Содержание
Читать онлайн «Стихи, оборванные пулей. Советские поэты, павшие на Великой отечественной войне» – ЛитРес
© Оформление А. О. Муравенко, 2020
© Издательство «Художественная литература», 2020
Знамение времени
…Что гибель нам? Мы даже смерти выше.
В могилах мы построились в отряд
и ждем приказа нового. И пусть
не думают, что мертвые не слышат,
когда о них потомки говорят.
Николай Майоров
В этом году исполнилось 75 лет со дня победы над фашизмом. Победы, одержанной всем свободолюбивым человечеством, но прежде всего – героическим советским народом, вынесшим на своих плечах всю тяжесть Великой Отечественной войны. Считаю честью для себя представить читателям созданную коллективом издательства «Художественная литература» документальную книгу о поэтах, погибших в годы Великой Отечественной войны, чьи стихи сведены под обложку этого сборника.
Они пали в яростных приграничных схватках в самом начале войны, в боях под Москвой и Сталинградом, в сражениях на Курской дуге и на Днепре, в небе над Будапештом и Берлином. Одни приняли смерть, прорываясь из окружения, другие – в гестаповских застенках и бараках лагерей для военнопленных, третьи – на явочных квартирах подпольщиков, четвертые – при выполнении партизанских заданий. Это люди разных возрастов и языков, разной меры таланта, признанные поэты и начинающие стихотворцы – все они объединены судьбой бойцов в пору самых тяжких народных бедствий.
С того зловещего предрассветного часа, когда над нашими городами и селами впервые раздался натужный вой гитлеровских бомбардировщиков, советская поэзия объявила себя «мобилизованной и призванной» на защиту Родины. Она верно несла солдатскую службу до минуты, пока не прозвучал последний выстрел Великой Отечественной войны. Более тысячи советских литераторов стали бойцами, командирами, политработниками, военными корреспондентами, около трехсот из них отдали жизнь в кровопролитных сражениях.
С первых дней войны изменились условия творчества и не мог не измениться его характер. Стихи, очерки, поэмы, рассказы создавались в землянках и траншеях, в недолгие часы фронтового затишья. Надо было писать очень быстро, надо было находить форму, обеспечивающую максимальную доходчивость, доступность написанного. В поэзии преобладает короткое, лозунгово броское стихотворение, обращенное непосредственно к солдату, прославляющее его мужество, зовущее на новые подвиги. Нужна листовка в стихах – писалась листовка, требовалось четверостишие к плакату или стихотворный фельетон – писались четверостишие и фельетон. Поэзия выступала союзницей боевого оружия, она стремилась стать ближе солдатам, быть им необходимой, как воздух, как хлеб, как винтовка и снаряды.
Известная истина: Великая Отечественная война не миновала ни одного советского дома. Не обошла она и наш общий исторический дом – легендарное издательство «Художественная литература», в фойе которого висит мемориальная доска со славными именами сотрудников, павшими в годы Великой Отечественной.
Сегодня мы воздаем им память этой необычной поэтической книгой. В ней представлены стихи поэтов, работавших в свое время завредакциями в «Худлите» и ушедших на фронт, и не вернувшихся – сложивших головы во имя Великой Победы. Это Михаил Гершензон, Иван Пулькин, Иосиф Уткин.
Мы мало знаем о последних часах и днях других писателей и поэтов. Война не бережет документов и не щадит очевидцев, только лишний раз убеждаемся: скольких талантов мы лишились, сколько еще могли сказать эти люди, каким значительным вкладом в литературу стало бы их дальнейшее творчество.
Пятьдесят два имени поэтов. Пятьдесят две человеческие судьбы, пятьдесят две жизни, стремившиеся высказать себя в звучащем слове.
Пустота, казалось бы, навсегда поглотила их имена. Но мы в редакции и наши читатели убеждены: забвение не всесильно. Памятником поэтам остаются их стихи.
Низкий поклон и вечная и благодарная память всем им!
С Днем Победы!
Алексей ГРИШАНОВ, директор издательства «Художественная литература»
Евгений Абросимов
1911–1943
Евгений Павлович Абросимов родился в Москве 7 нояб ря 1911 года в семье служащего.
Еще в школе начал сочинять стихи. В 1932 году он окончил техникум Мособлдортранса и стал работать механиком на заводе, затем поступил в Литературный институт, который закончил в 1937 году.
В 1930-е годы стихи Е. Абросимова появляются в «Комсомольской правде», «Крестьянской газете», «Молодом колхознике», «Литературной газете», в журналах «Молодая гвардия», «Смена». В 1934 году выходит коллективный сборник трех авторов – Евгения Абросимова, Александра Жислина, Владимира Замятина.
В 1937 году в сборнике «Молодая Москва» публикуется цикл стихотворений молодого поэта. Е. Абросимов хотел написать книгу о людях первых пятилеток. С этой целью он много ездил по стране, побывал в Сибири, Якутии, Закавказье.
Летом 1939 года Е. Абросимов отправился в годичную творческую командировку по стране. Собирая материал для первой книги своих стихов, поэт хотел назвать ее «О времени и о себе». Но планам этим не суждено было сбыться. Е. Абросимов ушел на фронт и 17 июля 1943 года при выполнении боевого задания пал смертью храбрых.
Сын
Александр, Владимир, Станислав —
Сколько было жизней, сколько слав!
Вечер будет красновато-синим,
Я склоняюсь над колыбелью сына.
Люди те
не ведали покоя,
В жизнь и смерть
без устали
играя.
Имя
нужно дать ему
другое,
Потому что
жизнь его другая.
За судьбу его не беспокоюсь:
Пусть горит она в больших пожарах.
Машинистом будет – предоставят поезд,
Летчиком – машины есть в ангарах.
Корабли плывут в пустыне водной,
Облака над ними кружевные.
На росе, прозрачной и холодной,
Яблони стоят живые.
Лишь одна забота сердце мучит
И, как дождик частый, бьет в глаза:
От Берлина наплывают тучи,
Из Японии – идет гроза.
И за то,
чтоб мир оковы скинул,
Чтоб навек ушли
печали, беды,
Виктор – я даю названье сыну,
Потому что
Виктор —
есть Победа.
1936 г.
Море
Всё неподвижно в царстве зноя,
Лишь море перемен полно —
То синее, то голубое,
То зеленью подернуто оно.
Мрачнеет, снова расцветает.
Так от начала до конца
Оттенки разные меняет,
Как выражение лица.
Нет на земле чудес, нет сказок!
Лишь мудрость тайная картин:
В движенье волн и в смысле красок —
Жизнь потаенная глубин.
Всё, как во мне, в морском просторе —
И гнев, и радость, потому
Мы, только раз увидев море,
Стремимся вновь и вновь к нему.
1930-е гг.
Владимир Аврущенко
1908–1941
Владимир Израилевич Аврущенко родился в 1908 году на Украине. В 1930–1931 годах В. Аврущенко проходил действительную военную службу в танковом полку. В это же время он подготовил к печати свою первую книгу стихов – «Четвертый батальон», которая вышла в свет в 1932 году. В течение всей службы в армии поэт состоял членом редакционного совета Государственного военного издательства.
Демобилизовавшись, Аврущенко поступил в Литературный институт, одновременно работая на радио и в газете. Был редактором «Красноармейской газеты», часто выезжал в командировки.
В 1935 году вышел сборник стихов В. Аврущенко «Полтава», а в 1937 году – сборник «Сады». Поэт занимался в это время и переводами – одним из первых стал переводить украинского поэта Владимира Сосюру, осетина Коста Хетагурова.
25 июня 1941 года военный журналист, старший политрук Владимир Аврущенко был уже на фронте. Его стихи печатали в армейской газете «Боевой поход».
Осенью 1941 года В. Аврущенко вошел в группу бойцов, прикрывавшую отход 5-й армии Юго-Западного фронта. Поэт был ранен и попал в плен. Фашисты, обозленные его смелостью, не просто убили Аврущенко, а зверски казнили. В древности варвары привязывали пленных к хвостам коней и разрывали пополам. Фашистские варвары заменили коней танкетками…
Погиб Володя неподалеку от своих родных мест, в районе города Пирятина на Полтавщине, там, где во времена Петра I шведы безуспешно искали путь к Москве.
Теперь одна из улиц города названа его именем.
Клятва
Моя страна могучая,
Социализма Родина!
Тебе все наше лучшее
И жизнь тебе вся отдана.
Годами счастье мерила,
Навеки радость строила,
Теперь – судьбу доверила,
Оружьем удостоила.
Нам смерть принять в сражении,
В бою погибнуть – краше,
Чем видеть угнетение,
Порабощенье наше.
Но кровью обагренной
Землей клянемся этой:
Советские знамена
Мы пронесем с победой!
Юго-Западный фронт, 24 августа 1941 г.
«В тени знамен, нахохленных, как птицы…»
В тени знамен, нахохленных, как птицы,
Лежит боец, смежив свои глаза,
В которых, может быть, еще дымится
И чуть заметно движется гроза.
Он спит. И времени текут потоки.
И в напряженной снится тишине,
Что ты, мой друг, читаешь эти строки
Как лучший дар, как память обо мне…
1934 г.
Джек Алтаузен
1907–1942
Настоящее имя Яков Моисеевич Алтаузен. Родился 14 декабря 1907 года на одном из Ленских приисков в семье старателя.
В одиннадцать лет по стечению обстоятельств попал в Китай. Жил в Харбине, Шанхае, работал мальчиком в гостиницах, продавал газеты, служил в качестве боя на пароходе, курсировавшем между Шанхаем и Гонконгом. Вместо прежнего имени Алтаузену было присвоено и записано в документ имя Джек.
Вскоре из Харбина Яков добрался до Читы, где встретился с Иосифом Уткиным, который помог ему добраться до Иркутска и принял участие в дальнейшей судьбе Алтаузена. В Иркутске он некоторое время работал на кожевенном заводе, на лесосплаве и одновременно восполнял пробелы в учении.
В конце 1922 года Алтаузен вступил в комсомол. В 1923 году по комсомольской путевке приехал на учебу в Москву, занимался в Литературно-художественном институте, где на него обратил внимание Валерий Брюсов.
В конце 1920-х годов Алтаузeн работал в редакции газеты «Комсомольская правда» в должности секретаря литературного отдела, которым тогда заведовал Иосиф Уткин.
Когда в 1939 году началась Советско-финская война, Джек Алтаузен одним из первых подал заявление в Наркомат обороны. Он писал, что готов немедленно выехать для работы в печати действующей армии или в войсках как политрук. Разрешение он получил лишь в марте 1940 года и прибыл на Карельский перешеек, когда война уже заканчивалась.
С началом Великой Отечественной войны Алтаузен стал военным корреспондентом газеты «Боевая красноармейская» 12-й армии Юго-Западного фронта, затем в газете «Звезда Советов» 6-й армии.
К годовщине Октябрьской революции он – первым из поэтов Великой Отечественной – был награжден орденом Красного Знамени.
Погиб 25 мая 1942 года под Харьковом, участвуя в неудавшемся наступлении в районе Изюм-Барвенково-Лозовая.
Родина смотрела на меня
Я в дом вошел, темнело за окном,
Скрипели ставни, ветром дверь раскрыло, —
Дом был оставлен, пусто было в нем,
Но всё о тех, кто жил здесь, говорило.
Валялся разный мусор на полу,
Мурлыкал кот на вспоротой подушке,
И разноцветной грудою в углу
Лежали мирно детские игрушки.
Там был верблюд, и выкрашенный слон,
И два утенка с длинными носами,
И дед-мороз – весь запылился он,
И кукла с чуть раскрытыми глазами.
И даже пушка с пробкою в стволе,
Свисток, что воздух оглашает звонко,
А рядом, в белой рамке, на столе,
Стояла фотография ребенка…
Ребенок был с кудряшками, как лен,
Из белой рамки, здесь, со мною рядом,
В мое лицо смотрел пытливо он
Своим спокойным, ясным синим взглядом…
Стоял я долго, каску наклоня,
А за окном скрипели ставни тонко.
И Родина смотрела на меня
Глазами белокурого ребенка.
Зажав сурово автомат в руке,
Упрямым шагом вышел я из дома
Туда, где мост взрывали на реке
И где снаряды ухали знакомо.
Я шел в атаку, твердо шел туда,
Где непрерывно выстрелы звучали,
Чтоб на земле фашисты никогда
С игрушками детей не разлучали.
1941 г.
Партбилет
Под ясенем, где светлый луч бежал,
Боец, сраженный пулей в полдень ясный,
Сверкая каской, в полный рост лежал
Лицом на запад, мертвый, но прекрасный.
Как твердо стиснут был его кулак!
Рука его была так крепко сжата,
Что не могли ее разжать никак
Два белобрысых зверя, два солдата.
Они склонились в ярости над ним, —
Скоты таких упорных не любили, —
Кололи грудь ему штыком стальным
И кованым прикладом долго били…
Но все равно, сквозь злобный блеск штыка,
Как верный символ нашего ответа,
Тянулась к солнцу сжатая рука
С простреленным листочком партбилета.
9 мая 1942 г.
Александр Артёмов
1912–1942
Александр Александрович Артёмов родился в 1912 году. Подростком вместе с родителями приехал на Дальний Восток. Стихи писать начал с пятнадцати лет. Печатался в дальневосточных изданиях московских и ленинградских журналов.
Творчество Александра Артёмова неотделимо от Дальнего Востока. Поэт вдоль и поперек исколесил Приморье, часто встречался с воинами, охранявшими дальневосточные границы, изучал историю Сибири и Дальнего Востока, писал о Витусе Беринге, Семене Дежневе, написал также цикл стихотворений о героях гражданской войны.
Поэт часто встречался с пограничниками, участниками боев на Халхин-Голе и озере Хасан. Эти встречи также дали богатый материал для стихов.
В 1939 году в Дальгизе выходят две книги Артёмова: сборник «Тихий океан» и стихотворная книжка для детей «Приключение трех медвежат», а в 1940 году – сборник «Победители».
В 1940 году Александр Артёмов поступил в Литературный институт им. М. Горького, но учился недолго.
В июне 1941 года Артёмов, как и все его товарищи по курсу, ушел добровольцем на фронт; в 1942 году он погиб в бою.
Знамя
Уже остывает нагретый разрывами камень,
Уже затихает гремящий с утра ураган.
Последний бросок. Из последних окопов штыками
Бойцы выбивают и гонят с вершины врага.
Как мертвые змеи, опутали сопку траншеи,
Бетонные гнезда пологий усыпали скат,
И, вытянув к небу холодные длинные шеи,
Разбитые пушки угрюмо глядят на закат.
И встал командир на земле, отвоеванной нами,
Изрытой снарядами и опаленной огнем,
И крикнул ребятам: «Товарищи, нужно бы знамя!.
Поднялся, шатаясь, с земли пулеметчик. На нем
Висели клочки гимнастерки, пропитанной потом,
Обрызганной кровью. Он вынул спокойно платок,
Прижал его к ране, прожженной свинцом пулемета,
И вспыхнул на сопке невиданно яркий цветок.
Мы крепко к штыку привязали багровое знамя,
Оно заиграло, забилось на сильном ветру.
Обвел пулеметчик друзей голубыми глазами
И тихо промолвил: «Я, может быть, нынче умру,
Но буду гордиться, уже ослабевший, усталый,
До вздоха последнего тем, что в бою не сробел,
Что кровь моя знаменем нашего мужества стала,
Что умереть за Отчизну достойно сумел…»
Над темной землей и над каменной цепью дозорной,
Над хилым кустарником, скошенным градом свинца,
Горела звездой между скал высоты Заозерной
Священное знамя, залитое кровью бойца.
1939 г. Владивосток
.»Наступление
Пугливо метнулись вороны
Над врытыми в снег валунами.
Вся в оспинах черных воронок
Поляна легла перед нами.
Немного правей, у болота,
Где бой завязался, наверно,
Как дятлы, стучат пулеметы,
Упорно и чуточку нервно.
Мы прыгаем с кочки на кочку,
Ложимся, за ротою рота,
И ухает глухо, как в бочку,
За спинами бас миномета.
«Вперед!..» Поднимаемся молча,
Повзводно, готовые к бою.
Над нами тягуче, по-волчьи,
Снаряды бризантные воют.
Невидные лыжные тропы
К поляне ведут, а за нею
От едкого дыма темнеют
В пологих сугробах окопы.
До них недалеко. Мы снова
Встаем, ожидая приказа.
Короткое резкое слово
По ротам проносится сразу.
«В атаку!..» Четыреста глоток
«Ура!» понесли, подхватили
На скованных льдами болотах,
В наносах серебряной пыли.
Когда же надолго устали
Гранаты греметь,
Над штыками
Деревья, как пленные, встали
С простертыми к тучам руками.
Март 1940 г. Москва
Вячеслав Афанасьев
1903–1943
Вячеслав Николаевич Афанасьев родился в 1903 г. в Тамбове. В 1908 г. умер отец, оставив семью без средств к существованию. Детей в семье было пять человек, поэтому тяжело и безрадостно протекали детские и юношеские годы Славы в борьбе за существование.
В 1918 году он вступил в комсомол, стал бойцом чоновского отряда. Учился в коммерческом, затем в педагогическом училищах Тамбова.
В 1921 г. Афанасьев уехал на Дальний Восток в поисках заработка. Там он работал на Сучанском руднике. Был молотобойцем, маляром, прессовщиком бумаги, сортировщиком ракушек на перламутровой фабрике, работал на льнотрепалке.
В 1925 г. поступил на факультет восточных языков Дальневосточного университета.
Первые стихи публиковал в периодической печати. В 1935 году Дальгиз выпустил сборник стихов Афанасьева «Восток», в 1938 году вышел второй сборник – «Стихи», а в 1939 году в Москве – последний прижизненный сборник «Приморье».
Великая Отечественная война застала Афанасьева в Москве. Поэт ушел добровольцем в народное ополчение, затем – в партизанский отряд. Погиб Вячеслав Афанасьев в сентябре 1943 года в бою за освобождение Смоленска.
«Застигнутый последней метой…»
Застигнутый последней метой
И не успев всего допеть,
Благословлю я землю эту,
Когда придется умереть.
Благословлю ее за воздух,
Дыша которым был я смел,
За светлых рек живую воду,
Где телом и душой свежел.
За поле знойное пшеницы,
За села и за города,
За наш достаток, где хранится
Зерно и моего труда.
Благословлю земли просторы,
Где жил я здесь в наш светлый век,
Любил ее моря и горы,
Как мог свободный человек.
Что здесь учился у народа
Петь песни ясной простоты
И украшать трудом природу
Во имя счастья и мечты.
1940 г.
Иртыш
Река – угля черней – угрюмо
Играет с белою луной.
Косматым полчищем Кучума
Над ней камыш кипит густой.
Издревле грозное – Иртыш! —
В рябую ширь шуршит камыш
И, будто кольцами литыми,
Блистает лунной чешуей
И то отпустит, то поднимет
На волнах панцирь золотой.
Огромным телом Ермака
Простерлась буйная река.
Железный мост, как звездный пояс,
Там отразился двойником.
Сквозь цепь огней грохочет поезд,
И дебри повторяют гром.
Летит, алмазами сверкая,
Экспресс Москва – Владивосток.
И белый пар над ним порхает,
Как бы почтовый голубок.
Прозрачным воздухом Сибири
Легко дышать. Ночь хороша!
И вижу я: над водной ширью
Встает казацкая душа.
Встает, плывет туманом сизым,
Купаясь в лунном серебре.
Ее глазами весь обрызган,
Экспресс быстрей летит к заре.
Те слезы в сердце мне упали
И закипели на глазах,
И я кричу в ночные дали:
«Спасибо за Сибирь, казак!»
1941 г.
Всеволод Багрицкий
1922–1942
Всеволод Эдуардович Багрицкий, сын известного советского поэта, родился 19 апреля 1922 года в Одессе.
В 1925 году семья Багрицких переехала в подмосковный поселок Кунцево, а в 1930 – в Москву. В 1934 году умер отец, а в 1937 была репрессирована мать. С этого времени Багрицкий жил один. Первые его стихи были помещены в школьном рукописном журнале «Зеркало», затем в 1938–1939 годах он работал внештатным литературным консультантом «Пионерской правды».
С 1940 года В. Багрицкий учился и работал в Московской Государственной театральной студии, руководимой А. Арбузовым и В. Плучеком. Им написаны песни для спектакля «Город на заре», затем – вместе с К. Кузнецовым и А. Галичем – пьеса «Дуэль». С первых месяцев войны В. Багрицкий работал в «Литературной газете» и учился в Литературном институте. В октябре 1941 года он, освобожденный по состоянию здоровья от воинской службы (близорукость), был эвакуирован в Чистополь.
В январе 1942 года, лишь после настойчивых просьб, он получил назначение в газету «Отвага» Второй ударной армии Волховского фронта, которая шла с юга на выручку осажденному Ленинграду.
Всеволод Багрицкий погиб 26 февраля 1942 года в деревне Дубовик около Любани, во время массированного налета вражеской авиации, при выполнении боевого задания. Похоронен возле села Сенная Кересть, недалеко от Чудова.
В. Багрицкий посмертно награжден мемориальной медалью литературного конкурса имени Н. Островского, проводившегося Союзом писателей СССР и издательством «Молодая гвардия».
«Нам не жить, как рабам…»
Нам не жить, как рабам,
Мы родились в России,
В этом наша судьба,
Непокорность и сила.
Не позднее 23 декабря 1941 г.
Ожидание
Мы двое суток лежали в снегу.
Никто не сказал: «Замерз, не смогу».
Видели мы – и вскипала кровь —
Немцы сидели у жарких костров.
Но, побеждая, надо уметь,
Ждать, негодуя, ждать и терпеть.
По черным деревьям всходил рассвет,
По черным деревьям спускалась мгла.
Но тихо лежи, раз приказа нет,
Минута боя еще не пришла.
Слушали (таял снег в кулаке)
Чужие слова, на чужом языке.
Я знаю, что каждый в эти часы
Вспомнил все песни, которые знал,
Вспомнил о сыне, коль дома сын,
Звезды февральские пересчитал.
Ракета всплывает и сумрак рвет.
Теперь не жди, товарищ! Вперед!
Мы окружили их блиндажи,
Мы половину взяли живьем…
А ты, ефрейтор, куда бежишь?!
Пуля догонит сердце твое.
Кончился бой. Теперь отдохнуть,
Ответить на письма… И снова в путь!
1942 г.
«Мне противно жить не раздеваясь…»
Мне противно жить не раздеваясь,
На гнилой соломе спать.
И, замерзшим нищим подавая,
Надоевший голод забывать.
Коченея, прятаться от ветра,
Вспоминать погибших имена,
Из дому не получать ответа,
Барахло на черный хлеб менять.
Дважды в день считать себя умершим,
Путать планы, числа и пути,
Ликовать, что жил на свете меньше
Двадцати.
1941 г.
О чем советские поэты писали стихи 50 лет назад
В альманахе было больше трехсот страниц и места хватало всем — и признанным классикам, и опальным поэтам, которых больше нигде и не печатали. Так, в «День поэзии» за 1966 год вошли стихи 290 авторов!
Из «Дня поэзии» читатели узнавали о новых талантах. Здесь впервые публиковались тексты, которые до этого можно было прочитать только в самиздате. К примеру, именно в «Дне поэзии» пятьдесят лет назад впервые опубликовали «Балладу о прокуренном вагоне» Александра Кочеткова.
Но чем сейчас, в эпоху Интернета, может увлечь нас давно минувший «День поэзии»? А интересен он прежде всего тем, что его страницы сохранили атмосферу времени, забытые уже наивные и нежные интонации, всю палитру чувств тех, кто жил, любил и писал стихи в 1966 году.
* * *
Приближается эра
Межпланетных путей.
Скоро встретит Венера
Иностранных гостей.
..
Владимир Гордиенко
* * *
Я во Львове. Служу на сборах
в красных кронах, лепных соборах,
там столкнулся с судьбой моей
лейтенант Загорин, Андрей.
Даже Андрей Андреевич, 174, 1933. Сапог 42.
Он дал мне
свою гимнастерку…
Андрей Вознесенский
* * *
Воздух пахнет прогулом уроков,
Земляникой, скотиной живой,
И пирушкой с картошкой с укропом
На пригорке с прозрачной травой…
Юнна Мориц
* * *
Как чистая струна Амати,
Звуча на разные лады,
Поёт монетка в автомате
Для газированной воды…
Яков Аким
* * *
Исчезнет всё, как сон, как небыль —
Один лишь вздох земной коры…
А люди — покупают мебель
И копят деньги на ковры…
Елена Николаевская
* * *
«Прощай, прощай.
..»
Старания упрямы.
(Пусть мне лишь не простится одному.)
Но горести моей прекрасной мамы
прощаю я неведомо кому.
Прощаю побелевшими губами,
покуда не повторится опять
осенний горький чай, пирог с грибами
и поздний час — прощаться и прощать.
Булат Окуджава
* * *
Жить и как все и как не все
Мне надоело нынче очень.
Есть только мокрое шоссе,
Ведущее куда-то в осень.
Не жизнь, не бой, не страсть, не дождь,
А воздух, полный бескорыстья,
Где встречный ветер, мелкий дождь
и влажные от капель листья.
Наум Коржавин
* * *
Загородил мою дорогу
Грузовика широкий зад.
И я подумал: «Слава богу!
Село не то, что год назад».
Теперь в полях везде машины
И не видать плохих кобыл,
И только вечный дух крушины
Все так же горек и уныл.
..
Николай Рубцов
* * *
…Но только сон меня сразит
В сыром стройбатовском бараке,
Опять лицо твоё сквозит
Рассветным облачком во мраке.
Игорь Жданов
* * *
Жизнь моя, кинематограф,
чёрно-белое кино!
Кем написан был сценарий?
Что за странный фантазер
этот равно гениальный и безумный
режиссер?
Как свободно он монтирует различные
куски
ликованья и отчаянья, веселья и тоски!..
Юрий Левитанский
* * *
Наш автобус, толстяк ленивый,
На конечной застрял, уснув.
Греешь руки мне терпеливо,
Крепко за плечи притянув.
То забота мужская вечная —
Греть любимых средь бурь мирских,
Чтоб тепло, словно струйка млечная,
Зажигалось под ветром в них…
Татьяна Волобаева
* * *
О жизнь! Я всё тебе прощаю.
И давний голод в недород.
И что увлек меня, вращая,
Большой войны круговорот…
Для всех утрат былых и близких
Я оправданий не ищу.
Но даже горечь дней колымских
Тебе я всё-таки прощу.
И только с тем, что вечно стынуть
Придётся где-то без следа,
Что должен я тебя покинуть —
Не примирюсь я никогда.
Анатолий Жигулин
(20-летним юношей поэт был приговорен к 10 годам лагерей строгого режима. Работал на лесоповале.)
Стихи советского поэта — Etsy Сингапур
Etsy больше не поддерживает старые версии вашего веб-браузера, чтобы обеспечить безопасность пользовательских данных. Пожалуйста, обновите до последней версии.
Воспользуйтесь всеми преимуществами нашего сайта, включив JavaScript.
Найдите что-нибудь памятное,
присоединяйтесь к сообществу, делающему добро.
(68 релевантных результатов)
Стихотворение советских времен находит отклик у россиян в условиях самоизоляции : NPR
Стихотворение советских времен о людях, изолирующихся в своих квартирах от суровых реалий коммунизма, снова находит отклик у россиян.
МЭРИ ЛУИЗА КЕЛЛИ, ВЕДУЩАЯ:
В эти пандемические дни страха и скуки литература может быть утешительным отвлечением. В России юные читатели заново открыли для себя стихотворение советской эпохи и находят послание из прошлого, которое находит отклик. Объясняет Чарльз Мейнс из NPR в Москве.
ЧАРЛЬЗ МЕЙНС, ПОДПИСКА: В 1970 году русский поэт по имени Иосиф Бродский сидел в маленькой комнате в квартире в советском городе Ленинграде и сочинял короткое стихотворение, которое поэт читал здесь в своем фирменном дуговом исполнении.
(ЗВУК ИЗ АРХИВНОЙ ЗАПИСИ)
ИОСИФ БРОДСКИЙ: (Говорит по-русски).
МЭЙНС: Не покидай свою комнату. Не совершайте этой роковой ошибки, говорится в начале куплета и заголовка, когда Бродский манит нас в клаустрофобный мир, который может показаться знакомым.
ЛЕВ ОБОРИН: Он пытается убедить себя, что сидеть внутри не так уж и плохо, что снаружи делать нечего. Там нет свободы.
MAYNES: Лев Оборин — литературный критик и поэт из Москвы.
ОБОРИН: Ну, Бродский был не очень оптимистичным парнем.
МЭЙНС: Отчасти потому, что, как и мы, он боялся того, что лежало за дверью.
(ЗВУК АРХИВНОЙ ЗАПИСИ)
БРОДСКИЙ: (Говорит по-русски).
MAYNES: Зачем покидать это место, пишет Бродский в другом куплете. Сегодня вечером ты вернешься из города точно таким, каким был, только еще более потрепанным.
(ЗВУК АРХИВНОЙ ЗАПИСИ)
БРОДСКИЙ: (Говорит по-русски).
MAYNES: Бродский был андеграундным поэтом в Советском Союзе, объявлен властями тунеядцем, а затем сослан в трудовые лагеря. Но ключом к пониманию душевного состояния Бродского было то, как он жил по возвращении, говорит Олег Лекманов, ведущий российский литературовед.
ОЛЕГ ЛЕКМАНОВ: (Говорит по-русски).
MAYNES: Стихотворение было сочинено в коммуналке, советской коммунальной квартире, отмечает Лекманов, крошечная комнатка Бродского — его единственное убежище от семей, живущих по коридору, которые могли доносить на него, и уединенное убежище от бесконечных дрязг на общей вонючей кухне. из вареной капусты. Опять литературовед Лев Оборин.
ОБОРИН: Им приходится жить вместе, не имея большого личного пространства. Может быть, поэтому стихотворение очень ярко знакомо новым поколениям читателей.
(ЗВУК ПЕСНИ «НЕ ВЫХОДИ ИЗ КОМНАТИ»)
43AI: (Рэп на русском).
MAYNES: На фоне нынешних требований самоизоляции в России, чтобы оставаться дома, молодые россияне ухватились за гимн Бродского советскому социальному дистанцированию с помощью музыкальных ремиксов…
43AI: (Рэп на русском).
MAYNES: …И чтение стихов в социальных сетях.
(ЗВУКОВОЙ ФАЙЛ АРХИВНОЙ ЗАПИСИ)
НЕИЗВЕСТНОЕ ЛИЦО: (Говорит по-русски).
MAYNES: Студия дизайна в родном городе Бродского даже выпустила плакат с изображением Бродского, теперь уже в медицинской маске, который подводит нас к пророческому завершению стихотворения.
(ЗВУК АРХИВНОЙ ЗАПИСИ)
БРОДСКИЙ: (Говорит по-русски).
MAYNES: В нем Бродский клянется использовать свой комод в спальне в качестве баррикады, помимо всего прочего, от вируса — жуткая отсылка, которая помогла этому стихотворению 50-летней давности стать, скажем так, вирусным.
(ЗВУК АРХИВНОЙ ЗАПИСИ)
БРОДСКИЙ: (Говорит по-русски).
MAYNES: Конечно, Бродский в конце концов покинул свою комнату и, как известно, страну. Советские власти выгнали его в 1972 году. Бродский переселился в США, где получил Нобелевскую премию по литературе, а позже стал американским поэтом-лауреатом. Но Бродский никогда не терял мрачности. Перед своей смертью в 1996 году великий ныне русский американский поэт предупреждал о более страшных вещах снаружи.
(ЗВУКОВОЙ ФАЙЛ АРХИВНОЙ ЗАПИСИ)
БРОДСКИЙ: То, что мы привыкли считать цивилизацией, может очень скоро и очень быстро пойти насмарку по разным причинам.
МЭЙНС: Вот почему, утверждал Бродский, поэзия имеет значение. Было что почитать и утешить в конце концов…
(ОТТЕНОК ПЕСНИ, «НЕ ВЫХОДИ ИЗ КОМНАТИ»)
43AI: (Рэп по-русски).
МЭЙНС: …Или, по крайней мере, способ убить время, глядя в окно и созерцая вид.
Чарльз Мейнс, NPR News, Москва.
[УТОЧНЕНИЕ ПОСЛЕ ТРАНСЛЯЦИИ: В этой истории говорится, что Иосиф Бродский был объявлен тунеядцем и сослан в трудовые лагеря.