Стихи генриха сапгира: Стихи Генриха Сапгира для детей

Содержание

Переводы Генриха Сапгира

Работы Генриха Сапгира

Сортировка:
по году издания переводапо авторупо типу произведения

[показать/скрыть все издания]

Переводы Генриха Сапгира

1970

Овсей Дриз
«Вишенка» / «Вишенка»
(1970, стихотворение)

1974

Платон Воронько
«Сказка о необычайных покупках» / «Сказка о необычайных покупках»
(1974, сказка)

1975

Овсей Дриз
«Патефон» / «Патефон»
(1975, стихотворение)

1977

Овсей Дриз
«Ботинки, сандалии и звёзды» / «Ботинки, сандалии и звёзды»
(1977, стихотворение)

1989

Овсей Дриз
«Зеленая карета» / «Зелёная карета»
(1989, стихотворение)

1990

Алан Милн
«Джонатан Джо» / «Jonathan Jo»
(1990, стихотворение)
Алан Милн
«Домовой» / «Brownie»
(1990, стихотворение)
Алан Милн
«Королевские рифмы» / «The Emperor’s Rhyme»
(1990, стихотворение)
Алан Милн
«Неправильный дом» / «The Wrong House»
(1990, стихотворение)
Алан Милн
«Прыг» / «Hoppity»
(1990, стихотворение)
Алан Милн
«Хорошая девочка» / «The Good Little Girl»
(1990, стихотворение)

1994

Алан Милн
«Башмачки и чулки» / «Shoes and Stockings»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Бинки» / «Binker»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Взрослый» / «Growing Up»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Деликатность» / «Politeness»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Забывчивость» / «Forgotten»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Колыбельная» / «Cradle Song»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Королевский дворец» / «Buckingham Palace»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Крестины» / «The Christening»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Кто я?» / «Busy»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Курочка Чернушка» / «The Little Black Hen»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Машинист» / «The Engineer»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Меховой медведь» / «Furry Bear»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Мода» / «In the Fashion»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Мысль» / «A Thought»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Над прудом» / «Down By the Pond»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Нас двое» / «Us Two»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Независимость» / «Independence»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Непослушание» / «Disobedience»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Объяснение» / «Explained»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Прощение» / «Forgiven»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Рождество для короля Джона» / «King John’s Christmas»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Рыночная площадь» / «Market Square»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Соня и доктор» / «The Dormouse and the Doctor»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Сэр Брайен Ботани» / «Bad Sir Brian Botany»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Углежог» / «The Charcoal Burner»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Уединение» / «Solitude»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Четыре друга» / «The Four Friends»
(1994, стихотворение)
Алан Милн
«Щенок и я» / «Puppy and I»
(1994, стихотворение)

1998

Овсей Дриз
«Как в Хеломе построили турецкую баню» / «Как в Хеломе построили турецкую баню»
(1998, стихотворение)
Овсей Дриз
«Колыбельная Бабьему Яру» / «Колыбельная Бабьему Яру»
(1998, стихотворение)
Овсей Дриз
«Листья («Ах, как красиво рождаются листья!. .)» / «Листья («Ах, как красиво рождаются листья!..)»
(1998, стихотворение)
Овсей Дриз
«Прятки» / «Прятки»
(1998, стихотворение)
Овсей Дриз
«Фиолетовый день» / «Фиолетовый день»
(1998, стихотворение)

1999

Алан Милн
«Мы с Пухом» / «The Friend»
(1999, стихотворение)

2003

Уильям Блэйк
«Божественный образ» / «The Divine Image»
(2003, стихотворение)
Уильям Блэйк
«Ментальное путешествие» / «The Mental Traveller»
(2003, стихотворение)
Уильям Блэйк
«Улыбка» / «The Smile»
(2003, стихотворение)
Уильям Блэйк
«Хрустальный ларец» / «The Crystal Cabinet»
(2003, стихотворение)
Уильям Блэйк
«Я видел храм» / «»I saw a Chapel all of gold. ..»»
(2003, стихотворение)

2006

Овсей Дриз
«Чири-Бири-Бом» / «Чири-Бири-Бом»
(2006, стихотворение)

Спасибо! Стихи. Генрих Вениаминович Сапгир. Читать онлайн

1

Протяжно гудели.
Мы в креслах сидели
И в окна глядели.
Далёко внизу
Заблестели огни.
— Прошу не курить!
Пристегните ремни! —
Пошли на посадку.
Окончен полет.
На серой площадке
Стоит самолёт,
Стоит серебристый
И длинный, как рыба.
И лётчику все мы сказали:
— Спасибо!
— Пожалуйста, —
Нам улыбнулся пилот. —
Я рад,
Что понравился вам самолёт.
Но если спасибо сказать вы хотите,
Конструктору лучше спасибо скажите.

Аэродром.
Конструктор сидит
За рабочим столом.
Мы входим.
Кругом — чертежи и модели.
Мы даже, признаться,
Слегка оробели:
— Простите,
Мы вам не хотели мешать,
Мы просто пришли
Вам спасибо сказать.
Нам очень понравился
Ваш самолёт!
— Тогда попрошу вас
Пройти на завод. —
Конструктор тряхнул шевелюрою сивой: —
Рабочему лучше скажите спасибо.

Снуют воробьи.
И нас окликают:

«Зачем вы и чьи?»
Глядим, самолёт
Собирают на стапеле.
Вот подали крылья.
Кабину поставили.
Рабочий стоит
На помосте вверху:
— Что надо, ребята?
Зачем вы в цеху?
— Мы вот на таком, —
Объясняем, — летели
И просто спасибо
Сказать вам хотели. —
Погладив обшивку,
Рабочий сказал:
— Здесь первое дело —
Отличный металл.
И вот что я вам посоветую: вы бы
Литейщику лучше сказали спасибо.

И те горячи.
Смотрим,
Стоит человек у печи.
В брезентовой шляпе,
В брезентовой робе,
Он хмурит
Огнём опалённые брови.
Вот брызнул металл —
И ещё горячей.
Бежит и сверкает
Искристый ручей.
И мы человеку сказали:
— Спасибо! —
Кипящий металл —
Это очень красиво! —
Выпил он кружку
Холодной воды
И важно заметил:
— Металл — из руды.
И если спасибо сказать вы хотите,
Братку-горняку вы спасибо скажите.

Нас лифты несли
Всё глубже —
До самого сердца земли.
Подземным
Проехали мы коридором
И тут повстречались
С чумазым шахтёром —
Лишь зубы во мраке блестят
И глаза.
— Простите, пришли мы
Спасибо сказать
За вашу работу,
За вашу руду. —
Шахтёр улыбнулся:
— Имейте в виду,
Не я отыскал эти рыжие глыбы.
Геологу лучше скажите спасибо.

В руке — молоток,
Геолог идёт
По тайге без дорог.
По мшистому камню
Ударит геолог —
И спрячет в рюкзак
Драгоценный осколок.
Как шуба медвежья,
Чернеет тайга.
Геолог уходит
Всё дальше —
Туда,
Куда и добраться бы
Мы не смогли бы
И даже послать телеграммой
«Спасибо».

На исходе зимы
Геолога этого
Встретили мы.
Столкнулись нечаянно
В аэропорте.
Сказали:
— Пожалуйста,
С нами не спорьте.
Большое спасибо
Мы вам принесли!
Ведь это же вы
За горами нашли
Руду, из которой сварили металл,
Который стремительным лайнером стал. —
Геолог ответил:
— Я спорить не буду.
В тайге, словно клады,
Запрятаны руды.
Там высятся кедры,
Там соболь живет.
Однажды туда прилетел самолёт.
Я помню, как лоси
Пришли к самолёту,
Как ночью мы грелись
В тайге у огня…
Вы лучше скажите спасибо пилоту
За то, что туда он доставил меня.

Русский поэт о литературной жизни 1966 года

Перейти к содержимому

Опубликовано вКниги
Отзывы

Выходные

Поэт советской эпохи Игорь Холин описывает социальные реалии жизни писателей, живущих в культурной ссылке в Подмосковье.

от
Ноэль Блэк 3 февраля 2018 г. 4 февраля 2018 г.

Несколько лет назад я слышал апокрифическую историю, которая звучала примерно так: американцы пытались экспортировать реалити-шоу и игровые шоу в постсоветскую Россию, но их никто не смотрел, потому что никто в России не верил, что они могут когда-нибудь что-нибудь выиграют, или что их жизнь действительно может измениться к лучшему. История подразумевала, что такие самообманчивые надежды на то, чтобы разбогатеть, были начинкой для американских птиц — что благодаря какой-то игре, авантюре или удаче (или всем трем) мы все будем есть турдакен на Рождество.

Быстрый поиск в Интернете по запросу «Русское реалити-шоу» опровергает этот миф. На самом деле существуют десятки реалити-шоу, многие из которых являются копиями шоу талантов, таких как American Idol . Большинство результатов поиска, однако, ведут к анонсу сибирского шоу на выживание, премьера которого запланирована на 2017 год: «ГОЛОДНЫЕ ИГРЫ В РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНИ: Безумные правила для сумасшедших, новое российское реалити-шоу позволяет участникам драться, насиловать и УБИВАТЬ друг друга. ‘»

Это соответствует духу путина — созданный для телевидения антиутопический совместный конкурс мужественности вне закона. Возможно, концепции американского реалити-шоу были слишком мягкими, им не хватало определенного духа «раздетого по рубашке бывшего агента КГБ, едущего без седла на лошади».

Но, увы, Игра 2: Зима в конце концов не была реальной: «Спорное русское реалити-шоу оказалось мистификацией», — сообщил The Hollywood Reporter 7 июля 2017 года. Все это было заголовком. захватывающий социальный эксперимент, — заявил его потенциальный продюсер Евгений Пятковский. С какой целью мы, возможно, никогда не узнаем. Очевидно, миру придется довольствоваться драками, изнасилованиями, убийствами и другими фейковыми новостями, которые в наши дни должны заменять реальность.

Если бы только подлинная банальность нашей повседневной жизни в России или США в эти дни была такой же ироничной, горькой и бесконечно забавной, как сочинения «неофициального» или «нонконформиста» советского поэта Игоря Холина ( 1920 – 1999):

Сегодня у Йодковского день рождения. Смешанная толпа. Уродливый. Урин, Клабуков, Шилонский и др.
Много выпивки. Йодковский напился раньше всех. Все было кончено к полуночи. Люди читают свои немые стихи. Я устал от этого дерьма.

Так начинается дневник Холина от 6 августа 1966 года в превосходном переводе Эйнсли Морс и Белы Шеявич « Холин 66: Дневники и стихи », опубликованном в 2017 году издательством «Гадкий утенок». Сборник произведений, написанных в конце 1966, эта тонкая книга — разоблачающее окно в антигероические социальные реалии жизни писателей и художников, живущих в относительной культурной ссылке лианозовского предместья Москвы.

Как и его современники из Нью-Йоркской школы в США (о которых он почти наверняка ничего не знал), дневники и стихи Холина, кажется, черпают большую часть своей энергии из сплетен и болтовни замкнутого круга, у которого не было реальной аудитории снаружи. свой круг. Отрезанные от публикации, потому что они не придерживались и не хотели придерживаться героических государственных конвенций социалистического реализма в искусстве и поэзии, даже в постоттепельной, догласной России, они торговали рукописями в самиздате, во многом так же, как Нью-Йорк Школьные поэты за пределами академических кругов обменивались мимео и самоизданными брошюрами. На ум приходят дневники и дневниковые стихи Джеймса Шайлера, минималистские конкреции Арама Сарояна и нежные разборки друзей Теда Берригана. Но есть что-то еще более очаровательно плоское и грубое в творчестве Холина. С 22 августа 1966:

Мы говорили о стихах Сапгира. Много. Кропивницкий признает только его ранние работы, чрезмерно литературные, надуманные, чрезмерно романтические и все пронизанные банальностями, как лицо рябой старухи. Хотя это определенно показывает некоторый талант.

Трудно не смеяться над неуверенной уверенностью в этих оценках его друзей, особенно если учесть, что Холин был недоучкой 2 ^-го-го класса и даже стихами не занимался, пока не ушел из армии после ВОВ. Как отмечают Шаевич и Морс в своем предисловии, «он едва выжил… пуля, задев угол рта, вышла из его спины. Он носил свой шрам как постоянную ухмылку, рану, которая, казалось, формировала его голос». И ты слышишь эту ухмылку повсюду. С 2 сентября 1966:

У Сапгира развилась очередная стадия пьянства. Чтение стихов. Вспомним три предыдущих этапа. Один: целует дамам руки; два: я гений; третий: гадости обо всех; а теперь еще и поэзия, дрейфующая сцена.

Пропитанные водкой, плохим сексом, женоненавистничеством и самоуничижением, дневники сами по себе представляют собой захватывающую капсулу времени, дополненную превосходными примечаниями, которые содержат миниатюрные биографии всех персонажей, вращавшихся вокруг лианозовского мира в то время. Кроме того, художница Рипли Уайтсайд представила серию черно-белых изображений центральных персонажей в жизни Холина в стиле Джо Брейнарда, которые каким-то образом умудряются сделать всех и все еще менее романтичными.

Но 27 безымянных стихотворений, которыми завершается этот том, — это дополнительный штрих горечи, из которого состоит книга. Они не только перекликаются с эстетикой нью-йоркской школы, но и занимают свое место рядом с антипоэтическими тонами Никанора Парра, Оливерио Жирондо и гетеронимов Фернандо Пессоа, Альберто Кайеро и Рикардо Рейса. Снимаю шляпу перед Морсом и Шаевичем за то, что они сумели перевести рифмы в этих почти детских стихах.

Не пускают в метро — явно вспахано
На улице туман сгущался
Он рухнул на тротуар, словно в трансе
Пока он был без сознания, они стащили с него штаны

Неудивительно, что многие стихи напоминают грязные детские стишки или лимерики. Многие русские поэты-нонконформисты могли официально работать, сочиняя детские стихи и рассказы (см. недавнюю книгу переводов Евгения Осташевского, «Огненная лошадь: детские стихи Владимира Маяковского, Осипа Мандельштама и Даниила Хармса », New York Review книг, 2017). Разочарование в этих ограничениях отчетливо проявляется в контрасте между детской формой и взрослым содержанием:

Подоконник, милый декор,
Цветы поливают;
Внизу, за углом, магазин
Мальчики получают помарки;
Тем временем соседи через две двери
Избивают свою дочь.

Игорь Холин не привлекал особого внимания при жизни, даже когда многие неофициальные поэты наконец увидели свет после распада Советского Союза. В то время как художники-визуалисты, связанные с Лианозово, были известны на Западе со времен печально известной «Бульдозерной выставки» 1974, во время которого советские власти пахали под несанкционированной выставкой неофициального искусства под открытым небом, мы только сейчас начинаем в полной мере видеть, что могут предложить антигероические социальные поэты-реалисты советского подполья. Неудивительно, что все это плюется и ворчит в лицо отшлифованной героике соцреализма, быстро нашедшей дорогу на капиталистические рынки эстетизированной ностальгии, имевшей мало, если вообще ничего, общего с реалиями советской жизни. Все это было ложью. Холин, процитированный во введении из интервью в конце его жизни, утверждает:

Почему-то всегда так получается: как бы формально я ни проявлял изобретательность, у меня все равно всегда получаются реалистичные стихи. […] На мой взгляд, большинство советских поэтов, выдающих себя за реалистов, на самом деле настолько абстрактны, риторичны и схоластичны, что именно их следует называть формалистами, а не нас.

В то время как Трамп и Путин изображают из себя бандитов в коктейле из пропагандируемых социальных сетей иллюзий, которые в наши дни выдаются за реальность, возможно, мы все можем с нетерпением ждать реалити-шоу столь же мрачного, как шоу Холина.

Холин 66: Дневники и стихи Игоря Холина (2017 г.) опубликовано издательством «Гадкий утенок» и доступно на Amazon и других книжных интернет-магазинах.

Кампании «Земля друзей» на БАЛТИКЕ за права народов, населяющих водоразделы и реки.

Анна Саутер

Несмотря на то, что Пермские записи никогда не были в центре внимания, ощущение обреченности и кризиса пронизывает пространство, хотя бы только с геологической точки зрения.

Дженнифер Ременчик

На 32-м фестивале в театре Уолтера Рида будут представлены 29 фильмов, представляющих 16 стран.

Рея Найяр

В число инициатив, финансируемых NEA и NEH, входит проект, посвященный народному искусству пожилых людей в Индиане, и виртуальный музей искусства Нового курса в Нью-Мексико.

Элейн Вели

Снято для ее легендарного 19-летия97 Vanity Fair, платье выставлено на аукцион Sotheby’s.

Сара Роуз Шарп

Лондонский музей естественной истории согласился не «дискредитировать и не наносить ущерб» репутации датского энергетического гиганта Ørsted, свидетельствуют просочившиеся контракты.

Элейн Вели

Галерея Foster Gwin деактивировала свои учетные записи в социальных сетях после того, как ее владелец, Коллиер Гвин, был заснят на видео, обрызгивающим женщину на тротуаре.

Рея Найяр

Долгая история противоречивых рецензий на фильм «Благословенный человек» выдает фундаментальную борьбу с трагедией в квир-контексте.

Дэниела Ларкина

Tagged: Обзоры, Ugly Duckling Presse, Weekend

Поэт, издатель, переводчик и радиопродюсер Ноэль Блэк является автором трех полных сборников стихов: Uselysses (Ugly Duckling Presse, 2012), La Goon (Furniture Press Books,…
Ноэль Блэк: еще

Насколько великим был Люсьен Фрейд на самом деле?
Владелец галереи SF подвергся критике за обливание водой бездомной женщины
Художнику запретили посещать сабреддит из-за работы, напоминающей искусство искусственного интеллекта
Восемь новых арт-пространств, которые стоит посетить в Бруклине
Является ли боди-хоррор новой близостью?

Спонсор

Генри Уодсворт Лонгфелло | Биография, стихи и факты

Лонгфелло, Генри Уодсворт

Все СМИ

Дата рождения:: 27 февраля 1807 г.
Портленд
Мэн

Умер:: 24 марта 1882 г. (75 лет)
Кембридж
Массачусетс

Награды и награды:: Зал славы (1900)

Известные работы:: «Баллады и другие стихи»
«Кристус: Тайна»
«Эванджелин»
«Поездка Пола Ревира»
«Рассказы о придорожной гостинице»
«Ухаживание за Майлзом Стэндишем»
«Песнь о Гайавате»
«Голоса ночи»

Механизм/стиль:: Американский ренессанс
брамин

Просмотреть весь связанный контент →

Резюме

Прочтите краткий обзор этой темы

Генри Уодсворт Лонгфелло , (родился 27 февраля 1807 года, Портленд, штат Массачусетс [ныне в штате Мэн], США — умер 24 марта 1882 года, Кембридж, штат Массачусетс), самый популярный американский поэт XIX века, известный такими работает как Песня о Гайавате (1855 г.) и «Поездка Пола Ревира» (1863 г.).

Молодость

Лонгфелло посещал частные школы и Академию Портленда. Он окончил Боудойн-колледж в 1825 году. В колледже его особенно привлекали романы сэра Вальтера Скотта и « Sketch Book » Вашингтона Ирвинга, а его стихи появлялись в национальных журналах. Он так хорошо переводил, что по окончании учебы ему предложили должность профессора современных языков при условии, что он сначала будет учиться в Европе.

На континенте он выучил французский, испанский и итальянский языки, но отказался поселиться на стипендии в каком-либо университете. В 1829 году он вернулся в Соединенные Штаты, чтобы стать профессором и библиотекарем в Боудойне. Он писал и редактировал учебники, переводил стихи и прозу, писал эссе по французской, испанской и итальянской литературе, но чувствовал себя изолированным. Когда ему предложили должность профессора в Гарварде с еще одной возможностью поехать за границу, он согласился и в 1835 году отправился в Германию. В этой поездке он посетил Англию, Швецию и Нидерланды. В 1835 году, опечаленный смертью своей первой жены, на которой он женился в 1831 году, он поселился в Гейдельберге, где попал под влияние немецкого романтизма.

Песня о Гайавате , «Поездка Пола Ревера» и другие стихи

В 1836 году Лонгфелло вернулся в Гарвард и поселился в знаменитом доме Крейги, который позже был подарен ему в качестве свадебного подарка, когда он снова женился в 1843 году. Его путевые зарисовки Outre-Mer (1835) не имели успеха. В 1839 году он опубликовал « Голосов ночи» , в которые вошли стихотворения «Гимн ночи», «Псалом жизни» и «Свет звезд» и которые сразу же стали популярными. В том же году Лонгфелло опубликовал Гиперион , романтический роман, идеализирующий его европейские путешествия. В 1842 году его « баллад и других стихотворений», содержащих такие фавориты, как «Крушение «Геспера»» и «Деревенский кузнец», прокатились по стране. Однако настроениям против рабства, которые он выразил в стихах о рабстве того же года, не хватало человечности и силы разоблачений Джона Гринлифа Уиттиера на ту же тему. Лонгфелло чувствовал себя как дома в Evangeline (1847), повествовательной поэме, которая дошла почти до каждого грамотного дома в Соединенных Штатах. Это сентиментальная история о двух влюбленных, разлученных после того, как британские солдаты изгнали академиков (французских колонистов) с территории нынешней Новой Шотландии. Влюбленные, Эванджелина и Габриэль, воссоединяются спустя годы, когда Габриэль умирает.

Лонгфелло руководил гарвардской программой современного языка в течение 18 лет, а затем оставил преподавание в 1854 году. В 1855 году, взяв за основу две книги Генри Роу Скулкрафта об индейских племенах Северной Америки, своим медиумом он создал Песнь о Гайавате (1855 г.). Его обращение к публике было незамедлительным. Гайавата — индеец оджибва, который после различных мифических подвигов становится лидером своего народа и женится на Миннехахе, прежде чем отправиться на Острова Блаженных. И стихотворение, и его напевный размер часто были объектами пародии.

Длинная поэма Лонгфелло «

» « Ухаживание за Майлзом Стэндишем » (1858 г.) имела еще один большой успех. Но смерть в 1861 году его второй жены, после того как она случайно подожгла свое платье, повергла его в меланхолию. Движимый потребностью в духовном облегчении, он перевел «Божественную комедию» Данте, выпустив один из самых заметных переводов того времени, и написал шесть сонетов о Данте, которые входят в число его лучших стихов.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.
Подпишитесь сейчас

The Tales of a Wayside Inn, примерно по образцу The Kenterbury Tales Джеффри Чосера и опубликованный в 1863 году, раскрывает его повествовательный дар. Первое стихотворение «Поездка Пола Ревира» стало народным фаворитом. Эта народная баллада, написанная анапестическим четырехстопным шрифтом, символизирующим скачок лошади, напоминает о герое американской революции и его знаменитой «полуночной поездке», призванной предупредить американцев о надвигающемся британском набеге на Конкорд, штат Массачусетс. Хотя рассказ о поездке Ревира исторически недостоверен, стихотворение создало американскую легенду. Лонгфелло опубликовал в 1872 году то, что он намеревался сделать своим шедевром, Christus: A Mystery, трилогия, посвященная христианству с самого начала. За этим произведением последовали две отрывочные драматические поэмы: «Иуда Маккавей» и «Михаил Анджело». Но его гений не был драматичным, как он продемонстрировал ранее в Испанский Студент (1843). Однако спустя долгое время после его смерти в 1882 году эти забытые более поздние работы считались одними из самых эффективных его произведений.

Оценка

При жизни Лонгфелло любили и восхищались как дома, так и за границей. В 1884 году он был удостоен мемориального бюста в Уголке поэтов Вестминстерского аббатства в Лондоне, став первым американцем, получившим такое признание. Мягкость, мягкость, простота и романтическое видение, оттененное меланхолией, — характерные черты поэзии Лонгфелло. Он обладал большим метрическим мастерством, но ему не удалось уловить американский дух, как его великому современнику Уолту Уитмену, и его работам, как правило, не хватало эмоциональной глубины и силы воображения. Через несколько лет после смерти Лонгфелло его стихи вызвали бурную реакцию, поскольку критики отвергли его традиционные возвышенные чувства и мягкий оттенок романтизма, который он сделал таким популярным.