Содержание
Юрий Гальцев представил сборник стихов для детей
Вчера, 22 ноября, в Петербурге прошла презентация первого детского сборника стихов талантливого актера, режиссера, юмориста, клоуна и художественного руководителя Театра эстрады имени А. И. Райкина Юрия Гальцева. В книге представлено 21 стихотворение из 60, написанных Юрием Николаевичем в период пандемии, когда театр был закрыт. Все стихи «родом из детства» актера — так все сюжетные линии — это истории из его детства, которые пропитаны чувствами любви и уважения к семье, главным образом, к отцу, Николаю Афанасьевичу Гальцеву. Редакция портала «Культура Петербурга» побывала на презентации и узнала все о сборнике, где детям расскажут просто о взрослых, а взрослым — о детях.
Фото: Ирина ИвановаФото: Ирина Иванова
В период начала пандемии, когда мы работали над новым спектаклем, то узнали, что театр не будет работать год. В процессе подготовки к новым спектаклям я всегда пишу песенки, а у меня всегда так: когда хорошее настроение, то пишу лирические, а когда грустное — веселые.
Так вот первым я написал стих «Слон», который, как говорится, не подходил к постановкам ни туда-ни сюда. Тогда, в тот момент, меня как будто осенило — так это же детский момент. Я прочитал стихи сначала своим знакомым, потом их детям, всем нравилось. И мне тоже, ведь когда ты делаешь то, что нравится, именно в этот момент и выходит что-то хорошее. В итоге в период пандемии я написал порядка 60 стихотворений, которые затем показал Елена Махиной — заместителю начальника отдела по прокату репертуара Театра эстрады имени А. И. Райкина. Она-то и предложила издать сборник стихов.
Фото: Ирина Иванова
Сборник вышел под названием «Папин борщ». Могли бы вы прочитать нам это стихотворение?
Да, конечно.
Заниматься оформлением книги я предложил талантливой Алисе Юфа, которая ранее работала с нами над оформлением спектаклей «Дураки-дороги» по произведению Владимира Сорокина и «Ревизор» Гоголя.
Фото: Ирина ИвановаФото: Ирина Иванова
Юрий Николаевич, подскажите, пожалуйста, когда предварительно книга поступит в продажу и каким тиражом она была выпущена?
Книга уже поступила в продажу, ее можно найти в магазинах «Читай-город» и «Буквоед». Тираж составил всего 4000 экземпляров, но мы будем готовы выпустить дополнительный тираж, если будет читательский спрос.
Фото: Ирина ИвановаФото: Ирина Иванова
А когда вы впервые стали писать стихи?
Стихи? Недавно. А вот песни я писал с самого детства.
Фото: Ирина ИвановаФото: Ирина Иванова
Могли бы исполнить для нас что-то из раннего?
Могу. Но давайте не из раннего, а из «недавнего».
Стихи, не вошедшие в сборник, будут изданы в шуточной манере Юрием Гальцевым в аудиоформате для собственного YouTube-канала.
Следите за новостями.
Ирина Иванова — редактор портала «Культура Петербурга», фотограф, участник групповых фотовыставок
Материал подготовлен редакцией портала «Культура Петербурга». Цитирование или копирование возможно только со ссылкой на первоисточник: spbcult.ru
Детские стихи — детям! Обзор для 2,5-3 летних — 29 ответов
Этот обзор особенный. В нем всего пара изначально иностранных книжек, так давно и так блестяще пересказанных Заходером, что они уже воспринимаются родными=). Это подборка самых добрых, самых ярких и любимых стихотворений, многие из которых уже давно выучены и раздерганы на фразы! Я очень давно собираю образцовую русскоязычную стихотворную «полку», и наконец, могу сказать, что у меня начало это получаться.
Мои предыдущие обзоры стихов:
«Самые лучшие сборники стихов 2+»
«Небанальные стихи для малышей» без Барто, Маршака, Чуковского и пр.
«Поэзия и около нее для малышей» снова без великих
Еще больше можно посмотреть в категории «Книжки для мальчишки»
«Белый дом и черный кот», стихи польских писателей в пересказе Заходера.
«Белый дом и черный кот» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
Понятно, что, если встречаются стихи на каком угодно языке и Борис Заходер, выигрывают все. И польские писатели, и русские читатели.
В книге 3 довольно длинных стихотворения, иллюстрированных Алисой Порет.
Этой волшебнице удалось кота изобразить так, что Кирюха, опасающийся черных кошек (потому что пантера), каждый раз заставляет нас всех его гладить. Кота, а не Кирюшу. И клей у нее получился шкодливой, но, как оказалось, вполне добродушной субстанцией.
И семейка из Припевайска поражает своей харизмой и энергетикой.
На последних хочу обратить особое ваше внимание. Стихотворение гениально, оно, видимо, что-то активирует в мозгу, да так, что после него сходит лавина словотворчества. Ваше лингвистическое мировоззрение, а также мнение о речевых способностях своего ребенка тряхнет так же, как наш шарик землетрясение 1950 года в Ассаме.
Да здравствует, пан Трулялинский, а
«С ним и тетка — Трулялётка,
И дочурка — Трулялюрка,
И сынишка — Трулялишка,
И собачка — Трулялячка,
Есть у них еще котёнок,
По прозванью Трулялёнок,
и проч. »
С этой книгой хочется петь и плясать.
«С добрым утром!», М.Яснов и А.Лаптев
«С добрым утром!» в Лабиринте, Озоне, Майшопе
Я не знаю, почему, но имя автора стихов на обложку не попало, из-за этого книга кажется то ли сборником иллюстраций Лаптева, то ли книжкой, где автор и художник — один и тот же человек. Это не так.
Это абсолютно уникальная тонкая книжка от «Речи», в которой каждое из 15 коротеньких стихотворений (4-8 строчек!) — самостоятельная эмоциональная зарисовка и готовый спектакль. Они звенят, льются, дышат. Право, меня не покидает ощущение, что эти детские стихи и стихотворение о лошадке (ругалась здесь), которую Михаил Давидович предлагал тетёшить, писали разные люди…
Слушайте:
«Эти двое сорочат
Никогда не замолчат.
Расшумелись:
— Дай!..
— Отдай!..
Прямо уши затыкай!»
«Мишка в улей влез — и вот
С лапы каплет сладкий мед.
Еж над ним смеяться начал:
— Медвежонок насвинячил!..
— Что за шутки? — тот ответил. —
Я — медведь!
Я — намедведил!»
Люблю. Люблю безумно это потрепанное детскими ручками чудо!
Стихотворения еще и крайне педагогичны=). Их легко запомнить, а потом переключать подходящими внимание ребенка в сложных жизненных ситуациях.
«Где спит рыбка» от Ирины Токмаковой с рисунками Конашевича.
«Где спит рыбка» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
Уже несколько лет моден так называемый family look, ну, знаете, в лучшем случае получаются гармоничные и очень стильные ансамбли, в худшем — все ходят, как инкубаторские, мама с папой в том числе.
Так вот! Фэмили лук существовал уже в 1977 году! И Конашевич об этом имел четкое представление. Смотрим:
Стихи у Токмаковой — дверь в чуднУю страну, у нее даже стихотворение одноименное есть «В чудной стране». Мне они очень нравятся. В них все. Настроение, юмор, доброта, в них не к чему придраться технически!
Сонное какое:
«Динь-дон. Динь-дон.
В переулке ходит слон.
Старый, серый, сонный слон.
Динь-дон. Динь-дон.
Стало в комнате темно:
Заслоняет слон окно.
Или это снится сон?
Динь-дон. Динь-дон».
Я его перепечатываю, у меня глаза начинают слипаться!
А про крокодилов?
«Они притаились на каждой площадке
И всех, кто съезжает, хватают за пятки
И тащат на дно африканского Нила.
Прошу вас, не надо съезжать по перилам!»
Ну страшно же, аж жуть!
«Дедушка Рох», польские народные детские песенки в пересказе Заходера.
«Дедушка Рох» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
Опять поляки. Опять Заходер. Опять Конашевич. Надо срочно чем-то разбавить.
Народное творчество всегда характеризуется простотой и юмором, посрамлением зла и добродушным высмеиванием простых человеческих грешков, таких как любовь к вкусной еде, праздному времяпрепровождению, чудаковатость, хвастливость или трусость. Польское не исключение, именно в этой стране родилась моя любимая сказка о нечистой силе «Черт-неудачник.»
Фольклор можно переводить и так, и эдак. Он будет всегда прост для восприятия. Главное же в детском фольклоре — это его певучесть, богатство на аллитерации и рефрены.
Но, как бы ни был хорош слог Заходера, книгу эту делают иллюстрации Конашевича, у которого каждый рисунок, как виньетка, подробный, тонкий и очень харАктерный.
«Ежовы рукавицы» Е.Серовой и Б.Калаушина
«Ежовы рукавицы» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
В моем представлении Калаушин — идеальный иллюстратор для детей 0-5 лет, хотя многие считают его художником только для малышкового возраста и для подросших малышей не покупают. А мне кажется, наоборот, не обязательно смотреть Калаушина в младенческом возрасте, лучше отдать предпочтение более реалистичным иллюстрациям, но для возраста, когда ребенок начинает осознанно рисовать, Калаушин перед глазами обязателен.
Все, что рисует Калаушин, ребенок может повторить даже со взрослым, обладающим крайне скудными навыками рисования. Ребенком Калаушин пережил блокаду, возможно, поэтому каждый его рисунок — это восприятие жизни через цветную призму чуда.
Я очень рекомендую обратить внимание еще и на шедевр Введенского и Калаушина из этого поста.
«Дождик вышел погулять» Эммы Мошковской и Марины Успенской
«Дождик вышел погулять» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
Мошковской у нас достаточно, книгу я взяла только из-за иллюстраций Успенской и ностальгии по советскому стилю книжного оформления. А еще очень мне нравятся ее «Крупеничка» и «Серебряное копытце». В итоге, «Дождик вышел погулять» я бы охарактеризовала как, просто, хорошую тонкую книжку. Иллюстраций много, но они очень статичные, несмотря на использованные художником средства, читать-читаем, но не вдохновляет=)
Ну и про книги в твердой обложке:
«Баран Кигну», Наталья Ромашова, Юлия Григорьева, «Издал»
«Баран Кигну» в Лабиринте, Майшопе
Мой муж редко проникается самой сутью детских книг, он хорошо разбирается в полиграфии и может, повертев книгу в руках минуты две, оценить техническое исполнение и сказать, стоит оно тех денег, которые требуют за издание или нет. Любимчиков на детской книжной полке у него нет. Не было. Потому что появилась «хорошая книжка» про барана. Уже который день застаю их с Киром за ее чтением!
«Баран Кигну», и правда, уникальное издание. Юлии Григорьевой не только удалось создать современнейшие, я бы даже сказала, модные иллюстрации (как по стилю рисунка, так и по цветовой гамме), но и гармонично обрамить ими задорные, хулиганские стихи Натальи Ромашовой. На каждом развороте витиевато переплетаются узоры, градиенты, цветовые переходы, все настолько идеально, что и придраться ни к чему.
«Мухи-горюхи в глубокой печали:
Варенье закрыли,
Печенье убрали.
Сидят на окошке и думают, бедные:
«Какие же все-таки люди вредные!»
Мне нравятся не все стихи Ромашевой, парочку произведений включили, по-моему, только для того, чтобы сборник смотрелся посолиднее.
Но те стихи, в которых сквозит ирония, оставить равнодушной меня не могут.
«Дикобраз взглянул на елку.
Сравнил ее иголки,
Свои иголки
И сказал немного манерно:
— Вам нравятся стрижки под мальчика, верно?»
А теперь речь пойдет об издательстве «Октопус». Они наловчились издавать небанальные, даже оригинальные детские стихи не очень растиражированных авторов. В прошлом обзоре сборников я рассказала о книге «Кроко-роко-коко-дил» Орлова, и, судя по тому, что мне до сих пор пишут в комментариях «спасибо» за наводку, он многим пришелся по душе. Обратите и вы внимание.
Последний раз я купила сразу три книги от «Октопуса».
«Розовые очки» Маши Лукашкиной и Ольги Беловинцевой.
«Розовые очки» в Лабиринте, Озоне, Майшопе
Пожалуй, самый удачный сборник из трех! Во-первых, у автора очень музыкальные и технически правильные стихи, что сейчас редкость, они дают представление о мелодике текста. Я наслаждаюсь чтением, и не ломаю голову над тем, как правильно прочитать строфу, где сделать паузу, а где ускориться, чтобы попасть в ритм.
Второе: мне очень нравится, как Маша Лукашкина модифицирует размер под свои творческие нужды. Вот, например, это стихотворение. Это же хорей? Я права? Но я такого задиристого и жизнеутверждающего хорея давно не встречала!
«Это было в сентябре —
Пожелтели во дворе
Ветки.
Не корабль, не сухогруз —
Плыл по улице арбуз
В сетке.
Долго плыл арбуз… Потом
Как нырнет в огромный дом
Белый!
Кто-то дверь открыл ему.
Кто-то щелкнул по нему…
— Спелый?
И т.д.
Ну а в-третьих, автор — сама большой ребенок, или просто сохранила удивительное умение по-детски подмечать детали и видеть волшебное в обыденном.
Стихи с настроением!
«Цирк синьора Макаролли», Петр Синявский, Светлана Баделина.
«Цирк синьора Макаролли» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
С Синявским, как оказалось, я знакома давно. Когда-то я читала его «Штранную ишторию» о необходимости преодоления языкового барьера на поступлении в театральную студию, но, конечно, забыла, что это Синявский=). Кстати, она есть в сборнике.
А между тем, издание его книги — еще один подарок от «Октопуса». Я люблю его стихи за нескончаемые игры слов, звуков и рифм.
«Коту прекрасно спится,
Ему котлета снится.
А рядом спят котята,
Им снятся котлетята.»
А вот вторая часть книги, состоящая из поэмы «Цирк синьора Макаролли» у нас не пошла. Нудноватая она какая-то=).
Иллюстрации на любителя. Вроде, как ребенок начеркал. Талантливый такой. Стихам Синявского они подходят.
«Пальцем в небо!…» Сергей Белорусец
«Пальцем в небо» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
Вообще, всю эту серию отличает искристое чувство юмора, понятное малышам. «Пальцем в небо» не исключение. Стихи коротенькие, много абсурдной чепухи, в которой мы с Кирюхой уже и сами поднаторели. Проще говоря: с детства учите детей искусству обращения с языком, образному мышлению, жонглирования словами и легкому взгляду на вещи. Это дает гарантию «нескучания» ближайшие 10-15 лет…=)))
«Я щенка взяла домой.
Был — ничей. Теперь он — мой.
— Мой щенок, — сказала я.
— Мой щенка, — сказал Илья…»
«В зоопарке —
Новый Год.
Звери водят
Хоровод.
Ежик стар.
На этот раз
В роли Елки —
Дикобраз!…»
По мне, так в этой книжке подкачали иллюстрации. Они настолько темные, невнятные и безрадостные, что лишний раз читать не хочется. Поэтому мы быстренько выучили все наизусть и просто декламируем=)))
В общем, для поднятия настроения, Баобаб вам!
«БАОБАБУ —
Ровно сто!
Да,
Не мальчик он…
Зато —
Все же —
Выглядит
Живей
БАОБАБУШКИ
Своей!. .»
«Кто самый добрый», Эмма Мошковская
«Кто самый добрый» в Лабиринте, Озоне, Майшопе
Сборником стихов «Кто самый добрый» назвать нельзя, скорее, это небольшая антология Мошковской, в которую вошли самые добрые сказки и стихи, обрамленные чудесными иллюстрациями Елисеева.
Что мне нравится в Мошковской, так это ее умение вместо морали поставить в конце произведения вопрос. Часто, после прочтения (не только произведений этого автора, конечно=))) мы с Кирюхой продолжаем жить в мире стихотворения или сказки, обсуждая и обыгрывая прочитанное. Для меня огромное наслаждение отвечать на его бесконечные «почему» и «акаки» и задавать свои вопросы. Мошковская всегда приглашает к дискуссии, и удивительно, но даже, если тебе кажется, что ребенку это понимать еще рано, оказывается, что он уже что-то понял и готов объяснить это тебе, неразумной…
Сборник в твердой обложке, очень качественный, вошли в него 8 произведений (3 сказки и 5 стихотворений), среди которых самые ценные, конечно, это «Суслик, который хотел быть похож на человека», «Кто самый добрый» и «Жил на свете один человечек».
Ну и напоследок, в качестве напоминания о бренности всего сущего, «Два трамвая» Осипа Мандельштама.
«Два трамвая» в Лабиринте, Озоне, Майшопе, Риде
«Из тяжести недоброй и я когда-нибудь прекрасное создам!» — эти строки из «Notre Dame» я всопринимаю своеобразным девизом Мандельштама. И знаете, у меня такое ощущение, что Анна Десницкая, создавая декорации для книги-спектакля «Два трамвая» руководстовалась теми же словами…
Книга темная, но не страшная. Это глянцевой чернотой манит Петербургская ночь, в которой то и дело вспыхивают разноцветные трамвайные огни.
Я ожидала от «Двух трамваев» такого же эффекта, как от «Баллады о маленьком буксире» Бродского и Олейникова. Получила несколько другой.
Десницкая рисует, фотографирует и заточает в твердый переплет улицы эпохи, той самой, тревожной, кровавой. Эпохи, пронизанной жилкой цветущего акмеизма и вечной дуальностью «Двенадцати» Блока.
Кирюхино понимание этой книги еще не родилось, а читать ее в качестве сказки про заблудившийся трамвай, — значит, сознательно обеднять восприятие истории и прошлого нашей страны. Да и стих не тот. Он не про два трамвая, хоть и писался, как детский юмористический стишок. Я откладываю книгу на будущее.
В одной рецензии я прочитала, что вся книга наполнена детским страхом потеряться, быть маленьким, глупым и совсем не знать, что делать. Долго думала, сравнивала разные издания (с иллюстрациями Зейтунян и Эндера), поняла, что от фотоиллюстраций Десницкой и у меня появляется ощущение одиночества и потерянности в ночи…
А вам как эта книга?
Ну и традиционный вопрос: а вы что читаете? Делитесь!
И привет всем из нашего весеннего Instagram!
Характеристики детской поэзии — 1419 слов
Взаимодействие между детьми и поэзией характеризуется сильными материалами (Глейзер и Уильямс 271). К ним относятся хорошие сюжеты, богатые декорации, хорошо проработанные персонажи, жизненно важные и познавательные темы, а также художественные стили, использующие смелый и творческий язык (Глейзер и Уильямс 279).
Этот элемент новизны разработан автором, который первым понимает и постигает природу аудитории или возрастную группу детей (Глейзер и Уильямс 282). Затем авторы приступают к подготовке контента.
Дети-поэты часто утверждают, что они создают хорошие произведения, независимо от того, нравятся они детям или нет.
По словам Глейзера и Уильямса (284), авторы утверждают, что их сочинения построены из прочных материалов, а симпатии и антипатии детей не могут использоваться в качестве основы для определения качества литературы.
Они также утверждают, что поэзию следует оценивать как литературу по ее собственным достоинствам, а детям следует давать наиболее подходящую литературу (Глейзер и Уильямс 29).8).
Люкенс определяет поэзию как краткий, насыщенный и яркий тип литературного произведения, в котором используются элементы звука и языка для развития эмоций и целенаправленных представлений. Поэзия направлена на развитие эмоциональной напряженности за счет использования ритмического или образного языка.
Все формы поэзии, включая детскую поэзию, используют различные стили, чтобы вызвать предполагаемые эмоции. Эти стили включают: «аллитерацию, метафоры, сравнения, символизм, олицетворение, ассонанс, созвучие, аллюзию, звукоподражание, внутреннюю рифму и схему рифмования» (Likens 8). Существуют различные формы поэзии, включая повествовательные стихи, свободный стих, баллады, диаманте и синквейн.
Дети не так легко увлекаются чтением, как взрослые; поэтому их материалы для чтения не должны содержать сложных терминов или абстрактных понятий. По словам Хиллмана (34), стихи и другие литературные произведения, предназначенные для детей, обладают пятью ключевыми характеристиками.
Во-первых, их персонажи либо дети, либо демонстрируют детские черты. Во-вторых, их контекст основан на типичных детских переживаниях, выраженных с точки зрения ребенка. В-третьих, они используют простые и прямые сюжеты, которые сосредоточены на действии или предполагаемых эмоциях.
В-четвертых, они создают образ невинности и оптимизма, оставляя зрителей эмоциональными и счастливыми. В-пятых, они основаны как на реальных, так и на вымышленных событиях, чтобы усилить их воображение. Эти характеристики распространены среди детских авторов, поскольку они изображают то, как взрослые разговаривают с детьми, используя короткие и простые тексты.
За последние несколько десятилетий возрос интерес к особенностям детской поэзии, что привело к многочисленным исследованиям в этой области (Russell 34). Одно из исследуемых направлений связано с типичными приемами, используемыми для выражения детской поэзии. К ним относятся яркие иллюстрации, юмористический рассказ и простые и запоминающиеся строки.
По словам Рассела (50), в большей части детской поэзии используются простые слова и строки, которые дети могут понять и использовать в своей деятельности. Сложные термины и нефигуративные понятия в поэзии, как правило, препятствуют развитию у детей интереса и пониманию концепций поэзии.
Так как у детей низкий уровень образования и минимальный жизненный опыт, любая поэзия, адресованная им, должна иметь простую формулировку и понятный детям язык. Детям предстоит еще многому научиться, и их понимание поэзии еще не развито.
Детей больше привлекает поэзия, написанная на их языке, чем поэзия, в которой используется глубокий язык, не соответствующий их возрасту. Следовательно, детей может заинтересовать только литературное произведение, в котором простым языком объясняются идея, образ и действие в поэзии.
Рассел (58) также отмечает, что дети связывают поэзию с развлечением, поэтому дети должны находить поэзию забавной, чтобы она их интересовала. Юмор — жизненно важный компонент, который авторы используют, чтобы привлечь внимание детей и заставить их читать.
Детская поэзия лучше всего доходит до читателей, если она сочетает простые слова для описания знакомых детям ситуаций с юмористическим повествованием. Рассел (62 года) утверждает, что «дети любят глупую чепуху, которая щекочет их смешные кости», чтобы подчеркнуть жизненно важную роль юмора в детской поэзии.
Чтобы дети-авторы обращались к детям своими стихами, они должны учитывать элемент развлечения в виде юмора, так как дети открыты и готовы попробовать забавные вещи.
Еще одна область, привлекшая множество исследователей, — литературные приемы, используемые в детской поэзии. К таким элементам относятся живые образы, ритм и рифма, персонификация и игра слов.
В то время как ритм и рифма делают стихи мелодичными, веселыми и легкими для запоминания, живые образы стимулируют различные чувства, когда дети читают стихи (Lukens 76). Исследования утверждают, что образность — один из самых ценных приемов в детской поэзии (Lukens 76).
Кроме того, исследования показывают, что дети уделяют много внимания образности в поэзии. Люкенс (75) утверждает, что образы являются наиболее часто используемым литературным приемом и наиболее важными в развитии обстановки и настроения стихотворения.
Образы также помогают улучшить понимание концепции и расширяют понимание детей при чтении стихотворения (Lukens 86).
Рассел предполагает, что персонификация является жизненно важным элементом детской поэзии, особенно для самых маленьких. Олицетворение предполагает придание неодушевленным предметам человеческих качеств, что делает поэзию живой и привлекательной для детей-читателей.
Примеры олицетворения, такие как танцующий кот или говорящая машина, обращаются к анималистическому взгляду детей, поскольку позволяют им относиться к стихам, в которых есть как человеческие, так и неодушевленные персонажи (Russell 91).
Игра слов также является важным компонентом детской поэзии, позволяя детям составлять слова в процессе обучения.
Игра слов использует манипулирование словами, из которых состоит стихотворение, в игровой форме, чтобы привлечь внимание детей. Детские стихи должны быть направлены на то, чтобы побудить детей играть со словами, которые добавляют юмора и удовольствия процессу чтения.
Игра слов наиболее полезна при чтении стихов вслух, что увеличивает удовольствие от прослушивания и произнесения слов.
Другие литературные элементы, используемые в детских повествованиях, включают сюжет, характеристику, стиль, обстановку, тему и точку зрения. В стихах не используются все эти элементы, хотя те, которые используются, такие как тема и сюжет, помогают развить незабываемые впечатления от чтения.
Сюжеты жизненно важны для построения конфликта, который доводит повествование до счастливого конца, чтобы он был привлекательным для детей. Согласно Люкенсу (99), заговоры связаны с преодолением борьбы. Эта борьба может быть в форме человека против человека, природы, общества или себя (Likens 102).
В зависимости от сущностей, участвующих в борьбе, авторы могут использовать элемент персонификации, чтобы изобразить различные взгляды на сценарий. Темы являются жизненно важными элементами, которые определяют, легко ли детям понять ход стихотворения.
Большинство тем, рассматриваемых в детской поэзии, связаны с простым жизненным опытом, с которым они знакомы. Это позволяет им относиться к реальному опыту или знакомым мыслям, поскольку авторы поощряют их использовать элемент воображения.
Содержание стихотворения может быть основано на таком опыте, как игра с друзьями, игра в видеоигру или наказание родителей. Такие темы, содержащие содержание, знакомое детям, полезны для создания успешной детской поэзии.
Развитие детей основано на идеях свободы и эмоций, выраженных в их учебном материале (Glazer and Williams 301). В результате авторы должны сосредоточиться на доставке литературы, которая ценна для повышения продуктивности детей.
Внимание исследователей детской литературы связано с трудностями, с которыми сталкиваются авторы при подготовке материалов для чтения. Содержание детской литературы не использует замысловатые понятия и словарный запас, как в материалах для чтения для взрослых.
Таким образом, исследования привлекательности детской литературы и особенно поэзии выявили интересные концепции. Исследования, проанализированные в данной статье, сосредоточены на характеристиках детской поэзии на основе анализа приемов, используемых для получения соответствующего содержания.
Полученный вывод подчеркивает использование знакомых ситуаций для разработки темы и содержания стихов, чтобы дети могли идентифицировать себя с ними. Кроме того, существуют специальные методы выражения, которые нравятся детям, такие как простые и запоминающиеся строки, юмористический рассказ, персонификация и образы.
Наконец, авторы также учитывают сюжет и тему стихов, поскольку это обеспечивает среду, в которой различные стили, такие как рифмы и игра слов, могут быть использованы надлежащим образом.
Глейзер, Джоан И. и Герни Уильямс. Введение в детскую литературу. Нью-Йорк: Компании McGraw-Hill, 1979. Печать.
Хиллман, Джудит. Знакомство с детской литературой, 3-е издание. Нью-Джерси; Пирсон Меррилл Прентис Холл, 2003 г. Печать.
Люкенс, Ребекка Дж. Критический справочник детской литературы . Лондон: Хороший год, 1986. Печать.
Рассел, Дэвид. Л. Детская литература: Краткое введение . Boston: Allyn and Bacon, 2005. Print
Поэзия с детьми: что в вашем дневнике
Что в моем дневнике
Странные вещи, например ящик с пуговицами. В виду
вещей, рыболовные крючки, колючки в руке.
Но и шарики тоже. Гений быть приятным.
распятий на свалке, сладострастных
отходов. Место для безделушек и для
Аляски. Улики, чтобы повесить меня или причислить к лику блаженных.
Подсказки, которые никуда не ведут, которые никогда не соединялись
в любом случае. Преднамеренное запутывание, тип
, который требует гениальности. Провалы в характере.
Громкие пропуски. Утро, зевающее над новой могилой. Страницы, о существовании которых вы знаете
, но не можете их найти. Чья-то жутко неизбежная история жизни, может, и моя.
—Уильям Стаффорд
1.
Мне девять лет, и я впервые в жизни уезжаю из дома на неделю. Летний лагерь. Я в ужасе. На мой день рождения, за неделю до лагеря, друг дарит мне дневник. Это небольшая ватная книга, заполненная тонкой белой бумагой и обтянутая розовой тканью в горошек.
Я беру его с собой и заполняю его страницы своими страхами (скучаю по родителям, хочу домой, другие девочки не понимают, смеются надо мной, когда я плачу) и своими подвигами (я пошла ко дну большая водная горка в озеро! Я балансировал на пальцах рожок четыре минуты!
И я попался на крючок. Я никогда не перестаю писать в дневниках, хотя с годами я перехожу от розового в горошек с мягкой подкладкой к гладким черным молескинам с кремовыми пустыми страницами.
2.
Вступая в подростковый возраст, я начинаю писать стихи в свой дневник. Плаксивые стихи о мальчиках, которые мне нравятся. Баллады, основанные на литературных персонажах, которые я люблю. Душераздирающие строки о моем друге детства, погибшем в ужасной аварии.
Я начинаю рассматривать свой дневник как место, где я не просто записываю то, что со мной происходит, но и записываю, что я думаю об этом, как я к этому отношусь, кем я становлюсь. После того, как я прочитал « Дневник » Анны Франк, я также дал своему дневнику имя. Она — она — моя постоянная спутница, единственный друг, которому я открываю всю свою душу. Я пишу строчки или целые письма Кенди почти каждый день. Она свидетельница моей жизни.
3.
Двадцать лет спустя я прочитал стихотворение Уильяма Стаффорда «Что в моем дневнике» и точно знаю, что он имеет в виду. Жизнь, прожитая каракулями на бумаге, постепенно накапливается в гору смысла, достаточно большую, чтобы вместить Аляску, достаточно убийственную, чтобы ее казнить, или святую.
Гордая, напуганная девочка, которая могла балансировать рожком на указательном и среднем пальцах в течение четырех минут, теперь превратилась в гордую, напуганную женщину, которая балансирует на своем блоге, книге и четверых детях. Теперь я должен использовать все свое тело и весь свой разум, а равновесие шаткое, всегда есть опасность рухнуть разбитой грудой. Но если подумать, девушка использовала все свое тело и разум, сосредоточившись на движении рожка, двигая рукой и ногами в ответ на его качание, чтобы удерживать его в вертикальном положении и в равновесии, каким бы ненадежным он ни был. , на пальцах.
Фрагменты круговорота жизни назад и вперед, назад и вперед, темы и лейтмотивы, повторяющиеся и видимые только в записанной ретроспективе.
4.
Я прочитал стихотворение Стаффорда своим ученикам, четырем мальчикам и девочке в возрасте от 8 до 12 лет. Мы ищем трудные слова: сладострастный, блаженный, запутанный . Мы говорим об образах и метафорах и о том, как Стаффорд смешивает конкретные объекты с чертами характера и метафорами, чтобы создать портрет жизни. Мы говорим о том, что даже объекты являются метафорами, поскольку на самом деле у него нет рыболовных крючков в его дневнике или на Аляске.
Я спрашиваю, что у них в журналах.
«У меня нет дневника», — говорит восьмилетний ребенок.
«Все в порядке», — говорит ему одиннадцатилетняя, единственная девочка. «Просто подумай о том, что было бы в нем, если бы он был у тебя».
Он придумал это: Чистый лист бумаги и карандаш. Земля игры. Мягкость и твердость как скала .
Они читают по кругу, а я записываю их слова, каждая строчка — взгляд в детскую душу.
What’s In Our Journals
Чистый лист бумаги и карандаш.
Земля игры.
Мягкость и твердость, как у камня.
Неизбежность раннего подъема.
страниц письма.
Скука.
Тиканье часов.
Свитер из облаков.
Пустые страницы словаря.
Краска и бумага.
Прыжок с небоскреба. Мягкая посадка на землю.
Обнаружение и неправильное понимание подсказки.
Стрела, свистящая в воздухе.
Парусник, мчащийся со страницы.
Я хочу им управлять.
— Брейди Диффнер, Холден Диффнер, Джексон Диффнер, Джек Иретон, Дия Уилсон приехать. Интересно, если они это сделают, вспомнят ли они строки этого стихотворения, которое они написали? Как они уже проецировали себя в свое собственное будущее, как их детские «я» формировали людей, которыми им еще предстояло стать?
Я думаю о своей жизни, своем дневнике и обо всем, что в нем есть. Зеленые кошачьи глаза подмигивают в темноте. Газовая плита, сковорода из нержавеющей стали, лук, пассерованный в масле. Годы тревожного беспокойства вылились на страницу. Детские пальчики сжимают мягкую плоть под моей рукой.