Красивые стихи об осени 4 класс: Стихи про осень для детей: 100 лучших стихов

Стихотворения об осени. Времена глагола. Русский язык. Литературное чтение. 4 класс. Разработка интегрированного урока

авторы: Гайдукова Светлана Сергеевна, учитель начальных классов МБОУ Лицей № 32, г. Белгород

Разработки уроков (конспекты уроков)

Начальное общее образование

Линия УМК Т. Г. Рамзаевой. Русский язык (1-4)

Русский язык

Литературное чтение

Внимание! Администрация сайта rosuchebnik.ru не несет ответственности за содержание методических разработок, а также за соответствие разработки ФГОС.

УМК «Русский язык. 4 класс» Т. Г. Рамзаевой

Тип урока: применение знаний, умений и навыков.

Цель: создать условия для творческого самовыражения учащихся.

Задачи:

• учиться применять в своих творческих работах  выразительные средства языка;
• отрабатывать умение определять временную форму глагола;
• создать условия для развития умения слушать и слышать лирическую поэзию;
• повторить термины: олицетворение, эпитет, метафора.

Оборудование: проектор, карточки со стихотворением, цветные листы в форме листьев, презентация.

Использованные источники:

• http://domstihov.ru/forum/thread188.html
• http://otvet.mail.ru/question/30864963/
• http://www.bezdatu.ru/stihi-ob-oseni.html
• http://janna.ucoz.ru/news/stikhi_osen/1-0-21

1 слайд	Организация начала урока (психологический настрой учащихся)	Если ты хочешь судьбу перестроить, Если ты ищешь отрады цветник, Если нуждаешься в твердой опоре- Выучи русский язык! Горького зоркость, Бескрайность Толстого, Пушкинской лирики чистый родник Блещут зеркальностью русского слова. Выучи русский язык! – Что имеет в виду автор строк,  призывая нас выучить русский язык? (прислушиваться к красоте языка, учится пользоваться речевыми оборотами, учиться выражать красиво на письме свои мысли)
2 слайд	Сообщение темы урока и его задач	– Давайте будем следовать этому совету. – У нас сегодня пройдет интегрированный урок. Речевую его тему  вы определите, прочитав стихотворение. Опустел скворечник — Улетели птицы, Листьям на деревьях Тоже не сидится. Целый день сегодня Всё летят, летят. .. Видно, тоже в Африку Улететь хотят (И.Токмакова) – Осень. Современная лирика. Мы будем учиться  использовать в своем творчестве выразительные средства языка.	2-3 чел. читают стихотворение
3 слайд		– Чтобы определить тему урока русского языка, выпишите все глаголы. Тема урока – в подчеркнутых глаголах. (Научиться  без ошибок  определять время глагола,)	Проверка.
	Формированиезакрепление первичных умений и применение их в стандартных ситуациях – по аналогии	Работа по учебнику. С. 42 упр. 81 – Предложите задание к упражнению. (Письмо по памяти) – Назовите все орфограммы. – Почему последний глагол употреблен дважды, но в разных временных формах?	Учебник. Письмо по памяти Взаимопроверка
4 слайд		Тема, цель
5 слайд		Резерв (для тех, кто выполнил задание раньше определить время глагола, выразительное чтение)
6 слайд	Упражнения в применении знаний и умений в измененных условиях	Часто я выхожу на страничку сайта «Любимые стихи». Недавно прочитала стихотворение: Заржавели на берёзе листья. Тёплый ветер чаще стал сердиться. Распушилась шуба моя лисья. Чувствует, что скоро пригодится. И мои знакомые вороны Кашляют все утро – простудились. Гордых тополей густые кроны Так по-стариковски проредились… На балкон босой не выйду – зябко. Расплясалась баба-непогода. Маргаритка розовую шляпку Убрала до будущего года. – Понравилось? Чем? – Что делает это стихотворение таким ярким? (эпитеты, сравнения, олицетворения). Без них не было б и этого стихотворения. (Приложение 2) – Я предлагаю вам поработать в группах. Вспомните, что такое олицетворения и выпишите их в тетрадь.	Листы со стихотворением у каждого (приложение 1) Работа в группах
		Вспомните и прочтите другие  стихотворения, в которых авторы используют приемы олицетворения, сравнения.	Дети читают стихотворения наизусть
7 слайд	Творческое применение знаний и умений	Конечно, приятно читать красивые строчки, еще интереснее их создавать. Звалась ты, осень, золотой Когда кружилась листопадом, Сменяя летнюю браваду На умиления застой. И вдруг в полёте ярких дней Сменяешь облик в одночасье Становишься вдруг  злым  ненастьем, Промозглой омерзью дождей… – Что обозначает слово «бравада»? – Как вы понимаете «промозглой омерзью дождей»? – Давайте еще раз прочтем строки. – На сколько частей вы бы разделили стихотворение? – Почему?   (глаголы стоят в прошедшем времени, в настоящем времени) – Прочтите еще раз первую часть, опишите ее. – Многоточие , как предложение продолжить стихотворение. – О чем тогда должна идти речь в этой части?  Я предлагаю вам  продолжить стихотворение  – В какой временной форме должны стоять глаголы 3 части? Самостоятельная работа учащихся (выполнив задание, дети вывешивают свои работы на стенд)	Листы со стихотворением. Продолжите его. Листы в виде осенних листьев. Творческая работа. Проба пера
	Дом. задание	Выбрать стихотворение, выучить
8 слайд	Итог урока	– Вспомните цель урока. (учиться применять в своих творческих работах  выразительные средства языка; отрабатывать умение определять временную форму глагола)
9 слайд	Рефлексия	Продолжите фразу – Хотел спросить,… – Когда я приду домой, то обязательно… – Теперь я понимаю…

Гайдукова Светлана Сергеевна

учитель начальных классов МБОУ Лицей № 32, г. Белгород

Хотите сохранить материал на будущее? Отправьте себе на почту

в избранное

Только зарегистрированные пользователи могут добавлять в избранное.

Войдите, пожалуйста.

Ясунари Кавабата – Нобелевская лекция

• Ясунари Кавабата

Английский

Нобелевская лекция, 12 декабря 1968 г.

(перевод)

---

«Весной цветет вишня, летом кукушка.
Осенью луна, а зимой снег, ясно, холодно».

«Зимняя луна выходит из-за облаков, чтобы составить мне компанию.
Ветер пронизывающий, снег холодный.

Первое из этих стихотворений написано священником Догэном (1200-1253) и носит название «Врожденный дух». Второй принадлежит священнику Мёэ (1173–1232). Когда меня просят образцы каллиграфии, я часто выбираю именно эти стихи.

Второе стихотворение содержит необычайно подробный отчет о своем происхождении, чтобы объяснить суть его смысла: «В ночь на двенадцатый день двенадцатого месяца 1224 года луна была за облаками. Я сидел в дзен-медитации в зале Какью. Когда наступил час полуночного бдения, я прекратил медитацию и спустился из чертога на вершине в нижние помещения, и когда я это сделал, луна вышла из-за облаков и засветила снег. Луна была моим спутником, и даже волк, воющий в долине, не внушал страха. Когда я снова вышел из нижних помещений, луна снова скрылась за тучами. Когда колокол возвестил о позднем бдении, я снова направился к вершине, и луна увидела меня на пути. Я вошел в зал для медитации, и луна, преследующая облака, вот-вот должна была скрыться за вершиной, и мне казалось, что она составляет мне тайную компанию».

Далее следует стихотворение, которое я процитировал, и с объяснением, что оно было сочинено, когда Миоэ вошла в зал для медитации, увидев луну за горой, следует еще одно стихотворение:

«Я пойду за гору. Иди и туда, о луна.
Ночь за ночью мы будем составлять друг другу компанию.

Вот место действия для другого стихотворения, после того как Миоэ провела остаток ночи в зале для медитаций или, возможно, снова отправилась туда перед рассветом:

«Открыв глаза от своих размышлений, я увидел луну на рассвете, освещающую окно. Сам в темном месте я почувствовал, как будто мое собственное сердце светится светом, который казался светом луны:

‘Мое сердце сияет, чистый простор света;
И, несомненно, луна будет считать свет своим».

Из-за такого спонтанного и невинного сочетания простых восклицаний, как следующее, Миоэ была названа поэтессой луны:

«Ярко, ярко, и ярко, ярко, ярко, и ярко, ярко.
Яркая и яркая, яркая и яркая, яркая луна.

В своих трех стихотворениях о зимней луне, от поздней ночи до рассвета, Мёэ полностью следует склонности Сайгё, другого поэта-жреца, жившего с 1118 по 1190 год: «Хотя я сочиняю стихи, я не считаю их сочинял стихи». Тридцать один слог каждого стихотворения, честного и прямолинейного, как если бы он обращался к луне, не просто «луна как мой спутник». Увидев луну, он становится луной, увиденная им луна становится им. Он погружается в природу, становится единым с природой. Свет «ясного сердца» жреца, восседающего в зале для медитаций в предрассветной тьме, становится для утренней луны собственным светом.

Как мы видим из длинного предисловия к первому из процитированных выше стихотворений Мёэ, в котором зимняя луна становится спутницей, сердце жреца, погруженное в размышления о религии и философии, там, в горном зале, занято тонкое взаимодействие и обмен с Луной; и именно об этом поет поэт. Причина, по которой я выбрал это первое стихотворение, когда меня попросили образец моей каллиграфии, связана с его удивительной мягкостью и состраданием. Зимняя луна, уходящая за облака и снова выходящая, освещающая мои шаги, когда я иду в зал для медитаций и снова спускаюсь, заставляя меня не бояться волка: разве ветер не тонет в тебе, не снег ли, не ты ли холодный? Я выбираю стихотворение как стихотворение теплого, глубокого, нежного сострадания, стихотворение, в котором есть глубокая тишина японского духа. Доктор Яширо Юкио, всемирно известный исследователь творчества Боттичелли, человек большого познания в искусстве прошлого и настоящего, Востока и Запада, обобщил одну из особых характеристик японского искусства в единой поэтической форме. предложение: «Время снегов, луны, цветов — — — тогда больше, чем когда-либо, мы думаем о наших товарищах». Когда мы видим красоту снега, когда мы видим красоту полной луны, когда мы видим красоту цветущей вишни, когда, короче говоря, мы соприкасаемся и пробуждаемся от красоты четырех времен года, тогда что мы думаем больше всего о тех, кто рядом с нами, и хотим, чтобы они разделили удовольствие. Волнение красоты вызывает сильные товарищеские чувства, стремление к общению, и слово «товарищ» может означать «человек». Снег, луна, цветы — слова, выражающие времена года, когда они переходят одно в другое, включают в японской традиции красоту гор и рек, трав и деревьев, всех бесчисленных проявлений природы, а также человеческих чувств. .

Этот дух, это чувство к своим товарищам в снегу, лунном свете, под цветами, также является основой чайной церемонии. Чайная церемония – это сближение чувств, встреча хороших товарищей в хорошее время года. Попутно могу сказать, что рассматривать мой роман « Тысяча журавлей » как воспоминание о формальной и духовной красоте чайной церемонии — неправильное прочтение. Это негативная работа, выражение сомнения и предостережение от вульгарности, в которую впала чайная церемония.

«Весной цветет вишня, летом кукушка.
Осенью полная луна, зимой снег, ясно, холодно.

Можно, если захотеть, увидеть в поэме Догэна красоту четырех времен года не более чем условное, обычное, посредственное нанизывание воедино в самой нелепой форме репрезентативных образов четырех времен года. Можно рассматривать это как стихотворение, которое на самом деле вовсе не стихотворение. И все же очень похоже предсмертное стихотворение священника Рёкана (1758-1831):

«Каким будет мое наследие? Цветы весны,
Кукушка в горах, листья осени».

В этой поэме, как и в поэме Догэна, самые обыкновенные фигуры и самые обыкновенные слова без колебаний связаны друг с другом – – – нет, скорее с особым эффектом – – – и таким образом они передают самую сущность Японии. И это последнее стихотворение Рёкана, которое я процитировал.

«Долгий, туманный весенний день:
Я провожал его до конца, играя в мяч с детьми.
«Ветер свежий, луна ясная.
Вместе протанцуем всю ночь напролет в том, что осталось от старости.
«Дело не в том, что я не хочу ничего из мира,
Дело в том, что я лучше получаю удовольствие, наслаждаясь одиночеством».

Рёкан, стряхнувший с себя современную вульгарность своего времени, погрузившийся в элегантность прежних веков и чьей поэзией и каллиграфией сегодня восхищаются в Японии — — — он жил в духе этих стихов, странник по стране дорожки, травяная хижина для укрытия, тряпки вместо одежды, фермеры, с которыми можно поговорить. Глубина религии и литературы не была для него непонятна. Он скорее преследовал литературу и веру в добрый дух, выраженный в буддийской фразе «улыбающееся лицо и нежные слова». В своем последнем стихотворении он ничего не предложил в качестве наследства. Он лишь надеялся, что после его смерти природа останется прекрасной. Это может быть его завещание. В поэме чувствуется и эмоции старой Японии, и сердце религиозной веры.

«Я все думал и думал, когда же она придет.
И теперь мы вместе. Какие мысли мне нужны?»

Рёкан тоже писал стихи о любви. Это пример, который мне нравится. Шестидесятидевятилетний старик (замечу, что в этом же возрасте я лауреат Нобелевской премии) Рёкан встретил двадцатидевятилетнюю монахиню по имени Тейсин и был благословлен любовью. Стихотворение можно рассматривать как счастье от встречи с нестареющей женщиной, счастье от встречи с той, кого так долго ждали. Последняя строчка — сама простота.

Рёкан умер в возрасте семидесяти трех лет. Он родился в провинции Этиго, нынешней префектуре Ниигата и месте действия моего романа « Снежная страна», северном регионе, известном как обратная сторона Японии, где холодные ветры дуют через Японское море из Сибири. Всю свою жизнь он прожил в снежной стране, и к своим «глазам в последней крайности», когда он был стар и устал и знал, что смерть близка, и достиг просветления, снежная страна, как мы видим в его последнем стихотворении , было еще красивее, я должен представить. У меня есть сочинение под названием «Глаза в их последней крайности» .

Название взято из предсмертной записки писателя-рассказчика Акутагавы Рюноскэ (1892-1927). Это фраза, которая тянет меня с величайшей силой. Акутагава сказал, что он, кажется, постепенно теряет у животного что-то, известное как сила к жизни, и продолжил:

«Я живу в мире болезненных нервов, ясном и холодном, как лед… Не знаю, когда наберусь решимости убить себя. Но природа для меня прекраснее, чем когда-либо прежде. Я не сомневаюсь, что вы будете смеяться над этим противоречием, ибо здесь я люблю природу, даже когда думаю о самоубийстве. Но природа прекрасна, потому что предстает перед моими глазами в их последней крайности».

Акутагава покончил жизнь самоубийством в 1927 году в возрасте тридцати пяти лет.

В своем эссе «Глаза в их последней крайности» я должен был сказать: «Каким бы отчужденным ни был человек от мира, самоубийство не есть форма просветления. Каким бы замечательным он ни был, человек, совершивший самоубийство, далек от царства святого». Я не восхищаюсь самоубийством и не сочувствую ему. У меня был еще один друг, который умер молодым, художник-авангардист. Он тоже думал о самоубийстве на протяжении многих лет, и я написал о нем в том же эссе: «Кажется, он снова и снова повторял, что нет искусства выше смерти, что умереть — значит жить». , что для него, родившегося в буддийском храме и получившего образование в буддийской школе, понятие смерти сильно отличалось от западного. «Среди тех, кто думает о вещах, есть ли тот, кто не думает о самоубийстве?» Со мной было знание, что этот парень Иккью (1394-1481) дважды подумывал о самоубийстве. У меня есть «тот парень», потому что священник Иккью известен даже детям как весьма забавный человек, и потому что анекдоты о его безгранично эксцентричном поведении дошли до нас в большом количестве. О нем рассказывают, что дети взбирались к нему на колени, чтобы погладить его бороду, что дикие птицы брали корм из его рук. Из всего этого казалось, что он был крайним безумцем, что он был доступным и мягким священником. На самом деле он был самым суровым и глубоким из дзенских жрецов. Говорят, что он был сыном императора, он вошел в храм в возрасте шести лет и рано проявил свой гений как поэтический вундеркинд. В то же время его тревожили глубочайшие сомнения относительно религии и жизни. «Если есть бог, пусть он мне поможет. Если нет, позволь мне броситься на дно озера и стать пищей для рыб». Оставив эти слова, он хотел броситься в озеро, но его удержали. В другом случае ряду его товарищей были предъявлены обвинения, когда священник в его храме Дайтокудзи покончил жизнь самоубийством. Иккью вернулся в храм, «бремя тяжело легло на мои плечи», и попытался уморить себя голодом. Своему сборнику стихов он дал название «Собрание клубящихся облаков», а сам использовал выражение «Блуждающие облака» в качестве псевдонима. В его сборнике и его преемнике есть стихи, совершенно не имеющие аналогов в китайской и особенно в дзэнской поэзии японского средневековья, эротические стихи и стихи о тайнах спальни, которые оставляют в крайнем изумлении. Он стремился, поедая рыбу и спиртные напитки и общаясь с женщинами, выйти за пределы правил и запретов дзэн своего времени и найти от них освобождение, и, таким образом, восставая против установленных религиозных форм, он искал в стремлении дзен возрождение и утверждение сущности жизни, человеческого существования, в день гражданской войны и морального краха.

Его храм, Дайтокудзи в Мурасакино в Киото, остается центром чайной церемонии, а образцами его каллиграфии восхищаются, когда они развешаны в нишах чайных комнат.

У меня самого есть два экземпляра каллиграфии Иккью. Одна из них — одна строчка: «Легко войти в мир Будды, трудно войти в мир дьявола». Меня очень привлекали эти слова, и я часто использую их, когда меня просят дать образец моей каллиграфии. Их можно читать любым количеством способов, как бы трудно ни было, но в этом мире дьявола, добавленном к миру Будды, Иккью Дзен возвращается ко мне с великой непосредственностью. То, что для художника, ищущего истину, добро и красоту, страх и прошение хотя бы как молитву в этих словах о мире дьявола, — — то, что должно быть там явным, на поверхности, скрытым позади, возможно, говорит о неизбежности судьбы. Не может быть мира Будды без мира дьявола. А мир дьявола есть мир труднодоступный. Это не для слабого сердца.

«Если встретишь Будду, убей его. Если вы встретите патриарха закона,
убейте его».

Это известный девиз дзэн. Если буддизм вообще делится на секты, верящие в спасение верой, и те, что верят в спасение собственными усилиями, то, конечно, должны быть и такие бурные высказывания в дзен, который настаивает на спасении собственными усилиями. С другой стороны, стороны спасения верой, Шинран (1173-1262), основатель секты Шин, однажды сказал: «Добрые переродятся в раю, и тем более будет так со злыми. ” Этот взгляд на вещи имеет что-то общее с миром Будды и миром дьявола Иккью, но в глубине души они имеют разные склонности. Шинран также сказал: «Я не возьму ни одного ученика».

«Если встретишь Будду, убей его. Если встретишь патриарха закона, убей его». «Я не возьму ни одного ученика». В этих двух утверждениях, пожалуй, и заключается суровая судьба искусства.

В дзэн нет поклонения образам. В дзэн есть изображения, но в зале, где соблюдается режим медитации, нет ни изображений, ни изображений Будд, ни священных писаний. Ученик дзен долгими часами сидит молча и неподвижно с закрытыми глазами. В настоящее время он входит в состояние бесстрастия, свободный от всех идей и всех мыслей. Он уходит от себя и входит в царство небытия. Это не ничто и не пустота Запада. Это, скорее, наоборот, вселенная духа, в которой все свободно сообщается со всем, выходя за пределы, безгранично. Конечно, есть мастера дзэн, и ученик приходит к просветлению, обмениваясь вопросами и ответами со своим учителем и изучая священные писания. Ученик, однако, всегда должен быть господином своих мыслей и должен достичь просветления собственными усилиями. И акцент делается не столько на разуме и аргументе, сколько на интуиции, непосредственном ощущении. Просветление приходит не от учения, а от внутренне пробужденного глаза. Истина в «отбрасывании слов», она лежит «вне слов». Итак, мы имеем крайнюю степень «тишины, подобной грому», в Вималакирти-Нирдеша-сутре. Предание гласит, что Бодхидхарма, южноиндийский принц, живший примерно в шестом веке и основатель дзэн в Китае, девять лет просидел в молчании лицом к стене пещеры и, наконец, достиг просветления. Дзэнская практика безмолвной медитации в сидячей позе восходит к Бодхидхарме.

Вот две религиозные поэмы Иккью:

«Тогда прошу тебя ответить. Когда я не ты не делаешь.
Что же тогда у тебя на сердце, о Господь Бодхидхарма?»
«А что это, сердце?
Это звук соснового бриза на картине тушью.

Здесь мы видим дух дзэн в восточной живописи. Сердце живописи тушью – пространство, аббревиатура, то, что осталось ненарисованным. По словам китайского художника Чин Нуна: «Вы хорошо рисуете ветку и слышите шум ветра». И священник Догэн еще раз: «Разве нет таких случаев? Просветление в голосе бамбука. Сияние сердца в цветке персика».

Икенобо Сэно, мастер аранжировки цветов, однажды сказал (это замечание можно найти в его «Высказываниях»): «Брызгом цветов, каплей воды вызывают в памяти безбрежность рек и гор». Японский сад тоже, конечно, символизирует необъятность природы. Западный сад имеет тенденцию быть симметричным, японский сад — асимметричным, потому что асимметричный имеет большую силу символизировать множественность и обширность. Асимметрия, конечно, покоится на равновесии, налагаемом тонкой чувствительностью. Нет ничего более сложного, разнообразного, внимательного к деталям, чем японское садово-парковое искусство. Таким образом, существует форма, называемая сухим ландшафтом, полностью состоящая из скал, в которой расположение камней дает представление о горах и реках, которых нет, и даже напоминает о волнах великого океана, разбивающихся о скалы. Сжатый до предела, японский сад становится 9-м.0018 бонсай карликовый сад, или бонсеки, его сухая версия.

В восточном слове «пейзаж», буквально «горная вода», с его родственным значением в пейзажной живописи и садово-парковом искусстве содержится понятие унылого и опустошенного и даже унылого и изможденного. И все же в грустных, суровых, осенних качествах, столь ценимых чайной церемонией, которая сама выражается в выражении «мягко почтительно, чисто тихо», скрывается великое богатство духа; и чайная комната, такая строго ограниченная и простая, заключает в себе безграничное пространство и безграничную элегантность. В одном цветке больше яркости, чем в сотне цветов. Великий мастер чайной церемонии и аранжировки цветов шестнадцатого века Рикю учил, что использовать полностью раскрытые цветы неправильно. Даже сегодня во время чайной церемонии общепринятой практикой является наличие в нише чайной комнаты только одного цветка, причем цветка в бутоне. Зимой выбирается особый зимний цветок, скажем, камелия, носящая такое название, как Белая Драгоценность или Вабисукэ, что можно перевести буквально как «Помощница в одиночестве», камелия, замечательная среди камелий своей белизной и малостью. его цветов; и только один бутон изложен в нише. Белый — самый чистый из цветов, он содержит в себе все остальные цвета. И всегда должна быть роса на бутоне. Бутон смачивают несколькими каплями воды. Самые роскошные приготовления к чайной церемонии происходят в мае, когда в вазе из селадона кладут пион; но и здесь есть только один бутон, всегда с росой на нем. Мало того, что на цветке есть капли воды, ваза тоже часто увлажняется.

Среди ваз для цветов наивысшее место занимает старая Ига шестнадцатого и семнадцатого веков, и она имеет самую высокую цену. Когда старая Ига увлажняется, ее цвета и сияние приобретают такую ​​красоту, что пробуждаются заново. Ига был обожжен при очень высоких температурах. Соломенная зола и дым от топлива падали и растекались по поверхности, а при понижении температуры превращались в своего рода глазурь. Поскольку цвета не были созданы, а скорее были результатом работы природы в печи, цветовые узоры появлялись в таком разнообразии, что их можно было назвать причудами и причудами печи. Шероховатые, строгие, прочные поверхности старой Иги при увлажнении приобретают сладострастное сияние. Он дышит в ритме росы цветов.

Вкус чайной церемонии также требует, чтобы чаша для чая была увлажнена перед использованием, чтобы придать ей собственное мягкое свечение.

Икенобо Сэно заметил в другом случае (это тоже есть в его Высказываниях ), что «горы и берега должны появляться в их собственных формах». Внося новый дух в свою школу аранжировки цветов, он, таким образом, находил «цветы» в разбитых сосудах и увядших ветвях, а также в них то просветление, которое исходит от цветов. «Древние расставляли цветы и стремились к просветлению». Здесь мы видим пробуждение к сердцу японского духа под влиянием дзен. И в ней же, быть может, и сердце человека, живущего в разрухе долгих гражданских войн.

«Сказки об Исэ», , составленные в десятом веке, являются старейшим японским собранием лирических эпизодов, ряды которых можно назвать короткими рассказами. В одном из них мы узнаем, что поэт Аривара-но Юкихира, пригласив гостей, возложил цветы:

«Будучи человеком чувственным, он имел в большом кувшине самую необычную глицинию. Ветка цветов достигала трех с половиной футов в длину».

Ветки глицинии такой длины действительно настолько необычны, что вызывают сомнения в достоверности автора; и все же я чувствую в этих огромных брызгах символ культуры Хэйан. Глициния — очень японский цветок, и в нем есть женственная элегантность. Ветры глицинии, развевающиеся на ветру, олицетворяют мягкость, нежность, сдержанность. Исчезая и снова появляясь в зелени раннего лета, они обладают тем чувством пронзительной красоты вещей, которое японцы давно охарактеризовали как 9.0018 моно не в курсе. Без сомнения, в этих брызгах высотой более трех с половиной футов было особенное великолепие. Великолепие культуры Хэйан тысячелетие назад и появление специфически японской красоты были столь же удивительны, как и эта «самая необычная глициния», поскольку культура танского Китая в конце концов была поглощена и японизирована. В поэзии в начале десятого века появилась первая из заказанных императором антологий — «Кокинсю», а в художественной литературе — «Сказки об Исэ».0019, за которым последовали высшие шедевры классической японской прозы, «Повесть о Гэндзи» леди Мурасаки и «Книга подушек» Сэй Сёнагон, оба из которых жили с конца десятого века до начала одиннадцатого. Так была установлена ​​традиция, которая влияла и даже контролировала японскую литературу на протяжении восьмисот лет. В частности, «Повесть о Гэндзи » является высшей вершиной японской литературы. Даже до наших дней не было фантастического произведения, которое могло бы сравниться с ним. То, что такое современное произведение было написано в одиннадцатом веке, — чудо, и как чудо это произведение широко известно за границей. Хотя мое понимание классического японского языка было неопределенным, классика Хэйан была моим главным чтением в детстве, и это Гэндзи, Я думаю, это значило для меня больше всего. В течение столетий после того, как он был написан, увлечение Genji сохранялось, и подражания и переделки воздавали ему должное. Гэндзи был обширным и глубоким источником питания для поэзии, конечно, а также для изобразительного искусства и ремесел, и даже для ландшафтного садоводства.

Мурасаки и Сэй Сёнагон, а также такие известные поэты, как Идзуми Сикибу, умерший, вероятно, в начале одиннадцатого века, и Аказомэ Эмон, умерший, вероятно, в середине одиннадцатого века, были фрейлинами императорского двора. Японская культура была придворной культурой, а придворная культура была женской. День Гэндзи и Книга подушек были лучшими, когда зрелость переходила в упадок. Чувствуется в нем печаль об окончании славы, прилива японской придворной культуры. Двор пришел в упадок, власть перешла от придворной знати к военной аристократии, в руках которой она оставалась на протяжении почти семи столетий от основания сёгуната Камакура в 1192 году до Реставрации Мэйдзи в 1867 и 1868 годах. думали, однако, что либо имперский институт, либо придворная культура исчезли. В восьмой имперской антологии Shinkokinshü начала тринадцатого века, техническая ловкость Kokinshu продвинулась еще на шаг вперед и иногда сводилась к простому словесному развлечению; но были добавлены элементы таинственного, наводящего на размышления, вызывающие воспоминания и выводные элементы чувственной фантазии, которые имеют что-то общее с современной символистской поэзией. Сайгё, о котором упоминалось ранее, был представительным поэтом двух эпох, Хэйан и Камакура.

«Он мне приснился, потому что я думал о нем.
Если бы я знал, что это сон, я бы не захотел проснуться.
«Во снах я иду к нему каждую ночь непременно.
Но это меньше, чем один проблеск в бодрствовании.

Они написаны Оно-но Комачи, ведущей поэтессой Кокинсю, , которая воспевает сны даже с откровенным реализмом. Но когда мы подходим к следующим стихотворениям императрицы Эйфуку, жившей примерно в то же время, что и Иккю, в период Муромати, несколько позднее IX в.0018 Shinkokinshu, у нас есть тонкий реализм, который становится меланхоличным символизмом, деликатно японским и кажется мне более современным:

«Сияние в зарослях бамбука, где щебечут воробьи,
Солнечный свет приобретает цвет осени».
«Осенний ветер, разбрасывающий куст клевера в саду,
пробирает до костей.
На стене исчезает вечернее солнце.

Догэн, чье стихотворение о ясном и холодном снегу я процитировал, и Мёэ, написавший о зимней луне как о своем спутнике, в основном принадлежали к периоду Синкокинсю. Мёэ обменялась стихами с Сайгё, и они вместе обсудили поэзию. Ниже приводится биография Мёэ, написанная его учеником Кикаем:

«Сайгё часто приходил и говорил о поэзии. По его словам, его собственное отношение к поэзии было далеко не обычным. Вишневый цвет, кукушка, луна, снег: перед лицом всего многообразия форм природы его глаза и уши наполнились пустотой. И не были ли все слова, которые были произнесены, истинными словами? Когда он пел о цветах, он не думал о цветах, когда он пел о луне, он не думал о луне. Как представлялся случай, как возникало желание, он писал стихи. Красная радуга по небу была похожа на то, как небо приобретало цвет. Белый солнечный свет был подобен светлеющему небу. И все же пустое небо по своей природе не могло стать ярким. Это не было чем-то, что приобретало цвет. С духом, подобным пустому небу, он раскрашивает все многообразие сцен, но не остается и следа. В такой поэзии был Будда, проявление высшей истины».

Здесь мы имеем пустоту, ничто Востока. Мои собственные работы были описаны как работы пустоты, но это не следует принимать за нигилизм Запада. Духовная основа, казалось бы, совсем иная. Догэн назвал свое стихотворение о временах года «Врожденной реальностью», и даже когда он пел о красоте времен года, он был глубоко погружен в дзен.

Из Нобелевских лекций по литературе 1968-1980 , главный редактор Торе Фрэнгсмюр, редактор Стуре Аллен, World Scientific Publishing Co., Сингапур, 1993

Авторские права © Нобелевский фонд, 1968 г.

Чтобы процитировать этот раздел
стиль MLA: Ясунари Кавабата — Нобелевская лекция. Нобелевская премия.org. Nobel Prize Outreach AB 2022. Пт. 23 декабря 2022 г.

Наверх
Back To TopВозвращает пользователей к началу страницы

Нобелевские премии 2022 г.

Четырнадцать лауреатов были удостоены Нобелевской премии в 2022 году за достижения, которые принесли наибольшую пользу человечеству.

Их работа и открытия варьируются от палеогеномики и клик-химии до документирования военных преступлений.

Все представленные здесь.

Выберите категорию или категории, по которым вы хотите отфильтровать

Физика
Химия
Медицина
Литература
Мир
Экономические науки

Выберите категорию или категории, которые вы хотите отфильтровать по

Физика

Химия

Медицина

Литература

Мир

Экономические науки

Уменьшить год на один

Выберите год, в котором вы хотите искать

Увеличить год на один

Японский

Осенние стихи-гиперболы — Стихи-гиперболы об осени

Эти стихи-гиперболы осени являются примерами стихов-гипербол об осени. Это лучшие образцы стихов Hyperbole Autumn, написанных поэтами со всего мира.

---

Там для меня

 Оглядываясь назад, одно становится чистым - прозрачное стекло
ты всегда был рядом со мной, подавляя каждый страх.

Я пытался выполнить свой долг, быть мужем сильным и... 
 Подробнее 
 

© Paul Schneiter&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола, 12 класс, персонаж, надежда,

---

Мечты о весне

 Мечты о весне
Сильный шторм прошел
Солнце взошло
Надежды возродились
Проснулись фототропические сны

Небеса теперь в мире
Их слезы высохли... 
 Подробнее 
 

© Mthobisi Ntjangase&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола, 12 класс, оценка, осень,

---

Виолончель природы

Природа разделена на четыре сезона
каждый привлекательный в подобном пути
и все же разные по многим причинам. 

Хрустальная красота зимы властвует
но Она бесплодна и... 
 Подробнее 
 

© Emile Pinet&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола, 10 класс, 9 класс,

---

Если бы только это

 Кажется, воздух дремлет,
Тихо, как смерть —
Шёпот вечернего шепота,
Приглушенный, как последний вздох.

Как тихое движение тени,
Спящий сдержанный,... 
 Подробнее 
 

© Kenneth R. Merrill &nbsp&nbsp

Категории:
осень, развод, эмоции, гипербола,

---

Skinny Dipping

 Призрачный туман рассеивается с первыми лучами рассвета
         но глазурь утренней росы задерживается.
  ... 
 Подробнее 
 

© Emile Pinet&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола, 10 класс, красиво, эмоции,

---

Красивая осень

Захватывающей дух красотой полыхают деревья,
Каждый лист — холст для кисти природы. 
Осень легко смешивает осенние краски,
Раскрывая оттенки, которые заставляют зеленые листья краснеть.
С оттенком... 
 Подробнее 
 

© Emile Pinet&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола, 10 класс, осень, красиво,

---

Четыре лика природы

Весна окрашивает пейзаж в зеленоватые тона
как жизнь прорастает в семени или бобе.
И цветы добавляют красок в каждую сцену
выставляя напоказ экзотические пигменты, редко встречающиеся.

Лето... 
 Подробнее 
 

© Emile Pinet&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола, 8 класс, красиво, изменение,

---

Осень

 Когда оттенки янтаря
Повернитесь к блюзу из шлакоблоков
И певчие птицы существуют
В глубинах нашего мира
Мы теряем что-то особенное
Когда наступит золотой час
Наш. .. 
 Подробнее 
 

© Andrew Travis&nbsp&nbsp

Категории:
осень, глубина, гипербола, символизм,

---

Облака туманного серого

Под густыми облаками туманно-серого
движущиеся тени подавляют солнечный свет.
И тень тепла летнего дня
ниже густых туч туманно-серого.
Осень начинает находить... 
 Подробнее 
 

© Emile Pinet&nbsp&nbsp

Категории:
красиво, изменение, гипербола, образность,

---

Саммер Додлз

Мозаики оранжевого и малинового цвета
следуйте за последней мигрирующей уткой.
И бесплодная земля, усеянная смертью,
лишенный своего величия, превращается в грязь.

Осень бездельничает далеко за свой конец
нет... 
 Подробнее 
 

© Emile Pinet&nbsp&nbsp

Категории:
осень, красиво, цвет, гипербола,

---

Weaving Forms — Пародия

 Weaving Forms

Abc, Abecedarian, акростих, аллитерация александрийская
  Салам, сехраа сениру, сестина, сиджо, форма, сонет
      Список форм написания. .. 
 Подробнее 
 

© Balveen Cheema&nbsp&nbsp

Категории:
аллюзия, юмор, гипербола, образность,

---

Девушка Ганди

 Она шепчет лилиям, чтобы они возвращались на ту дорожку. Она смотрит глазами Ганди, она помнит, что была такой. Ее роза - это роза... 
 Подробнее 
 

© Steve Hanson&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола, ангел, осень, синий, сообщество,

---

Фокус

 Если бы я поверил на слово, скажи Фокус,
Поставь его на голову,
И спросите с растущим чувством страха,
Зачем мой друг ты только что,
Лети... 
 Подробнее 
 

© Yorn Called&nbsp&nbsp

Категории:
гипербола,

---

Осенний лист в раю

 Я вижу это в твоих глазах:
 Осенний лист в раю,
 и я боюсь за все деревья
 полный глупых теорий
 о бесконечном лете
 пока Большая Рука держит.