Саша черный стихи про осень: Стихи Саши Черного про осень

Содержание

Зимою всего веселей — Чёрный. Полный текст стихотворения — Зимою всего веселей

Литература

Каталог стихотворений

Саша Чёрный — стихи

Саша Чёрный

Зимою всего веселей

Зимою всего веселей
Сесть к печке у красных углей,
Лепешек горячих поесть,
В сугроб с голенищами влезть,
Весь пруд на коньках обежать
И бухнуться сразу в кровать.

Весною всего веселей
Кричать средь зеленых полей,
С барбоской сидеть на холме
И думать о белой зиме,
Пушистые вербы ломать
И в озеро камни бросать.

А летом всего веселей
Вишневый обкусывать клей,
Купаясь, всплывать на волну,
Гнать белку с сосны на сосну,
Костры разжигать у реки
И в поле срывать васильки…

Но осень еще веселей!
То сливы срываешь с ветвей,
То рвешь в огороде горох,
То взроешь рогатиной мох…
Стучит молотилка вдали —
И рожь на возах до земли…

1920 г.

О природе

Для детей

Серебряный век

Стихи Саши Чёрного – О природе

Стихи Саши Чёрного – Для детей

Стихи Саши Чёрного – Серебряный век

Другие стихи этого автора

Живая азбука

Буквам очень надоело

В толстых книжках спать да спать…

Для детей

Больному

Есть горячее солнце, наивные дети,

Драгоценная радость мелодий и книг.

Серебряный век

Что ты тискаешь утёнка

Что ты тискаешь утенка?

Он малыш, а ты — большой.

Для детей

Рождественское

В яслях спал на свежем сене

Тихий крошечный Христос.

Серебряный век

Воробей

Воробей мой, воробьишка!

Серый-юркий, словно мышка.

Для детей

Слон

— Слоник-слоник, настоящий слон живой, —

Отчего ты все качаешь головой?

Серебряный век

Как читать

Публикация

Как читать «Преступление и наказание» Достоевского

Рассказываем о масштабном психологическом исследовании русского классика

Публикация

Как читать «Белую гвардию» Булгакова

Литературная традиция, христианские образы и размышления о конце света

Публикация

Как читать «Очарованного странника» Лескова

Почему Иван Флягин оказывается праведником, несмотря на далеко не безгрешную жизнь

Публикация

Как читать поэзию: основы стихосложения для начинающих

Что такое ритм, как отличить ямб от хорея и могут ли стихи быть без рифмы

Публикация

Как читать «Лето Господне» Шмелева

Почему в произведении о детстве важную роль играют религиозные образы

Публикация

Как читать «Двенадцать» Блока

На какие детали нужно обратить внимание, чтобы не упустить скрытые смыслы в поэме

Публикация

Как читать «Темные аллеи» Бунина

На что обратить внимание, чтобы понять знаменитый рассказ Ивана Бунина

Публикация

Как читать «Гранатовый браслет» Куприна

Что должен знать современный читатель, чтобы по-настоящему понять трагедию влюбленного чиновника

Публикация

Как читать «Доктора Живаго» Пастернака

Рассказываем о ключевых темах, образах и конфликтах романа Пастернака

Публикация

Как читать Набокова

Родина, шахматы, бабочки и цвет в его романах

«Культура. РФ» — гуманитарный просветительский проект, посвященный культуре России. Мы рассказываем об интересных и значимых событиях и людях в истории литературы, архитектуры, музыки, кино, театра, а также о народных традициях и памятниках нашей природы в формате просветительских статей, заметок, интервью, тестов, новостей и в любых современных интернет-форматах.

О проекте
Открытые данные

Контакты

E-mail: [email protected]
Нашли опечатку? Ctrl+Enter

Материалы

При цитировании и копировании материалов с портала активная гиперссылка обязательна

Черный Саша — Осень в горах: читать стих, текст стихотворения полностью

Черный Саша — Осень в горах: читать стих, текст стихотворения полностью — Классика на Стихирус Ру

Poems on the Underground уже тридцать пять лет предлагает стихи путешественникам лондонского метро. Вы можете прочитать некоторые из наших любимых стихов здесь, представленные в их оригинальных плакатах. Мы будем регулярно добавлять новые стихи из нашей коллекции, стихи новые и старые, знакомые и незнакомые, серьезные и шуточные. Мы надеемся, что вам понравятся стихи, которые развлекали миллионы лондонских пассажиров и вдохновляли на создание подобных программ по всему миру.

Наш первый набор стихов в 2022 году циркулировал в метро и наземных поездах в течение февраля и марта со стихами о любви, музыке и приходе весны Саши Дагдейл, Дерека Уолкотта, Грейс Николс, Мартина Белла и Рэймонда Антробуса.

Мы также представили наше ежегодное празднование двухсотлетия со дня смерти поэта-романтика П. Б. Шелли последней строфой его «Оды западному ветру» со знаменитыми строками, которые мощно резонируют в это время: «О ветер, если зима приходит, неужели весна далеко позади?»

Новый набор стихов кружил в поездах лондонского метро в течение ноября 2021 года. Стихи шотландского макара Джеки Кей и выдающегося ямайского поэта Линтона Квеси Джонсона прославляют непреходящую ценность наших самых близких человеческих отношений. А любимые стихи Китса и Хопкинса, наряду с новыми стихами лауреатов Лавровой премии Шона Хьюитта и Шона Бородейла, напоминают нам о славе и хрупкости мира природы.

из Inside She Swallowed: Poems by Sasha Pimentel Chacón
Copyright © Sasha Pimentel Chacón, 2010. , Саша Пиментел Чакон — филиппинская американская поэтесса и автор сборника стихов « Insides She Swallowed » об иммиграции, сексуальности и голоде, лауреат Американской книжной премии 2011 года. Ее стихи и эссе публиковались в таких журналах, как The American Poetry Review, Callaloo, Gulf Coast, Colorado Review и OCHO, и она является лауреатом стипендии Филипа Левина и премии Эрнесто Трехо. Многократный номинант на премию Pushcart Prize, она читает лекции и выступает по всей стране.

ОНА ДЕРЖИТ M.F.A. получил степень бакалавра творческого письма в Калифорнийском государственном университете во Фресно и является доцентом кафедры сочинения стихов и поэтики Техасского университета на факультете творческого письма в Эль-Пасо. Ее исследования также включают азиатско-американскую, латиноамериканскую/латиноамериканскую и женскую литературу.

Семья моего отца готовит бойню к пиру Прибытие его невесты

Что она позволила ему увидеть, моя мать, в первый раз
он привел ее к океану — коза, голодная — мяукающая
вдалеке, пока моя мать опустила рукав рубашки
, ее плечо хрупкое в новом дне? Или это было ее запястье
, что подразумевало отсутствие веснушек на ее предплечье? Шум
мухоловок… смягчил голодное блеяние. Ястреб кружит
ближе. Что мы видим, когда видим? Я могу видеть свою мать,
, но никогда не вижу отца. Его тень затемняет ее руку. Ее грудь

опускается до изгиба, который мы трое знаем, и есть достаточно времени
, чтобы волосы распустились, щелкнув пуговицей. Крыса показывает
сам в углу как женщина напрягается
света-: и моя мать подходит к этой точке дыхания-
одышка, сырость крапинками ее птичьих ключиц-
и шелест козьих копыт-: над грязью, перед вред.

Гранаты сохнут на дереве и поезд пересекает осень, пергамент ночи
прижимая переезд ближе. Я звоню отцу в день его рождения, каштаны
трескаются в печи, дымоход усыпан ожогами, фрукты трясутся треском.
Я хочу знать сон уплотняющегося семени, хочу, чтобы крестики, которые я врезал в каждую коричневую скорлупу
, сморщились, как волосы на груди человека, каждый каштан, открывающий
свой очаг в жару. Я иду по холоду домов, пристегиваясь к газу, завивая
из кухни, а по углам: формы гнева, каждый на корточках, знакомые
тени. Я сворачиваю шею в каждый туманный силуэт, вбирая в себя глубину тишины
, полюбив узлы в телах мужчин, начиная с моего отца,
ладонями таскают мою грудь с ментолатумом. (Я перепутал прохладу, поднимая
из карманов воздуха и тепла как любовь, мой пульс остановился в темной крови.) В последний раз

мой отец коснулся меня, это был Новый год, я был в колледже, мы были в Маниле
в отпуске, и больные горем (мы только вернулись хоронить свои, их далекие
тела) и пневмонией, я остался в гостиничной койке, мама и брат
в провинции зажигали бенгальские огни, а отец остался со мной, смотрю
насос вентилятора, маска у моего рта, вытягивающая мою мокроту, и очень осторожно
он поднял мою футболку, чтобы натереть Vicks Vapo-Rub мне на грудь, его рука маленькая,
и химия, и потому что я’ d вырос, чтобы никогда не возражать против
жестких рук моего отца, как я мог теперь возражать против этой мягкости, без обуви, без пояса, только
его ладонь лежала между еще более мягким фактом моих грудей? Дальше он не пошел.
Я не сказал ни слова. Фейерверк взорвался в черный квадрат окна,
малиновые гроздья, и моя грудь раскололась, мое сердце тихо и темно, как семя.

Сразу после окончания молитвы директор
просит нас присесть и скользнуть телами в пространство
под партами, наши локти вывернуты из металла
ноги и ржавыми ногами, чтобы уклониться от комков жвачки
, которые поколения второклассников
терпеливо сжимали языком, а затем
0003

их коренные зубы и, наконец, их занятые пальцы, розовые
и желтые города, висящие над нами, такая гибкость
натянута, как телефонные провода, каждый кусок
пытается натянуться обратно ко рту, который его лепил
. Это может быть весело, и дети,
смеющиеся передо мной, определенно так думают, шанс начать

наши уроки с еще выключенными флуоресцентными лампами, темным утром
горящим в окне. Для меня это работа,
это попытка заставить замолчать их беглые рты, один
рукой прикрывая мою голову, а другой
другой рукой снова и снова прижимая указательный палец к моим губам.
Что, если человек с заправленной М-16, его большой палец всего

на кнопке ближайшей бомбы слышит нас, одного хихиканья
достаточно, чтобы вытолкнуть его из коридора
в наш класс, одного звука достаточно, чтобы вызвать
вспышки, которые уничтожают нас, наши лица то светлеют
, то растворяются, и все эти шлакоблоки падают
, чтобы расплющить наши столы и наши кроссовки? Часть меня

думает, что это нелепо, другая часть наполовину надеется, что
увидит его прищуренное лицо через окно нашего учреждения
, затененное строительной
бумагой, которую нас, учителей, попросили приклеить
скотчем к нашим дверям, что мы и сделали, пока дети разбрасывали
в, как если бы квадрат почерневшей бумаги мог спасти нас

от боли. Я представляю, как он крутит ручку, красный кончик
его ствола возвещает о его руках, как я могу попытаться
раздавить его между рамой и стальной дверью,
всю жизнь ютился в коридорах, в самолетах, имея
упражнялся в таких разных надвигающихся опасностях. Здесь,
Дахран или Атланта, неважно, в каком городе находится мое тело,

всегда возможен пожар, землетрясение или что похуже,
и чиновники учат нас крепко привязывать пальцы
к шейным костям: если мы сможем просто терпеливо встаньте на колени
, прижмитесь лбами к плитке, действие Бога
против другого действующего Бога произойдет. По CNN,
, мы с мамой смотрели, как рушатся башни Хобар

где спали наши друзья в Саудовской Аравии, каждый уровень
жилого пространства падал один на другой посреди
поднимающегося песка и дыма. Все звонки на дальние
, заламывание рук, когда мы нашли
, вулкан на нашей родине извергся.
Моя мать искала каждое из проходящих лиц

на экране с подсветкой, как будто каждый серый, запекшийся
овал мог быть ее собственным, дикторы были заняты тем, что говорили: опустошение, Пинатубо,
эти бедные люди на Филиппинах, как жаль, что
ровно в 13:42 Тропический шторм Юня тоже проходил через
, чиновники сейчас пытаются эвакуировать жителей села
но тефра, это смесь вулканического пепла и воды, Пэт,

идет дождь: так что хоть обними колени к звуку
Лолы, поющей каждое «Радуйся, Мария», сработало, если для такого
повторения правильная местность уступила место
, чтобы направить лаву от вашего дома, все, что вам нужно было сделать
, чтобы умереть, это выйти на улицу и вдохнуть. Эмигранты целуют
свои четки, думая, что это не мы. Изгнанная раковина

на ковер, представляя себе связь, пепел к пеплу,
наконец-то снова дома. Сегодня я затыкаю каждого смеющегося второклассника
, смотрю на Шайенн Суини вслух, пуская пузыри слюны
, моя мать сказала бы, что она вызывает дождь.
Однажды, наблюдая за тем, как самолет и первое здание сжимают
в разрушенную гармошку, я оставил свой телевизор и побежал в город,

в поисках кого-нибудь подержать. Мужчина рядом со мной
потерял свой крестик в эвакуации, правда я ему
искать не помогал. В случае бедствия у каждого подопечного есть план побега,
как лучше высыпать из-под обломков, а в косяках останавливаемся, сбрасываем
и складываем, устраивая-устраивая конечности под сирену.
В Оклахоме динамики торнадо вспыхивают над зеленью,

неумолимая земля. Мы прячемся под столами, наши импровизированные тела
сжаты. Губы Шайенн блестят, пуская
дождь, ее пузырь растет, а затем лопается, слюна вытекает
из ее рта, розовая и влажная от дыхания, и мы ждем,
удерживая себя, пока динамик не щелкнет, голоса над
сказать: доброе утро, теперь можешь выходить, все кончено.

Зимою всего веселей — Чёрный. Полный текст стихотворения — Зимою всего веселей

Черный Саша — Осень в горах: читать стих, текст стихотворения полностью

Стихи в подполье — Стихи в подполье

стихов Саши Пиментель Чакон | миграция | Migrate

Добавить комментарий Отменить ответ