор завтрака, добавляет он. «Класс влияет на то, будет ли кто-то принят в определенную школу, на вероятность успеха в этой школе, на виды работы, к которой они имеют доступ, на каких друзей они заводят» — по сути, на степень статуса, власть и привилегии, которыми люди наслаждаются или которых лишены в своей повседневной жизни.
Но примерно до последнего десятилетия концепция класса обычно ускользала от психологического исследования. В то время как социологи и эпидемиологи изучили его влияние в широких областях, таких как последствия для здоровья и смертность, лишь немногие исследователи исследовали, как мы воспринимаем класс внутренне и психологически.
Тем не менее, некоторые исследователи говорят, что несколько факторов делают психологию класса все более важной темой для изучения. Одним из них является увеличивающаяся пропасть между богатыми и бедными и потенциально негативные последствия этого разрыва в таких областях, как здоровье, благополучие, самооценка, отношения, стереотипы и предрассудки.
Изучение психологии класса также важно, потому что оно придает контекстуальный смысл тому, что в значительной степени было индивидуально ориентированным взглядом на психологические процессы, говорит Майкл Краус, доктор философии, изучающий класс в Университете Иллинойса в Урбана-Шампейн. «Это предполагает, что контекст, в котором мы растем и социализируемся, является важной частью того, что формирует личность», — говорит он.
Тем не менее, эти исследователи рассматривают класс как континуум, а не как фиксированное различие между высшим, средним и низшим классами. По их мнению, чем выше ваш социально-экономический статус, тем в большей степени вы ориентированы на независимость, а чем ниже вы в статусе, тем, например, в большей степени вы склонны к групповому мышлению.
«По крайней мере, в исследованиях, которые мы проводили до сих пор, мы обнаружили, что люди из среднего класса более независимы, чем люди из низшего класса, но в меньшей степени, чем их коллеги из высшего класса», — объясняет Краус.
Теория классизма
В статье 2012 года в Psychological Review Краус, Пифф, Калифорнийский университет, Беркли, профессор психологии Дачер Келтнер, доктор философии, и их коллеги постулируют этот социальный класс, который они определяют как «социальный контекст». что люди живут устойчивым и всепроникающим образом с течением времени» — это фундаментальная линза, через которую мы видим себя и других.
Поскольку люди более низкого ранга имеют меньше ресурсов и возможностей, чем люди относительно высокого ранга, они склонны полагать, что внешние, неконтролируемые социальные силы и чужая власть соответственно имеют большее влияние на их жизнь. Таким образом, их успех зависит от того, насколько хорошо они умеют «читать», полагаться на других и помогать им, утверждает теория психологов.
Напротив, те, кто обладает большими ресурсами и более высоким классовым статусом, живут в условиях, которые усиливают их личную власть и свободу — более просторные и безопасные жилые помещения, средства для покупки дорогих товаров и опыта, а также образование, обеспечивающее доступ к влиятельным людям. , идеи и площадки. Теория утверждает, что эти условия приводят к более эгоцентричному подходу к жизни.
«С богатством и привилегиями приходит этот своего рода остров, эта повышенная изолированность от других», как выразился Пифф.
Другим важным аспектом теории является то, что ранг отчасти субъективен и относителен.
Все отношения отмечены классовой проверкой: я выше или ниже этого человека? Исследования также показывают, что люди, как правило, довольно точно оценивают свое собственное и чужое классовое положение, и что эта самооценка также предсказывает результаты. Например, люди, которые считают себя более низкими по рангу, в целом имеют худшие показатели здоровья, чем те, кто считает себя более высокопоставленными, показывают исследования.
Эффекты класса
Учитывая преимущества, которые дает более высокий класс, неудивительно, что те, кто имеет более высокий ранг, склонны использовать действия и отношения, которые поддерживают или оправдывают их положение. В статье Крауса и Кельтнера 2013 года в Journal of Personality and Social Psychology , например, было обнаружено, что люди, которые считают себя принадлежащими к относительно высокому классу, с большей вероятностью, чем те, кто считает себя более низким по рангу, рассматривают класс как неотъемлемую, врожденную и исправлено.
Люди из более высокого класса также с большей вероятностью поддержат наказание, а не реабилитацию за уголовные преступления, и считают мир справедливым и справедливым.
«Мы обнаружили, что сверхбогатые люди рассказывают истории о том, почему у них есть то, что у них есть, — говорит Келтнер. «По сути, они верят, что они люди другого типа, с генами, более подходящими для успеха».
Люди с более высоким, по их самооценке, социально-экономическим статусом и более образованными родителями также имеют более высокие баллы по показателям прав и нарциссических личностных тенденций, чем люди, не принадлежащие к их классу, говорится в статье Пиффа 2014 года в Бюллетене личности и социальной психологии 9.0030 . Исследования показывают, что, возможно, из-за этого чувства права люди из более высокого класса могут вести себя более эгоистично и менее этично, чем сверстники с более низким доходом. В статье 2012 года в Proceedings of the National Academy of Sciences Пифф и его коллеги описывают два исследования, в которых наблюдатели, наблюдавшие с улицы, записывали поведение вождения в течение двух дней.
В первом исследовании водители престижных автомобилей гораздо чаще остальных подрезали других водителей на оживленном четырехстороннем перекрестке. Во втором исследовании примерно половина водителей транспортных средств с самым высоким статусом незаконно проезжали через пешеходный переход, когда пешеход ждал перехода, по сравнению с ни одним из водителей транспортных средств с самым низким статусом.
Эти результаты показывают, что культурный контекст и вытекающие из него ментальные привычки позволяют людям более высокого класса отключаться от забот других, говорит Кельтнер. «Чтобы быть сострадательным, вы должны внимательно относиться к другим людям — к тому, что они думают, чувствуют и говорят», — говорит Келтнер. «Богатые делают это не так хорошо, как бедные — не потому, что у них нет таких способностей, а потому, что контекст их жизни позволяет им абстрагироваться». Другими словами, наличие большего пространства, материальных благ, денег и свободного времени облегчает богатым людям выход из проблем, отпуск, когда ситуация становится напряженной, или иным образом избегание или смягчение повседневных стрессов.
Рассмотрим человека, который может позволить себе, чтобы подрядчик переделывал ее кухню, по сравнению с тем, кто должен занимать деньги для работы, пытаться выполнить работу самостоятельно или просто жить со старым оборудованием, которое не работает должным образом или даже опасно.
Одним из результатов этих различий является то, что люди более низкого ранга, как правило, более эмоционально настроены на других, утверждают эти исследователи. Например, в статье 2010 года в журнале Psychological Science Крауса и его коллег сообщается, что менее образованные люди лучше, чем более образованные, распознают эмоции по лицам. Они также более точно считывают эмоции незнакомца во время группового собеседования. Другое исследование показало, что люди с меньшим доходом и образованием более щедры, доверчивы и готовы помочь, чем их более состоятельные и образованные коллеги (9).0027 Журнал личности и социальной психологии , 2010).
Однако не все психологические факторы, связанные с пребыванием на более высоком уровне социальной иерархии, являются негативными.
Одним психологическим плюсом может быть то, что люди, обладающие властью и влиянием, имеют больше свободы быть собой, не беспокоясь о том, чтобы приспособиться к ожиданиям или желаниям других. Исследование, проведенное Краусом и его коллегами в 2011 году в Journal of Experimental Social Psychology , например, обнаружило, что люди с более самоопределяемой силой — компонентом, который часто ассоциируется с высшими классами — чаще, чем люди с низким уровнем власти, сообщали о наличии согласованное представление о себе.
«Хорошая новость о влиянии и контроле заключается в том, что это действительно освобождает, — говорит Краус. «Люди с высокой властью остаются по-настоящему одними и теми же людьми независимо от контекста. Но люди с относительно низкой властью меняют небольшие аспекты себя, потому что низкая власть означает необходимость адаптироваться и вписываться в разные контексты».
К счастью, состоятельным людям также относительно легко заново научиться взаимодействию и состраданию.
В исследовании прав, проведенном Пиффом, он попросил людей с высоким статусом либо перечислить три преимущества отношения к другим как к равным, либо три вещи, которые они делали в течение обычного дня, проверяя их мерами нарциссизма и чувства права до и после упражнения. Он обнаружил, что баллы более состоятельных участников из «равной» группы значительно снизились, в то время как баллы более состоятельных людей из второй группы остались на том же высоком уровне.
«Если вы наведете мост через остров, который отделяет богатых от остального мира, то внезапно восстановится эмпатия», — говорит Пифф.
Классовая культура
В другом направлении исследований психолог Стэнфордского университета Хейзел Маркус, доктор философии, хорошо известная своей работой о том, как социокультурные факторы, такие как раса, пол и этническая принадлежность, влияют на наши мысли, чувства и самовосприятие, применяла это каркас к классу.
В статье 2005 года в Journal of Personality and Social Psychology , сообщая о трех исследованиях, Маркус и ее тогдашняя аспирантка Алана Коннер Сниббе, доктор философии, показали, что участники с высшим образованием были гораздо более расстроены, когда они не получили предмет, который они выбрали сами, чем их сверстники из рабочего класса.
Подобно теории, предложенной позже Краусом, Пиффом и Кельтнером, они также обнаружили, что люди из рабочего класса склонны полагать, что поддержание отношений и приспособление к ним важнее, чем выражение предпочтений и выделение из толпы ( Journal of Personality and Social Psychology 9).0030, 2007).
Маркус и международная группа исследователей сейчас изучают, как класс пересекается с другими формами культуры, такими как национальность. В статье 2013 года в журнале Emotion Джиён Пак, доктор философии, Маркус и его коллеги обнаружили, что класс влияет на то, как люди в разных странах воспринимают и выражают эмоции. Например, сравнив американских и японских респондентов, они подтвердили более ранний вывод о том, что американцы с более низким статусом чаще, чем американцы с более высоким статусом, выражают гнев, особенно когда он связан с разочарованием. Однако в Японии те из с более высоким социальным положением чаще выражали гнев, чем участники с более низким статусом, особенно когда это касалось принятия важных решений.
Как показывает эта работа, класс не высечен на камне. Это наблюдение используют некоторые исследователи, чтобы помочь людям из рабочего класса лучше понять свою культуру и, следовательно, лучше учиться в школе.
В июньском выпуске Journal of Personality and Social Psychology за июнь 2012 года психолог Северо-Западного университета Николь М. Стивенс, доктор философии, Маркус и его коллеги продемонстрировали, что простое приветствие определенного рода поступающим студентам колледжа в первом поколении с работы -классовые семьи могут сильно влиять на их успеваемость. Одно исследование показало, что, когда эти студенты получили независимых сообщений, подчеркивающих колледж как место для личных исследований и личных достижений, они хуже, чем их сверстники из среднего класса, выполняли вербальные и пространственные задачи. Но когда они получили взаимозависимых сообщений — приветствий, в которых упоминались их семьи и колледж как место для сотрудничества со сверстниками, — они показали себя не хуже студентов из семей с высшим образованием.
разные задачи.
Точно так же Стивенс и его коллеги сообщают в апрельском исследовании в Psychological Science о том, что произошло, когда они случайным образом направили поступающих первокурсников из рабочего класса на одну из двух дискуссионных групп под руководством студентов. В одной из групп младшие и старшие школьники неформально говорили о том, как их школьное образование создавало препятствия на пути к успеху в колледже и как они преодолевали эти препятствия. В другом говорили о препятствиях и их преодолении, но без привязки к классу.
В конце первого года обучения учащиеся из рабочего класса, которые посещали «класс», имели намного более высокие средние баллы, чем учащиеся в контрольной группе, и примерно такие же средние баллы, как и учащиеся из более высокого класса. .
Исследования показывают, что «если мы сможем повысить осведомленность людей о том, какое значение имеет принадлежность к социальному классу в колледже, — говорит Стивенс, — мы сможем дать им информацию, которая поможет им лучше ориентироваться в учебе в колледже».
Тем временем социолог Университета Индианы Джессика МакКрори Каларко, доктор философии, изучает, что может вызвать культурные различия в академических взглядах и успеваемости. В течение двух лет она наблюдала за группой детей из рабочего и среднего класса с третьего по пятый класс и брала интервью у детей, их родителей и учителей. В исследовании, опубликованном в октябре года в American Sociological Review , она сообщает, что учащиеся из среднего класса, испытывавшие трудности, получали больше внимания со стороны учителей, потому что они более активно добивались этого, в то время как дети из рабочего класса, как правило, молчали, потому что не хотели. беспокоить учителей.
Интервью с родителями пролили дополнительный свет на это поведение: родители из среднего класса считали своим правом и обязанностью принимать участие в системе, в то время как родители из рабочего класса считали грубым слишком много вмешиваться в школьное обучение своих детей. В результате родители из рабочего класса «как правило, были менее осведомлены о том, чего сегодня ожидают учителя, и, следовательно, менее склонны поощрять своих детей обращаться за помощью в решении школьных проблем», — говорит Каларко.