Стихи про ромашки нежные: Стихи про ромашки

Стихи про нежные ромашки | Стихи

Ромашковое поле. Валентина Полянина

Ромашковое поле
лежит передо мной,
Мне каждая ромашка
кивает головой,
Кивает так радушно,
сорви и погадай,
Он любит, иль не любит,
судьбу свою узнай.
Бог с ней,с моей судьбою,
не буду я гадать,
Цветок , такой прекрасный,
я не хочу срывать…
Я к лепесточкам белым
лишь прикоснусь слегка,
Чтоб мне передалась бы
их нежность, красота.
Чтоб я на мир смотрела
без зависти и зла.
Чтобы во мне осталась
ромашек чистота.

—

Ромашка. Валентина Стёпкина

На самой обочине сельской дороги
Средь пыльной травы, колёс сторонясь,
Растёт осторожно цветок длинноногий,
Глядя на солнышко, в небо стремясь.
Тонкая талия, как у девчонки,
Смело смотрящий жёлтый глазок.
Хрупкая, нежная, в белой юбчонке —
Украсит собой и букет, и венок.
Открытая ветру, душа нараспашку,
Ты встретишь её на пути вновь и вновь.
Растёт у дороги принцесса-ромашка.
Сорвёшь — погадает тебе на любовь.

—

Ромашка белая. Валентина Суханова Ассорти

Солнышко пригрело
Налились бутоны
И с ромашкой белою
Расцвели газоны.

Лепестки раскинув
Нежной красоты
Улыбнулись миру
Белые цветы.

Все ромашку любят
С солнышком внутри,
А в букетном срезе
Дарят в знак любви.

Землю украшают
Разбросав цветы,
А в цвету ромашек
Чувство теплоты.

Счастье нагадают
Предсказав судьбу,
Лепестки считая —
Я любовь найду.

Такой белоснежный
Простенький цветок,
Полевой и нежный —
Летний ветерок!

—

Нивяник обыкновенный. Елена Киргизова

(поповник, ромашка большая )

Стоит ромашка белая, среди полей — дорог…
Застенчивая, смелая как тонкий колосок .

Простая, неприметная, в кругу друзей — подруг,
Особенная, светлая, — мой настоящий друг.

И платье белоснежное, и русая коса,
И чистота безбрежная, и добрые глаза.

Гадают люди разные, срывая лепестки…
Под облаком распластанным, сгорая от тоски.

Сорвут ромашку белую и бросят в пустоту,
А платье загорелое закружит на ветру…

Подставь ладони донышком и подними глаза…
Моё родное солнышко, Ты — вечная Краса !!!

—

О цветах. Елена Лес

Цветов на свете разных много,
Они похожи чем-то с нами…
Есть и фиалки-недотроги,
И розы с острыми шипами,
Есть василёк, пион, подснежник,
Тюльпаны, хризантемы, кашка…
Но среди всех названий нежных
Мне больше нравится ромашка.
Цветок, на солнышко похожий,
Он мою душу согревает,
В день пасмурный и непогожий
Ненастье светом наполняет.
И пусть цветов я много знаю,
Красивых… в праздничных букетах,
Но ни за что не променяю
Ни на один ромашку эту.

—

Ромашка. Елена Нацаренус

Белым солнышком расправилась ромашка-
Нежный, очень простенький цветок.
На тычинке мелкая букашка
Отыскала теплый уголок.

Чистое и скромное созданье,
Словно пальчики, расправив лепестки,
Призывает девочек к гаданью,
Навевает радостные сны.

Белый венчик в листьях серебрится,
Хочет света, влаги и тепла,
Хочет к солнцу летнему пробиться,
Нежности напиться досыта.

Хрупкое творение природы!
Обожаю с юных своих дней.
Розы вечно не уйдут из моды,
Для меня ж ромашки нет милей!

Белая ромашка — солнце в серединке (стихи и картинки) » Женский Мир

1:502

1:507

Белые ромашки — нежные, белые с маленьким солнышком в середине!

1:626

Романтичные и прекрасные — всегда приносят свет в нашу жизнь!

1:742

1:747

2:1251

2:1256

Подари мне облако ромашек!
Этих светлых полевых цветов,
Для меня на свете нету краше
Их прекрасных белых лепестков!

2:1472

Серединка у ромашек — солнце,
Согревает ласковым теплом,
Даже, когда дождик за оконцем
Непогодою стучится в дом.

2:1683

Подари мне, друг мой, эту радость!
Вместо чопорных шикарных роз,
Чтобы мысли мне явились сразу
Переливом крылышек стрекоз;

2:227

Абсолютным счастьем, вдохновеньем,
Широтою рек, лесов, полей.
Мне ромашки поднимают настроенье
И становится на сердце веселей.

2:464

Подари мне легкость, беззаботность,
Угадай желания мои —
Мне букет не нужен новомодный,
Ты мне облако ромашек подари!

2:682

2:687

Людмила Королёва

2:724

2:729

3:1235

3:1240

Шепчутся мгновенья, шелестят минуты.
Вихрей дуновенья в радугу согнуты.
По цветной дорожке в блеске семицветий
В тишине сторожко в даль бегут столетья.

3:1523

Жизнь вся нараспашку ветром обуяна.
Я ищу ромашку в голубом тумане.
Мне б кусочек солнца, что в венке из снега,
Мне б найти оконце в жизненную негу.

3:270

Лепестки-снежинки робко обрываю.
«Любит иль не любит» — столько лет гадаю.
Лепестки-крылатки в даль летят лесную.
Любит, приголубит» — не меня, другую.

3:551

Тянутся мгновенья, в нить сплетая годы.
Я у моря жизни ясной жду погоды.
Улетает время в дали синей птицей.
Мне планеты «Счастья» мир далекий снится.

3:826

3:831

Вера Боголюбова

3:865

3:870

4:1374

4:1379

Полевой цветочек – милая ромашка,
Подари веночек, белая монашка,
Нагадай мне встречу на краю полянки,
Я тебе поверю, как словам цыганки.

4:1632

Белым лепесточком расскажи, что будет,
Тонким стебелёчком – кто меня забудет.
Нагадай мне муку – сладкую малину,
А потом разлуку – горькую рябину.

4:273

Белые ромашки знают всё на свете:
Где ночует солнце, с кем гуляет ветер,
Как восток страдает в россыпи агатов,
Что заря пылает от любви закатов.

4:538

Где тропинка свяжет пояском любимой,
Где беда проляжет трещинкой незримой.
Как любовь пытает лютою зимою,
Как она ласкает талою водою.

4:789

Кроткая монашка, золотистый чепчик –
Белая ромашка, луговой советчик.
Нагадай дорожку в сладкий плен малины,
Не печаль сердечко горечью рябины.

4:1058

4:1063

АлекСашин

4:1086

4:1091

5:1595

5:4

Распустились ромашки на поле,
Много – много красивых цветов.
И колышется белое море –
Как мечта из несбыточных снов!

5:223

Как хочу я в него окунуться.
В них упасть и на небо смотреть.
И от счастья в душе улыбнуться.
Сердцем в небо, как птица лететь!

5:454

Ах, ромашки! Цветы луговые –
Золотисто-белый дурман…
Вы как души чьи-то святые,
Как целительный сердцу бальзам!. .

5:666

5:671

6:1175

6:1180

Убегу в ромашковое поле

6:1226

София Киларь

6:1252

Убегу в ромашковое поле,
 от мирских забот и суеты.
 И вдыхая свежий ветер воли,
 зачаруюсь мигом красоты……

6:1455

 Упаду в ромашковое поле,
 затеряюсь в бархате травы.
 Утону в безбрежном,белом море,
 под гипнозом неба синевы……

6:1670

 Надо мною птицы пролетая,
 будут песни свои звонко петь.
 И душа от счастья замирая,
 в небеса захочет улететь…..

6:212

6:217

7:721

7:726

Рассыпало солнце по лугу ромашки.
 Красивые, нежные белые пташки.
 Земля как невеста в наряде кружится.
 И весь небосвод красотою дивится.

7:981

 Ковер белоснежный, диковина лета.
 Как будто бы соткан из счастья и света.
 Слегка ветерок пробежится по глади
 Разделит ворсинки ромашки на пряди.

7:1255

 Так дышится сладко, средь этих просторов,
 Средь птичьих звенящих пустых разговоров.
 В гармонии чувства, в гармонии мысли
 И хочется быть продолжением жизни.

7:1550

7:4

8:508

8:513

В лучах заката ромашковое поле.
 Струится тонкий аромат его цветов.
 И тянут к солнцу белые ладони
 Хозяюшки полей, опушек и лугов.

8:754

 Красуются в атласных платьях королевны.
 И в шелесте их нежных лепестков
 Мне шёпот их послышался напевный —
 Шептались тихо девы про любовь.

8:1017

 Усыпал поле летним снегом
 И манит в рай ромашковый июнь.
 Закат алея в томной неге
 В тиши ромашковой тонул.

8:1221

 Повисла радуга коромыслом над полем.
 За горизонтом таял рубиновый закат.
 И мир ромашковый наполненный покоем
 Снимал вечерний свой наряд.

8:1483

8:1488

9:1992

9:4

Я пойду в ромашковое поле,
цветом белым вышитый ковёр
ляжет мне под ноги на приволье,
слов высокопарных сброшу флёр.
Лягу в травы, и они сомкнутся,
стебельки раздвину —  неба синь!
; Пусть стрекозы надо мною вьются, 
прилетев с соседних луговин,
и, порхая невесомо в танце,
таинство любви мне приоткрыв,
разрезая крыльями пространство,
музыкой своей заворожив…

9:680

Я печали тотчас позабуду
на груди у матушки-земли.
Вновь скажу спасибо ей за  чудо,
и растают все слова вдали…

9:887

9:892

10:1396

10:1401

Ромашковое поле…

10:1436

Наталья Твердохлебова

10:1480

10:1485

— А что ты любишь?
 — Я?………Люблю цветы!
 — Какие именно в тебе благоухают?
 — Я, полевые признаю.А ты?
 — А я люблю все то, что ты желаешь!
   Средь полевых же есть любимый цвет?
 — Да, есть, ромашковое поле…
 — Тогда я подарю ромашковый букет,
   Хотя бы это я могу себе позволить?
 — Нет! Нет! Не надо! Я люблю живые.
   Не сорванные варварским путем.
   Ты лучше пригласи в поля родные…
   В ромашковый простор, чтоб окунуться в нем.
   Я представляю, как бегу по полю,
   И наслаждаюсь каждым лепестком.
 — Хоть это я могу себе позволить?
   Поехали, Наташа, в РАЙ, вдвоем!

10:2521

10:4

11:508

11:513

Стихотворение: «Ромашка и забота» — Кузница Слов — LiveJournal

«Это, зима» Джулии Гез — Девин Келли

Займи руки нардами,
расскажи мне про год.

Женские ромашки и Клонопин
не помогут, есть солевой раствор.

То есть я понимаю.
Когда-то погружаемый, теперь я буй.

Усталость — это новая норма.

из В невидимом стеклянном футляре, который также является рамкой (Four Way Books, 2019)

Я знаю, что сейчас очень лето. Пока я сижу здесь и пишу это, в Нью-Йорке температура достигает 90 градусов, а небо имеет вид выжженного жарой синего цвета, который больше похож на угрюмо-серый. Но зима тоже состояние, а не только время года. Я думаю о сборнике Дениса Джонсона Внутренняя погода , в котором есть стихотворение под названием «Зима», в котором Джонсон пишет о людях, которые:

ужасно смеются

над жизнью, стоящей внутри них

с такой болью, как

одиночество позволяет

Стихотворение Джонсона не столько о самой зиме — есть одно упоминание о дыхании, «исключенном в больших / облаках», но кроме этого, температура в стихотворении не обязательно холодная — и больше о бремени очень «багаж… человечности», как он выразился. Мы всегда носим зиму внутри себя. Именно в нашем одиночестве, в нашей изоляции, в том, как — как пишет Джонсон в другом стихотворении из Внутренняя погода — мы «терпеливо ждем следующего момента… наша жизнь унесет нас».

В интервью Джулия Гез говорит о том, как сегодняшнее стихотворение затрагивает «основную истину» о том, что «пробраться сквозь такую ​​погоду нелегко». И я думаю о зимнем тоже таким образом: его настроение, то, как есть слово — wintercearig — , означающее буквально «зимняя грусть», намекая не обязательно на грусть, которая приходит как непосредственная результат зимы, а печаль, которая так похожа на саму зиму, печаль, которую можно почувствовать в любое время, в любое время года. Внутренняя погода, которая даже летом может ощущаться как зима.

Мне нравится, как движется сегодняшнее стихотворение. Прочитай про себя тот первый куплет вслух:

Займи руки нардами,
расскажи про год.

Руки заняты игрой в нарды — это такая милая, трогательная фраза. Когда вы произносите это вслух, это кажется занятым , не занятостью капитала или потребления, а занятостью обыденной болтовни. Он кажется игривым, манящим, как отдаленная болтовня. И это приглашение. Как поэт, Гез приглашает нас сесть напротив нее. Собирать шашки, играть руками, пока мы говорим ртом.

Та самая фраза — заняты руки . Это заставляет меня думать обо всех сигаретах, которые я выкурил только потому, что мне нужно было что-то делать руками. Все время, когда я щелкал и отдергивал ручку, когда писал, оценивал, преподавал и читал. Все столы, на которых я измерил шаткий бит. Все этикетки, которые я снял с пивных бутылок. Все вкладки, которые я скрутил с банок. Иногда кажется, что нужно напрячь руки, чтобы открыть сердце. Это как если бы — в этом мире бесконечных отвлечений — вы должны заставить свое тело отвлечься, совсем немного, чтобы вы могли присутствовать в момент разговора.

Что мне нравится в сегодняшней поэме, так это то, что первые два куплета — это разыгрывание своего рода мягкого обезоруживающего действия. Если мы, читатели этого стихотворения, являемся также людьми, приглашенными в разговор, который предлагает это стихотворение, то мы должны учитывать его опыт. В момент, предшествующий началу этого стихотворения, нас, вероятно, просят сесть. И тут нам предлагают сыграть в игру. И вот, наконец, нас спрашивают: расскажи мне о году. Позже нам предлагают сочувствие, даже сопереживание. Наш слушатель понимает, что «женственная ромашка и Клонопин» «не помогают». Наш слушатель предлагает нам солянку.

Меня поражает обыденность этих двух куплетов. Я поражен тем, что вам не нужно заново изобретать мир, чтобы кто-то чувствовал себя как дома достаточно, чтобы быть уязвимым. Вам остается только просить, предлагать. Первый куплет заканчивается приглашением выступить. Второй заканчивается приглашением поесть. Такие простые действия, но разве это не все, что нужно человеку, чтобы чувствовать себя как дома? Знание того, что кто-то достаточно заботится о вас, чтобы не просто спросить как у вас дела , но вместо этого дать вам возможность говорить о том, что вы хотите, и сказать все, что вам нужно сказать. А потом соленая. Такой обычный жест. Мне нравится специфичность соленой воды. Вещь такая необходимая и голая. И как можно увидеть в этой строке — есть солянка — крекер нам протянули, предложили. Мы, должно быть, устали, ты и я. Мы, должно быть, проголодались.

После первых двух куплетов Гез представляет первое лицо:

То есть я понимаю.
Когда-то погружаемый, теперь я буй.

Вот он, поворот к эмпатии. Нас просят рассказать о нашем годе, предлагают еду, потому что говорящий знает, на что это похоже — знает, каково это быть отягощенным внутренней погодой, иметь рутину, которая их подводит, принимать лекарства, чувствовать себя беспомощным.

Я постоянно нахожусь на линии Когда-то был погружным, теперь я буй . Линия Геза показывает, каково это, так часто, быть живым в современном мире. Быть погруженным — не то же самое, что утонуть. Скорее что-то или кто-то, что погружной способен работать под водой. Способен двигаться в этом бескрайнем океане. И когда в сегодняшнем мире все кажется правильным — когда вы получаете работу, когда счета оплачиваются, когда растения не умирают, когда вам не нужно заниматься самолечением, или когда, если вы занимаетесь самолечением, кажется, что это работает, это кажется устойчивым — тогда вы чувствуете себя не так, как будто вы летите, полностью не обременены, а больше как будто вы погружены в подводное судно, которое является вашим телом, полностью осознавая глубину и давление океана, который давит на ваше тело. кожу, но уверенный, на мгновение, что вы можете управлять. Возможно, одно из величайших чудес и величайших страданий жизни заключается в том, что мы можем погружаться под воду. Мы способны выдержать огромное давление и не утонуть. Это также то, что делает нас, я бы сказал, такими безжалостно эксплуатируемыми.

Быть буем значит быть без агентства. Это значит прыгать вверх и вниз по океану, прикрепляясь, однако, к полу глубоко под ним. Это такое подходящее описание того, каково это — отдыхать, несмотря на непрекращающуюся бесконечную погоню, которая, кажется, всегда окружает нас. Это напоминает мне то, как Денис Джонсон пишет в другом стихотворении:

Дайте

мне отдохнуть, дайте мне отдохнуть вслед за

неуклонным прогрессом других

в своем романе Вопрошающее настроение , который представляет собой роман, полностью состоящий из вопросов:

Вы понимаете, что люди идут неуклонно, даже, возможно, смело, до конца, ошеломленные и более ошеломленные, онемевшие и более ошеломленные тем, что произошло? с ними и не случилось с ними?

Точно так же образ буя, качающегося и симулирующего движения, несмотря на то, что он прикреплен к какому-то дну на много миль ниже, — это образ своего рода почти безжизненной жизни, и боль и стыд, которые приходят с таким чувство. Почему мы так часто стыдим себя за то, что нуждаемся в отдыхе? Почему мы так часто отговариваем себя от отдыха из-за стыда, связанного с потребностью в отдыхе? Почему мы так часто празднуем безграничность, а не пределы? Почему, когда люди культивируют барометр, термометр и даже метафорический доплеровский радар для измерения собственной внутренней погоды, наше общество стыдит таких людей за утверждение потребностей, связанных с такой погодой? Мы полагаемся на маленькую, обычную доброту других, которая дает нам разрешение удовлетворить эти потребности. Говорить о том, что причиняет нам боль. Чтобы поесть, когда мы голодны. Быть буем, когда мы когда-то думали, что мы погружаемся.

И на этом изображении стихотворение предлагает свою последнюю строку:

Усталость — это новая норма.

Эта строка стоит одна, как будто поэт изображает чувство, что слишком устал, чтобы написать еще одно двустишие. Я из тех, кто часто любит чувство чрезмерности в стихах, но я нахожу краткость сегодняшнего стихотворения очень трогательной. Когда читаешь и перечитываешь это стихотворение, понимаешь, сколько всего происходит в пространстве между куплетами. Думаю, именно там человек, с которым сидит говорящий, — возможно, мы — говорит об их годе. Это пустое пространство, заполненное конкретными жизненными горестями — конкретными днями, конкретными историями, конкретными желаниями, желаниями и потребностями, встречающимися и неудовлетворенными вещами, потерянными и неутерянными. С этой точки зрения сегодняшняя поэма становится обширной вещью. Вы можете сделать паузу во время чтения и просмотреть пространство после первой строфы как буквальное приглашение. И вы — да, вы, читая стихотворение, — можете говорить в это пространство. Можно говорить об этом году. О твоей боли, твоей усталости. Вы можете говорить о столь многом. И когда говорящий предлагает вам еду, вы можете использовать пространство, следующее за таким предложением, чтобы встать — да, на самом деле встать — и поесть. И когда спикер говорит Когда-то подводный, теперь я буй , можно согласно кивать, можно бормотать, удивляться, сидеть в понимающей тишине.

Это стихотворение может быть коротким, но оно позволяет себе быть настолько обширным, насколько вы позволяете ему быть. И это часть его настоящей красоты. Он щедро приглашает нас собраться вместе в знак солидарности, несмотря на то, что усталость стала новой нормой . А может из-за этого.

Я часто думаю о том, как мир не признает, не вознаграждает и не восхищается людьми, которые, как я уже говорил, культивируют внутреннюю погоду. И уж точно не признает, не вознаграждает и не восхищается людьми, которые действуют и отстаивают потребности такой внутренней погоды. Я думаю о Наоми Осаке, 23-летней теннисной звезде, которая недавно заявила о своих потребностях, связанных с ее собственным психическим здоровьем и беспокойством, и все же столкнулась со стыдом, агрессией и доминированием со стороны стольких людей, многие из которых, казалось, думали что внутренняя погода была чем-то, что они должны просто получить через , а не адрес. Это то, что происходит в мире, который воспринимает безграничность как норму — и все способы, которыми идея безграничности подкрепляется понятиями, которые являются эйбилистскими, расистскими, патриархальными, капиталистическими и т. д. Эти идеи доминируют в публичной сфере и создают впечатление, что нельзя отдыхать, чувствовать, говорить ради собственных нужд.

Так что да, расскажи мне про год . Потому что для этого не хватает слов. Потому что это было давно. Пока.