Стихи о осени 1 класс: Стихи про осень для детей: 100 лучших стихов

Четверостишия про осень — читать

Опубликовано автором Stesha

Содержание

  • 1 Четверостишия об осени
  • 2 Стихи об осени 4 строчки
      • 2.0.1 Поделиться ссылкой:

Интересное четверостишье про осень:

***
Все деревья облетели.
Зеленеют только ели.
Днём и ночью дождик льёт.
Грязь и лужи у ворот.

автор: В. Мирович

***
Закружилась листьев стая
И осела у воды.
Это ветер заметает
Желтой осени следы.

автор: Е. Зих

***
— Почему к зиме деревья
Раздеваются кругом?
— А деревьям тоже нужно
Раздеваться перед сном!

автор: В. Орлов

***
Разбросала краски осень,
На деревья во дворе,
Солнца луч и неба просинь
Подарила детворе.

***
Осень яркими цветами,
Всё раскрасило в саду,
Очень скоро за грибами,
Я с сестрёнкою пойду!

автор: Г. Шмонов

***
Осень, осень, погоди!
И с дождями не спеши,
Дай еще нам лета,
Солнышка и света.

автор: А. Тесленко

***
Листья начали желтеть,
Солнце стало хуже греть,
Это осень наступила,
Нас дождями окатила.

автор: Г. Шестакова

***
Нудный дождь на землю льется,
И поник простор.
Осень вывинтила солнце,
Словно лампочку монтер.

автор: В. Шварц

***
Следом за летом осень идёт,
Жёлтые песни ей ветер поёт.
Красную под ноги стелет листву,
Белой снежинкой летит в синеву.

автор: В. Степанов

Четверостишия об осени

***
Утром мы во двор идём,
Листья сыплются дождём,
Под ногами шелестят,
И летят, летят, летят.

автор: Евгения Трутнева

***
Вот на ветке лист кленовый.
Нынче он совсем как новый!
Весь румяный, золотой.
Ты куда, листок? Постой!

автор: Ю. Верамей

***
Дождик льет, старается,
Хоть его не просят.
Солнце в тучах мается,
Значит это осень.

автор: Н. Летошко

Стихи об осени 4 строчки

***
Жёлтые листья падают с веток
Птицы летят и прощаются с летом
Всё холоднее становятся ночи
За знойным летом следует осень.

автор: С. Пригоцкая

***
Снова гроздья рябины
В косы вплетает осень.
В ярком наряде из листьев
В гости идёт среди сосен.

автор: О. Карелин

***
Осень с дождиком нагрянет —
Лес красивый голым станет.
Мы тепла и солнца просим,
Но дождём нас мочит осень.

***
Красок полон и чудес
Каждый парк, и сквер, и лес! —
Всю палитру между сосен
Расплескала щедро осень.

автор: М. Корнеева

***
Осенью долго идет сильный дождь,
В слякоть гулять во дворе не пойдешь.
Синие тучи бегут чередой,
Всех поливают холодной водой.

автор: Н. Полярус

***
Листья золотые по ветру летят.
И встречает школа дорогих ребят.
Дождь косой приюта просит.
Вот настала уже осень.

автор: Эрнст

***
Поздняя осень Мрачная очень,
Лужи замерзли, Птиц не слыхать.
Лисы и лоси В темные ночи
Смотрят на звезды, А их не видать.

автор: Е. Жданова

***
Кричит ворона в небе: — Кар-р!
В лесу пожар-р, в лесу пожар-р!
А было просто очень:
В нём поселилась осень.

автор: Е. Интулов

***
В листопаде, яркое,
Что за чудо, спросим? —
На дары богатое
Время года осень.

автор: Т. Яковенко

***
Серую дорожку из асфальта
Осень расписала жёлто, ярко.
Я иду по ней и представляю,
Что из лета в зиму по мосту шагаю!

автор: Валентин Берестов

***
Украшает лес листвой
Красной, желтой, золотой —
Меж рябин и сосен
Ходит тихо осень.

автор: В. Речиц

***
Устало всё кругом: устал и цвет небес,
И ветер, и река, и месяц, что родился,
И ночь, и в зелени потусклой спящий лес,
И желтый тот листок, что наконец свалился.

автор: Афанасий Фет

***
Грустна погода и сыра,
Гулять идти не хочет кошка,
И сквозь промокшее окошко
Глядит осенняя пора.

***
Роняют листья клёны и берёзы.
Роняет туча плачущая слёзы.
Темнее вечер и поздней рассветы…
Приходит Осень, заменяя Лето.

***
Осень, дождь, ветра и непогода
Летнюю прогнали благодать.
Урожай уносим с огорода,
Убираем в погреб — зимовать.

автор: С. Цапаева

***
Пожелтевшую листву.
Ветер вдаль легко уносит.
Календарь «прочел» главу.
Наступила, братцы, осень.

автор: Н. Агошкова

***
Кто кленовые ладошки
Разбросал по всей дорожке?
Посчитала — восемь,
Угадала — осень!

автор: И. Есаулков

***
Осень. Листья кружатся,
На дорожках — лужицы,
И повсюду, как цветы,
Распускаются зонты.

автор: В. Зубкова

***
Вновь невидимою кистью
Осень выкрасила листья.
Все нарядным сразу стало:
Ярко-желтым, рыжим, алым!

***
Нынче осень стала строже,
День всё чаще непогожий.
Ветер стылый, жутко злится.
Распрощались с нами птицы.

автор: Н. Самоний

Лоскутное одеяло

На деревьях листьев мало.
На земле — невпроворот.
Из лоскутьев одеяло
На прощанье осень шьёт.

автор: С. Островский

***
Свобода смотрит в синеву
Окно открыто. Воздух резок.
За желто-красную листву
Уходит месяца отрезок.

автор: А. Блок

***
Осень. Обсыпается весь наш бедный сад,
Листья пожелтевшие по ветру летят;
Лишь вдали красуются, там, на дне долин,
Кисти ярко–красные вянущих рябин.

автор: А. Толстой

***
Закружилась листва золотая
В розоватой воде на пруду,
Словно бабочек легкая стая
С замираньем летит на звезду.

автор: С. Есенин

***
Скинуло кафтан зелёный лето,
Отсвистали жаворонки всласть.
Осень, в шубу жёлтую одета,
По лесам метёлкою прошлась.

автор: Д. Кедрин

***
Осень наступила, высохли цветы,
И глядят уныло голые кусты.
Вянет и желтеет травка на лугах,
Только зеленеет озимь на полях.

автор: А. Плещеев

***
Осень ранняя. Падают листья.
Осторожно ступайте в траву.
Каждый лист — это мордочка лисья…
Вот земля, на которой живу.

автор: Б. Окуджава

еще читают:
◦ четверостишья про лето
◦ короткие стихотворения про осень
◦ четверостишие про весну

Поделиться ссылкой:

Без рубрики

Взлет и падение грамотности, основанной на вибрациях

В первую весну пандемии, когда семьи по всей стране приспосабливались к дистанционному обучению и бесчисленным другим потрясениям, я села на диван в гостиной со своей дочерью, которая была в детском саду, чтобы просмотреть ежедневный пункт своего учебного расписания под названием «Мастерская чтения». Она выбрала книгу для начинающих об аллитерационных завсегдатаях сада на заднем дворе: птицах и бабочках, кошках и гусеницах. Ее навыки декодирования на этом этапе ограничивались начальными буквами каждого слова, а все остальное было поспешными догадками — указывая на «бабочку», она могла спросить: «Птица?» и начать переворачивать страницу. Я уговорил ее посмотреть, как буквы работают вместе, чтобы озвучить их, начав с разбора первых нескольких фонем: б-э-э-э, приклад . Похоже, она не была знакома с этим подходом. Казалось, она нашла это откровенно возмутительным.

Наши последующие семинары по чтению проходили по тому же сценарию. Она выбирала книгу, перелистывала, угадывала, блефовала и пыталась сопоставить слова с картинками, а я плелся позади нее, бормоча фонемы, пока ее терпение не истощалось. Я приписывал наши продолжающиеся неудачи целому ряду факторов — во-первых, я не был учителем. (Мой ребенок был не единственным, кто блефовал.) Возможно, она не была готова читать. Снаружи вечно выли сирены скорой помощи.

Я искал помощь в Интернете и узнал, что основная учебная программа по чтению и письму в нашей бруклинской государственной школе Units of Study основана на методе, известном как сбалансированная грамотность. Ранним читателям предлагается выбирать книги из классной библиотеки и читать про себя самостоятельно. Они определяют незнакомые слова на основе стратегии «подсказок»: читатель спрашивает себя, правильно ли выглядит слово, правильно ли оно звучит и имеет ли смысл в контексте. Мою дочь научили использовать «силу изображения» — угадывать слова по сопровождающим иллюстрациям. Она запоминала высокочастотные «слова зрения», используя стопку ламинированных карточек: «и», «тот», «кто» и так далее.

Мне казалось, что вместо того, чтобы учиться расшифровывать слово с помощью фонетики, сопоставляя звуки с буквами под непосредственным руководством взрослого, читатель, следуя этому методу, приучается смотреть в сторону от слова в пользу окружающих слов или сопровождающие иллюстрации — чтобы сделать квазиобоснованное предположение, возможно, все от нее самой. Казалось возможным, что рассеянный, самостоятельный стиль чтения моего ребенка не был полностью продуктом ее возраста или ее темперамента. В какой-то степени ее этому научили.

Единицы обучения были разработаны профессором образования Люси Калкинс, директором-основателем Проекта чтения и письма Колумбийского педагогического колледжа, который она начала в 1981 году. часто называют его — и даже саму сбалансированную грамотность — сокращенно «педагогический колледж» или просто «Люси Калкинс». Учебная программа доминировала в подходе Нью-Йорка к раннему чтению почти двадцать лет. Но уровень грамотности остается удручающим: по состоянию на 2019 г.Согласно государственным экзаменам, только около сорока семи процентов городских школьников с третьего по восьмой классы считались способными читать, в том числе только тридцать пять процентов чернокожих и менее тридцати семи процентов испаноязычных учеников. «Работа Люси Калкинс, если хотите, оказалась не такой впечатляющей, как мы ожидали, думали и надеялись, что она будет», — заявил весной репортерам Дэвид Бэнкс, директор школ Нью-Йорка. (Калкинс отклонил мои просьбы об интервью для протокола.)

Детей, поступающих сейчас в детский сад в Нью-Йорке, могут обучать по-другому. Начиная с этого учебного года, который начинается 8 сентября, Департамент образования (DOE) добавит обязательный тест на дислексию для учащихся от детского сада до восьмого класса и потребует, чтобы начальные школы включали компонент фонетики в свои учебные программы по чтению и письму в начальных школах. по крайней мере до второго класса. (По словам представителя Министерства образования США, приложение Calkins Units of Study in Phonics, которое было впервые опубликовано в 2018 году, исключено из списка утвержденных учебных программ по фонетике.)

Эти разработки отражают давний консенсус среди исследователей в отношении того, что интенсивное обучение фонетике и расширению словарного запаса — подход, который в настоящее время часто называют «наукой о чтении», — имеет важное значение. Хотя в Соединенных Штатах около шестидесяти процентов детей, начинающих читать от детского сада до второго класса, учатся в школах, использующих программы, ориентированные на сбалансированную грамотность, за последние два года в восемнадцати штатах были приняты законы, предписывающие обучение учителей фонетике. инструкция.

Никогда не проводилось много рецензируемых исследований в поддержку модулей обучения или других сбалансированных учебных программ грамотности. В 2020 году образовательная некоммерческая организация Student Achievement Partners опубликовала дотошную вивисекцию программы Калкинса: «постоянно упускаются возможности для создания нового словарного запаса и знаний о мире или изучения того, как работает письменный английский язык», — отметили авторы. «Влияние наиболее серьезно для детей, которые не приходят в школу, уже обладая тем, что им нужно знать, чтобы понимать письменный и академический английский язык». В прошлом году некоммерческая организация EdReports, занимающаяся обзором учебных программ, пришла к аналогичным выводам и поставила самую низкую оценку («Не соответствует ожиданиям») единицам обучения и другой популярной программе сбалансированной грамотности, Fountas & Pinnell Classroom, которая, согласно одному опросу , используется примерно в сорока трех процентах классов по всей стране.

Оба отчета сильно обрушились на невнимание программ к фонетике. Прошлой весной Калкинс объявила, что пересмотрит основные учебные программы для детей от детского сада до второго класса, чтобы добавить ежедневные занятия по фонетике. (Представитель Calkins написал в электронном письме: «Мы всегда должны работать — вместе — над постоянным улучшением. подход, включая также наши последние знания и исследования».)

Удивительно осознавать, что группа экспертов должна была доказать, что обучение детей чтению требует пристального внимания к отношениям между звуками и буквами или расширения их словарного запаса и знаний по различным предметам. Еще более странно, что во многих школьных системах на протяжении многих лет этот аргумент был проигрышным.

Войны за чтение в Америке восходят к девятнадцатому веку, когда прогрессивные реформаторы образования «полагали, что детям гораздо интереснее и приятнее запоминать слова и читать короткие предложения и рассказы, не утруждая себя изучением названия букв», как пишет историк образования Дайан Равич в своей книге «Оставленные: столетие битв за школьную реформу». Обучение алфавиту и фонетике, думал он, было утомительным и, в конечном счете, ненужным. Борец за образование Гораций Манн, споривший с зацикленными на фонетике учителями Бостона, зашел так далеко, что заявил, что дети пугаются алфавита, который он описал как орду «скелетообразных, бескровных, призрачных призраков». (На самом деле мозг очень маленького ребенка воспринимает буквы иначе, чем мозг взрослого: не как фиксированные плоские символы, а как трехмерные объекты, вращающиеся в пространстве. Вот почему дети, которые учатся писать, так часто обмениваются буквами «б» и «d», например, или «p» и «q. »)

Недооцененный раздражитель в войнах за чтение — это тот факт, что письменный английский ненормальный — возможно, его преследуют призраки Манна. Почему «хлеб» или «сказанный» не пишется как «красный»? Почему слова «двигаться», «любить» и «печь» не могут договориться о своем произношении? Почему «дочка» и «смех» не рифмуются? Учитывая его братство с «что» и «где», почему «кто» не произносится как «ву»? Что именно «достаточно»? В 1906 году Эндрю Карнеги финансировал Совет по упрощенному правописанию, организацию, которая выступала за стандартизацию орфографии в английском языке; в группу входили президент колледжа Лиги плюща, действующий судья Верховного суда и Марк Твен. Вскоре после этого другой сторонник Совета по упрощенному правописанию, президент Теодор Рузвельт, опубликовал «Книгу фонетической орфографии Рузвельта», в которую вошли такие рационализации, как «fixt», «kist», «surprize» и «thoro». Проект был обречен, во многом из-за неодобрения Конгресса. Тем не менее идея о том, что юным читателям не нужно учиться расшифровывать такой непоследовательный звуковой код, укоренилась и выдержала.

Альтернативой было то, что стало называться методом «целого слова» или «посмотри-скажи», примером которого служат печально известные буквари Дика и Джейн, впервые опубликованные в 1930-х годах. («О, мама. О, отец. Джейн умеет играть».) «Педагогический подход, лежащий в основе этих букварей, предполагал, что начинающие читатели лучше всего усваивают новые слова, связывая их с картинками и запоминая их путем надлежащего повторения», — писал И-Хуэй Го. в The New Yorker , в 2019 году. Го отметил, что к пятидесятым годам этот «метод только начал встречать сопротивление со стороны сторонников обучения на основе фонетики, что наиболее заметно во влиятельной полемике Рудольфа Флеша «Почему Джонни не умеет читать». Флеш утверждал, что метод «посмотри-скажи» вообще не учит чтению. «Перед детьми кладут книги и просят их угадать слова или подождать, пока Учитель скажет им», — написал он. «Но их , а не научили читать». Более того, указал Флеш, книги, о которых гадали дети, были бесполезны — они были «бессмысленными, глупыми, совершенно неинтересными ни шестилетнему ребенку, ни кому-либо другому». («Посмотри на Дика. Посмотри, посмотри. О, посмотри. Посмотри на Дика».) Книга Флеша, опубликованная в 1955 году, оставалась в национальных списках бестселлеров в течение тридцати недель.

В шестидесятых годах психолог Гарвардской высшей школы образования по имени Джин Чолл потратила годы на тщательный анализ исторических и современных подходов к грамотности в американских школах, который стал влиятельной книгой «Учимся читать: великие дебаты». Чолл пришел к выводу, что обучение фонетике намного лучше, чем «смотри-говори», особенно для учащихся из неблагополучных семей. Но она была более беспристрастна, чем Флеш, предложив как можно раньше отложить фонетику в обучении грамоте ребенка, чтобы более пристально сосредоточиться на знакомстве его с великими книгами — с некоторой быстротой пройти через механику чтения, чтобы радость и удовольствия от этого могли быть раскрыты тем быстрее. «Жанна Чолл разрешила спор в 1967, — сказал мне Равич. — Но спор не прекращался.

К началу 1980-х маятник грамотности качнулся в сторону того, что тогда было известно как движение за всеязыковое движение, которое в США возглавил профессор Аризонского университета Кеннет Гудман, склонный к кулачным боям. Гудман считал, что в идеале обучение чтению было самостоятельным и своевольным действием; он постулировал весь язык как отказ от «негативных, элитарных, расистских взглядов на лингвистическую чистоту» и сравнивал сторонников фонетики с плоскоземельцами. Но на протяжении восьмидесятых и девяностых годов исследователи собирали доказательства того, что строгое обучение фонетике лучше программ раннего чтения, в которых фонетика не акцентировалась. Национальная комиссия по чтению (комиссия, сформированная Национальными институтами здравоохранения по запросу Конгресса) и Национальная академия наук опубликовали отчеты по этому поводу. «Сторонники целостного языка больше не могли отрицать важность фонетики», — написала репортер по вопросам образования Эмили Хэнфорд. «Но они не отказались от своей основной веры в то, что обучение чтению — это естественный процесс». Весь язык был переименован в сбалансированную грамотность, в которой, по словам Хэнфорда, «фоника рассматривается как соль в еде: немного здесь и там, но не слишком много, потому что это может быть вредно для вас».

Ключевой Национальный отчет о чтении появился в 2000 году, в том же году, когда Калкинс опубликовала книгу «Искусство обучения чтению», объем которой составляет почти шестьсот страниц и в которой большая часть ее философии грамотности — отточенная десятилетиями, которые она провела, предоставляя профессиональную литературу. можно найти услуги по развитию педагогов в рамках Проекта педагогического колледжа по чтению и письму. В книге Калкинс проводит свою аудиторию через типичный семинар по чтению, начиная с «мини-уроков» под руководством учителя, которые руководствуются такими вопросами, как «Как мы можем выбрать «правильные» книги?» или «Как мы можем уделять больше времени чтению в нашей жизни?» Даже самых маленьких студентов иногда просят сделать вывод о мыслях и намерениях автора: почему он выбрал то или иное описательное слово; как она может лично относиться к своим персонажам.

Затем класс переходит к самостоятельному чтению, которое обычно длится не менее тридцати минут, хотя «развивающиеся и начинающие читатели могут быть не в состоянии поддерживать чтение» так долго. «Это — фактическое время чтения — самая важная часть семинара по чтению», — пишет Калкинс, добавляя: «Дети не могут научиться плавать без плавания, писать без письма, петь без пения или читать без чтения. ” Пока учащиеся листают книги, которые они индивидуально выбрали из мини-библиотеки в классе, учитель перемещается между ними, проверяя их успехи или собирая небольшие группы «для стратегической сессии вокруг общего текста».

То, что Калкинс предлагал, мне кажется, было грамотностью по вибрациям. Ее семинары по чтению сделали ставку на то, что ребенок может в значительной степени направить себя к беглому чтению посредством близости или осмоса, в конечном итоге достигнув того, что мой коллега Кайл Чайка назвал «видом абстрактного понимания, которое приходит до того, как слова дают имя опыту». Даже глава о фонетике в «Искусстве обучения чтению» содержит вибрационное отступление о высокочастотных словах, в котором Калкинс отмечает, что «дети, преуспевающие в чтении и писательстве к концу первого класса, обычно кажутся «просто знаю’ » эти слова.

Для многих учителей сбалансированная грамотность была долгожданным отказом от планов уроков, в которых все дети в определенном классе читают одни и те же рассказы и отвечают на одни и те же заранее заданные вопросы, оставляя учителям меньше места для творчества и спонтанности. «В нем использовались книги, которые дети на самом деле будут читать, что сделало его более значимым для них», — сказала мне Надин Брайс, доцент кафедры грамотности в Хантер-колледже и выпускница Педагогического колледжа. «Это было ново, освежающе и новаторски».

Основным сторонником сбалансированной грамотности была Кармен Фаринья, которая до 2018 года была директором школ Нью-Йорка при мэре Билле де Блазио. Фаринья проработала двадцать два года учителем начальной и средней школы в государственных школах, в том числе легендарное пребывание в P.S. 29 в Бруклине, где она превратила пустые коробки от стиральных машин в уютные уголки для независимого чтения и хранила «запрещенный» тайник с названиями Джуди Блюм и других провокационных авторов, которые дети могли читать по специальному запросу.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *