Стихи подруга осень: Подруга Осень ⋆ Авторские стихи Karolin Audace

Содержание

«Ты опять со мной, подруга осень…» | МБУК «Гуманитарный центр

Гуманитарный центр —
библиотека имени семьи Полевых

Чтение — только начало, творчество жизни — вот цель.

+7 (3952) 36-95-66

Опубликовано 19/07/2016 12:41

Дата мероприятия:

четверг, 1 сентябрь, 2016 — 14:00

Выпуск информационного буклета к 160-летию И. Ф. Анненский.

Судьба Анненского-поэта в своем роде уникальна: в сорокадевятилетнем возрасте он издал первый (и единственный при жизни) поэтический сборник под псевдонимом Ник. Т-о. Поначалу поэт собирался озаглавить его «Из пещеры Полифема» и взять псевдоним Утис, что в переводе с греческого означает «никто» (так Одиссей назвался циклопу Полифему). Позже сборник был назван «Тихие песни». Блоку, не знавшему, кто автор, такая анонимность показалась сомнительной. «Хочется, чтобы открылось лицо поэта, которое он как будто от себя хоронит, — и не под наивным псевдонимом, а под более тяжкой маской, заставившей его затеряться среди сотни книг… Нет ли в этой скромной затерянности чересчур болезненного надрыва?» — писал он.

И. Ф. Анненский родился в Омске, вскоре семья переехала в Петербург. В автобиографии будущий поэт сообщал, что вырос «в среде, где соединялись элементы бюрократические и помещичьи». «С детства любил заниматься историей и словесностью и чувствовал антипатию ко всему элементарному и банально-ясному». Писать стихи Анненский начал довольно рано. Так как в 1870-е годы понятие «символизм» не было еще ему известно, он называл себя мистиком и «бредил религиозным жанром» испанского художника XVI I в. Б. Э. Мурильо, который и «старался „оформлять словами»». Следуя совету своего старшего брата, известного экономиста и публициста Н. Ф. Анненского, считавшего, что до тридцати лет не надо публиковаться, молодой поэт не предназначал свои поэтические опыты для печати. В университетские годы изучение древних языков и античности на время вытеснило стихотворчество; по признанию поэта, он ничего не писал, кроме диссертаций. После университета началась «педагогически-административная» деятельность, которая, по мнению его коллег-античников, отвлекала Анненского от «строго научных занятий», а по мнению сочувствующих его поэзии, мешала творчеству.

В печати Анненский дебютировал как критик. В 1880 — 1890-е годы он опубликовал ряд статей, в основном о русской литературе XIX в. В 1906 г. вышла первая, а в 1909—вторая из «Книг отражений» — собрание критики, отличающееся уайльдовским субъективизмом, импрессионистичностью восприятия и ассоциативно-образными настроениями. Сам автор подчеркивал, что он «вовсе не критик», а только «читатель».

Анненский-поэт считал своими предтечами французских символистов, «парнасцев и проклятых», которых много и охотно переводил. Их заслугу, «кроме обогащения языка», он видел в «повышении нашей эстетической чувствительности и увеличении шкалы наших художественных ощущений». Переводы французских поэтов составили значительный раздел его первого сборника стихов. Из русских поэтов-символистов Анненскому ближе всего К. Д. Бальмонт, вызывавший у автора «Тихих песен» «благоговение». Он высоко ценил «новую гибкость и музыкальность» поэтического языка Бальмонта.

Анненский вел достаточно «уединенную» литературную жизнь: он не отстаивал права «нового» искусства на существование в период «бури и натиска», не участвовал в последующих внутрисимволистских баталиях. Первые его публикации на страницах символистской прессы относятся к 1906-1907 г. (журнал «Перевал»), «Вхождение» Анненского в символистскую среду фактически состоялось в последний год его жизни. Поэт и критик читает лекции в «Поэтической академии», входит в состав членов «Общества ревнителей художественного слова» при новом петербургском журнале «Аполлон», печатает на его страницах свою программную статью «О современном лиризме».

Скоропостижная смерть поэта у Царскосельского вокзала вызвала широкий резонанс в символистских кругах. В среде близких к «Аполлону» молодых поэтов акмеистической ориентации, упрекавших символистов за то, что они «просмотрели» Анненского, стал складываться посмертный культ поэта.

Второй сборник стихов вышел через четыре месяца после его смерти. Подготовку «Кипарисового ларца» (в кипарисовой шкатулке хранились рукописи Анненского) завершал его сын — В. И. Анненский-Кривич, биограф поэта, его редактор и комментатор. Есть основания полагать, что Кривич не всегда пунктуально следовал авторской воле отца. С «Кипарисовым ларцом» к Анненскому пришла, наконец, запоздалая слава. «Книгу я сейчас просматриваю, — писал Блок сыну поэта. — Через всю усталость и опустошенность этой весны — она проникает глубоко в сердце. Невероятная близость переживаний, объясняющая мне многое о самом себе». Брюсов, обративший уже раньше внимание на «свежесть» эпитетов, сравнений, оборотов и даже просто выбираемых слов в сборнике «Тихие песни», теперь как несомненное достоинство отметил невозможность «угадать» у Анненского «по двум первым стихам строфы двух следующих и по началу стихотворения его конец».

В 1923 г. Кривич опубликовал оставшиеся тексты поэта в сборнике «Посмертные стихи Ин. Анненского».

Лирический герой Анненского — человек, разгадывающий «постылый ребус бытия». Поэт подвергает пристальному анализу «содержание нашего я», «которое хотело бы стать целым миром, раствориться, разлиться в нем, я, замученное сознанием своего безысходного одиночества, неизбежного конца и бесцельного существования; я в кошмаре возвратов, под грузом наследственности, я среди природы, где, немо и незримо упрекая его, живут такие же я, я среди природы, мистически ему близкой и кем-то больно и бесцельно сцепленной с его существованием».

Сопоставляя лирику Анненского со стихами символистов «младшего» поколения, С. К. Маковский увидел корни глубоко трагического миросозерцания поэта «в неверии в трансцендентальный смысл Вселенной», отрицающем, в конечном итоге, «категорически и безусловно» «смысл личного бытия».

Неповторимое своеобразие стихам Анненского придает «легкая ирония», которая, по словам Брюсова, стала «вторым лицом» поэта, и «неотделима от его духовного облика».

Манера письма автора «Тихих песен» и «Кипарисового ларца» «резко импрессионистическая», Вяч. Иванов назвал ее «ассоциативным символизмом». Поэзия, по мнению Анненского, не изображает, а намекает на то, что недоступно выражению, «мы славим поэта не за то, что он сказал, а за то, что он дал нам почувствовать несказанное».

Материал сайта: http://www.kostyor.ru/biography/?n=41

Мероприятия

Виртуальная справочная служба

«Ваш вопрос — наш ответ»

История вопросов

Информационные ресурсы

Правила работы ВСС

Лучшее из фотогалереи

«Про кольцо, Ягусечку и Деда Мороза»

«Новый год к нам мчится!..»

«Зримое доказательство праздника»

«Кому открытка?»

«Уроки Мальвины: Азбука дорожная»

Новинки

Библиографические издания

Литература

Периодика

Фонд редких книг

Новости — архив

декабрь 2022
(16)

ноябрь 2022
(14)

октябрь 2022
(24)

сентябрь 2022
(18)

август 2022
(8)

июль 2022
(11)

июнь 2022
(10)

май 2022
(11)

апрель 2022
(23)

март 2022
(21)

февраль 2022
(16)

январь 2022
(9)

1 из 10
››

Последние материалы

С Новым годом!

«Имени ШАХерезады и МАТильды»

«Мой читатель должен тоже быть немного Диксоном!»

«Было весело не только детям!»

«Этот снег никуда не пойдёт!»

Подруга осень — Константин Куклин

&nbspПодписаться

Йошкар-Ола

Рекомендуемые треки

Вы приснились. ..
Джаз, блюз
Птицы
Электронная
Роза на снегу
Нью-эйдж
Соседи
Альтернативный рок
Восьмиклассница
Рок
Бедный Ваня
Романс
Что такое одиночество
Джаз
Просто подари мне, Марина, свой взгляд!
Поп
Юность смотрит в телескоп
Авторская песня
Морской узелок
Готик-рок

Все треки

Главная
3080
Видео681
Фото1

К списку треков

Подруга осень

2:11

35%

4 года

Лицензия

Жанры

Авторская песня, Романс, Шансон

Над треком работали

Константин Куклин, Алексей Смехов

Автор музыки

Константин Куклин

Автор текста

Алексей Смехов

Исполнитель

Константин Куклин

Описание

стихи — Алексей Смехов
музыка и исполнение — Константин Куклин

Текст

Как светят фонари багряным
В хвосте ушедших поездов –
Последние листы упрямо
Горят в безмолвии садов.
Мигают в сумерках прощально
Их невозвратные огни.
От счастья летнего отчалив,
Проходят дни. Проходят дни.
И расставания тревогу
Не успокоить, не унять,
Грустнее кажутся дороги,
Закончен круг – и вот опять
Литое яблоко упало
Не слыша наше «подожди»
Настало время для печали,
Летят дожди. Летят дожди,
Скрывая сумрачной завесой
Янтарно-пламенный ландшафт.
Мы тонем в сырости небесной
И капли пьем на брудершафт
С подругой, что зовется «осень».
Смотря в прозрачные глаза,
Настойчиво и горько просим
Успеть ей что-то досказать.
В прохладной неге поцелуя
Подруга шепчет: не грусти
Ты каждый раз со мной тоскуешь,
Чтоб в марте снова расцвести.

Теги

авторская песня

алексей смехов

асфадель

брудершафт

грусть

завеса

йошкар-ола

константин куклин

листва

марий эл

поезд

поцелуй

рок

сад

фонари

хвост

шансон

яблоко

янтарь

Обновлено 24. 12.2022

Стихи об осени — pr0bable_not

Джейми и Немарка обязательно идут по противоположным сторонам зала. Они не хотят, чтобы кто-нибудь в этой заносчивой, мучительно средней школе средней школы понял, что они даже друзья, не говоря уже о том, не дай Бог, что-то еще.

более.

Когда Джейми проходит мимо доски объявлений, рекламирующей предстоящие школьные танцы («E.H.S. Сэди Хокинс танцует в эту субботу! Девушки спрашивают парней!»), она украдкой поглядывает на девушку, идущую параллельно ей, девушку, которую она даже не должна знать. название.

В доме Немарки они далеко не чужие. Потому что в доме Немарки у них общие вкусы в музыке. Они слушают

Суп из козьей головы

Роллинг Стоунз на повторе и знаю, что они оба знают все слова. И поскольку они не незнакомцы, Джейми никогда не удивляется, когда ее имя заменяет «Энджи» благодаря пронзительному пению Немарки. В доме Немарки им разрешено смотреть в глаза. И держаться за руки. И, при случае, они позволяют себе целоваться.

Часто Джейми изучает других девочек в школе, просто чтобы попытаться понять их. Что они делают правильно, а она нет? Кто сказал им, что им позволено ходить так уверенно, с высоко поднятой головой? Каждый раз, когда она замечает их самоуверенные ухмылки или претенциозный огонек в глазах, ее почти тошнит. Ее самый сильный приступ тошноты наступил, когда она осознала разницу между ними и ею: они питают надежду; она не знает.

Буквально на прошлых выходных Джейми позволила себе отвлечься от своих мыслей. Она провела пальцем по ковру в форме большого улыбающегося лица, наблюдая, как вьющиеся волосы Немарки подпрыгивают вверх и вниз.

«Что ты слушаешь?»

Немарка перестала танцевать и сняла наушники с одного уха. «Что?»

Джейми не стала повторяться. Вместо этого она позволила своим мыслям блуждать в сторону розового рюкзака рядом с ней. Это была книга Немарки, вскрытая и переполненная блокнотами со стихами, которые Джейми иногда удавалось читать. — О чем последнее стихотворение?

Глаза Немарки расширились, когда она смахнула с головы наушники. Она вытащила блокнот из сумки и нетерпеливо села. — Осень, — сказала она с широкой улыбкой.

— Осень, — повторил Джейми. «Вот и все?»

— Ну, мне есть что рассказать об осени.

Это Джейми должен был прочитать. Она схватила блокнот прежде, чем Немарка успел ее остановить, перелистнула на последнюю страницу и прочитала:

Осень — ее сезон.

Ей принадлежит смена листьев и первые новые мурашки по коже года.

Ей принадлежит способ, которым ты не замечаешь, что твои руки холодные, пока они не начинают работать в замедленной съемке.

Она владеет-

Джейми тут же остановился. — Это действительно то, что ты чувствуешь?

Немарка с ухмылкой отобрал блокнот. — Хорошо, я написал это о тебе.

«Ну и дела, я думала, ты написал это о другой своей девушке», — сказала Джейми, закатывая глаза. «Я имею в виду, это то, как ты относишься к падению? С приближением Дня Благодарения все, о чем вы можете думать, это

нас?»

— Это все, о чем я хочу думать.

Джейми снова позволила своим глазам блуждать. Это забавная вещь в спальне Немарки, у вас всегда есть что-то интересное, на чем можно сфокусировать взгляд. Жемчужно-белый дисковый телефон стоял у нее на комоде, на трубке были загадочные потертости. На ковре у ее двери было ярко-желтое пятно акриловой краски, отмечающее день, когда Джейми поклялась завершать арт-проекты в комнатах, которые не принадлежали ей. Рядом с окном стояла большая стереосистема, которую в прошлом году пришлось огорчить, так как она начала заменять всю музыку громким жужжанием. У него было затухание

Мондейл-Ферраро ’84

наклейка на нем. Все это время Джейми понятия не имел, как Немарка могла сохранять веру в неудачную политическую кампанию еще до ее рождения, но ни один из них не мог поверить в то, что в школе они держатся за руки.

Ее внимание привлек портрет в рамке на ночном столике. Ее мать и отец стояли рядом с крошечной версией Немарки, которой не могло быть больше шести лет. Около 1995 года? Год смерти ее отца, без сомнения.

Джейми знал, что Немарка не любит День Благодарения. Она не сказала бы этого вслух, но Джейми мог сказать. Только она и ее мать в доме, это было угнетающе. Это была не семья. К тому же мама Немарки знала о Джейми. Она узнала около года назад. Она делает вид, что все принимает, но на самом деле с тех пор она не может смотреть дочери прямо в глаза. Но Джейми не могла сказать лучше о своей семье.

Ей хотелось сказать Немарке в тот момент, когда ее стихотворение об осени пронеслось между их головами, что она восхищается ею. Ее разум никогда не мог быть таким… невозмутимым.

Вместо этого она сказала:

Бог,

Я хочу есть.»

Немарка вскочил. «Внизу есть Pringles, я пойду возьму их».

— Нет, не уходи! Джейми протянула руку, когда рука Немарки схватила дверную ручку.

«Почему бы нет?»

Почему бы нет?

— Снаружи все горит, вот увидишь. Ты откроешь эту дверь, и мы все умрем».

Немарка открыла дверь, обнаружив очень нетронутый коридор. — Здесь ничего нет.

«Что?» — сказал Джейми. — Разве ты не видишь пламя?

Немарка всегда делает что-то очень тонкое, от чего Джейми всегда не может оторваться. Всякий раз, когда ее что-то беспокоит или всякий раз, когда Джейми говорит что-то сомнительное (эти две ситуации часто идут рука об руку), она слегка дергает носом. Подергивание ее носа, сопровождаемое поджатием губ и легким покачиванием головы. Вот откуда ты знаешь, что у нее что-то на уме.

Именно это и произошло. Она дернула носом, а потом спросила: «Что случилось?»

«Мы выпускаемся в июне», — начал Джейми.

«Вот что не так? Джейми, это захватывающе! Мы собираемся выбраться отсюда навсегда через несколько месяцев».

«Нет, мы

предполагаемый

выйти в июне. Это то, что все запланировано для нас, просто так все работает. Но я просто… я не могу этого допустить.

Эти двое уже давно знали правила поведения в школе. Они усвоили урок на горьком опыте. В прошлом семестре они видели, как здешние дети обращались с теми, кого считали изгоями. Джейми до сих пор помнит, как отшатнулись Лиам и Мэтт. Выплевываемых в них слов было достаточно, чтобы у нее защипало в глазах. И все же руки двух мальчиков оставались переплетенными. Джейми и Немарка переглянулись. Их руки опустились так быстро, будто между ними прошел электрический ток. Они никогда не хотели, чтобы эти слова были направлены в их сторону.

Но стоило ли быть невидимым?

«Что вы имеете в виду под «нельзя этого допустить?» — спросил Немарка.

Джейми встала и начала ходить взад-вперед — ужасная привычка, от которой она пытается избавиться. «Подумай об этом. Мы пенсионеры. Мы ученики старшей школы Эльдорадо. Вы чувствуете себя E.H.S. старшая?»

Немарка пожала плечами, но ее глаза говорили, что она поняла.

Джейми продолжил. «Мы провели весь этот год — нет — эти последние четыре года просто дрейфовали по школе, как пара призраков. Мы не создаем волны, мы не начинаем разговоры. Мы не можем позволить себе так закончить школу!»

— Ну, а что еще мы можем с этим сделать? Немарка наклонился к Джейми, вероятно, не осознавая, что она это делает.

«Мы можем пойти на танцы Сэди Хокинс».

Джейми ожидал от Немарки какого-то отпора. Она приготовилась услышать: «Это действительно безопасное решение?» или «Ты не беспокоишься о том, что скажут люди?» или «Ты сумасшедший».

Вместо этого Немарка медленно улыбнулся, а затем сказал: «Я думаю, что мы можем сделать больше, чем просто пойти на танцы».

***

Школьный танец похож на затхлую, вызывающую рвоту версию тех, что Джейми видел по телевизору. Группа студентов в плохо сидящих костюмах и мини-платьях, украшенных блестками, окружает школьный спортзал, словно ореол. Стандарт чистоты потягивания фруктового пунша, цепляясь за стену и оставляя место для Иисуса. Ужасная кантри-музыка врывается из динамиков в мош-пит для детей, которым наплевать на Иисуса, толпящихся перед танцполом, как будто это лучший вечер, который у них когда-либо был.

Джейми возится с зудящим краем ее платья, радуясь, что велопрогулка здесь ничего не порвала. Она осматривает толпу в поисках высокой долговязой девушки, которая обещала быть в фиолетовом. Но взгляды определенных людей продолжают испуганно возвращать ее глаза на место. Как Кристина, с которой она дружила, пока у нее не появилась новая машина, новый нос и новая оценка консервативной политики. Или Деван, который думает, что может заталкивать людей в шкафчики только потому, что его отец «известен». У Джейми не хватило наглости сказать ему, что быть статистом на параде

Выходной день Ферриса Бьюллера

не считается славой.

Но Джейми не хочет думать о республиканцах или спортсменах. Она хочет только найти красивые вьющиеся волосы Немарки и представить, как они ей больше всего нравятся: подпрыгивая вверх и вниз, когда она танцует под свою коллекцию компакт-дисков, под влиянием украденной выпивки и подростковой любви.

В один миг они оба замечают друг друга у задней двери спортзала. Платье Немарки сливового цвета, стянутое на талии цепочкой из розочек. Ее лицо сияет безупречным макияжем глаз и румянцем, хотя слишком темно, чтобы увидеть, настоящий румянец или нарисованный. Одного ее присутствия достаточно, чтобы напомнить Джейми, что ей разрешено дышать в этом спортзале. Ей позволено надеяться.

Она идет к Немарке. — Ты самый красивый человек во всей школе.

— Ты единственный, кто так думает.

— А это значит, что я самый счастливый.

Немарка выглядит так, словно пытается сдержать улыбку, прежде чем она больше не может. Она делает выдох, который, возможно, сдерживала всю свою жизнь, затем хватает Джейми за руки.

«Пришло время потанцевать вместе».

Она ведет Джейми к задней части большой толпы людей, которые теперь движутся к Келли Кларксон. Затем она исполняет танцевальные движения, которые когда-либо приберегала только для своей спальни. Ее заплетенные волосы бешено качаются вокруг нее, и впервые Джейми не просто смотрит. Она расслабляет каждую область напряжения в своем теле и позволяет своим рукам махать над головой.

В определенные моменты Джейми задается вопросом, могут ли люди видеть их насквозь, собираясь остановить все, чтобы сделать их цирковым аттракционом ночи. Но похоже, что все либо слишком забиты, чтобы это заметить, либо слишком жалеют себя, чтобы заботиться. Поэтому она притягивает Немарку ближе и продолжает танцевать.

Если кто и собирался сделать их центром внимания, так это Джейми и Немарка.

Итак, когда они вдвоем начинают замедляться, тяжело дыша от прыжков, Немарка бросает взгляд на Джейми. Джейми глубоко вздыхает. Это оно.

Немарка снова хватает Джейми за руку и ведет ее к платформе в начале спортзала, где ди-джей кивает головой и рассеянно нажимает на кнопки. Динамики стоят прямо рядом с ними, басы проникают в тело Джейми с такой интенсивностью, что это может выбить из ее головы все мысли до последней.

Прежде чем Немарка успевает подняться на платформу, Джейми отдергивает ее руку. «Вы уверены, что хотите это сделать?» — кричит она сквозь музыку.

«Конечно! Не так ли?»

Джейми энергично кивает. «Больше чем что либо. Просто… как только мы это сделаем, пути назад уже не будет. А как же твоя мама?»

Они несколько раз обсуждали свой план. Джейми не может сосчитать, сколько раз она задавала Немарке один и тот же вопрос. И каждый раз ее ответ один и тот же.

«Моя мама не замечала меня много лет».

Когда Джейми это слышит, в животе у нее возникает чувство вины. Она не может избавиться от ощущения, что она является причиной этого пренебрежения. На самом деле она

знает

она.

«Перестань думать, что это твоя вина», — говорит Немарка, демонстрируя свою способность читать мысли Джейми. — Ты ничего не сделал, кроме того, что спас меня от того, чтобы быть с моей матерью двадцать четыре часа в семь дней.

«Пожалуйста», — с улыбкой обращается к ней Джейми, пока она ведет ее к диджейской установке.

«Извините, — говорит Немарка.

«Извини, малыш, есть очередь, чтобы заказать песню». Ди-джей указывает на очередь детей у платформы.

«Нет, мы не…» — начинает Немарка. Она сдается и качает головой. «Извините за это, мистер DJ».

Она и Джейми пробегают мимо сбитого с толку ди-джея, чтобы добраться до микрофонной стойки перед платформой, и Джейми благодарит Бога за свой двухлетний опыт работы в качестве закулисного члена команды EHS. театральное отделение. Она щелкает выключателем сбоку микрофона, радуясь, что школа никогда не научится отключать свое оборудование. Немарка хватает микрофон обеими руками, как будто собирается его поцеловать.

«Привет всем, желаю вам спокойной ночи!» Она говорит с видом музыканта, исполняющего аншлаговый концерт. Разница в том, что ее встретили без аплодисментов.

Один человек освистывает, другой волк-свистит. Ди-джей выключает музыку, ему явно любопытно, что скажут две девушки.

Тишина.

Немарка смотрит на Джейми, и ее нос дёргается. Джейми ободряюще кивает ей, затем переплетает свои пальцы с пальцами Немарки.

Немарка снова поворачивается к микрофону, кивая самой себе. Тем же концертным голосом, что и раньше, она говорит: «На всякий случай, если вы не знали, меня зовут Немарка, а это моя девушка Джейми». Затем она притягивает Джейми для поцелуя.

Это не такой сейсмический сдвиг момента, как думал Джейми. Это похоже на любой другой поцелуй, который они разделяют. Джейми знает, что ей следует бояться, но с Немаркой все всегда кажется таким безопасным. Может быть, поэтому он похож на любой другой поцелуй. Ведь им всегда было чего бояться.

Немарка проводит пальцами по волосам Джейми, и Джейми чувствует ее улыбку. Она прерывает поцелуй и прижимается лбом к Немарке. Они оба знают, что им нечего терять, и это делает момент намного приятнее.

Из толпы слышен слабый смех. Один парень кричит: «Сними майки!» что заслуживает смущенных аплодисментов, учитывая, что обе они одеты в платья.

Джейми хихикает Немарке. «Умная толпа, сегодня вечером».

«Джейми, я думаю, мы начинаем засиживаться».

Она права. Звук шепота нарастает, и раздраженные лица заполняют комнату. Сейчас или никогда.

Немарка в последний раз берет микрофон, и Джейми ожидает, что она вернется в свой бодрый концертный образ для последнего прощания. Вместо этого она прижимает микрофон к губам и говорит: «Увидимся в аду».

Они вдвоем спрыгивают со сцены и направляются к дверям.

***

— У тебя точно все есть?

Джейми стоит на подъездной дорожке Немарки, наблюдая, как она вытаскивает спортивную сумку из входной двери. Они обе все еще в платьях.

«Положительно. Это все, что ты принес?»

Джейми дергает за лямки походного рюкзака. «Он больше, чем кажется. Эй, ты принесешь свои стихи, верно?

«У меня в рюкзаке пять блокнотов. Поверьте, у меня есть все».

Джейми судорожно выдыхает, затем позволяет себе улыбнуться. После всего того, что сделал этот крошечный, удушающий городок, чтобы заставить ее чувствовать себя грязной, почему бы ей не вернуть контроль?

«Хорошо. Пойдем.»

И две девушки идут вперед, к заходящему солнцу, едва скрывшемуся за горизонтом, даже не оглядываясь назад.

Кажется, этот город вряд ли стоит потраченного на него времени.

13 любовных стихов, которые заставят ее снова влюбиться в вас

Уникальные способы выражения любви могут привнести в ваш брак дополнительную романтику и благодарность. Идея быть спонтанным и делать что-то неожиданное для любви всей вашей жизни звучит идеально. Но когда вы спрашиваете ее, что бы она хотела на свой день рождения, и слышите фразу «сделай мне сюрприз», вы понимаете, что вам жарко.

Вы также знаете, что у нее в голове есть ожидания относительно того, каким прекрасным должен быть вечер, и вы даже не представляете, с чего начать. Google становится вашим лучшим другом, когда вы просматриваете идеи, которыми поделились мужчины и женщины, надеясь, что лампочка над вашей головой загорится в любой момент.

Перед тем, как повредить себе мозг и стать раздражителем для всех вокруг, вы думали о том, чтобы написать стихотворение? Знаю, знаю, стихи для женщин… но постойте… разве она не женщина? Вы должны помнить, кто ваша аудитория и чего они хотели бы. Вместо того, чтобы покупать дорогой подарок, возможно, тратя сотни долларов на вещь, которую она просто собирается вернуть на следующий день, будьте оригинальны и подарите ей стихотворение, выражающее ваши чувства.

Не знаете, с чего начать? Вот 13 коротких стихотворений о любви, которые снова снесут вашу жену с ног. Они могут дать вам представление о том, с чего начать.

Праздные сны, с картины Джоанны Фукс

В далеких праздных мечтах
Я воображал свою настоящую любовь;
Идеальная пара, родственная душа,
Ангел с высоты.

Теперь ты здесь, и теперь я знаю
Наша любовь останется, будет процветать и расти.

Я никогда не знала, с картины Джоанны Фукс

Я никогда не знала о счастье; 902:35 Я не думал, что мечты сбываются;
Я не мог поверить в любовь,
Пока наконец не встретил тебя.

Удивительная любовь, Элейн Четти

Моя любовь к тебе подобна бушующему морю,
Такой мощной и глубокой она будет всегда.
Сквозь бурю, ветер и проливной дождь,
Он выдержит любую боль.
Наши сердца так чисты и любовь так сладка.
Я люблю тебя сильнее с каждым ударом сердца!

Твоя улыбка в моих мыслях, с картины Люка О. Мейерса

Каждый день я просыпаюсь с твоей улыбкой.
Это прекрасное зрелище, такое мягкое и такое доброе.
Мои сны наполнены мыслями обо мне и о тебе.
Я просыпаюсь и улыбаюсь, ведь мои мечты сбылись.

Настоящая любовь, Пол Смит

Когда я говорю, что люблю тебя, пожалуйста, верь, что это правда.
Когда я говорю навсегда, знай, я никогда не покину тебя.
Когда я попрощаюсь, обещай мне, что не будешь плакать,
Потому что в тот день, когда я скажу это, будет день, когда я умру.

Солнечные поцелуи, с картины Питера С. Бесплатно

В небе сияют звезды. 902:35 Рядом парящие ангелы поют сладкие песни.
Я просыпаюсь и улыбаюсь, мои сны сбываются.
Звезда на моих руках, мое солнце, это ты.

Когда ты рядом со мной, Блейк Оден

Мир кажется
каким-то медленным
когда ты
рядом со мной.
Как будто мои чувства
не могут сфокусировать
ни на чем
кроме тебя.

Заставь меня почувствовать, с картины Мэрайи Чандан

Возьми мое сердце; Я дам это с легкостью.
Возьми меня за руку и пройди со мной это путешествие.
Возьми эти шрамы и залечи их все.
Возьмите эти страхи и заставьте их исчезнуть, когда дела пойдут плохо.
Возьми эту улыбку и растяни ее так широко.
Возьми эти руки и крепко обними меня.
Возьми эти чувства и воплоти их в жизнь.
В конце концов, покажи мне, как себя чувствовать.

Я буду любить тебя вечно, Аноним

Я так сильно тебя люблю,
Я так тебя люблю,
Я люблю звук твоего голоса
И то, как мы соприкасаемся.
Люблю твою теплую улыбку
И твой добрый, заботливый образ,
Радость, которую ты приносишь
В мою жизнь каждый день.
Я люблю тебя сегодня
Как любил с самого начала,
И буду любить тебя вечно
Всем сердцем.

Во всем мире, с картины Майи Энджелоу

Во всем мире нет

такого сердца для меня, как твое.